Дом на окраине

(пьеса-фантасмагория в трёх действиях )

Место действия: многоэтажный дом смелой архитектуры.

Действующие лица:

Алебастр – философ-эксцентрик.

Минерва Геннадьевна – поклонница и жена Алебастра.

Изабелла Парабеллум – роковая женщина с революционным прошлым.

Говорящий Половичок – влюблённый в Изабеллу.

Экземпляр Ильич Волокитин – падший чиновник.

Алла Возвышенная – риэлтор-искусствовед.

Эдуард Кукушан – воинствующий холостяк.

Аркадий Шлюшастый – правозащитник и моралист, борец за сохранение ареала обитания нетрадиционных людей.

Юлий Петрович Благородиев – державный историк-славянофил.

Лаврентий Гуманизавр – юрист, специалист по правам животных.

Александр Противень – кинокритик-интеллектуал.

Тамара Театралова – жена Противня, библиотекарша-нимфоманка.

Дух Сократа.

Ангел Смерти – высокопоставленное должностное лицо.

Гарик Шимпанзец – предприниматель.

Клавдия Ивановна Кадрильева – учительница географии.

Владимир Ильич Сталеваров – последний марксист.

Вальтер Николаевич Победов – полковник в отставке, подъездный полководец и геополитик.

Бром Шваброедов – сотрудник Жилищной конторы.

Бабка Хароновна – провидица.

Первая девочка-дурочка.

Вторая девочка-дурочка.

Мусорщик.

Полицейский (постоянно переодевается чёрт знает в кого).

Массовка из спецназовцев, госслужащих, пострадавших клиентов, неадекватных пенсионерок.

Мистический Голос.

Безымянный Художник.



Действие первое


Картина первая

Панорама ночного города. Звучит вальс.
Появляется Алебастр в одежде не по сезону. На нём – спасательный круг.

– О, невидимые волны бытия! О, город, плывущий в роковую бездну!
(Кружится в спасательном круге, борясь с воображаемыми волнами).

– О, шторм, бросающий людей на скалы! О, враждебные течения!

Раздаётся голос Минервы Геннадьевны:
– Алебастр! Ужинать!

– Не знаю, доплыву ли, Минерва! Я далеко – и мыслями, и телом! Я дальше от тебя, чем мои мысли от грешной земли! Чем истинный «я» от самого себя!

– Всё на столе, Буся!

– Что именно, хозяйка моих снов? Ты знаешь, как я люблю точность!

– Греческая каша! Дымится, как голова студента на четвёртой паре! А ещё к нам в холодильник поступили почти свежие овощи! И есть вобла к чаю, как ты любишь! Кстати, ты не знаешь, куда делся обломок ножа? Я давно уже ломаю и рву продукты своими руками!

– Посмотри внимательнее вокруг, дорогая! Я сегодня гуляю без оружия.

– За исключением твоего интеллекта, дорогой. Разум философа острее, чем стрела Немезиды!

– Ты, как всегда, права, моя сестра по оружию!

– Поторопись, Буся, гроза надвигается!
(Звучат далёкие раскаты грома).

Алебастр (глядя на небо, задумчиво): Разве может ливень, даже тропический, погасить факел, горящий внутри головы? Впрочем, пора. Скоро ночь – время для размышлений… Спать ночью – безответственно.

Скрывается в подъезде. Слышатся голоса:

Алебастр: Дорогая, у нас украли наши подушки!

Минерва: Я просто поменяла наволочки, дорогой!

Алебастр: Это не объясняет, где моя зелёная подушка!..

Появляется Говорящий Половичок (бледный юноша лет сорока, вид – благородный и взволнованный). Прячется за кучей мусора.

– Ночь не для размышлений, почтенный Алебастр! Ночь – время любви (ложится на пол, внимательно прислушивается).

– Так и есть… Изабелла уже дома, я слышу, как перестукивают её ножки – серебряные копытца… Или это моё сердце так громко бьётся об пол?.. Волнительно как! Чувствую себя самолётом, на котором летит камикадзе. Понимаю, что такая любовь всегда кончается трагически, но не могу остановиться… Изабелла… Это имя на губах и в сердце…

Появляется Изабелла (полная женщина воинственной наружности. Она в дырявом халате, странных тапочках, всклокоченная, с перьями в волосах. В руках – мусорное ведро).

Наткнувшись на Говорящего Половичка, Изабелла вздрагивает, высыпает мусор ему на ноги, хрюкает, поворачивается и хлопает дверью.

Говорящий Половичок:

– О, Изабелла! Она – вся из порывов, как и я! Что же означало это видение… (беседует с собой, в задумчивости бродя вокруг мусора).

– Она вздрогнула, потом неодобрительно хрюкнула… Нет, не неодобрительно… Скорее, порывисто. Да, порывисто хрюкнула… Что бы это значило?.. Наверное, её мучит раскаяние о том, что она холодна со мной... И она подсознательно сравнила себя со свиньёю… Какое плавное поэтичное слово – «свиньёю»… Но какая самокритика бушует внутри высшего существа, земной богини! Подлинная красота, отрицающая самое себя…

А вздрогнула она… От внезапно поразившего её чувства… Не выразимого словами… И предвкушения счастья, быть может… Но каково её самообладанье! Как крепко она держала мусорное ведро, ручкой которого желал бы стать любой мужчина, если бы вокруг неё не было меня!

Садится, достаёт откуда-то амбарную книгу, начинает быстро писать.
– Здравствуй, милый Дневник!
Сегодня моя триста двадцать вторая очная встреча с Изабеллой. Если не считать того момента, когда мы ехали в лифте, но она меня не заметила.

Событий так много… Что говорит мне разум? Какую подаёт надежду?
Отсутствие макияжа свидетельствует о том, что она стремится быть самой собой в присутствии меня… Что больше, чем тысяча безумных ночей, говорит о нашей близости, о её доверии ко мне… О том, что мы близки и неразлучны, как её тапочки…

Она вдруг вышла, не прошло и трёх дней… И так запросто, смело… Но и загадочно… Вся в намёках… И в халате, облегающем непостижимое… Со спины она – истинная виолончель… О, эти формы… Мне показалось или у халата была открытая спина? Наверное, показалось, от желанья вмиг разорвать халат, последнее и жалкое препятствие! Разорвать, истоптать до последней нитки и броситься, как пылкий лев бросается на задумчивую антилопу… О, антилопа-виолончель!

А что означали перья в её божественных волосах? Это ведь только кажется, что они от подушки… Это украшение, два белых пёрышка и серое… Белые пёрышки – возможно, намёк на быстротечность времени, скорую седину… Серое – в цвет глаз… Пусть иней в волосах, но неизменен цвет серых глаз… Какого тонкого ума женщина! И как она поэтична… И парадоксальна, ведь глаза у неё зелёные… Или карие? Сложно разглядеть из-за молний…

Как удивительно всё это… Месяц только начался, а уже такая встреча, наполненная страстью, намёками, сдержанными чувствами… Что дальше? Возможно, не пройдёт и года, как она заговорит со мной! Что же мне ответить? Ведь у меня нет такого разума, как у неё, а только преданность и боготворение… Как не наскучить ей, а завоевать? Как же она обратится ко мне? А если сразу на «ты»? Минуя церемонии, всю эту шелуху цивилизации… Дерзнуть ли отвечать ей тем же? Быть может, она любит таких дерзких, как я? Почему нет? За сорок три года своей жизни я не встречал себе подобных! Вон как смотрит на меня бродячая собака! Даже животные считают меня оригинальным!

Или же вновь ждать, до первого и трепетного прикосновенья… Ты понимаешь, что моя навек?.. О, Изабелла!.. (Исчезает).

Изабелла заходит к себе в комнату. Звонит телефон (она достаёт из кармана трубку от обычного стационарного аппарата с оборванным проводом):

– Алло! Да, свободна. Представляешь, опять там сидит это чу…
(Говорящий Половичок высовывается и подслушивает. Изабелла замечает его, захлопывает дверь).

– Говорю, чучело это опять сидит у дверей! Выскочило из-за мусора, я чуть ведро не уронила. Что у него в башке, интересно?

Говорящий Половичок:
– Опять там это чу… Что же она хотела сказать?.. «Опять там это чудесное создание»? Я то есть? «Опять там это чудо любви»? Ждёт преданно и пылко? Чу…

Чу… Может, мне послышалось – не «чу», а «ча»? Часовой любви? Чаровник-затейник? О, судьба! Отчего мне, жаждущему в пустыне, достаются лишь брызги воды? Как жаль, что я не услышал всего слова, упавшего с её губ… Как ей подходит её имя… Изабелла-красавица… Инопланетного очарования, как будто прилетела с Венеры, своей планеты-покровительницы… Неземная…

Выглядывает Эдуард Кукушан:
– Кажется, у меня есть соперник… Бедняга, он заранее обречён. Я так устал от побед, от постоянных капитуляций женского пола…

Изабелла (высовывается из дверей, швыряет обломком швабры в Говорящего Половичка. Он поднимает обломок и прижимает к груди).

Изабелла (Половичку): А ты не подслушивай! Держи свои уши в руках! Пока я их не оборвала! (Хлопает дверью).

Кукушан: А горячая штучка! С характером. Помещаю Изабеллу в лист ожидания. Вторжение на её территорию намечено на вечер четверга. Цель – мощный трахтенберг. Утверждаю. Подпись: самый желанный мужчина Вселенной. Мужчина-мечта.

Изабелла (высовывается сверху, выплёскивает помои, попадающие на Кукушана).

Кукушан (вытирается): Лучшая противовоздушная оборона – это наши танки на аэродроме противника. Вызов принят! Объявляю начало новой миссии альфа-самца. Правда, на всякий случай оценю силы противника (подходит к Говорящему Половичку, который что-то нашёл в мусоре Изабеллы, поднял и рассматривает).

– Как обстановка, стажёр?

Говорящий Половичок розовеет и краснеет.

Кукушан: Не сдаётся крепость? Да плюнь на неё! Расстанетесь и будете писать друг другу прекрасные трагические стихи.

Говорящий Половичок машет руками, потом украдкой показывает Кукушану предмет из мусора, что-то горячо шепчет.

Кукушан: Ха-ха-ха! Да это же просто… (Шепчет что-то Говорящему Половичку, тот вспыхивает и убегает). Нет, этот лохопендрик – не соперник такому альфе, как я. Сейчас будет мастер-класс. У меня всё-таки, по некоторым данным, до семидесяти детей от матерей из многих стран мира.

Кукушан (ласково зовёт): Изабеллушка!

Изабелла (высовывается сверху): А тебе чё надо? У меня помоев на всё стадо хватит!

Кукушан (в сторону): Страшно страстная женщина! Нужно быть осмотрительнее. Начну деликатно и издалека, чтобы не спугнуть. Но и намекну, что её юность не будет длиться вечно.

Изабелла: Чё это ты там в себя бормочешь?

Кукушан: Раньше вы были молоды и прекрасны, а теперь сами понимаете.

Изабелла выплёскивает помои, целясь в Кукушана, тот отпрыгивает. Изабелла захлопывает окно так, что летят какие-то ошмётки.

Кукушан: Действительно горяча! Возможно, даже надоест мне не сразу. Ну что ж, первое незабываемое впечатление произведено, дальше – дело техники. Главное – запомниться. Я, как всегда, красавчик (уходит, отряхиваясь). Впрочем, расслабляться пока рано. Это одноразовая победа.

На краю сцены появляются Алебастр и Минерва. Алебастр поспешно снимает спасательный круг, переодевается в длинный хитон, убирает бороду, делает накладные брови, пачкает руки мелом.

Алебастр (в сторону): Непросто каждую ночь представать перед поздними прохожими в виде Духа Сократа… Задавать им неудобные вопросы, пробуждать жажду к истине… Наставлять на путь. Но как ещё философ может быть супергероем? Не в костюме же летучей мыши лазить по стенам, курам на смех?

Минерва: Будь осторожен, мой античный герой! Помнишь, как за тобой гнались варвары?

Алебастр: Это были не варвары, а всего лишь гопники. Они успокоились, когда увидели, что у меня под хитоном ничего нет. Милейшие создания, они просто запутались! Хотели что-то у меня отжать, но я был совершенно сухим.

Минерва: Может, это были не гопники, а гоблины?

Алебастр: Нет, у гопников лица бурого цвета, а гоблины скорее сиреневые. В любом случае инцидент не стоит внимания.

Минерва: Всё же будь внимателен! Ночь полна опасностей, особенно для героического философа.

Оба исчезают.


Картина вторая

Из темноты звучит дикий телефонный звонок: оглушительное ржание со словами «Борщ пересолёный. Переборщили с солью!!! Ха-ха-ха!».

Появляется Экземпляр Ильич Волокитин.

Он в костюме, на шее – семь разноцветных галстуков, отчего Экземпляр Ильич похож на нераспустившийся цветок. В руках – телефонная трубка с оборванным проводом.

– Свирепая судьба! Почему я оказался здесь, в этом цирке абсурда, где какой-то малый с придурью скачет вокруг толстой неопрятной женщины!

Что я делаю в столь убогом месте? (Смотрит на часы). За четырнадцать минут до совещания? Через тридцать шесть минут после начала рабочего дня? И почему я должен носить все галстуки на себе, чтобы их не украли местные бомжи?
(Оглядывается).

Какое вокруг нищебродство! А там, в Министерстве… Прохладные залы с колоннами, уходящими в поднебесье… Ни одной мухи, ни одной нестройной мысли… А ночью, когда заканчивается рабочий день, как празднично горят огни! Как великолепен стоящий у ворот блестящий иконостас из чёрных лимузинов…

Печально поёт драматическим тенором: «Куда, куда вы удалились? Большой политики былые времена? Как получилось так, что мне осталось… От прежней жизни – ровно ни хрена?..»

На заднем плане появляется изображение величественного здания Министерства.
Экземпляр Ильич:

– Вот оно, родное Министерство… Самая могучая спецслужба страны… Колоссальная власть над телами и душами, невообразимые деньги, самые тайные операции… В буквальном смысле из-под земли достанем кого угодно… Замри Министерство на миг – и жизнь в стране прекратится. Особенно зимой…

Здание Министерства поворачивается другим боком.

– Святые небеса! Какая гармония, сколько разума вложено в это творение человеческих рук! Простым плебеям не дано знать, что Министерство, рукой великого зодчего, построено согласно стадиям общественного развития. Структура здания – воплощённая справедливость. На верхнем этаже, где располагается Вождь, – Золотой Век, Коммунизм с ангельским лицом… И я был там, в Раю…

Этажом ниже – развитая демократия, в которой человек является высшей ценностью. Ниже – этаж буржуазии, борющейся за кормушки и сферы влияния, затем – крепкое индустриальное общество с рабочими пчёлами, получающими достойную оплату…

Под ним – стабильный феодальный строй, с сеньорами и вассалами, натуральным обменом и правом первой ночи. Если спуститься ещё дальше, то там – справедливый рабовладельческий строй, с людьми-вещами и их владельцами…

Почти в самом низу – страна Петушатия, для только что прибывших на службу прототипов полуобезьян… А ниже Петушатии, в подвальных этажах – дочеловеческий варварский мир, кипящая протоплазма, в которой плавают бескрылые души падших чиновников…

А то, где я сейчас, – ещё ниже, это какая-то антивселенная, населённая антилюдьми… Другое измерение… В реальном мире сейчас идёт десятая минута совещания… Вождь даёт указания или изволит распекать виновных… Почему же, почему я, верная тень Вождя, здесь, а сам Вождь – там?..

