Урок истории

Поэма

«[Парижане] в первый день не могли сломать медного Наполеона… Та самая чернь, которая приветствовала победителя на сей площади… тот самый неистовый, который кричал несколько лет назад: “Задавите короля кишками попов”, кричит теперь: “Русские, спасители наши, дайте нам Бурбонов! Низложите тирана! Что нам в победах?” О народ, достойный сожаления!»

Константин Батюшков
(Письмо Н. Гнедичу, 27 марта 1814 года, окрестности Парижа)

1

Мой друг, ты помнишь как французы,
Воздвигнув грозный триколор,
В Европе били все союзы
И был их штык умел и скор?

Смотри, Париж увенчан лавром:
Он о величье говорит
Побед над россом и над мавром,
И сотней тех, кто был разбит.

Шумит, ликует вся столица.
Народ победой опоён,
Ведь торжество Аустерлица
Здесь празднует Наполеон!

Его лицом облёкся камень
И краски гениев холста.
Ему подвластны лёд и пламень,
И влюблены в него уста.

«О, император! Славься, славься!
Ты покорил нам целый мир!
Так с властью королей расправься!
Да правишь долго, о наш сир!..»

2

Прошли года. Прошли с боями
Сквозь прах Смоленска и Москвы.
Российскими богатырями
Побит и сник кумир молвы.

А ведь ещё недавно с трона
Семье престолы он вручал.
Теперь не то: Наполеона
Повсюду волчий ждёт оскал.

Все отвернулись, нет спасенья.
Друзья уж злобой налились
И жаждут только отреченья,
И повторяют: «Отрекись!»

Отрёкся… Что ж Париж? В раздоре?
Он встал за сира до конца?
Нет, новой власти он покорен
И свету нового лица.

Смотри, Париж Бурбонов славит.
Он о величье говорит
Австрийцев, русских – всех, кто давит,
Кем «узурпатор» был разбит.

Шумит, ликует вся столица.
Народ отмщеньем опоён.
За торжество Аустерлица
Теперь презрен Наполеон.

С его лицом разбился камень,
И не найти уж с ним холста.
Ему припомнив лёд и пламень,
Его везде бранят уста.

А по проспектам новый «гений»
С улыбкой едет над толпой.
Он в круговерти изменений
Любим Фортуною слепой.

«О, Александр! Славься, славься!
Освободил ты целый мир!
Так и с тираном ты расправься!
Да правишь долго, о наш сир!..»

3

Таков толпы неверный гомон.
Он переменчив, словно бриз.
Он дёргает владык из дома:
На постамент иль в петле вниз.

И нам, мой друг, не впрок советы
Давно промчавшихся эпох.
Всё в том же мы котле: нагреты,
Кипим, бурлим, то «ах», то «ох».

Вот «Сын победы» самозваный
Возносит взор и точит меч.
Не в силах падшие тираны
Его ни в чём предостеречь.

Шумит, ликует вся столица.
За гром побед седых времён
(Париж, Берлин и Крым) тут лица
Отвесили хмельной полон.

«О, Президент наш! Славься, славься!
Освободил ты целый мир!
Так с клеветой на нас расправься!
Да правишь долго, о наш сир!..»

Пройдут года неумолимо –
Сквозь страх, не дай бог, прах Москвы.
Скажи, Судьба, тогда, средь дыма,
Кого прославит глас молвы?