Легендарный дед Семён

      В июне месяце 1941 года мобилизовали деда Семёна  на фронт. Семён Петрович и все бойцы Красной Армии воевали, не жалея себя под Сталинградом. Бесконечно смотрели смерти в лицо. Каждый раз, наступая в бой, громко и с большой уверенностью кричали они с товарищами:
- Ура! Ура! Ура!
- За Родину!
- За Сталина!


     В одном из ожесточенных боёв дед Семён  метал ручные гранаты во вражеское логово. Товарищи тоже отважно сражались с фашистами и почти все погибли на поле боя, а некоторые бойцы и тяжело раненые на поле боя лежали. Медицинские сёстры не жалея себя то и дело бесстрашно вытаскивали раненых и погибших бойцов с поля боя.
     Дед Семён не растерялся, мгновенно принял боевое решение: незаметно с левого фланга приблизился к фашистам и уже ручными гранатами взорвал вражескую долговременную замаскированную огневую точку (дзот).
     На протяжении военных лет много ещё совершали подвигов дед Семён с товарищами.


     В 1943 году деда Семёна комиссовали с фронта по контузии (тяжёлому ранению) на гражданку,
а командование Рабоче - Крестьянской Красной Армии (РККА) за доблестную службу Семёна Петровича представило к награде и уже в последствии наградило медалью "За боевые заслуги". Также за боевые заслуги и в память о службе вынесло решение: подарить лошадь.
- Видимо, пришла моя пора нужным на гражданке быть, - успокаивал себя дед Семён.
     Получается, что осталась за плечами для Семёна Петровича Великая Отечественная война, но мечта побывать в том городе - герое Сталинграде, где когда-то шли ожесточенные бои, где они с товарищами с честью и достоинством воевали, не жалея себя, больше его не покидала никогда.
     Из офицерского госпиталя прибыл дед Семён домой в боевых наградах: орденах и медалях, которые гордо сияли на его груди.


     На пороге уютного дома Семёна Петровича встретили: любимая жена Людмила Егоровна и дочка Дарья. Конечно, долго ещё приходил дед Семён в себя от тяжёлых ранений. Но всё-таки немного оклемавшись от изнурительных болей, устроился работать в участковую милицию, откуда его и мобилизовали на фронт.
     В ту пору с конем, да с хорошей биографией безоговорочно на работу принимали. Семён Петрович достойно  нёс службу в правоохранительных органах, пока не вышел на заслуженный отдых.


     Дед Семён был ещё и отменным плотником, потому и не смог сидеть, сложа руки. Родине нужны были умельцы. После разрухи надо было родное село поднимать. Вот и пошел он плотничать. Несмотря на тяжёлое контузие, работал от звонка до звонка со своими товарищами.


     Жена его, Людмила была человеком доброй души. Всегда стол был с пельменями да с фронтовыми сто граммами накрыт. Белоснежная майка и брюки галифе каждое утро были свежими и лихо сияли на дедушке Сёме. Домашний наряд был всегда хорошо орошо поутюженным. В нём гордо и щеголял дед Семён по ограде в выходной день. Любил дед Семён и на скамейку возле ограды выйти, посидеть. При форме своей, да с мундштуком. Рядом урна стояла тонкая, высокая, покрашена была в синий цвет. Вокруг куры бегали и клохтали целый день.
     Бабушка Людмила работала в детском саду главным поваром. Очень уж вкусно она готовила обеды, а для семьи казалось ещё вкуснее. Для внучек казалось ещё особеннее. Даже дед многозначительно подчеркивал:
- Вот, Алия! для тебя специально бабушка такие вкусные пироги напекла! Услышав хвальбу деда, тотчас бежала ещё одна внучка - Стефания. И бабушкины пироги уплетались моментально.


