На мои похороны

Когда мое иссохшееся тельце
Положат нежно в аккуратный гроб,–
Придет толпа на траурное дельце
И будет лобызать похолодевший лоб.
Не надо фраз, что был я самый лучший,
Не надо плакать, комкая платки.
Не надо постных рож, скорбяще-скучных.
Я все равно не верю вам, братки!
Опустят тело, но никто не всхлипнет,
Хоть гулко упадет на крышку первый ком.
Не будут от волненья руки липнуть,
Никто не скажет: «Вот твой новый дом...»
И только выпив три положенные рюмки,
Вы станете такими, как вы есть:
Кто незаметно «зарядит» бутылкой сумку,
А кто-то, чавкая конечно, будет есть.
И кто-то вспомнит сальный анекдот,
Который будто бы я рассказал когда-то.
Потом поймете вы, что анекдот не тот,
И все глаза опустят виновато.
Потом вы выпьете еще по сто,
Закурите без спроса, дым под стол пуская,
И кто-то пьяно скажет: «Парень был простой,
Вот только жизнь довольно не простая...»
Пройдет довольно дней однообразных,
Вы будете все так же выпивать.
И будет много оргий безобразных...
Меня не будете вы часто вспоминать.
И стоит ли тогда мне умирать,
Чтобы из гроба безразличие друзей увидеть?
Сначала лучше вас земле предать!
А, ПРЕДАВАЯ, постараюсь не обидеть.

Сентябрь 1982 г.