публикация старых рукописей-2 - 9290

публикация старых рукописей-2
Введение в теорию лирической поэзии
1. Предмет исследования
   Предмет теории лирической поэзии

1.1  Я в исследовании ставлю задачу наметить контуры теории в определённом и строго ограниченном смысле: как принципиально и парадигматически проверяемой системы утверждений о некотором объекте, называемом "лирическая поэзия".

Теоретизация наук о духе имеет явные отличия от теоретизации естественнвх наук, это не применение количественных методов, зачастую касающихся случайного, но и не философские - эстетические вариации неконструктивных суждений.

Это означает, что речь должна идти о поиске собственной логики объекта, лишь в том смысле конгруэнтной некоей неклассической математической логике, что в любой неоднознаяности и неопределённости выводит на конструктивные методы оперирования с формулами, позволяя строить текст как некое доказательство, обладающее внутренней непротиворечивостью и проверяемыми следствиями.

Вместе с тем, речь идёт не о самом создании такой логической системы, что навряд ли сегодня реально, но о создании её предпосылок в виде ответственного по внутренним связям и следствиям текста.

1.2 Одно время соцреализм довёл определение поэтики до полного абсурда как науки о формах. Разумеется, в частных исследованиях, как водится, этим определением пренебрегали, что обеспечивалось  в теоретическом плане догмой о поэзии как ... форме познания.

Тем не менее, за некоторым исключением, поэтика дебилизма была и остаётся ущербной, в частных утверждениях возвышаясь до серьёзных открытий, вновь дещавуируемых при обобщениях.

Я полагаю, что поэтика является наукой о поэтическом.

При этом подходе поэтика соответствует, скорее, эстетике искусства, чем теории искусства, которые различаются по предмету: второе есть наука (учение) об искусстве, а первое - учение о прекрасном в образном сознании и познании.

Поэтика, таким образом, есть теория прекрасного в речевом своеобразии.

Что же касается теории лирической поэзии, она по определению является учением о поэзии.

Проведя это разграничение, я отставляю раздельное рассмотрение этих бисциплпин иным исследованиям,предпочтя заняться (здесь, в настоящем исследовании) неразделённостью, т.е. беря теорию лирической поэзии в то же время и как поэтику,может быть, несколько ограничивая её рамками лирической поэзии, оставляя на втором плане вопрос о поэтическом вне поэзии.

Исходя из этого я определяю предмет теории лирической поэзии - поэтики как 1) поэтическое, 2) поэтическое творчество, 3) поэт, 4) поэтическое произведение.

1.3. Наконец, определённо незаслуженно, я хочу сказать отпятой части предмета - собственно лирической поэзии.

Как я уже говорил, ещё Аристотель в "Поэтике" прямо говорит, что стиховая форма ещё не гарантирует принадлежность произведения поэзии. Однако до сегодняшнего дня при всём том, что поэзия, а, вернее, - поэтическое - проникает не только в другие виды искусства, не говоря уже о других жанрах литературы, но и за пределы искусствая при всём этом стих остаётся обязательным формальным признаком поэзии, а по сути - её генеральным выразительным средством.

Я считаю себя приверженцем свободного стиха, возможности которого потрясающи, но совершенно убеждён, что существует направление литературы, принадлежность которого поэзии сомнительна уже потому, что обращение ей к такой крайней форме верлибра, как прозовик, в котором последовательно проводится отказ от звуко-инионационных средств. Го чаще всего прозовик остаётся все же стизовой формой, монотонизированной и обеднённой выразительными средствами, что компенсируется чаще всего гипер-ассоциативностью или другими средствами, не присущими прозе.

Надо отметить, что прозовик поэтому  особенно, можно сказать, болезненно субъективен, "интеллектуален", и законченное произведение порой потрясает мощным скрытым поэтическом чувством, так что я бы не решился подлинно поэтический прозовик выводить за пределы лирики. Вопрос, на мой взгляд, в том, отрешается ли произведение вообще от поэтических средств, оставляя самые незначительные -  например строку - или преобразует их и мощно остаётся на них, пусть и в нетрадиционном виде.
Но я всё же встречал " смысловики", т.е. тексты, намеренно безразличные к языку (речи), будто унифицированые для перевода и всё же явно художественные и интересные, хотя ушедшие от речи куда дальше прозы. Это  особое явление, что-то вроде анти-стиха.

Но, скорее, это частность, если не исключение.

После Аристотеля понятие поэзии осмысливалось две тысячи лет, пока новое время не интенсифицировало этот процесс.

Можно считать, что Гегель подвёл черту определённого этапа, у него поэзия ставится в ряду с живописью и музыкой, вместе с ними образуя триединство, в свою очередь входящее как целое в триаду с архитектурой и скульптурой.

Вполне возможно, что Гегель более прав, считая поэзию более общей категорией, чем  литература, хотя в представлении 19 и 20 веков этот вовсе не так:

"Что же касается третьего, наиболее духовного воплощения романтической формы искусства [третьей, высшей в триаде с архитектурой и скульптурой - автор], то мы должны искать его в поэзии. Её основная характерная  черта состоит в том, она с огромной силой подчиняет духу и его представлениям тот чувственный элемент, от которого уже музыка и живопись начали освобождать искусство. Ибо звук, последний элемент внешнего материала поэзии, уже не является в ней, как в музыке, самим звучащим чувством, а представляет собой некий сам по себе не имеющий значения ЗНАК, и притом знак ставшего внутри себя конкретным представления, а не только знак неопределённого чувства, его нюансов и градаций.ЗВУК благодаря этому становится СЛОВОМ как расчленённый внутри себя совокупностью звуков, смысл которой состоит в обозначении представлений и мыслей, ибо отрицательная точка, до которой музыка дошла в своём движении, выступает теперь как завершённая конкретная точка, как точка духа, как само сознательно индивид, который из самого себя связывает бесконечное пространство представления с временем звука.
Этот чувстванный элемент, который в музыке ещё находился в непосредственном единстве с внутренним переживанием, здесь отделился от содержания сознания, а дух определяет это содержание для самого себя и внутри самого себя, делает его представлением; они хотя и пользуется звуком для выражения этого представления, но лишь в качестве  знака, который сам по себе лишён какой-либо ценности и содержания. Звук вследствие этого может быть и простой буквой, иьо слышимое, как и зримое,  низведено до уровня простого намёка, делаемого духом. Вследствие этого настоящим элементом поэтического изображения является поэтическое ПРЕДСТАВЛЕНИЕ и сама создающаяся в духе наглядность, а так как этот элемент общ всем формам искусства, то и поэзия проходит красной нитью через все эти формы и самостоятельно развивается в них. Поэзия есть всеобщее искусство духа, ставшего свободным внутри себя и не связанного в своей реализации внешним чувственным материалом, духа, который существует лишь во внутреннем пространстве и во внутреннем времени представлений и чувств. Однако именно на этой высшей ступени искусство возвышается также и над самим собой, так как оно покидает здесь стихию примиренного чууственного воплощения духа и переходит из поэзии представления в прозу мышления."
( Гегель, Эстетика, т. 1, с.94-95)

Огромная цитата даёт прекрасное представление об отправном моменте сегодняшнего состояния знаний о поэзии.

На этом я завершу предварительное рассмотрение предмета исследования, имея в виду более распространённое рассмотрение каждого пункта [далее].

Продолжение следует:

2. Личность. Чувства. Душа

      17 сентября 2021 года примерно 05:50

***








?