     Бабушка Людмила любила своего мужа Семёна. Всегда почтенно обращалась к нему по имени отчеству: Семён Петрович. В ответ и дед обращался к бабушке: Людмила Егоровна. Теплые и доверительные у них были отношения. В семье была полная гармония. Царило уважение друг к другу.


     Людмила Егоровна с дочкой Дарьей хлебнули голода во время войны, да и после неё. Даша ещё малая была, да помнила, как с мамой собирали траву-лебеду. Лепешки пекли из неё, чтобы с голода не умереть. Бабушка Люда, раз любила деда Сёму, так и верна ему была до смерти. Так и жили себе дружно. Дед Семён по хозяйству управлялся, скотину строго сам кормил. Любимыми его животными были кролики. Жили они в специальных клетках, которые смастерил сам дед. Столяром и плотником он отменным был. Инструмент строго в порядке содержал. У каждой пилы да ножовки свое место было. Порядок любил и в доме. Семью держал в "кулаке". Жили дружно, но в строгости большой.


     Однажды кошка принесла котят так дед Семён наказал дочке Даше унести и закапать их в снегу. Разве могла так поступить его дочь Дарья? Конечно, нет! Её детское сердечко было наполнено любовью к окружающему миру, к природе и животным. Унаследовала она доброту от матери своей Людмилы. Сжалось ее маленькое сердечко от горя. Выбежав во двор с котятами, прижатыми к груди, долго рыдала она. Но решение всё-таки приняла твердое. Вернулась без слез обратно в избу с котятами. Так дед Семён моментально пришел в ярость из-за непослушания дочери.
Как на Руси заведено было в ту пору: крепко стукнул кулаком по столу.  И так ругался, что в окнах стёкла чуть не выпали. Долго потом Даша с мамой залечивали душевные раны.


     Даша, к тому времени уже повзрослела, всё понимала, понимала и то, что у отца Семёна была дружница - тетя Агриппина. Женщина была спокойная, рассудительная.Часто приходила к ним в гости, да и просто на чашечку чая и для общения заходила. Муж у неё погиб на фронте. Одна она воспитывала сыновей. Была самой близкой подругой бабушке Людмиле. Знала семейную обстановку в доме. Ведь ни раз шушукались они с бабушкой о женском, сокровенном ... Поэтому, видимо, и легко было управлять ей мужским сердцем. Которое полностью доверилось ей, Агриппине-дружнице.
     Как и все женщины, тетя Агриппина мечтала о хорошей, крепкой семье, о муже. Вот и закралась к ней мысль "насказать" Семёну Петровичу:
- Дочь не твоя вынашивается. Ты же в 1943 году пришел с фронта контуженный. Недолго думая закралась мысль недобрая и Семёну. Всю протекающую беременность избивал он свою Людмилу, а она крепко терпела. Да приговаривала:
- Если муж не бьёт, значит, не любит! Вот так и пришла на свет ещё одна их дочка Анна. Любви отцовской не знала, за каждую шалость дед Семён закрывал ее в голбец. Порой и еду для Анны носила в голбечное окно старшая сестра Дарья. В своих домах раньше голбцы были, а в них небольшие узкие окна вырублены для того, чтобы дом не гнил, чтоб продых от ветра был. Вот в эти окна и передавала Даша своей сестрёнке ещё теплую еду.
     Бабушка Людмила не могла себе позволить ослушаться своего мужа Семёна. Безукоризненно выполняла его волю. Так и росла Анечка с маминой любовью, да ненавистью отца.