Дух Сократа (переодетый Алебастр): Получается, твой Вождь не отбрасывает тени? Значит, он – вампир! Ты служишь вампиру! Одумайся, некромант!

Экземпляр Ильич бросается мусором, Дух Сократа исчезает.

– Моё место – там, а не здесь, где какая-то ожившая половая тряпка может вылезти из кучи мусора и оклеветать Вождя! Ах, единственное моё утешение – лишь в звуках его голоса (стучит по трубке, снова раздаётся «Переборщили с солью! Ха-ха-ха!»). Как хорошо, что я сделал эту запись в счастливейший из дней…

Но ничего, я ещё вернусь в моё родное Министерство! Я снова увижу, как его башня отбрасывает тень на город… Вернусь любой ценой. Такая цель оправдывает средства.

Дух Сократа: Не кажется ли тебе, почтенный, что в слове «оправдывает» уже заложена порочность цели? Или ты задумал недоброе?

Экземпляр Ильич быстро поднимает с земли кочергу, Дух Сократа исчезает.

Экземпляр Ильич: Я вернусь, понять бы только – каким образом… Вернусь в большую политику… Кажется, есть путь… Вождь всегда любил импульсы снизу… Любил возглавить готовую инициативу… И поэтому лично, собственными глазами, рассматривал челобитные разных мелких тварей. Каждое полнолуние… Изволил очень смеяться… Нужна инициатива. Ниже, чем я сейчас, быть нельзя. Будет нижайшая инициатива…

Дух Сократа: Ты путаешь верх и низ, потому что стоишь на голове. Встань на ноги.

Экземпляр Ильич замахивается кочергой, Дух Сократа улетучивается.


Картина третья

Пустое помещение с разбитой лампочкой и дырами в стенах, всё исписано граффити, пол залит водой, торчат обрывки труб, мотки проволоки, лежат старые покрышки и прочий разнообразный мусор. На переднем плане – загадочная надпись «УЕХУЗАЕБНАХР». Натянуты бельевые верёвки, под ними – крышка люка. Из стены торчит швабра.

Сбоку лежит памятник кому-то с торчащими серпом и молотом. По углам – норы неведомых животных. Дверь заменяет портрет Карла Маркса, стилизованный под паспортную фотографию. Внутри помещения – широкая полка, похожая на балкон.

Появляется Алла Возвышенная (красивая девушка в телогрейке и болотных сапогах, с зонтиком). Оглядывается, улыбается, начинает медленно кружить по помещению.

– Как много клиентов! Друзья, давайте не поедем на лифте, а пройдёмся по этажам.

Итак, каждый этаж нашего Дома выполнен в особом стиле. Вот венецианский, по щиколотку в воде. Эффект достигается использованием водопроводных труб открытого типа, не спрятанных от глаз ценителей. Новаторское решение – размещение проводки над водой, чтобы избежать коротких замыканий. Безопасность – наше кредо.

Всё заволакивает пар из люка. Высовывается Экземпляр Ильич с ежедневником, записывает, бормоча:

– Выявлены факты нецелевого использования водных ресурсов. Игнорируются требования электрической безопасности.

Возвышенная: И здесь такие туманы… Помните, друзья, это чудесное место у Бродского? (С выражением читает: «За сигаретами вышедший постоялец возвращается через десять минут к себе по пробуравленному в тумане его же туловищем туннелю»).

Уходит, чавкая сапогами. Снова высовывается Экземпляр Ильич:

– Распространяются так называемые произведения неблагонадёжных поэтов.

Возвышенная: Следующий этаж – пост-апокалиптический, с подкупающим минимализмом отделки. Может показаться, что здесь пустовато, но человек ведь всё своё носит с собой! Разбитая лампочка является своеобразным пророческим месседжем, символизируя отсутствие солнца во время ядерной зимы.

Экземпляр Ильич: Допускаются панические настроения. Высказываются сомнения в сохранении Российского государства после конца света.

Возвышенная: Ещё выше – стиль ностальжи, вызывает ассоциации с жилыми постройками первых десяти советских пятилеток. Барачное барокко. Или барочное баракко. Простолюдины иногда называют этот творческий метод собачьим курятником. Осторожно, не порежьтесь об серп! Не ударьтесь об молот! Уже многие ударились! Осторожно отгибаем авторский портрет Маркса, выполненный из листового железа…

Экземпляр Ильич: Нарушается техника безопасности в работе с твёрдыми предметами. Не уделяется внимания сохранению исторических ценностей.

Возвышенная: И вот мы – на четвёртом этаже! Здесь – средневековый романтизм, балкон смотрит не на улицу, а внутрь, напоминая театральную декорацию, с которой взывает Джульетта. Учитывая общинное устройство средневековых городов, в стену вставлены специальные рупоры, усиливающие шум с улицы. В любое время мы можем услышать… Настоящий голос народа.

Вдали раздаётся:
– Да на х…я мне такая х…ямба?!

(Запретные буквы заглушаются автомобильными гудками).

Возвышенная: Обратите внимание, на стене висит средневековое железное сверло для лечения зубов, толщиной в палец. Напоминает о лёгкости страданий в современном мире.

Да, и фонарь тоже аутентичный, на свином сале. Куплен по случаю на элитном блошином рынке. Осторожнее… Пользуйтесь нечётными ступеньками… Наступать на чётные – плохая примета.

Вдали раздаётся ругательство водителя маршрутки (с восточным акцентом):
– Осёл твою мать!

Экземпляр Ильич: Медицинское оборудование не используется по назначению. Отмечаются элементы мракобесия. Нарушения общественного порядка не пресекаются.

Сбоку загорается свеча. Александр Противень сидит за поленом и быстро пишет в блокнот. В другом углу при свече читает Тамара. Иногда Противень задумывается и советуется с супругой.

Противень: Итак, очередная серия фильма про Человека-Паука. Из-за неудачного выбора актёра на главную роль получился скорее Человек-Козёл…

Возвышенная: Пятый этаж – суперсовременный хайтек экологической направленности. Ориентирован на идейных хиппи и прогрессивных дауншифтеров.

Вся отделка – крафтовая, из оригинального непереработанного мусора. И посмотрите, как увлекательно! Вкручиваем лампочку, у меня как раз с собой… И местность преображается! Какую загадочную тень отбрасывает эта половинка покрышки! Как манит сложная геометрия разбитого горшка! А этот… Кусочек пакли? Парик? Неважно, пусть остаётся загадкой! Пусть будет плывущая в волнах незнакомка!

Экземпляр Ильич: К пользованию водными объектами допускаются неустановленные лица из числа женщин. Поощряются сборища асоциальных элементов.

Противень: Дорогая, а как гармонично сочетать мужской и женский род? Можно ли написать так: «драматург – свинья»?

Тамара: Едва ли, как-то диссонирует. Лучше – «драматическая свинья» или «свинский драматург».

Возвышенная: Мы поднимаемся выше – и вот уже шестой этаж, космический футурик! Спэйс-фантазия! Осторожнее, ступеньки здесь не предусмотрены. Чтобы обитатель прыгал, паря и преодолевая силу тяжести. Ведь правда, что открытая шахта лифта вызывает ассоциации с космической бездной? И не случайно вон там, на дне, разбросаны звёздочки из серебристой жести… Застройщиком продумана каждая деталь! И вновь вспоминается классик: «Но чем ближе к звезде – тем всё меньше перил!» Держитесь, пожалуйста, друг за друга…

Экземпляр Ильич: Распространяются ассоциации, не одобренные должностными лицами. Противопоставляются достижения строительной и космической промышленности.

Противень: Дорогая, как будет «пентюх» в женском роде?

Тамара: В смысле?

Противень: Ну, женщина-пентюх?

Тамара: Пентюша.

Возвышенная: Седьмой… Здесь у нас этаж-эпатаж. Всё вокруг имеет провокационный потенциал, всё – не то, что кажется. Вы думаете – это дверь? Нет, это вертикальная плоская лестница, наша арт-находка! Вы думаете, вот такие пимпочки – дверные звонки? Нет, это кнопки лифта! Кроме этой – она для санэпидемстанции, сигнал тревоги. Лампочка концептуально не работает, её нужно выкрутить из стены, вот так… – и в отверстие начинает проникать естественный дневной свет.

Экземпляр Ильич: Перепланировки помещений не согласованы с кем положено. Электроприборы используются ненормативным образом.

Противень: Дорогая, а какое проверочное у слова «поразительно»?

Тамара: Паразит.

Противень: А «попадалово» в  женском роде?

Тамара: Попадья.

Противень: Да, так и завершу разгромную рецензию. Дорогая, я закончил! Кстати, когда мы вернёмся к нашим сексуальным будням?

Тамара: На праздниках!

Возвышенная: Далее, но туда мы пока не пойдём, располагаются этаж-лабиринт, этаж-психоделик в стилистике нон-компромишн, этаж-гараж с муляжами бесчувственных тел вокруг банок с огурцами, пиратский этаж-абордаж с авторскими крючьями и солёным ароматом воблы…
А на самом верху, в Мансарде… Впрочем, что это я? Мансарда не продаётся, извините.

Задумчиво смотрит на Мансарду, в которой горит свет.

В этом свете крадётся Экземпляр Ильич. Находит натянутую бельевую верёвку, прицепляет к ней запечатанный конверт.

Экземпляр Ильич: Так много компромата насобиралось… Но Вождь не читает ничего, где больше двух абзацев… Оставил главное… Обобщать – моё призвание.

О, я знаю, что я сделаю первым делом, как вернусь в Министерство! Я знаю, от чего я погиб в прошлый раз! О, проклятое кресло моего ничтожного предшественника! Я просидел на нём столько лет, а нужно было сразу избавиться, выкинуть, сжечь! Ведь каждый раз, когда я садился в кресло, оно делало так: пшшш! Казалось, что просто воздух в подушечках, но нет! Теперь-то я понимаю, что с этим звуком уходила моя жизненная энергия! Предшественник проклял кресло! И оно мстительно высасывало душу из нового хозяина… Выброшу сатанинское кресло и всё в моей жизни наладится… Только бы побыстрее дошло донесение…

Ну, с Богом! (Толкает запечатанный конверт, он скользит по бельевой верёвке).
Стой! Нет, нет! Как я тороплюсь! (Возвращает конверт, отцепляет обратно). Нужно поставить исходящий номер, иначе секретариат не примет… И собрать подписи жильцов! Коллективные документы рассматриваются в первую очередь. (Исчезает).


Картина четвёртая

Изабелла появляется на балконе, грызя семечки. Обмахивается веником вместо веера.

Выходит Говорящий Половичок, у него на груди висит медальон – обломок швабры, брошенный Изабеллой.

Бормочет: С ней можно говорить только стихами, иначе не обратит внимания… Что я и кто она? Как бы сказать? О, если бы на миг губов твоих коснуться… Плохо!
Бездарность! Глупый баклан! О, жар твоей красоты способен воспламенить даже мраморное сердце! Ещё хуже! Чушь и дичь! Разве у меня каменное сердце? Это у неё… Нет, только не это! Надеюсь на внезапное вдохновение и мою отвагу. Осмелюсь говорить с ней на «ты»… Презрю условности! Условности, я вас презрел!

Нужно торопиться, такая женщина недолго будет бегать на свободе… Часы тикают… Жизнь сгорает быстрей, чем табак в сигарете холерика…

Быть может, она будет благосклонна… Ведь мы же – одно целое… Я давно забыл понимать, где я кончаюсь и начинается она…

Торжественно возглашает:

Уйди, прислужница-луна!
Взошла царица света
На балкон всевластья!

Выглядывают другие жители Дома.

Первая девочка-дурочка: Всем чмоки в этом чате!

Вторая девочка-дурочка: Всем лайки в этом чате!

Минерва: Ах, любовь! Буся, ты помнишь, как впервые читал мне Платона? Или, быть может, Платон читал сам себя твоим голосом? Ах, сколько миновало декабрей с того декабря!

Тамара: Ромео и Джульетта! «Приди, приди, Ромео, мой день, мой снег, светящийся во тьме, как иней на вороньем оперенье!»

Победов: Любовь прекраснее, чем залп из всех орудий по тонущему противнику.

Шимпанзец: Любовь – это кокаин для бедных.

Гуманизавр: Долг каждой семейной пары – усыновить животное!

Шлюшастый: Не усыновить, а удочерить!

Сталеваров: Вы будете создавать ячейку общества или вы анархисты?

Кадрильева: Ниагарский водопад! (Мечтательно вздыхает).

Бабка Хароновна: Клавдия Ивановна, вы-то куда вздыхаете? Что вы можете знать о любви? Вы же в этом не Копенгаген!

Кадрильева: Очень даже Копенгаген, а может даже Брюссель!

Изабелла зевает, не переставая есть семечки. Дремлет.

Говорящий Половичок (возвысив голос):

О, как хотел бы я
Родиться шелухой от вкусной семечки,
Чтобы хоть так
Губам твоим
Стать сопричастным!

Аплодисменты жителей Дома.

Первая девочка-дурочка: Огромное сердечко и три салютика! Нет, четыре!

Противень: Крупный план! Весь свет – на Изабеллу! Музыка усиливается.

Изабелла просыпается и потягивается, крякая и сопя. Жители Дома быстро прячутся.

Говорящий Половичок (в забвении, вдохновенно):

О, если бы на миг
Твой взгляд на мне остановился,
Повелевая броситься к тебе!

Изабелла (замечая Говорящего Половичка и прислушиваясь):

– Ща я к тебе брошусь!

Говорящий Половичок: Ты?! Ко мне?!

Изабелла: К тебе, к тебе! И отхреначу! Тебя, тебя, не оглядывайся!

Говорящий Половичок делает бессмысленные движения руками.

Изабелла: Слышь! Чё ты отираешься тут всё время? Ключи потерял? От своей башки?

Говорящий Половичок: Я потерял всё то, что отдал! Но нет потери слаще, чем отдавать тебе!

Изабелла: Ну-ка поподробнее в этом месте! Чё это ты мне отдал?

Говорящий Половичок: О, всё! И сердце, и душу, и разум… На вечное хранение!

Изабелла: Я тебе что, ломбард?

Говорящий Половичок: Скорее, я сам ломбард, ибо храню в себе бесчисленные сокровища воспоминаний о тебе!

Изабелла: Ты не ломбард, а долбо…б! (Запретную букву заглушает автомобильный гудок).

Первая девочка-дурочка: Эпик фэйл! Глюки в чате.

Вторая девочка-дурочка: Злой смайлик! Чёрное сердечко!

Гуманизавр: С животными проще.

Кадрильева: Вечная мерзлота.

Хароновна: Уехал в депо.

Шимпанзец: Фиксируем убытки.

Противень: Затемнение. Надпись: «Прошло десять лет».

Гуманизавр: Вскрыли без анестезии.

Кукушан: Провал на ровном месте.

Изабелла уходит с балкона, Говорящий Половичок достаёт амбарную книгу, быстро записывает.

– Милый Дневник! Сегодня был самый напряжённый день в моей жизни. Я не просто снова видел Изабеллу! Я заговорил с ней! Пишу сейчас и не верится! А ты сам веришь мне, мой Дневник?

