Детская травма

  Беспрестанно лил дождь: то затихая, то усиливаясь. Изредка луч солнца пробивался через тучи. И тогда, радужкой причудливо золотил капли на оконном стекле. Под дождевую дробь мерно тикали старинные  (с прошлого века) часы-будильник, маленький голубого цвета, верой и правдой звонящий по утрам.. В такие минуты невольно в памяти проплывает вся твоя жизнь...
  Лия сидела облокотившись на подоконник, погрузившись в прошлое. Говорят умиротворение располагает к размышлению...
  Лия сухой рукой, длинными натруженными пальцами, машинально потянулась за маленьким зеркалом, всегда почему-то лежащим на подоконнике. И... не увидела в нём увядающее своё лицо. Взгляд молодых глаз пронзил Душу... Её осенила мысль давно не дающая покоя... У неё есть дочь, но она живёт в доме для престарелых, отдав свою однушку за отдельную комнату... Это было её и только её решение. Дочка была против. Но  видя, что от дочки нет тепла — именно по этой причине  и было принято такое решение. Время показало правильность этого решения: дочь сначала, вроде. горевала — звонила, приезжала часто. Потом всё реже и вовсе один раз в год. Видимо, и правда — Время лучший судья... Нет, Лия не переживала, но мучил вопрос: Как же так? Отдала ей всё — посвятила жизнь, воспитала, дав образование, одев, обув, отдала, а вернее подарила  квартиру кооперативную.Обиды на доченьку не было, в отличии от других. Да и не распространялась: сказала, что она за границей живёт. Лия была озабочена другим: где и когда совершила пробел в воспитании. Ведь, глупо винить цветок, который сам вырастил — как растил, то и вышло...
  С детства жила с искалеченными ногами — слишком крепок был удар ремнём от отцовской руки...  Детство прошло в больницах, да санаториях... Она любила своих родителей, и жалела, понимая их вину за этот поступок. И всегда мечтала о доме, ожидая каникулы. Это было счастье — она еле передвигаясь  на изуродованных ногах, старалась маме помочь: и цыпляток покормить, и посудку помыть, и за сестрёнками присмотреть (в семье уже было две сестрёнки). Крестьянская логика железная — что ждать от калечки в старости, а эти докормят. Ей отводилась роль падчерицы. Потом был спец-интернат, затем — спец-техникум. Её неимоверное упорство занятий физкультурой после нескольких операций дало свои плоды — ходила прихрамывая, но сама без посторонней помощи.
  Лия — мечтала о дочке!  Когда ей сделал предложение мужчина на много лет старше — согласилась... Она так хотела дочурку. И судьба подарила дочь!  Счастью не было конца! Но длилось оно не долго:
авария по вине мужа, и опять больничная койка. Муж, поняв, что она больше не встанет на ноги — сбежал... Жизнь, казалось. потеряла всякий смысл... Но детский лепет годовалой дочки вернул к жизни... И опять борьба  - борьба за жизнь... Родители помогли, и до пяти лет дочка жила с ними. А она по больницам — операция за операцией и изнурительные тренировки до изнеможения. Она хотела жить — она должна жить, не взирая ни на что!
  И встала на ноги. И забрала дочку, устроившись поблизости от дома на работу. Пока ходила на костылях. Маленькую дочурку, чтобы не убегала, привязывала за ручку ленточкой к костылю... Так и гуляли, и в магазин ходили... Потом, когда бросила костыли, перейдя на тросточку гуляли, взяв за ручку дочку. Так и жили вдвоём в большом городе... Каждая минуточка была посвящена дочке. И только, уложив свою крошку спать, она продолжала тренировки до изнеможения... И победила, хотя осталась хромота...  Но её уже не ранило любопытство взглядов прохожих, охающих при виде красивой, всегда в длинном платье, но заметно прихрамывающей женщины с ребёнком. Она была счастлива — и её счастье — дочка!
  Дождь не переставая лил, то затихая, то с яростью обрушивался с небес. Мысли вторили ему — но где, где та причина, которая разъедает душу дочери? Где же ошибка...?
  И вдруг, вздрогнула — приезд беглого мужа. Сначала было письмо — просьба принять его обратно. Клятвы любви. Сердце встрепенулось, всё  же остатки любви хранились в сердце. Но веры уже не было. И она заметалась в смятении — с одной стороны предательство мужа, с другой безотцовщина дочери. Устав от размышлений, поехала к родителям — посоветоваться. А там всё просто - «Не смей сиротить дочку. Что ты ей сможешь дать, калека!» Ехала за облегчением, а получила очередной удар. Боль была невыносима. Но ни слезинки, ни слова не сказав, уехала с дочкой обратно. А затем опять письмо с угрозой забрать дочь...         Спасибо   Богу -   не обделил смекалкой. Решила схитрить: отправила ответ: “ Приезжай, посмотришь на дочь, затем всё решим. Но только издалека, иначе подам на алименты».
  Никогда не забыть эту встречу. Он позвонил в дверь и ушёл в условленное место во дворе. Долго выбирала платьице для малышки, бантики на косички. Не вспомнить, как выходили из подъезда — в голове мысль: «Лишь бы не подошёл»! Дочка сидя  на лавочке, всё оборачивалась и спрашивала: «Почему вон тот дядя так смотрит на меня»? Что она могла ответить? Разве что уйти. Потом встретилась с ним одна, сказав, как отрезав: «Предавший один раз — предаст и в другой раз. Верят один раз, а не верят всю жизнь. Попытаешься забрать дочь — посажу за аварию, сделавшей меня калекой». Его перекосило — взгляд  был полон ненависти. И тут только  дошло, насколько  была права.
  Но ошибка была не в этом, а в том, что всё рассказала родителям. И
когда дочь подросла, бабушка внучке сказала: «Это она тебя осиротила. Видишь, гордая. Сама бы подумала, кому калека нужна». Но об этом разговоре узнала поздно, слишком поздно. Бедная её доченька росла с этой душевной травмой. И как  не пыталась объяснить свой поступок — всё тщетно. Детская травма неизлечима.
  Она тяжело вздохнула, ощутив вину и боль обиды перед дочкой... Но время невозвратимо...
За окном беспрестанно лил дождь, вторя её слезам...

                Валле Дан
                25 июля 2019 г.