     Бывало, на Руси наступали и праздники. В семье их тоже очень ждали и радовались им. Бабушка Людмила с любовью стряпала уральские пельмени. Водочка, соленые огурцы и красиво накрытый стол. Собиралось много, много уважаемых гостей, даже цигане бывали у них. В те времена часто проезжали они вдоль села и на ночлег останавливались на высоких живописных холмах села Каменского. Никто уже и не помнит, откуда дружба большая у деда с циганами завелась, но были они первыми гостями у них. Громко пели циган с циганкой красивые циганские песни под гармошку, на которой играл сам дед Семён. Бойко танцевали циганки, размахивая своими красивыми и яркими платьями. Пили всю ночь водку, закусывая уральскими пельменями да солёными огурцами.
     А под утро дед Семён закатывал скандал своей Людмиле. Из окна на дорогу летели подушки. Перья из них медленно, словно осенние листья, опускались на деревенскую дорогу.
     Раньше на Руси считалось: если закатил пир и подушки из окна летят, значит, семья здесь живёт:  уважаемая, зажиточная.
     Потому ли так вёл себя дед Семён или нет, никто теперь не помнит, но семья была и правда глубоко уважаемая. На доме была размещена пятиконечная красная звезда, которая пионерами каждый год подкрашивалась в такой же насыщенно яркий красный цвет. А портрет деда Семёна с его боевыми заслугами в годы Великой Отечественной войны был размещён в районном краеведческом Музее. Куда часто приглашали на экскурсии школьников и рассказывали о ветеранах Великой Отечественной войны, их заслугах перед Отчизной.


     Шли годы. Бабушка Людмила снова на снастях. Родился долгожданный сын у Семёна и Людмилы.
- Наследник! - воскликнул дед Семён, и нарёк его таким же именем - Сёма.
     Дед Семён очень любил своего сына Сёмушку. Приучал его к труду. Обучал ремеслу и плотницкому ведению дела. Да и сестрицам было веселее с братом расти.
Зимой втроем озорно бегали они по крышам, а затем прыгали с них в глубокий пушистый снег.
     Вроде все бытовые дела шли своим чередом, но маленький Сема тоже бывал в том "знаменитом" голбце. Правда как любимчика семьи, закрывали его туда не надолго. Детскую спесь снять, да и обратно пора. Мужик ведь будущий растёт. Хозяйство надо вести, да бабами уметь надо управлять, - считал дед Семён. Так, глядишь, и выросла детвора.


     Дарья влюбилась в одного симпатичного юношу. Да не дал дед Семён их дружбе разрастись. Закрывал ненадолго, конечно, красавицу Дашу в голбце, чтобы от беды большой уберечь, как он думал. Дарья совсем уж взрослая, самостоятельная стала. Однажды решила уехать в г. Молотов, устроилась на работу, вскоре вышла замуж за капитана дальнего плавания Анатолия. И уехали они на постоянное место жительства в Мурманскую область.


     Тем временем и Анна подросла. Влюбилась в красивого брюнета. Брови, как у Брежнего Леонида Ильича, густые и черные, глаза-тоже чёрные. степенный, важный юноша. За что дед Семён его и невзлюбил. Мол: лодырь славный, будет. Только  и будет собой красоваться! Анновка не могла ослушаться своего отца. Дружба в серьезные отношения так и не переросла.
 
   
     Анночка ладная получилась: молодая, смазливая на личико. Вот и влюбился в неё Масхут, который приехал по распределению на местный сырзавод сварщиком работать. Красавец был не описуемый, одевался по последнему писку моды. Много за ним девчат бегало, но у него только одна Анночка на уме, сам худощавый был, но в работе хваткий, очень уж работать любил Масхуд.
     Вот и дал добро! Дед Семён на замужество своей дочери Анны с Масхудом. Не посмотрел, что по национальности он татарин. В ту пору ведь национализм при создании семьи проявлялся. Анна смотреть не могла на этого Масхута, душа не лежала. Но воля отца-закон выдали её замуж. И чтобы гнета отцовского не видеть, уехала Анна с мужем Махсутом к сестре Дарье в далёкую Мурманскую область-жить.


     Дарья и Анатолий встретили их радушно. Долго думали Анатолий и Масхут, в каком поселке им поселиться, конечно же,
где работа бы подходящая была для Масхута. Интернета тогда не было, узнавали о рабочих местах только из средств массовой информации, а это местная газета, которая выходила в печать три раза в неделю. Работало, конечно,и сарафанное радио. Работа для Масхута всё-таки нашлась в ближайшем поселке, недалеко от Мурманска. Вот там и обосновалась их семья.