И не просто заговорил, а даже поспорил! Она утверждала, что является ломбардом, ибо владеет моим сердцем. Я возражал, считая ломбардом себя, ибо владею мечтою о ней. Правда ведь, что спор у любящих – прелюдия к объятьям? И уж точно, что можно отвечать лишь смелостью на смелость!

О, какой день! Осталось в тени даже наше необыкновенное свидание прошлой зимой, когда она что-то кричала мне… Или на меня… А я не мог ответить, только стоял, чувствуя, как вокруг тает снег от жара страстей…

Воистину, я не был ближе к счастью, даже тогда, когда нашёл в её мусоре половину картофелины, на которой ножом была вырезана буква «л» – Любовь! Она скромна, таинственна и не спешит открыться! Я трижды прав, храня священную картофелину у сердца!

Злой Кукушан, которому я однажды доверился и показал картофелину, сказал, что это она просто так вырезала испорченное место! Вздор и дикость! Он сам – испорченное место! Коварный завистник! Вот именно из-за таких, как он, моя Изабелла и прибегает к условностям! Для некоторых худшее несчастье – это счастье других!

Она же, она… Так проста, что даже не заметила моей дерзости, обращения на «ты»! Светла как майская луна, добра, чувствительна к поэзии! Как благосклонно слушала, как смело принимала грудью волну моих стихов!

Как иронична, остроумна! Как ясно мыслит! Досадно лишь, что незнакомым словом она закончила беседу… Возможно, это латынь или греческий, она ведь так образованна…

Невероятно, что настолько райское созданье сумело разглядеть меня – пчелу, букашку… (Скрывается).


Действие второе

Картина первая

Минерва с трудом пробирается куда-то по горам мусора. Алебастр тоже еле ползёт.

Минерва: Могучий Геракл! Что же это делается?..

Алебастр: Да, что-то странное и зловещее…

Чей-то голос: Идеалисту всё кажется странным и зловещим! Даже старые покрышки!

Алебастр: Ты тоже слышала этот писк? Эту мелкость бытия? Похоже на жужжание невидимого комара, пьющего кровь моих мыслей. Нужно каску надеть. За время жизненных битв нарастил бронебойную шкуру везде, кроме головы.

Минерва: Ты такой ранимый! (Падает в мусор). И противогаз надень, этот комар разносит интеллектуальную холеру!

Чей-то голос: Только пара идеалистов может быть такой невежественной! Комары не разносят холеру! Она возникает в сточных водах философии!

Алебастр (помогает подняться): Держись, дорогая! Жаль, что насекомое сбило меня с размышлений… Куда же я дел эту мысль?..

Чей-то голос: Не потеряй, она у тебя одна!

Минерва падает второй раз.

Алебастр (протягивает руку): Всё это суета, маленькие препятствия на пути предназначения. Как сказал поэт, «Смерть скроет всё, но до конца успеем мы подвиг благородный совершить. Людей, с богами бившихся, достойный».

Чей-то голос: Да не с богами биться нужно, а с оператором бытовых отходов!

Алебастр (не обращая внимания): Но как же много этих маленьких препятствий… Словно река жизни повернула своё течение прочь, а на излучине остался весь мусор… Впрочем, мусорный кризис символизирует кризис познания.

Чей-то голос: Хрен ли познавать? Кочан в окно высуни!

Алебастр (в сторону): Злосчастный протоплазм!

Чей-то голос: Бородатый баран!

Алебастр: Да, для полного абсурда не хватает только этого странного человека… Всё время забываю, как его зовут. Ну, который вечно носится с этим, как его? Марс? Карл Марс?

Минерва: Маркс, дорогой. Варвар из Германии. Глава секты материалистов.

Алебастр: О, зловредное племя! Вообразить, что жизнь кончается банальной смертью! И ещё проповедовать это на площадях!

Появляется Сталеваров.

Сталеваров: Учение Маркса всесильно, потому что оно верно.

Алебастр: Какая логика! Кофе приятен, потому что хорош на вкус. Какие ещё бессмертные истины ты оставишь потомкам?

Сталеваров: Слова не могут передать величие учения.

Алебастр: Если слова бессильны – попробуй наскальную живопись!

Сталеваров: Это больше по твоей части, так называемый Алебастр! Ты скрываешь своё настоящее имя? И происхождение?

Алебастр: Вы, марксята, всегда смотрите на форму, а не на содержание!

Победов: Как же не смотреть на форму? А знаки отличия?

Кукушан: Форма часто господствует над содержанием. Особенно в порно-бизнесе.

Алебастр: Где?

Сталеваров: Алебастр, ты – яичница! Потому что таких, как ты, Маркс ел на завтрак! И вообще побеждал всех подряд!

Алебастр: Рад за его карьеру в хоккее! Можешь послать ему от моего имени поздравительный адрес!

Сталеваров: К сожалению, бессмертный Маркс умер.

Алебастр: Тогда поздравительный некролог!!!

Тамара: Мальчики, не спорьте! Нужно сплотиться перед общей угрозой. Скоро здесь невозможно будет жить! Вы посмотрите, мусор совсем перестали вывозить!

Хароновна: Мусорщик стоит за дверью и подслушивает.

Минерва: Милейший, милейший, можно Вас?

Мусорщик (просовывает голову в забор): Чё?

Минерва: Вы про нас совсем забыли, даже не заходите! Посмотрите, сколько здесь всего! Вы, наверное, в отпуске были?

Мусорщик: Это самое. Больше не вывозим.

Минерва, Тамара: Как? А как же нам?.. Что же делать?!

Победов: Сняли с довольствия?! По чьему приказу?

Изабелла: Мы не можем больше ждать мусорной машины! Вчера здесь видели двух енотов, переносчиков заразы! Вы чего ждёте – медведей?!

Хароновна: Мы передохнем все скоро! В соседнем корпусе – чума!

Мусорщик: Отсюда не вывозим, а скоро начнём сюда привозить.

Тамара: Что привозить?

Мусорщик: То самое, что раньше вывозили. Мусорный полигон расширяем. Твёрдых бытовых отходов.

Шимпанзец: Хороший проект. Отходы могут быть доходными.

Минерва: Но ведь люди – не твёрдые бытовые отходы!

Мусорщик: Ну уж не мягкие точно!

Сталеваров: Мягкотелые не могут быть марксистами.

Минерва: А нам что делать?

Мусорщик: Вопрос не по зарплате. Переезжать.

Тамара: Из собственного дома?!

Мусорщик: Хотите проживать на полигоне – оформляйте дом как мусорный контейнер.

Гуманизавр, Шлюшастый: Это беспредел и бесправие! Мы – гражданское общество!

Мусорщик: Какое вы гражданское общество? Граждане на помойках не живут!

Изабелла (Тамаре Сергеевне): Слышала, помоечная принцесса?

Тамара: Да, я даже на помойке – принцесса. В отличие от некоторых.

Изабелла: Конечно, лучше быть первой обезьяной на помойке, чем последней – в городе.

Тамара: Старой обезьяне виднее.

Изабелла: Лучше быть старой, чем молодящейся обезьяной! (Надвигается на Тамару).

Тамара (надвигаясь на Изабеллу): Сейчас я со старой всю штукатурку поснимаю!

Минерва: Девочки! Девочки!

Благородиев: Леди Парабеллум! Мадам Тамара!

Победов: Прекратить свару!

Мусорщик: И граждане объявления читают. Глаза разуйте.

Одна из дверей со скрипом открывается, на ней прибита афиша.

Первая девочка-дурочка: Пришло сообщение.

Вторая девочка-дурочка (внимательно читает): Зацени, подруга! Воткнись в посылку! У! Какая смешная буква! Смайлик! У!

Первая девочка-дурочка (всматривается): Чекинься, дальше ещё смешнее! Упразад! Ха-ха-ха! Клёвое погоняло!

Вторая девочка-дурочка: Смотри, смотри, что дальше написано! Упразад дома! Ха-ха-ха! Конечно, дома! Где он ещё может тусоваться с таким ник-неймом! Ржу не могу!

Алебастр: Очень много символов, а каждый наводит на размышление. Я, признаться, всегда больше любил писать, чем читать. Нужно, чтобы кто-то уверенно сложил буквы. Кто имеет крепкое советское образование? Экземпляр Ильич, может, вы? Что там за упразад дома?

Экземпляр Ильич (бегло читает): «Уважаемые жильцы! В связи с упразднением дома вместе с находящимися внутри жильцами прекращён вывоз бытового мусора. С жалобами и предложениями обращаться».

Минерва: Куда?

Экземпляр Ильич: На этом текст заканчивается.

Изабелла сдёргивает афишу, рвёт её в мелкие клочки, разбрасывает.

Со скрипом открывается та же дверь, на ней прибита новая афиша.

Экземпляр Ильич: Здесь все буквы вкривь и вкось, будто обезьяна печатала.

Гуманизавр: Что за клевета на обезьян! Они ничем не хуже людей! Это нам нужно тянуться к уровню некоторых обезьян!

Изабелла (Тамаре Сергеевне): Слышала, мартышка?

Тамара: Лучше быть мартышкой, чем гориллой!

Экземпляр Ильич (с трудом разбирает текст): Информация для всех выживших собственников… В рамках дальнейшего благоустройства Москвы… Ликвидация депрессивных окрестностей… Расширены границы мусорного полигона. В целях дальнейшего повышения уровня комфорта гаражан…

Тамара: ГОрОжан!

Экземпляр Ильич: Написано «гАрАжан».

Тамара: Это про гаражи?

Минерва: Нет, это про нас.

Тамара: Значит, столичное произношение. Бумага точно пришла из центра Москвы.

Экземпляр Ильич, Победов: Бумага из Центра?!

Экземпляр Ильич: Принято к исполнению!

Победов: Приказы обсуждаются после их выполнения.

Алебастр: Позвольте, но какое отношение имеет московская бумага к нам? Мы, к счастью, не в Москве. Пойду прогуляюсь и всё обдумаю.


Картина вторая

С внешней стороны ворот появляется полицейский (переодетый мусорщик). Смотрит в какую-то схему: «А вот это – бывшая заброшенная пожарная станция…» Удивлённо оглядывается.

Дух Сократа: Почтенный, ты пришёл сюда или ушёл оттуда?

Полицейский: Ваши документы!

Дух Сократа: Мои документы у меня. Разве было бы правильно, если бы мои документы были у вас?

Полицейский: Предъявите документы, удостоверяющие личность!

Дух Сократа: Разве выражение лица не удостоверяет личность?

Полицейский: Личность удостоверяет общегражданский паспорт, заграничный или дипломатический паспорт, военный билет и иные официальные документы с печатями установленного образца.

Дух Сократа: Значит, тот, кто устанавливает образцы и ставит печати, решает, быть человеку личностью или нет? А если некто злоумышленный добудет себе печать, чтобы возвыситься над другими?

Полицейский: Гражданин, пройдёмте.

Дух Сократа: Достойный человек избегает власть имущих (прячется в люке).

Полицейский заглядывает в люк, светит туда фонариком. Собирается спускаться, но раздумывает. Подходит и стучит по забору.

Хароновна: Забор сам по себе стучать не будет… Кто-то пришёл на ночь глядя. Не к добру...

Полицейский (отодвигает доску, влезает в дыру):

– Есть здесь кто живой?

Жители Дома высовываются из окон.

Алебастр: Мы мыслим, следовательно, мы живём. А вы кто будете, молодой человек?

Полицейский: Я не молодой человек, а представитель государства.

Алебастр (поспешно вылезает): О! Государство! Собрание лучших! Я читал о вас! Наконец мои старые глаза рассмотрят представителя государства. Скажи что-нибудь, чтобы я тебя увидел как следует!

Полицейский: Я ваш новый участковый – сержант Злотазов Сергей Семёнович. Во исполнение распоряжения Мэра Москвы «О восстановлении конституционного порядка на дефективных территориях», а также приказа Министра внутренних дел от вчерашнего дня номер три дробь сорок «О гуманном обращении с недоразвитыми гражданами, не имеющими московской прописки»…

Алебастр (в сторону): Грандиозно! Это речь благородного человека. Какая строгость и последовательность! Какое достоинство!

Благородиев: Человек Ренессанса!

Кадрильева: Высокие широты!

Противень: Панорама! Камера замирает!

Первая девочка-дурочка: Лайк и сердечко!

Сталеваров: Полный коммунизм!

Алебастр: Словно я оказался в тени вершины человеческой мысли. И могу только благоговейно стоять.

Полицейский: …Осуществляю обход местности в целях оценки оперативной обстановки в новом микрорайоне Москвы.

Минерва: Милейший, вы, наверное, заблудились! Вы сейчас не в Москве, а в Мытищах!

Полицейский: Уже нет. Это территория Москвы.

Все: Это территория Мытищ! Вон там – земляной вал и сторожевая башня!

Полицейский: Бывшие Мытищи, а теперь – окраина Москвы. Самая перть. Дальше некуда.

Все поворачиваются к Кадрильевой: Клавдия Ивановна?

Кадрильева: Компас ясно показывает, что мы находимся в Мытищах – автономном городском поселении, считающем себя городом. Мытищи расположены к северо-востоку от Москвы, 55 градусов 54 минуты 41 секунда северной широты, 37 градусов 43 минуты 50 секунд восточной долготы. Высота над уровнем моря: 158 мэ. Мытищи граничат с Москвой в районе станции Лось, о чём свидетельствуют пограничные столбы, замаскированные под телеграфные.

Благородиев: Исторически Мытищи лишь условно входили в зону влияния Москвы, ибо свирепый нрав местных племён, в сочетании с некоторыми природными факторами… Например, в Мытищах, на берегах реки Яузы, растут единственные на планете галлюциногенные камыши…  Период упадка Мытищ (XV–XX вв.) завершился духовным подъёмом и принятием таджикским парламентом декларации о суверенитете…

Полицейский: Можете забыть о своём суверенитете.

Шлюшастый: Оккупант!

Полицейский: Неделю назад Мэр Москвы выиграл Мытищи у подмосковного губернатора в бильярд. Была прямая трансляция матча из казино при Мэрии. Вы что, телевизор не смотрите и газет не читаете?

Алебастр (Минерве): Дорогая, дай самую свежую газету!

Минерва отрывает со стены клок обоев и подаёт.

Алебастр (переворачивает и просматривает): Нет, ни слова о Московско-Мытищинском пакте и переделе территорий. Всё крутится вокруг какого-то мелкого политического события. Тоже, нашли повод для размышлений! На что тратятся печатные слова, уму непостижимо! «Борис Ельцин одержал победу на президентских выборах, опередив Геннадия Зюганова…».

Сталеваров: Не опередив! Результаты сфабрикованы олигархами!

Полицейский: Эту газету можете приклеить обратно! У нас уже двадцать лет правит Владимир Владимирович.

Благородиев (распрямляясь): Монархия наконец восстановлена?! Это, получается, сын Владимира? Но которого? К какой ветви Рюриковичей принадлежит юный Государь?

Сталеваров: Воскрес Генеральный Секретарь? Почему членов партии не ознакомили с материалами Съезда?

Изабелла: Хорошо, Владимирович взял Москву. А в остальной стране кто на хозяйстве?

Полицейский: Какой Государь? Какой Съезд? Какие Рюриковичи? Вы меня за придурка держите? Или просто обдолбились? Это флэш-моб какой-то? Скрытая съёмка? Кто старший в этом домовладении, человеческим языком спрашиваю?!

Алебастр: По возрасту – я, по добродетелям – моя Минерва, по воинскому званию – Вальтер Николаевич, по должности на гражданской службе – Экземпляр Ильич. По перенесённым испытаниям – блаженный Аркадий.

Победов: А вы в каком звании, сержант?

Первая девочка-дурочка: Что такое флэш-моб?

Вторая девочка-дурочка: Я поняла! Вы просто не из этого чата! Кликните назад и зайдите в соседний чат!

Полицейский (растерянно): Старший – один. Его выбирают.

Минерва: А давайте Алебастра выберем!

Первая девочка-дурочка: Голосование в чате!

Алебастр (задумчиво):
«Нет толку в том, чтобы, король без дела,
У очага, затёртого средь скал,
С женой-старухой, я бы раздавал
Законы строгие средь этих дикарей,
Что спят, едят, пасут, не ведая меня».

Минерва: С женой-старухой?!

Возвышенная: У очага, затёртого средь скал?!

Все: Король средь дикарей?!

Полицейский: Ничего не понимаю, что вы такое. Почему бельевые верёвки? Это дом быта?

Возвышенная: Фуй! Быта!

Минерва: Это Дом бытия!

Полицейский: Какая у вас организационно-правовая форма? Товарищество?

Алебастр: Наша форма соответствует содержанию. Да, мы – безусловное товарищество.

Минерва: Сообщество людей…

Гуманизавр: И животных.

Минерва: …объединённых общей судьбой на своей земле.

Гуманизавр: Наряду с животными.

Алебастр: Свободных людей!

Гуманизавр: И независимых животных.

Полицейский: Вы кто вообще, чем занимаетесь?! Род занятий?!

Благородиев: Правительство в изгнании. Пережидаем красную чуму.

Сталеваров: Готовим восстание масс.

Победов: Держим ядерный щит с правильной стороны.

Шлюшастый: Я правозащитница.

Кукушан: Альфа-самец с лицензией на массовое поражение.

Алебастр: Ищем истину, которая повсюду.

Минерва: Следуем туда, откуда ни один не возвращался.

Хароновна: И тебя проводим!

Изабелла: Не твоего ума дело!

Говорящий Половичок: Любовь!

Гуманизавр: К животным.

Шимпанзец: Ответственное бизнес-лидерство.

Противень: Арт-хаус как элитное мировоззрение.

Тамара: Сбережение страниц от огня.

Возвышенная: Искусство интерьера.

Первая девочка-дурочка: Лайки и дислайки.

Вторая девочка-дурочка: Чмоки и античмоки.

Кадрильева: Географические услуги.

Хароновна: Контроль за работой эскалатора. Объявления о том, чтобы не бегали по эскалатору. Крики на тех, кто бегает по эскалатору.

Полицейский: То есть вы – сквоттеры?

Минерва: Кто?

Тамара: От английского «squatting» – самовольное занятие помещений.

Изабелла: Не самовольное. Нас всех сюда привезли и разместили.

Полицейский (почти теряя терпение): Говорите кто-нибудь один из вашего сборища. Вообще Мэр запретил жителям отсталых территорий собираться по десять человек и более.

Минерва: Но Алебастр один стоит десятерых! Ему что же, нельзя быть наедине с самим собой?

Полицейский (теряя терпение): Кто, б…, собственник этой, б…, постройки?

Сталеваров: Мы не признаём собственности.

Алебастр: Признаём, но презираем.

Шимпанзец: Предварительно оформив на себя и родственников.

Гуманизавр: Ни при каких условиях не считая собственностью домашних животных. И тем более диких.

Полицейский: Вы – саморал… самодрал… Саморадикализовавшиеся лица! Почему вы, б…, сидите за таким, б…, забором?!

Шлюшастый: У нас вообще страна заборов.

Минерва: Забор нужен от гопников. Мы в Мытищах, невоспитанный молодой человек. Гопники достигают в высоту двух метров, прыгают в высоту на метр. Плюс верхние конечности. Плюс бейсбольные биты. Следовательно, нужен минимум шестиметровый забор.

Полицейский: Ещё раз повторяю, вы уже не в Мытищах. В Москве нет никаких гопников, они все остались в Московской области.

Алебастр: Гопничество – состояние души.

Победов: А не место дислокации.

Гуманизавр: Гопников нет в Красной книге и они обитают где хотят!

Шлюшастый: Ваш мэр-оккупант – главный гопник!

Полицейский (рявкает): Документы у вас есть какие-нибудь? Ну-ка, выходите по одному! Стройся! Вы нелегальные мигранты! Или сектанты?! Бомжи-самозахватчики? На выход, говорю, с вещами! На выход, грю!!!

Первая девочка-дурочка: Ставлю дислайк.

Вторая девочка-дурочка: Стираю чмоки и тоже ставлю дислайк! Чел, у тебя два дислайка в секунду! Зайди в статистику!

Кадрильева: Северная Остроботния!

Победов: Нештатная ситуация.

Благородиев: Что вы позволяете себе? Позволять?!

Гуманизавр: У тебя что, кожаная портупея? Душегуб! А куртка из кого? Ты что, голубую игуану убил?!

Кукушан: Не сексуально себя ведёшь. Просто надувное бревно.

Минерва: Воображаю это государство, которое имеет таких представителей. Ты не достоин беседовать с Алебастром.

Алебастр: Отойди, ты загораживаешь мне солнце!

Изабелла: Вали в свою Москву! Понаехали! Мытищи не резиновые!

Шлюшастый: Жандарм! У тебя педикюр на руках! А маникюр на ногах!

Возвышенная: Жуткие обои! Штукатурка ломтями падает! Сарай!

Говорящий Половичок: Отойди от прекрасной Изабеллы!

Победов, Благородиев, Сталеваров: К оружию!!!

Шлюшастый: За права человека порву любого!

Алебастр: Сограждане, мы – стены этого Дома! Копьё, Минерва!

Минерва: Моё или твоё?

Алебастр: Оба!

Полицейский (отступает): Ладно, я вернусь с подкреплением (уходит, оглядываясь). Ща…

Первая девочка-дурочка: И в групповом чате не будет лайков!

Вторая девочка-дурочка: Удаляю из чата! Блокирую сообщения!

Полицейский (издали): Всех мордами на землю! Скоро вас разъяснят!

Тамара: Разъясняют что-то, а не кого-то. Бабуин!

Гуманизавр: Браконьер!

Доска в заборе закрывается.

Алебастр (глубокомысленно): Да… В идее реинкарнации определённо что-то есть. Например, у этого молодого человека – душа кабана.

Возвышенная: Тогда желаю, чтобы в следующей жизни он стал… Словом «извините» в обществе хамов.

Шимпанзец (втягивает носом воздух): Запахло прибылью. Смотрите! (Поднимает что-то с земли, показывает Алебастру).

Алебастр: Здесь нарисован некий зелёный мыслитель. Кажется, Анаксимандр. Только выглядит неважно.

Сталеваров: Это провокация. Листовку подбросили.

Шимпанзец: Нет, это сто долларов. Американская валюта. И это означает…

Победов: … что на границе Мытищ стоят американские войска.

Шимпанзец: Нет.

Победов: Пролетал самолёт-шпион?

Шимпанзец: Нет, это означает, что полицейский обязательно вернётся.

Благородиев: Действительно, в российской истории не было случая, чтобы представитель государства забыл про деньги.

Изабелла: Дай сюда эту бумажку, я её спрячу (ловким движением засовывает в исподнее).

Алебастр (воодушевлённо): Сограждане! Произошедшее ясно показало нам, как коварны фантомы государства! Что это вообще такое? Когда-то государством называлось содружество людей, из которых лучшие следили за порядком! А что есть современное государство?! Вымысел, абстракция, которую не встретить на улице и не потрогать! Но злая абстракция, которая может прийти к нам в Дом, требуя земель, вассалов и рабов! Требуя покорности! Бороться с абстрактным может только нечто конкретное, то есть мы, жители Дома! Мы – реальны и мы – тот рубеж, который отделяет тиранию Москвы от демократии Мытищ! Мы – подлинный демос! И едва ли злосчастное государство осмелится ещё раз постучать в эти ворота!

Хароновна: Осмелится.


Картина третья

Всё завалено мусором. Из-под кучи вылазит Экземпляр Ильич, находит Противня. Подносит к нему туалетный ёршик, похожий на микрофон.

Экземпляр Ильич: Александр, разрешите небольшое интервью для «Синема мондиаль»!

Противень (смотрит на отсутствующие наручные часы): Давайте попробуем.

Экземпляр Ильич (спеша и волнуясь): Вы – знаменитый кинокритик, икона для всех интеллектуалов Европы. И поэтому первый вопрос очевиден. Когда вы начали принимать запрещённые препараты? Как это случилось впервые? Когда вы поняли, что вдохновение нужно не ждать, а приглашать самому?

Противень: Столько вопросов… Моё формирование как концептуального кинокритика началось с двухграммового пакетика…

Экземпляр Ильич (подносит трубку к уху): Ой, извините, вторая линия!
Президент гильдии актёров мультипликации!.. Чуть позже продолжим, а пока распишитесь, пожалуйста, вот здесь! Могу увлечься беседой и забыть, а дочь просила взять автограф у легенды!

Довольный Противень расписывается. Экземпляр Ильич исчезает в мусоре, вновь появляется и стучится к Алебастру.

Экземпляр Ильич: Профессор, извините за беспокойство!

Алебастр: Вы с экскурсией на мою фабрику мыслей? Тогда оставьте принесённые с собой мысли у входа.

Экземпляр Ильич: Нет, что вы! Я уже был на экскурсии. Если позволите, один короткий вопрос по поводу Вашей статьи.

Алебастр: Гм?

Экземпляр Ильич: Статья в «Вопросах философии». Называется «К вопросу о вопросах, вопрошаемых исключительно в вопросительной форме».

Алебастр: Ах, да! Одна из ранних работ. Что же там непонятного?

Экземпляр Ильич: Хотелось бы узнать Ваше мнение о Вашей теории, согласно которой форма головы мыслителя предопределяет направленность его мыслей.

Алебастр: Да, да! Вы не первый, кто спрашивает. Как Вас, простите?

Экземпляр Ильич: Экземпляр Ильич.

Алебастр: Видите ли, Порфирий… Гносеология имманентно онтологична, ибо является автономной экзистенцией. Говоря проще, лапидарность мышления есть субъективная рефлексия, но вовсе не трансцендентная диспозиция субстанций! Вовсе не! Это было бы забавно! (Смеётся). Вы следите за моей мыслью?

Экземпляр Ильич: С увлечением, профессор! Вот только (подносит трубку к уху). Можно ответить на срочный звонок? Институт африканской философии проводит конференцию в Вашу честь…. Только распишитесь, пожалуйста, вот здесь! А то потом заслушаюсь и забуду взять Ваш автограф! Никто же не поверит, что я беседовал лично с Вами, фундаментом критического мышления!

Довольный Алебастр расписывается, Экземпляр Ильич исчезает в мусоре, вновь возникает и осторожно приближается к Изабелле.

Экземпляр Ильич: Не может быть, это Вы!

Изабелла: Это я.

Экземпляр Ильич: О, я видел Вас! К сожалению, лишь четырежды…

Изабелла: Где же? На Москве-Товарной?

Экземпляр Ильич: О, что Вы! На топ-лесс вечеринках в клубе «Голодный пеликан»! Вы были блистательны! Ведь Вы – сама Изабелла Парабеллум!

Изабелла: Сама Изабелла.

Экземпляр Ильич: И вы ничуть не изменились, ведь ещё больше похорошеть нельзя!

Изабелла: Можно.

Экземпляр Ильич: О, если бы Ваш автограф? Он украсит вход в наше кабаре в Лос-Анджелесе! Там столько Ваших фотографий! Вы – легенда ночного бизнеса!

Довольная Изабелла расписывается, Экземпляр Ильич ретируется.

Экземпляр Ильич: Уфф… Три подписи, моя – четвёртая. Остальные, похоже, неграмотные. Да… В Министерстве было проще, там я решал, что и кому подписывать. Исходящий номер… Любой, в секретариате без меня бардак, главное, чтобы был реквизит. Походит, конечно, по инстанциям, но попадёт куда нужно. Можно отправлять. С Богом!

Запечатывает конверт, прикрепляет к бельевой верёвке, толкает. Донесение уезжает.

Издалека доносятся первые раскаты надвигающейся ссоры между Тамарой Сергеевной и Противнем:

– Ты своим поведением распугиваешь даже журналистов! У меня неоконченное интервью!

– Да у тебя просто кризис среднего возраста!

– Мой кризис среднего возраста был три кризиса назад!

Ссора приближается:

– Поешь лучше салата.

– Мне хватает салатов в твоей голове!..

Ссора разразилась:

– Как ты могла назвать шедевр чёрно-белой галиматьёй? Слышал бы тебя маэстро Педро Имбесиль!

– Пусть твой Имбесиль свою Имбесилиху слушает, а ты меня послушай!

– Ты примитивна, как производственная драма!

– А ты банален, как пунктуация Хэмингуэя!

– А ты объёмна и несуразна, как сценарий дилетанта!

– А ты вопиющ, как пропущенное тире!

– А ты толста, как фамилия Толстого!

– А вот это было ниже даже твоего уровня!

– Это ты меня вынудила опуститься!

– Да ты сроду оттуда не поднимался!

– Как я мог подняться, если ты давишь всё время?

Ссора заканчивается ударом одного медного таза об другой.

Высовывается Сталеваров: Мелкие интеллигентские ссоры! Никогда вам не подняться до уровня настоящей классовой борьбы! Правильно говорил Владимир Ильич Первый: интеллигенция – не мозг нации, а … (автомобильный гудок заглушает слово).

Алла Возвышенная продирается через что-то, раздаются стуки, лязги, её фигура то появляется, то скрывается. Снимает и бросает тулуп. Говорит с одышкой:

– Подъезд является фитнес-ориентированным, все перемещения требуют усилий. Отверстия, позволяющие проникать в квартиры, искусственно заужены. Жилец, преодолев сопротивление подъезда и даже добравшись до своего этажа, неизбежно устаёт, но должен снова проявить волю и суметь вползти внутрь. После этого наступает катарсис: внешний мир с его препятствиями и западнями остался позади, можно вкушать прелесть домашнего очага. Ведь сладость отдыха зависит от пройденных испытаний! В квартирах премиум-сегмента, кстати, можно даже выпрямиться во весь рост и взмахнуть руками.

Двери в подъезд открываются на себя с силой 40 атмосфер. По нечётным дням – от себя, с силой разрядника по штанге. Вот так примерно… Э… Э…. Сегодня у нас какое число? Впрочем, важен принцип! Дважды в неделю двери вообще не открываются, что стимулирует жильцов заниматься паркуром и скалолазанием. Если вы не способны бросить себе вызов, это сделает подъезд!

Не случайно с западной стены дома установлены скалолазные зацепы и страховки – до самого 8-го этажа. Это залог хорошего самочувствия и долголетия счастливых собственников!

А как попасть домой жителям, живущим ближе к восточной стене? Поверхностный вопрос! К восточной стене примыкают пожилые сосны. С удобной нескользящей поверхностью от корней до верхушек.

Наш дом полностью встроен в ландшафт и поглощает его преимущества. Дом – дитя ландшафта или ландшафт – отец дома? Этот вопрос по силам лишь обитателю верхнего этажа – философу. Его апартаменты имеют форму бочки, отсылая нас к бурлящим водам античности.