     Тем временем у Семёна Петровича и Людмилы Егоровны любимый сыночек Семён вырос. Сожительствовал он недолгое время с женщиной по имени Ираида. Она на много старше была Семёна, но умная и дисциплинированная дама. Вскоре тяжело заболела и умерла. Семён вдовцом ходил недолго. Вырос красивый, славный парень. Светло - пшеничные волосы, глаза открытые, голубые, все девушки в округе бегали за ним. Выбрал он молоденькую, но мудрую не по годам девушку Просковью. Из соседнего поселка она приехала. Завязалось у них большая любовь, вскоре Семён женился на Просковье. Жили они в отчем доме Семёна. Родились у них славные детки: доченька Стефания, да сыночек Валерий. К тому времени Дарья Семёновна и Анатолий Ильич уже зарекомендовали себя в лесосплавной конторе. Работали они на славу. Даже без единого больничного листа. Дядя Толя на катере "Буревестник" с раннего утра ходил по озеру "Выгозеро" доставлял на другой берег рабочих. Вечером перевозил их обратно. Тетя Дарья была ответственным кассиром. Руководство за доблестную работу её повысило по службе и предложило переехать в главную лесосплавную контору города Мурманска, выдавать зарплату рабочим в конторе и по всем посёлкам в округе, которые к ней принадлежали.
      Дарья Семёновна и Анатолий Ильич и тут себя быстро проявили с хорошей стороны. Потому-что любили свою работу. Каждое утро на работу, как на праздник шли. Подтянутыми, взбодрившимися и в духе патриотизма. Даже директор не смел ослушаться Дарью Семёновну. Особенно, когда ей надо было в банк платежные поручения везти или за заработной платой ехать.
     Каждую среду директор конторы немедленно откладывал свои дела. Утром ровно в десять  часов утра предоставлял машину для Дарьи Семёновны строго к крыльцу конторы что-бы она могла немедленно ехать в банк.
- И не со скоростью света. Тихо, почти про себя, но очень утвердительно шептала Дарья Семёновна.
Водитель тоже знал, что Дарья Семёнова не любит, когда быстро ездят. Тут работал закон: "Тише едешь - дальше будешь! ".


     Тем временем у Анночки с Масхудом подрастала дочь Алия. В Мурманске климат был суровым, влажным для Анны. С четыреадцати лет болела Анна бронхиальной астмой. Без конца приезжала скорая помощь и увозила её в стационар на длительное лечение.
Маленькая дочка Анны только и успевала кричать своей мамочке в след:
- Мамочка моя, не умирай! Громко, долго потом ещё она плакала.
     На утро оставались дочка с отцом одни. Масхуту на работу надо было. Работал он сутками в лесу, а дочку не с кем было оставить.
     Поскольку своих детей иметь Дарья не могла, решила она воспитывать Алию сама. Дарья Семёновна и Анатолий Ильич с большой любовью и заботой опекали Алию. И дали ей хорошее воспитание.