Квартиры соединены между собой люками, образуя диалектическое единство. К примеру, пол квартиры на третьем этаже является умозрительным продолжением потолка квартиры на втором этаже. Эту гармоничную связь соседи могут обсудить при помощи люка.

Люк открывается, вылазит Минерва. Вытаскивает за собой хозяйственную сумку и ползёт в сторону мусорной кучи.

Минерва: Буся, я за покупками! Точнее, за находками!

Алебастр: Дорогая, возьми мне, пожалуйста, ваты для чистки ушей! Иначе наши вечерние диалоги станут односторонними, как разговор мыслителя с облаками.

Минерва: Хорошо, дорогой. Как раз кто-то из обывателей оставил поблизости ватный тулуп.

Алебастр: «Удача улыбается подготовленному разуму». Какая ты у меня наблюдательная, моя древнегреческая Лапуша!

Раздаётся стук в забор.

Минерва: Кто там?

Хароновна: Это коллектор.

Шимпанзец панически зарывается в мусор.

Голос за забором: Мы слышали, у вас неприятности с властями?

Изабелла: Это у властей с нами неприятности!

Голос за забором: Поможем решить любую проблему! Чтобы откупиться от полиции, достаточно предоставить паспортные данные любого из вас!

Изабелла: У нас нет паспортов!

Голос за забором: Тогда паспортные данные любого из ваших знакомых! Или хотя бы номер телефона! Номер машины! Примерный адрес! Детскую фотографию! Хоть что-нибудь, чтобы мы могли выследить нашего клиента!

Шимпанзец (из мусора): Спасибо, но сейчас неудобно разговаривать! Я на совещании!

Изабелла: Валите к еб…ням!

Минерва: Да, будьте добры!

Голос за забором: Только сегодня, прямо в день обращения, вы получите кредит наличными по невероятно низкой ставке! Предлагаем тысячу сингапурских долларов всего под семьсот процентов в неделю! Не упустите свой шанс!

Сталеваров: Вальтер Николаевич, пугните это отродье!

Победов стреляет в воздух, слышится удаляющийся перестук копыт.

Тамара: Удивительно точно! Словом «коллектор» обозначаются одновременно два явления – отстойник для дерьма и выбиватель долгов. Русский язык – воплощённая этика…


Картина четвёртая

В мусорной куче романтически горит настольная лампа. Алла Возвышенная задумчиво смотрит на её свет, едва удерживая равновесие посреди мусорных завалов. Иногда кивает самой себе.

Возвышенная (в сторону): Помню, в доме, где я выросла, были совершенно круглые квартиры, уютные, ни одного сквозняка… Газовики делают прекрасные железные дома… Почему сейчас так не строят, разве обязательно, чтобы были острые углы?

Хароновна: Доброго пути, Алла! На лампу смотрите? Правда, похоже на приближающийся поезд?

Возвышенная: Что вы, дорогая. Это вовсе не лампа, а произведение искусства. Инсталляция современного мастера. Шедевр называется «Свет мечты о завтрашней пятнице в голове бухгалтера, занятого годовым отчётом». Самый ценный экспонат в нашем Доме-музее… Авторский подлинник.

Алебастр (вылазит из кучи мусора): Что поделываете, прекрасная Алла?

Возвышенная: Слушаю тишину… В нашем микрорайоне отличная звукоизоляция… Несмотря на развитую инфраструктуру.

Хароновна: Да, тишина. Такое чувство, будто что-то надвигается.

Алебастр: Тревожно от этой тишины. Словно мы на острове. А вокруг – молчаливое море… Только полиция иногда приплывает…

Доносятся крики чаек (издаваемые полицейским, прячущимся у забора).

Сталеваров: Интересная гипотеза, хоть и в корне неверная.

Кадрильева: Если остров – тогда материковый, вызванный снижением уровня Евразии относительно Мытищ.

Алебастр: Или подъёмом Мытищ относительно Евразии.

Минерва: Может, мы на мусорном острове? Морские течения нанесли все отходы в одном место? Только посмотрите вокруг!

Алебастр: Главное, что остров обитаем. По крайней мере, нами.

Победов: Нужно провести разведку местности. Есть добровольцы? Способные бесшумно передвигаться? Разведчик – это дельфин и лось одновременно.

Сталеваров: Из нас всех Лаврентий ближе всего к животным.

Гуманизавр: Спасибо.

Алебастр (строго): При одном условии. Вы, разумеется, славянофил?

Гуманизавр: Слонофил? Пожалуй. Очень люблю слонов. Но так, платонически. Эротических отношений не было. Пока. Хотя в хоботе, безусловно, что-то есть…

Шимпанзец: В хоботе ничего нет и не будет, пока туда что-то не положишь. Кстати, о капиталовложениях. Может, заодно оцените инвестиционный климат за забором? Уже пять финансовых лет прошло с момента заключения моей последней сделки.

Победов: Нет, исключительно военно-политическая миссия! От целей не отклоняться.

Гуманизавр: Я всё разведаю (уходит в темноту, возвращается).

Победов: Получена оперативно значимая информация?

Гуманизавр: Ещё какая. Мы – не на острове, а на сухопутье, в центре варварской страны. Вот, полюбуйтесь! (Достаёт вывеску: «Выгул собак запрещён!»). Антисобачья кампания в самом разгаре. Среди бела дня висит такое! И есть ещё похуже вывески! Смотрите, на что способны эти экстремисты! (Показывает объявление: «Тапочки из кролика! Распродажа!»). Мы оказались в стране живодёров. Оставил одному кролику свою визитку.

Победов: А геополитическая обстановка?

Гуманизавр: На Юге – злокозненная Москва, дымится и нависает. Видны трубы её оборонных заводов. Пока грозно молчит. На Севере – никого.

Кадрильева: Да, Крайний Север необитаем. Севернее Мытищ нет разумной жизни, лишь колонии микроорганизмов.

Гуманизавр: На Востоке – какая-то постройка, похожая на развалины кадетского корпуса. Оттуда доносились голоса. На Западе отмечен красивый закат. Имеется также сильно укреплённое сооружение за мощным валом.

Победов: Молодец, рядовой. Расстановка сил ясна.

Возвышенная: Схожу посмотрю на Запад. Солнце заходит… Нет ничего чудеснее заката над мегаполисом…

Хароновна: Не уходи! Тебе нельзя за ворота!

Возвышенная: Отчего же нельзя? Разве города строятся не для того, чтобы по ним гуляли люди?

Хароновна: Совсем не для этого. Не ходи никуда!!!

Возвышенная (глядя вдаль): Ах, как манят городские огни! Я так давно не беседовала с незнакомыми фонарями!..

Алебастр: Не уходи, провидица никогда не ошибается! А вместо фонаря можешь со мной поговорить! Я не глупее!

Хароновна: Останься! Опасно снаружи!

Возвышенная: Что есть опасность в сравнении с красотой… Смотрите, какая вдалеке новостройка – просто партия виолончели в каменной симфонии…
А в той стороне – Москва… (приближается к воротам). Может, она и захватчица, но тянет меня к ней… Вижу сияние впереди… Это рубиновые звёзды! Интересный факт, друзья: Аристотель Фиорованти, итальянский архитектор Московского Кремля, был таджиком по национальности… Какое смешение стилей… (выходит за ворота).

Внезапно нарастает шум толпы, многочисленные крики прерываются автомобильными гудками:

– Смотрите! Это она! Наконец-то! Вот она! Держи её! Ах ты, пробл…дь! Где станция метро?! Где метро, тебя спрашивают?! В шаговой доступности, б… драная? Сто остановок на автобусе?! Ща сама в яму прыгнешь! Пещеры продаёшь? Где мой лифт?! Почему унитаз в спальне?! Почему дверь в подъезд на третьем этаже?! Вся инфраструктура, твою мать?! Х… на пустыре! Скотомогильник втюхала?! Держи крепче! Ах ты, б… тупорылая!

Раздаётся бой часов.

Мистический Голос:

– Алла Возвышенная, светлая девушка, всем желающая доброго завтра. Искусствовед по образованию и по призванию. Она была из тех редчайших любительниц прекрасного, которые могут часами стоять в галерее перед шваброй, забытой уборщицей, видя перед собой совсем не швабру, но смелую инсталляцию «Указатель в небо»…

К сожалению, так получилось, что Алла стала риэлтором… Всему виной 90-е. Кто помнит это десятилетие? Кто помнит, как атмосфера мечты превратилась в железную реальность? В общем, юную Аллу с её никому не нужным образованием прижало так, что дальше некуда. Агентство недвижимости, на первый взгляд, было лучше, чем морг, панель или паперть.

Но риэлторы – это секта сатанистов. Они могущественны и безжалостны, они поклоняются только золотому тельцу, коварно используя древнейшее и святое желание людей иметь свою крышу над головой… Их злодеяниям нет числа, их души черны и холодны, как арктическая нефть.

Бедная Алла… Совсем не разбираясь в механике спроса и предложения, в договорах, процентах, квадратных метрах и стройматериалах, она обладала бесценным для рынка недвижимости талантом – ей верили люди. Её музыкальному голосу, её колдовской красоте, необыкновенному лицу с доверчиво распахнутыми глазами… И ещё она была прирождённой гипнотизёршей.

И поэтому Алла могла продать что угодно, даже лоджию в доме без балконов. Она рассказывала клиентам об их чудесных новых квартирах, в которых начнётся новая жизнь, и её слушали затаив дыхание. Вот уютный лофт на излучине тихой реки… Давайте просто послушаем, как шелестят ивы… Вот изящный модерн посреди райского сада сирени… Вот классическое шале в окружении вечных сосен…

Беда была в том, что она рассказывала не о реальных домах, построенных в гиблых местах рукожопыми строителями, а о своём видении этих домов… И мира вообще. Бывает, к сожалению, радужное мировосприятие… Вместо хибары у болота Алла видела виллу на побережье, вместо плесени на стене – романтические побеги зелёного плюща, вместо дыры в полу – тайный ход в страну Лапушанию, вместо неработающего лифта – волшебный лифт, который можно оживить заклинанием…

Алла была настоящей сказочницей. И не её вина в том, что население нашей страны так верит в сказки… Какое же всё-таки опасное сочетание: сказочница-гипнотизёрша… Хорошо, что у неё не было президентских амбиций.

Её первой невероятной продажей был дом-неликвид с фанерными несущими стенами и муляжами лифтов… Двери в подъезд были заколочены и непонятно, как вообще Алле удалось войти внутрь, ведя за собой очарованных клиентов, готовых подписать что угодно.

Потом она продала по цене золота дровяной сарай, сильно пострадавший во время войны. В качестве уникального плоскокрышного ретро в стиле пост-нуар. После этого Алла продала кособокий свинарник под видом ассиметричного лаунж-хауса…

Затем Алла полностью распродала квартиры в столетней новостройке… Приехавшие заселяться покупатели увидели вместо ожидаемого дворца… В общем, дом оказался в таком состоянии, что можно было засунуть руку в стену и вытащить жильца.

Потом Алла продала ангар для комбайнов как студию на сорок две семьи. Каждая семья почему-то решила, что покупает отдельную студию, но это была общая студия на всех…

Главы сорока двух семей долго бежали за Аллой с молотками, гаечными ключами и автомобильными насосами, чтобы сразу, на бегу, оформить ей инвалидность… Но Алла бежала быстрее.

Такие расхождения между намерениями и результатами могли доконать кого угодно. Каждый раз, когда случалось нечто подобное, Алла интуитивно чувствовала, какая вокруг разгорается жажда убийства и впадала в депрессию.

Она заламывала руки, сокрушалась, пыталась понять, почему так получается, но тщетно. Жизнь никак не помещалась в границы её воображения.

После очередной катастрофы она не появлялась на работе (вооружённые клиенты стерегли её у всех дверей), но… Её сразу подхватывало другое агентство недвижимости, ещё более циничное и беспощадное. И Алла снова делала и делала блестящие продажи на пустом месте. Подтверждая титул лучшего риэлтора всей Евразии. Из дипломов и почётных грамот Алла могла бы построить настоящее шале… Но какое же количество врагов она создавала каждой сделкой…

Алла Возвышенная наполовину выползает из-за забора. Еле поднимает голову:

– А ведь я – специалистка по французской архитектуре! Дипломная была посвящена пламенеющей готике… Правда, защитить работу не удалось, мы её съели с сокурсниками… Был 92-й год и кто-то нашёл настоящий грибной кубик…
Дипломную мелко порезали и сварили в бульоне. Чудесный был суп… Забытый вкус грибного кубика и величия Франции… Autres temps, autres moeurs… Се ля ви…

Голова Аллы безвольно падает. Мистический Голос продолжает:

– Роковая продажа случилась в Мытищах. Следуя вдохновенным указаниям Аллы, риэлторское агентство выкопало рядом с новостройкой котлован и развесило баннеры о скором открытии метро. Цены взлетели до небес, от покупателей не было отбоя, ибо метро – вековечная мечта жителей Мытищ.

Из-за какой-то неразберихи котлован засыпали на десять минут раньше, чем Алла успела оформить последнюю сделку. Поняв, что метро не будет, мытищинцы погнались за Аллой и бежали за ней до центра Москвы, не отставая.

Спасаясь от толпы клиентов, Алла была вынуждена прыгнуть с Крымского моста в воду. Волею судеб, Москва-река уже замёрзла…

Через неделю после падения Аллу подобрало какое-то племя, живущее в забытом отрезке газовой трубы.

Племя приняло девушку-маугли и дало ей новое имя – Говорящая с фонарями. К сожалению, вскоре трубу нашли хозяева и увезли на Север. Некоторые туземцы решили остаться, другие – уехали вместе с трубой. Племя распалось…

Аллу же нашли специалисты и привезли сюда. А куда ещё? Не обратно же в агентство недвижимости? В этом мире и так много бедствий…

Мир тебе, Алла Возвышенная! Душа ангела в сатанинской оболочке риэлтора.


Картина пятая

Раздаётся стук: кто-то бросил булыжник в ворота.

Алебастр: «Если бы камень, брошенный чьей-то рукой, обрёл способность думать, он думал бы, что летит свободным!» Твои слова превращаются в действия, мой брат Гераклит!

Изабелла: А Гераклит тоже за забором прятался от коллекторов? Сидя в куче мусора? Может, пора уже поднять греческую задницу с пола и что-то предпринять?

Тамара: Действительно, мужчины сидят и хором хлопают ушами! Может, время действовать? Женщины уже с ног сбились, очищая пространство для жизни.

Изабелла: Да, женщины и старушки.

Тамара: Да, стройные женщины и толстые старушки.

Изабелла: Да, роковые женщины и овцеподобные старушки.

Алебастр: Гм. Возможно, есть некое место, чтобы пожаловаться на мусорные безобразия и полицейский беспредел… Какое-нибудь собрание, где заседают лучшие люди страны… Просвещённые деятели, заботящиеся о всеобщем процветании. Собранные в одном месте по своим добродетелям, а не захватившие власть хитростью и коррупцией…

Первая девочка-дурочка: Есть такое место! Называется Государственная Дума.

Алебастр: Прекрасное название! Они, должно быть, думают о государстве, а не о себе. Расскажу, кто является людям от лица государства. Схожу туда.

Алебастр переодевается в Духа Сократа:

– Пусть старейшины наконец узнают, что делается в Мытищах.