     Бабушка Людмила, часто напоминала ей:
- Алия, смотри, вырастешь большой, не будь хаболялой, видимо, внутренний стержень хотела видеть во внучке. Дед тоже подозрительно, но с любовью посматривал на внучку. Не доволен он был, что худышкой она растёт. Считал, что будущая женщина должна формы иметь. А потому, будучи с детства, считал, что кушать надо плотно. Вот однажды, обедав за столом, Алие предложил на хлеб масло сливочное с горкой намазать. Мол: будет так плотно есть, полнеть точно начнёт!
У Алии никаких уже сил исполнять волю деда не было,  и на сливочное масло она смотреть тоже не могла. Как только подвернулся для неё подходящий момент:
только дед Семён опустил глаза вниз, из-за стола бойко сбежала Алия и из окна длиннющий язык от всей души кажет деду, а он возьми! Да повернись в это время! Обомлела Алия, знала, что строгий у неё дед, нельзя перечить. Тут как тут, дед стоял перед ней и как схватил её за уши, так и въехала Алия на собственных ушах домой, широко размахивая ногами по воздуху.
     А со Стефанией, бывало, как раздурятся не на шутку, тотчас дед Семён в комнату входил и говорил:
- Ещё раз "викните" шкурки кроличьи на ваши головы обеим натяну. Лежали они, хорошо выделанные, на видном месте. Моментально детские шалости затихали. И приходилось внучкам взрослеть.
     Любимицей, конечно же, была внучка Стефания, дочка Семёна. С большим трепетом и любовью встречали они её из детского сада:
- И кто это тут у нас пришёл?!
- Стешечка, дорогая наша пришла! Каждый раз восторженно произносили они всей семьёй.


     Дарья, Анна и Семён, несмотря на тяжёлое детство, выросли достойными людьми, которыми можно гордиться. Любили и почитали они своих родителей. Крепко привили родители своим детям семейные традиции: любить и почитать своих родителей и во всех родительских решениях быть послушными детьми.
Анализировать свои поступки ни у кого не было времени. Скотины был полный двор. Необходимо было успевать управляться. Да и из поколения в поколение переходила именно такая модель воспитания детей. Потому, видимо, и не сломились они, и выдержали все испытания судьбы, но своих детей воспитывали уже в духе нового времени, с глубоким подходом и интеллигентностью, с выдержкой, проникновенностью и полным пониманием их детского мира.


     Стефания с предприимчивым мужем Максимом вырастили двух прекрасных, образованных и воспитанных дочерей - Наталью да Татьяну. В настоящее время поднимают третью красавицу - Ксению, которая боевым характером походит на своего пра - прапраДеда Семёна. Подростают у них и замечательные внуки, которые их бесконечно радуют.
     Валерий, родной брат Стефании, уехал работать на далёкий Север, там создал крепкую семью.
     У Алии тоже надёжный муж Михаил. И мужественный сын Захар. Со своей умницей женой Капиталиной они дружно воспитывают двух красивых, позитивных весельчаков - шалунишек, внуков Виктора и Егора.


     Вот так и прожил дед Семён свою долгую и счастливую жизнь со своими убеждениями и устоями. Со своими ошибками, которые, конечно же, понял. И в кругу своей семьи любимыми его женой и детьми был прощён. Ибо жизненный опыт складывается именно из ошибок, пусть и горьких. Главное - жена Людмила сумела его понять, сумела расставить все жизненные ситуации на свои места. Правильно донести до своих детей и внуков безумный поступок деда Семёна, чтобы не возникало у детей ненависти. Да, чтобы жили все в мире и ладу, да в уважении друг к другу и к окружению.
     Все родственники твердо поняли, что получая жизненный опыт, передаём его седующему поколению, во избежание их ошибок.


     Главное- воевал на фронте их Дед Семён. За его службу гордость берёт!
     Вырастил своих детей - достойных граждан России! Уважение Семёну Петровичу!


     Дед Семён-это, легенда, гордость Страны и вечная, долгая и добрая память для своих детей и всех людей на Земле.

     Мудрая жена Людмила Егоровна у деда Семёна Петровича была, за что дед её и любил. В дальнейшем быту у них очень высоко чтились сплочённые, добрые семейные отношения. Ценил и дорожил дед Семён семьёй.


     Заветную мечту Деда Семёна осуществил его прапраВнук Захар. Был он в том городе - герое Волгограде. Поклонился и с гордостью возложил гвоздики к памятнику:
"Родина мать зовёт!".



     Рассказ носит подлинный характер.
     В целях конфиденциальности подлинные имена заменены на вымышленные.


Фото из свободного доступа в интернете