Алебастр возвращается. Бороду несёт в руке, одеяние порвано, вид дикий, но довольный.

Алебастр: Оказывается, избранных хорошо охраняют!

Сталеваров: От кого? Зачем охранять тех, кто работает для народа?

Алебастр: Москва – вообще город парадоксов. Я тоже удивился. Но ещё больше поразился охранник, когда увидел философа. К счастью, нет дверей, которые нельзя открыть правильным вопросом.

Минерва: Что же ты спросил у охранника, дорогой?

Алебастр: «Это твоё истинное место или тебя сюда поставили?» Он так удивился, что пропустил меня на заседание. Ну, я вошёл, сел среди коммунистов.

Сталеваров: О! Братья по разуму!

Алебастр: Да, достойные мужи. Правда, своими речами очень похожи на наших девочек. И так болтают, ничего не слышно, толкаются из-за какой-то кнопки… Пришлось залезть повыше, на люстру. Осмотрелся, началось заседание.

Минерва: Как же тебя не заметили?

Алебастр: Да они смотрят только друг на друга! Заметили, когда стал смеяться, но удержаться было совершенно невозможно! Это лучше любого театра, это цирк высшей пробы! Не поверите, просто душой отдохнул, хохотал так, что не сразу смог обратно выбраться! Буквально с первых слов – такая комедия началась! Представьте, выходит один в костюме, залезает на трибуну и говорит, что придумал какой-то закон.

Сталеваров: Как это?

Минерва: Что он сделал?

Алебастр: Правда, так и сказал! Закон он придумал!!! Я так и покатился, ведь все законы созданы одновременно с мирозданием!!! А этот изобретатель дальше продолжил! Знаете, какой закон? «О пчеловодстве»!

Сталеваров: Не может быть. Это точно было собрание политиков? В эпоху информационных войн, транскорпораций и глобальных вызовов?!

Алебастр: Но и это ещё не всё! Я осмотрел весь зал, но там не было ни одной пчелы! Ни единой! И ни одного пасечника! Как можно рассуждать о законе без тех, кого он прямо касается?! А потом они стали обсуждать закон «О землеустройстве»!

Сталеваров: Они предлагали что-то изменить в устройстве Земли? Это титаны?
Алебастр: Да, титаны, которые вмешиваются в дела пчёл! Ха-ха-ха! Потом они решили давать гражданство всем пришельцам, кто способен найти вход в Российскую Федерацию…

Сталеваров: Но это уже не смешно! Сколько великих империй рухнуло из-за…

Алебастр: Это просто цирковой номер, комедия положений! Они собирают государство, как клоун собирает раскладушку! Ну не может же в одном месте собраться столько зрелых мужей, не знающих ни бельмеса из истории! Кстати, а как тебе закон «Об образовании»?

Сталеваров: Образовании чего?!

Алебастр: Просто образовании!!! Тут я и упал с люстры! Странное у них, восточных славян, чувство юмора, такое абстрактное, но очень хорошее! Да, забыл сказать, там же в зале из публики никто не смеялся!!! Представляете, какая выдержка! Грандиозное шоу. В общем, не зря сходил.

Сталеваров: Мы все рады, что тебе удалось развлечься, но делать-то нам что? Если даже Госдума – цирк сумасшедших, к кому нам обращаться?

Хароновна: Сейчас к нам сами обратятся.

Раздаётся стук в забор, возня с доской, залазят два существа с портфелями, одетые в один пиджак. Говорят одновременно:
– Доброе утро, дорогие москвичи!

Изабелла: Мы не москвичи, сколько можно объяснять! А ты что за харя?

Существа с портфелями: Мы – сотрудник департамента мусорной политики Мэрии Москвы. Депмусорполит.

Хароновна: Мырии?

Существа с портфелями: Мэрии. Правительство Москвы.

Шимпанзец: Сограждане! Не упускайте свои кошельки из виду! А лучше крепко держите их в руках!

Победов: Москва – агрессивный южный сосед. И он снова на наших границах.
Существа с портфелями: Рады сообщить, что ваш Дом попал в программу переселения из ветхого жилья (достают бумаги).

Шимпанзец: Сразу прочитайте, что написано мелким шрифтом.

Существа с портфелями: Здесь нет мелкого шрифта! А крупными буквами написано, что вам предлагается за счёт города, но с полной безвозвратной предоплатой с вашей стороны, переселиться из ветхого жилья в более комфортное.

Шимпанзец: С сохранением жилплощади?

Существа с портфелями: Естественно. Из расчёта один квадратный метр ветхого жилья в центре города на один квадратный сантиметр в заднице мегаполиса. Точнее, в пределах до квадратного сантиметра.

Минерва: А если ветхое жильё уже в заднице мегаполиса?

Существа с портфелями: Тогда жители задницы высвобождают жильё и абсолютно бесплатно признаются бездомными. С вручением официальных сертификатов. Сертификаты при мне.

Шимпанзец: На новое жильё?

Существа с портфелями: Нет, сертификат подтверждает статус бездомного. Вводит бездомность в правовое поле.

Изабелла: Себе выпиши собачий паспорт!

Сталеваров: А ветеранам труда?

Существа с портфелями: Ветеранам гарантированы пожизненные места в капсульном отеле при городском морге. Правда, там вечно неразбериха: то гостей отеля размещают в морге, то жмуры въезжают в отель. Ориентируйтесь на температуру, отель немного теплее.

Хароновна: Вылезай обратно и задвинь доску с той стороны.

Существа с портфелями: Разве вам не интересно узнать, почему так много ваших соотечественников уже согласились участвовать в программе переселения из ветхого жилья?

Алебастр: Нет, мне интересно узнать, почему так много наших соотечественников оказалось в ветхом жилье.

Благородиев (глубокомысленно, глядя в самодельную подзорную трубу): Вообще программа переселения из ветхого жилья очень похожа на штурм Киева войсками Батыя зимой 1240 года. Как и тогда, в городе ничего не слышно от ржания азиатских коней, рёва верблюдов, скрипа телег и плача обречённых… Воистину, история повторяется…

Изабелла: Пусть ваша Мэрия переселяется к чертям на рога! Из расчёта одни рога на одного чиновника! Я никуда не поеду из этого Дома!

Говорящий Половичок (в сторону): «Потому что здесь я встретила любовь…»

Существа с портфелями: Понимаем, но не разделяем вашу озабоченность. Сертификаты позволят вам перейти на легальное положение. Будете вполне себе полугражданами. А ведь сейчас вы – нелегалы! Даже хуже – несистемная оппозиция!

Минерва: Несистемная что?

Алебастр: Любой человек – система сама по себе.

Существа с портфелями: Не знаю, что вы за системы, но вы явно не подключены к Мэрии Москвы. И противодействуете указам Мэра о принудительном комфорте москвичей. Более того, как сообщают неравнодушные граждане и коллеги из полиции, здесь проходят сборища асоциальных элементов. А проверка по нашим учётам показала, что этот Дом не имеет правоустанавливающих документов.

Алебастр: Что это значит?

Существа с портфелями: Предъявите акт ввода Дома в эксплуатацию. Копия этого документа должна висеть в рамочке у каждого жильца. Прямо над кроватью.

Говорящий Половичок: У меня над кроватью висит портрет Изабеллы.

Сталеваров: А у меня – Карла Маркса с племянницей.

Победов: А у меня – пейзаж с подводной лодкой.

Существа с портфелями (в сторону): Понятно, документов нет. А ведь мы недавно даже церковь закрыли из-за отсутствия документов. Не было  акта ввода объекта в эксплуатацию. Исцеления, чудеса, прочие знамения, а юридического основания нет. Один вообще умудрился прозреть, не имея полиса медицинского страхования. Просто беспредел. Триста лет нелегально функционировало это безобразие. А уж обычный сарай и подавно закроем (уходят).

Алебастр: Какое странное явление… Как оно говорило о себе: «Мы – сотрудник департамента»… Кажется, я понимаю, кто это был с двумя головами…

Сталеваров: Кто?

Алебастр: Детёныш Амфисбены.

Сталеваров: Кого?

Алебастр: Согласно Плинию Старшему, Амфисбена – страшная змея, у которой вместо хвоста – вторая голова с зубами. Плиний объясняет такое строение слишком большим количеством яда, не помещающимся в одну голову.

Сталеваров: Бредятина!

Благородиев: Это точно? Плиний Старший вам лично объяснил?

Алебастр: Нет, мы состояли в переписке. Лично пока не встречались, он погиб в 79 году при извержении Везувия.

Первая девочка-дурочка: В 1979 году?

Алебастр: Просто в 79 году.

Вторая девочка-дурочка: Плиний! Ха! Плюний! Лайк за ржаку! А отчество какое?

Алебастр: Секундович.

Вторая девочка-дурочка: Второй лайк! Клёвый чел!

Алебастр (задумчиво): Как сейчас помню эту строчку на пергаменте… Постараюсь сходу перевести с латинского… Террибилис випера… Хоть Плиний и знал русский, писал он только на родном… «У этой говорящей змеи светящиеся глаза и жить она может повсюду, не боясь холода. Ибо она сама – смертный холод».

Сталеваров: Господи, какая чушь! Совершенно ненаучно!

Минерва: «Господи», товарищ марксист?

Сталеваров: Это я фигурально, имея в виду коллективное руководство в лице Генерального Секретаря. Не придирайтесь к словам! Главное, что змея эта – чушь!

Алебастр: Плиний Старший не стал бы пересказывать небылицы.

Сталеваров: Да грибов он просроченных объелся, твой Плиний Старший! Как может такое быть – говорящая змея?! И как может она родить другую змею, если у неё голова вместо хвоста?!

Алебастр: Есть вещи, превышающие человеческое понимание… Например, зачем держать над кроватью портрет Маркса с племянницей. Но если всё же допустить… То это значит, что скоро появится и большая Амфисбена. Двухголовое чудовище…

Хароновна: Появится.

Минерва: Может, это Мэр Москвы – Амфисбена?

Алебастр: Дорогая, не говори глупости. Мэр Москвы – просто человек, который запутался. Иначе он не вёл бы захватнические войны.

Хароновна: Я слышала, он совсем обезумел. Перекладывает тротуарную плитку, снова и снова. Иногда в одиночку, по ночам. Люди видели.

Алебастр: Может, он пытается создать нечто из камня? Удивительные узоры и рисунки?

Минерва: Это благородно – стремиться к красоте.

Хароновна: И перекладывает, и перекладывает, несмотря на протесты гражданского общества.

Шлюшастый: Протесты?

Хароновна: Ну да, сама слышала эти крики: «Да остановите уже кто-нибудь этого дебила!»

Алебастр: Немногие современники могут опровергнуть античную философию своими поступками. Считается, что добродетель человека – это благо для всех. Трудолюбие – добродетель. Но трудолюбивый дебил гораздо опаснее для общества, чем дебил ленивый...

Хароновна: И метро из-за него так переполнено, не продохнуть. Потому что все дороги разворотил. Все в метро и шастают, потому что наверху не проехать.

Алебастр: Печальна участь правителя, от которого подданные прячутся под землю. Но меня смущает другое… Змеи плодовиты, а мы пока видели лишь одного детёныша Амфисбены…

Хароновна: Ещё не вечер.


Картина шестая

Скрип доски в заборе, появляются другие существа с портфелями, одетые в один пиджак:

– Добрый день. Мы  – сотрудник департамента измерения благосостояния Мэрии Москвы. Депизблагосос.

Алебастр: Благосостояния Мэрии?
Существа с портфелями: Вопросы здесь задаём мы. А выводы мы уже сделали. Во-первых, жильцы не доукомплектованы.

Изабелла: Это у вас винтиков не хватает.

Существа с портфелями: Во-вторых, при прошлой проверке не был предъявлен акт о вводе Дома в эксплуатацию. Таким образом, это строение не может претендовать на статус жилого помещения.

Алебастр: Разве жилое помещение – это не то помещение, где живут?

Существа с портфелями: Живут и в коробке на асфальте. Жилое помещение можно отличить от нежилого только по документам. Их отсутствие влечёт отчуждение имущества.

Минерва: То есть?

Существа с портфелями: Отчуждение. Вы должны отчудить Дом.

Изабелла: Что мы должны сделать?

Существа с портфелями: Либо вы добровольно отчудите Дом, либо его отчудят принудительно. И вас вместе с ним. Добровольно-принудительно.

Тамара: Не могу понять, на каком языке оно квакает.

Экземпляр Ильич: Родная речь… Какая музыка…

Существа с портфелями: В-третьих, вы портите статистику всему департаменту. И не только нашему Депизблагососу, но и Депмусорполиту. А также Деппаразиту.

Алебастр: Чем?

Существа с портфелями (достают бумаги): Своим существованием. Согласно последней переписи населения, в этом Доме проживают: древний грек, муза древнего грека, угнетённая женщина-негр в теле белого мужчины, гамадрил, альфа-самец, коллективное бессознательное, красный оруженосец, жопа с ручками, дворянин, Уругвай и осенний ветер. Как нам работать с такой информацией?! Как оценивать национальный состав и движение трудовых ресурсов?! Кто здесь гражданин России – гамадрил или альфа-самец? Кто имеет московскую прописку? Есть ли у древнего грека вид на жительство? Кто самозанятый, а кого занимают другие? Кто мигрант, а кто оседлый?

Кукушан: Меня занимают другие.

Благородиев: Я – подданный империи.

Шлюшастый: Я – оседлый.

Существа с портфелями: В-четвёртых, у вас были неприятности с полицией. Из-за того, что вы не готовы отдать жалкое жильё ради процветания собственного государства. Более, того, как сообщают неравнодушные граждане, в этом доме отмечаются элементы мракобесия. У вас деформированное правосознание.

Алебастр: Что есть правосознание?

Существа с портфелями: Отражение правовой действительности.

Алебастр: То есть мы неправильно отражаем действительность?

Люди с портфелями: Неправильно.

Алебастр: А может, мы правильно отражаем неправильную действительность?

Существа с портфелями: Не заставляйте нас работать головой, это не наша компетенция. Другое дело, если бы постройка имела историческую или культурную ценность.

Тамара: А если мы мемориальную доску повесим? В честь… Льва Толстого? По легенде, он останавливался в этом месте и даже чихнул от одуванчиков. Мне знакомый дальнобойщик рассказывал.

Противень: Знакомый дальнобойщик?!

Тамара: Ах, оставь наконец свою ревность! Просто налила ему канистру воды напиться.

Противень: И он успел рассказать тебе легенду?!

Тамара: Ну о чём можно говорить в постели, если не о Льве Толстом?!

Противень падает в мусор.

Существа с портфелями: Представьте копию билета на мытищинскую электричку, которым воспользовался Лев Толстой, выписку из архива и публикации в местной прессе, подтверждающие факт события и заверенные нотариально, свидетельские показания от дееспособных граждан, со справками от их лечащих врачей о том, что у них есть глаза и уши, заявление об установлении мемориальной доски, подписанное упомянутым в ней лицом или его опекуном, справку из Минприроды о наличии в этой местности одуванчиков, справку из Гидромета о направленности ветра от одуванчиков к носу Льва Толстого, справку о том, что у него была аллергия на одуванчики, заверенную главным врачом Ясной Поляны, а также карту-схему события, заверенную в обществе любителей топографии. После рассмотрения заявления представите основной пакет документов.

Шлюшастый: Бюрократия погубит эту страну!

Существа с портфелями: Не нужно политических прогнозов, речь всего лишь об этом сарае. Если вы не отчудите свою постройку, это сделают компетентные органы. При участии неравнодушных граждан (удаляется).

Шимпанзец: На счётчик поставили.

Кукушан: Зашли сзади.

Победов: Да, атакуют тылы.

Алебастр: Так странно… Жильё должно отличать людей от животных… А у нас жилищный вопрос превращает людей в животных…

Гуманизавр: На которых проводят опыты.

В заборе отодвигается доска, появляется следующее двухголовое существо, одетое в один пиджак.

Алебастр: Ещё одно… Я вижу в происходящем некую закономерность…

Сталеваров: Да неужели? Нет, проницательный Алебастр, это просто соседи заходят узнать, как у нас дела.

Изабелла: И когда мы сдохнем.

Первая голова: Налоговая инспекция. Как сообщают неравнодушные граждане, эта постройка необитаема. (Голова обнюхивает землю и стену Дома, из пиджака высовывается рука, ощупывает жителей).

Все: Как необитаема?

Первая голова: Если нет налоговых отчислений – необитаема. (В сторону): Последняя проверка (оттопыривает карман, держит паузу). Точно необитаема. Так и доложим Мэру.

Все: Да вот же мы! Мы, жильцы!

Первая голова: Не наблюдаю. Так и запишем: никого нет, очевидная бесхозность. Точнее, бесхозяйность. Бесхозяйственность.

Изабелла: Б…! Б….! Через б… в ж…! (Заглушается автомобильными гудками).

Вторая голова: Санэпидем. Кто председатель этой фермы?

Изабелла: Тут тебе не ферма!

Вторая голова: По сообщениям неравнодушных граждан, здесь – очаг неизлечимого и крайне заразного заболевания. Африканская чума свиней. Этим обеспокоен лично Мэр Москвы.

Алебастр: Разум отказывается верить собственным ушам.

Сталеваров: Товарищ Санэпидем! Какая чума свиней? Мы разве свиньи?!

Вторая голова: Заболеванию подвержены и те, кто живёт по-свински. Постройка будет изолирована. Затем пройдёт плановая дезинфекция. А потом мы пришлём катафальный транспорт (существо уходит).

Минерва: Да кто все эти неравнодушные граждане, которые сливают информацию этим монстрам?

Победов: Среди нас – предатель.

Скрип доски в заборе, появляются другие существа с портфелями, одетые в один пиджак.

Существа с портфелями: Добрый вечер. Мы из департамента анализа населения. Деппаразит. Поздравляем! Ваш Дом выбран для участия в государственной программе.

Изабелла: Перемать.

Существа с портфелями: В связи с перепроизводством бетона и неспособностью населения покупать производимый бетон в виде золотых квадратных метров, Мэрия приняла решение построить дорогу из Москвы в Китай. В рамках национального проекта «Бетонное лидерство». Излишки бетона будут помещены в реку Яузу и перемешаны. Водоём застынет и образует автобан естественного происхождения. Трасса будет называться «Азия плюс».

Кадрильева: Яуза впадает в Москва-реку, которая впадает в Оку, которая впадает в Волгу, впадающую в Каспийское море. Причём здесь Китай?

Существа с портфелями: По данным экспертов Мэрии, Яуза впадает прямо в Китай. Уже заключены инвестиционные соглашения. О развитии товарооборота с Пекином доложено на самый верх. Указ Мэра размещён на официальном портале – стене цирка на Цветном бульваре.

Минерва: Вы не можете превратить Яузу в дорогу. Мы берём из реки воду.

Существа с портфелями: Будете брать бетон.

Алебастр (в сторону): Каждый последующий выкидыш Амфисбены безумнее предыдущего…

Минерва: А вобла?

Существа с портфелями: Часть водозабора мы оставим для коллекторной станции, можете рыбачить там. Кроме того, благодаря новому транспортному пути станет доступна китайская вобла.

Минерва: Зачем мне китайская, если рядом плавает отечественная?

Существа с портфелями: Отечественная нерентабельна. К тому же в китайской больше костей. Более того, она дороже и полна химикатов.

Минерва: Мы хотим добывать пропитание своими руками!

Существа с портфелями: И снизить товарооборот с Китаем?! Санэпидем прав, здесь живут какие-то африканские свиньи, которым наплевать на интересы страны! Что мы скажем китайским партнёрам?

Изабелла: Сами жрите бетон вместо воблы!

Сталеваров: Да, Алебастр, ты был прав насчёт яда в башке. Это явно не человек. Копьё, Минерва!

Существа с портфелями: Ещё не всё. В целях благотворительности Мэром Москвы предусмотрены компенсации жителям местностей, пролегающих вдоль новой трассы. В твёрдой валюте. Вот десять юаней.

Алебастр: Уберите деньги!

Сталеваров: Уберите Ленина с денег!

Хароновна: Это на билет в одну сторону!

Изабелла: Засунь эти юани себе в стринги! Показать, как?

Кукушан: Беллочка, не здесь!

Существа с портфелями: Есть один нюанс. Добровольная программа бетонирования Яузы – это часть обязательной программы переселения соотечественников.

Алебастр: Я думал, их переселяют из-за границы.

Существа с портфелями: Нет, принято решение о переселении соотечественников внутри Отечества. Это позволит сэкономить значительные ресурсы. Вы либо комфортно переселитесь либо вас некомфортно переселят.

Изабелла: Поимей себя в… (долгий автомобильный гудок).

Существа с портфелями: Неконструктивная позиция. В следующий раз вместо меня будете говорить с бульдозером (уходят).

Сталеваров: А это ещё что за еврей?

Хароновна: Натоптали как! Все шпалы придётся перекладывать.

Изабелла: Не надо про шпалы!

Алебастр: Сограждане! Кольцо вокруг нашей Отчизны сжимается. Мы должны сплотиться, чтобы противостоять нашествию. Я даже готов забыть о своих разногласиях с марксистским варваром. Тем более, что я прав.

Сталеваров: В этом и состоит главное разногласие! Всегда прав не человек, а коллектив.

Алебастр: А коллектив из кого состоит?

Сталеваров: Из таких, как я!

Алебастр: А из таких, как я, что состоит?

Сталеваров: Несистемная оппозиция!

Все: Мальчики, мальчики!

Благородиев: Господа!

В заборе отодвигается доска, появляется следующее двухголовое существо, одетое в один пиджак.

Первая голова: Мостелеком – телевидение будущего. Телевидение возможностей. По приказу Мэра отключаем вам телевидение. Вместе с возможностями. И эфирное (выдёргивает швабру, торчащую из стены), и тем более кабельное (перерезает одну из бельевых верёвок).

Все: Мы не пользуемся телевидением!

Первая голова: Вот теперь официально не пользуетесь. И Интернет вырубим! Вы подключились к Интернету Жилищной конторы, вот ей и отключим! Как недобросовестному поставщику.

Первая девочка-дурочка: Да отключайте нафиг! Кому нужен ваш Интернет? Вчерашний день!

Вторая девочка-дурочка: Нам только Инстаграм и Ватсап нужен, а Интернет себе забирайте!

Вторая голова: Распределённые сети. По распоряжению Мэра прекращаем распределение тепла. Отключаем трубу на вечную профилактику.

Хароновна: Нельзя отключать! Зима близко.

Алебастр: Только в аду – вечная профилактика!

Сталеваров: Почему пролетариат должен лишиться трубы, сделанной им самим?

Вторая голова: Саму трубу можете пока оставить. И мы не знаем, из чего она сделана, знаем только, что горячей она больше не станет. И лампу отключаем (перерезает бельевую верёвку). Неравнодушные граждане докладывают, что вы свет используете не по назначению.

Свет гаснет везде, кроме окна Мансарды. Существо уходит.

Победов: Полная блокада…

Алебастр: Как много приползает разных исчадий! Но всё это мелкие твари…

Противень: Да, это всего лишь массовка.

Алебастр: Опасаюсь я, что может появиться настоящая злая сила, обладающая реальной мощью… Ведь где-то поблизости ползает мать всех этих существ… И кто-то подманивает её из этого Дома… Признаться, мне не по себе.

Шимпанзец: Давайте не терять оптимизма и деловой хватки. Очевидно, что туристическая привлекательность нашего Дома растёт. Нужно брать плату за вход. Я сделаю объявление. Не мешало бы ещё создать какую-то достопримечательность. Может, сгребём весь мусор в гору и поставим холодильник сверху? Будет высочайшая вершина Европы.

Алебастр: Не хотелось бы остаток жизни возводить мусорный Эверест.

Сталеваров: Хотелось бы превзойти Запад в чём-нибудь другом.

Победов: Нельзя, будет слишком заметно. Маяк для дальнобойной артиллерии. Или со спутника шандарахнут. Так мы пёс знает где, а будем как на ладони.

Тамара: Это всё детали. Нельзя, чтобы мусорный Эверест бросал тень на Мансарду. Художник любит дневной свет. Кстати, может, повесим картины перед забором, чтобы было похоже на коммуну художников? То чудище ведь говорило про культурные ценности.

Сталеваров: Отличная мысль! Нельзя прятать красоту по каморкам.

Скрывается, выносит портрет Карла Маркса с племянницей, Говорящий Половичок вешает портрет Изабеллы, Победов – пейзаж с подводной лодкой. Все картины нарисованы на ватмане шариковой ручкой в стиле недопримитивизма.

Противень: Банальные работы. Если бы, скажем, Карл Маркс на подводной лодке… Хотя бы повесьте вверх ногами, чтобы было концептуально.

Жильцы переворачивают картины.

Хароновна (в сторону): Теперь точно бульдозер приедет. Есть примета: государство сразу посылает бульдозер, если на окраине города без разрешения появляются концептуальные картины.

Минерва: А вы заметили, как часто эти твари упоминают Мэра Москвы? Может, напишем ему личное письмо? Пусть он приобрёл Мытищи, но не нас же! Ведь каждый человек – автономия!

Алебастр: Прекрасно сказано и придумано, моя муза! Мы напишем такое письмо, от которого Мэрия провалится обратно в Аид! И забудет дорогу в Мытищи!


Картина седьмая

Жильцы Дома сидят и лежат вокруг Алебастра, примостившегося с бумагой и ручкой. Расположение и мимика действующих лиц напоминают картину И. Репина «Запорожцы».

Изабелла: Скотина!

Минерва: Подлая скотина!

Тамара: Да! Эта скотина ещё и подлецом оказалась!

Хароновна: Пьяный обходчик!

Гуманизавр: Собаковод!

Изабелла: Плиткоукладчик недоделанный!

Кукушан: Фригидный импотент!

Шимпанзец: Банкрот!

Шлюшастый: Гетеродоминатор! Харасер!

Благородиев (берёт бумагу): Нет, дамы и господа, будем придерживаться этикета. Всё-таки правитель большого города. Будем вежливы. Лучше начать так… «Уважаемый Господин Мэр!»

Противень: Чушь! Что за примитивная завязка! Лучше сразу титры пустить!

Алебастр: Согласен. Правитель Москвы каждый день получает такие челобитные! Главное – это броское, яркое начало! И захватывающий, литературный текст! С сюжетом и интригой! Литература – прародительница делового стиля и нужно припасть к её сосцам!

Тамара: К сосцам литературы?

Алебастр: Неважно, к чьим сосцам, главное – припасть! И сразу привлечь внимание! Дайте сюда пергамент! (Стремительно исписывает лист, читает):

«Чувырч! Чувырч! Бррргамм!!! Лядрязг! Лядрязг!
С этих оглушительных и богопротивных звуков начинают утро Ваши подданные. Мусоровозы заезжают практически в подъезд, а жильцы нижних этажей вынуждены подниматься всё выше, спасаясь от мусорного потопа.

Недалёк уже тот день, когда зловонная гряда отходов достигнет крыши и даже громоотвода с висящими на нём последними жильцами.

Воистину, мы живём в апокалиптические времена, когда человеческие дома неотличимы уже от мусорных куч. Когда мысли философов и полководцев вращаются вокруг самых низменных вопросов».

Минерва: Дорогой, это блестяще!

Алебастр: «Не смеем больше отвлекать Ваш геополитический ум мелкими горестями гибнущих жильцов. Но пророчествуем.
За Сократа – его верный ученик Алебастр».

Хароновна: Что пророчествуем?

Алебастр: Неважно. Это такой литературный приём. Ничто так не льстит читателю, как обращение к его интеллекту, открытая концовка.

Сталеваров (в сторону): Откуда у Мэра интеллект, если обе головы наполнены ядом?

Алебастр: Ещё раз повторяю: Мэр Москвы – человек, а не двухголовая змея. Чудовище может терроризировать город, но не управлять им.

Первая девочка-дурочка: А если Мэр лично приедет?

Алебастр: Законы гостеприимства никто не отменял. Можем даже ковровую дорожку постелить.

Изабелла: Дорожную корову ему постелить, а не ковровую дорожку!

Тамара: С этим тоже нет проблем, сервис интим-услуг в нашем Доме на высоте. И коровы найдутся.

Изабелла: Найдутся. Дай я на тебя колокольчик повешу!

Тамара: С себя снимешь?

Алебастр: Девочки! Будем цивилизованны и внутри Дома и снаружи. Отправляем письмо. (Цепляет пергамент к бельевой верёвке, толкает, письмо уезжает). Скоро всё разрешится и нас оставят в поко…

Хароновна: Огонь!!!

Победов выхватывает пистолет «ТТ» и стреляет в забор.

Хароновна: Пожар!!! Горим!!! Дом подожгли!!!

Изабелла: Твою мать!!!

Кукушан: Женщины, в укрытие!

Женщины и Шлюшастый спешат в укрытие. Из-за забора вырываются языки огня, начинается суматоха. Один Алебастр хранит спокойствие, задумчиво глядя на пламя.

Алебастр: Как это символично – высвобождение энергии из вещей… Всё созданное руками человека вновь обращается к первостихии… Парменид говорил…

Изабелла: В жопу твоего Парменида! Сейчас весь Дом сгорит!

Сталеваров:  Воды! Воды!

Хароновна: Нет воды!!!

Тамара: Нам конец! Книги сгорят!

Алебастр, очнувшись, бросается к Минерве.

Алебастр: Минерва, дай мне что-нибудь огнеупорное!

Минерва: Но Алебастр! У нас нет ничего такого!

Алебастр: Как нет? Что никогда не горит, женщина?!

Минерва: ?!

Тамара: Какое невежество! Рукописи не горят!!!

Алебастр: И если автора завернуть в рукописи, он не сгорит!!! Неси скорее мои рукописи, те самые, где я бессмертно рассуждаю о геометрии бытия!

Минерва бросается куда-то вглубь Дома, выносит исписанный со всех сторон рулон обоев. Жильцы заворачивают Алебастра, он бросается вперёд, катается в пламени, огонь гаснет.

Победов, Сталеваров, Благородиев вытаскивают Алебастра из чёрного рулона обоев. Минерва и Тамара подхватывают раненого.

Алебастр (Тамаре): Как, простите, вас по батюшке?

Тамара: Сергеевна.

Алебастр: Леонидовна? Не дочь ли царя Леонида? Вы из Спарты?

Тамара (мягко): Да, как вы узнали? Я внучка Анаксандрида.

Алебастр: Спарта… Мы с Плинием Старшим собирались провести там отпуск… Поохотиться на вольноотпущенников… Я с Минервой, он с тремя гетерами… Или наоборот… Хе-хе. (Теряет сознание).

Минерва: Наоборот?! Хе-хе?!

Благородиев: Ещё один сгорел в пожаре гражданского гнева…

Алебастр: Ещё не сгорел!

Победов: Подойду, воздам почести благородному пеплу…

Алебастр: Ещё не пеплу!

Победов: Я не пойму, он погиб или нет?

Сталеваров: Честно говоря, никогда не мог отличить обычных высказываний Алебастра от посттравматических.

Минерва: Алебастр жив. Если бы он погиб – вмиг отлетело бы и моё дыхание… Я бы просто исчезла, ибо без Алебастра не существую.

Алебастр: Передайте же… Передайте этому материалисту, что… Сознание всё же первично. Дух определяет бытие…

Сталеваров (заботливо укрывает Алебастра одеялом): Прокрякал всё-таки свою лебединую песню? Передал мне привет? Чтобы последнее слово за тобой осталось? Не дождёшься! Дух! Бытие! Ходит в одной сандалии, а туда же! Плюшевый идеалист!

Алебастр (в беспамятстве): И всё же я хотел бы присутствовать на закрытии этого заведения – Мэрии Москвы. Траурную ленточку перерезать или плюнуть на руины. В общем, как-то засвидетельствовать…


Картина восьмая

Тамара (задумчиво): Это точно пожарные подожгли Дом… Как и было предсказано в одном романе. Литература отражает действительность, но с некоторым опережением… Сначала Брэдбери описал события в Мытищах, потом они произошли…

Залезает на забор, смотрит вдаль:

– Какие всё-таки гоголевские места… Знаете ли вы мытищинскую ночь? О, вы не знаете мытищинской ночи! Лунному свету не пробиться сквозь фиолетовые тучи, но зачем белоснежная лампада, если сияет колесо обозрения, манящее своей высотой души тех, кто не смог найти выход из парка… Вековые тополя, помнящие первых конкистадоров, отражаются в глубочайших лужах, впадающих в Яузу. Покойна и неподвижна река, как застывшая лава, как Ярославское шоссе в будний день… Утки, смешавшись с воронами, исчезают в шуме камышей, и только издали раздаются их упоительные голоса – утиное карканье и воронье кряканье, и никакой самый громогласный соловей не был бы здесь услышан… Но вот часы бьют полночь и всё умолкает, и даже ветер перестаёт разносить ароматы азиатской кухни и старых автомобилей, и самый несмышлёный утёнок ныряет поглубже… Всё прячется, таится, сдерживает дыханье, ибо бесшумные желтоглазые хищники вышли на охоту и зорко всматриваются в городские чащи… От фонаря до фонаря, от одной освещённой полянки к другой, скачут лёгкие, как газели, последние прохожие, пугливо поводящие ушами… Далеко не каждая газель сумеет перехитрить судьбу и не попасть в плов по дороге домой… Опасная ночь! Криминальная ночь! Но чу! Уже слышен гудок первой электрички, возвещающий новый рассвет! Новый день и новую битву с далёкой и близкой, беспощадной и желанной Москвой… О, Мытищи, куда же несётесь вы, повергая в изумление другие подмосковные города?..

Противень (задумчиво, любуясь Тамарой снизу): Как странно называется пистолет полковника… «ТТ»… Не означают ли эти буквы «Тамара Театралова»? Может, у старого канальи и библиотекарши-тихони – бурный роман? И тщательно как буквы вырезаны, долго, видимо, сидел над пистолетом… Но нужно работать… В редакции ждут рецензии на три картины. Гм…

Итак, первый фильм основан на реальных событиях. Группа мексиканцев находит в мексиканском баре (удивительное совпадение!) таинственный артефакт, который может управлять королевой вампиров. По карте, в которую был завернут артефакт, они находят саму эту королеву, привозят ее в Америку и затевают бизнес, основанный на умении королевы устранять конкурентов, заливая Манхэттен тем, что было у них внутри. Так, неплохо… Резкий поворот. Королева случайно поедает самих мексиканцев, остается только один, который раздумывает, выбросить ли ему артефакт, потеряв бизнес, или продолжать дела, рискуя стать ужином королевы вампиров. Раздумывая, он уезжает на велосипеде в закат, оставляя артефакт в камере хранения. Гм. Открытая концовка: королева вампиров приходит на вокзал. Блистает созвездие молодых актеров… И новых старых актёров… Даже жена брата тёщи Сильвестра Сталлоне… Достойное кино получилось, сценарий очень крепкий. Неоднозначна только операторская работа, картинка трясётся. И капли красной краски вытирают с объектива, не выключая камеры… Эффект присутствия или стилизация под непрофессионализм?.. Бюджет – двести песо, вполне приличный…

Ещё премьера нового американского сериала. О бессмертном судмедэксперте-проктологе, путешествующем во времени. Он начал карьеру с изучения средневековых задниц, потом анализировал задницы эпохи Возрождения, а сейчас живёт в Нью-Йорке и консультирует ФБР. Вообще очень трендовое кино, с учётом всеобщего и нарастающего интереса к задницам. Мэйнстрим, клише, но и есть и культурный месседж, отсылка к культовому роману «Вселенная в форме задницы»…

Заметно, что сериалы становятся всё более интеллектуальными, приближаясь к большому экрану…

И, наконец, авторское кино. Известный японский мастер Восвояси… Сюжет: люди – это мельчайшие короеды, живущие в фанере бытия. Режиссёр первые три часа пилит фанеру и, когда зритель уже достаточно заинтригован, начинает рассматривать микроорганизмы в микроскоп своей гениальности. Конечно, ничего не видно, ведь камера не микроскоп, но это же не препятствие для искушённого зрителя. Иногда всплывают титры на узбекском языке, чтобы придать нотку сюрреализма. Саундтрэк – лучший независимый рэп Западного побережья, который отказались крутить радиостанции. Всё, естественно, чёрно-белое, съёмочная бригада целиком находится в кадре, вокруг куска фанеры. Камеру держит гримёрша, она иногда падает, создавая смысловые обрывы… Разумеется, сюжет не таков, чтобы исчерпать его за полдня. Явный прицел на культовый римейк. Фильм уже завоевал «Золотую кукурузу» на фестивале в Оклахоме… (Прислушивается).

Доносится песня. Говорящий Половичок нерешительно напевает «Старый клён», что-то мастеря и глядя на окно Изабеллы:

«Снегопад, снегопад,
Снегопад давно прошел,
Словно в гости к нам весна опять вернулась.
Отчего, отчего, отчего так хорошо?
Оттого, что ты мне просто улыбнулась».

Неожиданно отвечает Изабелла (красивым и сильным голосом):

«Погляди, погляди,
Погляди на небосвод,
Как сияет он безоблачно и чисто.
Отчего, отчего, отчего гармонь поет?
Оттого, что кто-то любит гармониста…»

Внезапно идиллия нарушается. Раздаётся такой звук, словно двухголовый буйвол с разбегу ударил в ворота. Доска отодвигается, высовываются новые существа с портфелями. Мужчины бросаются и выпихивают их обратно, удерживая доску.

Доносятся возгласы:

– Участвуйте в программе «арктический гектар»! Государство выделит каждому гражданину по большой льдине для занятий сельским хозяйством! Откройте и получите документы на льдину! Это почти бесплатно! Арктика ждёт!

– Вы портите статистику за месяц до выборов! Вы заранее искажаете результаты голосования! Вы препятствуете разрешённой агитации и проводите запрещённую агитацию! Покиньте избирательный округ!

– Мы канализируем вашу протестную активность! Спустим вашу незаконную постройку в канализацию! Вы препятствуете строительству коллекторной станции! Мы вас смоем отсюда!

Хароновна: Просто жопа какая-то с той стороны.

Тамара: Странно, Изабелла ведь здесь.

Изабелла хочет ответить, но бросается, чтобы удержать падающий забор. Жильцы с трудом выравнивают забор и укрепляют стремянкой.

Сталеваров: Нам бы пару гвоздей, чтобы доску прибить. Патронов на всех не хватит.

Минерва: Что же будет дальше?

Алебастр (задумчиво): Дальше? Всё как обычно. Слава, богатство, изгнание.

Тамара: Нельзя ли остановиться на первых двух пунктах?

Сталеваров: Дом окончательно окружён. Нужны свежие силы для охраны забора, иначе детёныши и коллекторы разломают его голыми руками.

Победов: Да, нужны новобранцы, нам не выстоять в одиночку.

Сталеваров: В конце концов мы живём посреди народа. Насколько я помню из донесения блаженного Аркадия, людские массы есть на Востоке и Западе. Я пойду и проведу агитацию.

Благородиев: Марксистам нельзя доверять агитацию!

Тамара: Да, сто лет марксистской агитации привели к тому, что Владимир Ильич остался последним марксистом.

Минерва: Среди нас есть заслуженный педагог, способный убедить любую аудиторию в чём угодно.

Алебастр: Спасибо, дорогая, что помнишь мои скромные достижения. Действительно, по первым трём образованиям я – педагог, в переводе с греческого «ведущий мальчиков». Сначала, по примеру древних, я устремлюсь на Восток.

Алебастр достаёт какой-то предмет, похожий на туристический стул и удаляется. Видно, как он подходит к вывеске «ДЕТСКИЙ САД ПОРОСЁНОЧЕК».

За дверью – адский шум, визг и гам. Алебастр входит в двери, шум на секунду смолкает, но тут же возобновляется с утроенной силой.

Раздаются возгласы Алебастра: Горе вам, ухожопые варвары! Смотрите мне в глаза, а не на бороду! Ты в кого целишься, мелкий паразит?

Сталеваров (в сторону): Кажется, агитация проходит успешно. Главное – установить контакт с массами.

Алебастр возвращается, уже без стула. В разлохмаченной бороде торчит стрела, к голове приклеен бумажный самолётик, лицо вымазано сажей, одеяние в беспорядке. Вид дикий и обескураженный.

Алебастр: Да… Мне казалось, я уже погиб… И даже слышал 30 выстрелов, положенных философам и полководцам.

Минерва: Как всё прошло?

Алебастр: Ну что ж… Тему занятия я избрал самую лёгкую: «Бессмертие как проклятие». Принёс с собой кафедру. Начать решил с опорного тезиса об опасности крайнего индивидуализма. Когда каждый сам за себя – исчезает понятие поколений. Видна уже не могучая гряда человеческих волн, а одиночные всплески в застойной воде… А после этого размышления – прямо перейти к всеобщей мобилизации.

Вдруг один из слушателей подполз и начал жевать кончик моей бороды, метафорически показывая этим безвкусную банальность моей речи… Я опрокинул наглеца и он разразился оглушительным рёвом, в котором нельзя было разобрать ни одного аргумента. Другая каналья выстрелила в меня из арбалета и я почувствовал холод пролетевшей стрелы… Дальше начался какой-то бедлам, и я уже не слышал сам себя…

Я вглядывался в их лица, не омрачённые мыслями, в их сумбурные движения, в разбросанные их руками разноцветные предметы бытия… Неотличимые от варваров, они смотрели на меня с удивлением, как на говорящую швабру…

Победов: Так они придут на помощь? Ударят в тыл осаждающим войскам противника?

Алебастр: Увы. Восток безучастен. Но остаются ещё люди Запада.

Гуманизавр, Шлюшастый: Мы всегда говорили, что спасение нужно искать на Западе!

Минерва: Иди на Запад, великий мой человек!

Алебастр: Признаться, я немного потерял уверенность в себе… Такое чувство, будто мои слова перестали немедленно отливаться в камне…

Победов: Капитан, вы сделали всё, что могли.

Сталеваров: Каждый должен выполнять свой долг до конца. Взялся агитировать?

Алебастр: Преподавать.

Сталеваров: Значит, иди и преподуй!

Алебастр уходит. Видно, как он приближается к вывеске «ЖЫЛИЩНАЯ КАНТОРА».

За дверями – адский шум непонятного происхождения. На миг он замолкает и возобновляется. Сквозь шум слышно: «Эй, чучело! Дай бороду поносить!», «Ща я тебя пихну, интеллигентская морда!», затем слышен шум свалки. Всё перекрывают  возгласы Алебастра:

– Да включите наконец свет в своей голове! О, мифические животные, таскающие внутри себя труп собственной души! Способны ли вы увидеть высокое? Какую единственную мысль вы думаете всю жизнь своими свиными головами? Старайтесь мыслить чуть шире, узкожопоголовые!!!

Сталеваров (в сторону): Нужно было меня послать.

Минерва (в сторону): Боже, какой пассионарий! Какой оратор! Хорошо, что марксиста не послали!

Алебастр возвращается. В разлохмаченной бороде снова торчит стрела, к голове приклеен бумажный самолётик, лицо вымазано сажей, одеяние в беспорядке. Вид дикий.

Победов: Как всё прошло?

Алебастр: Что-то сразу подсказало мне, что ни один из моих слушателей не знает греческого языка. Поэтому я скомкал план занятия и начал вдохновенно импровизировать.

Молчание было мне ответом… За первые полчаса из аудитории поступил только один вопрос по существу: «Это кто за ёптыть?» Признаться, я не смог постичь смысла вопроса и оставил его позади моих размышлений. Другой слушатель, показывая на меня пальцем, хохотал разными голосами. Словно духи невежества громко покидали, толпясь, его лохматую голову…

Тамара (в сторону): Интересное, кстати, слово – это самое «ёптыть». Существительное или наречие? Междометие? Обращение? Самостоятельная фраза? По смысловой наполненности – целая страница. Готовая тема для диссертации.

Победов: Но есть ли хоть один новобранец?

Алебастр: Да! К счастью, в стаде баранов оказался благородный олень, вот он! Мой новый ученик. Он, правда, не очень разговорчив, но молчание – золото. Достаточно знать эту истину, чтобы не стать посмешищем.

Маршируя, входит Шваброедов.

Победов: Какая выправка! Вольно, рядовой!

Девочки-дурочки: Какой пупсик! Лайки, куча лайков!

Изабелла, Тамара: Какой мужчина!!!

Минерва: О да! Этот ученик достоин Алебастра!

Шваброедов: Круглое носим, квадратное катаем.

Алебастр: Какое глубокое высказывание! Действительно, жизнь полна абсурда.

Тамара: Скажи ещё что-нибудь!

Шваброедов: Возьми сосиску.

Тамара: Какое повелительное наклонение! Не устоять!

Изабелла: И я не могу устоять! Где мой шест?

Кукушан: Должен признать, довольно сексуально.

Изабелла: Нет, какой мужчина! Мощь и дичь! Мощная дичь!

Тамара: Напор, харизма! При этом – большой и элегантный, как рояль. В его брутальной фамилии мне слышится… Лязганье пружин кровати… Об что-то твёрдое… Вниз-вверх… Вниз, пауза, вверх…

Противень: Какое-какое лязганье тебе слышится?

Изабелла: Как же манит эта его мужественная небрежность…

Шваброедов: Сосиска ждать не будет. Бром-бром!

Алебастр: Да, мой ученик снова прав с двух сторон. Нельзя забывать о хлебе насущном, но и нельзя сводить развитие к питанию тела. И снова – как лаконично выражена мысль!

Изабелла, Тамара: Он умный и щедрый! А какой представительный! (Шваброедову): Хочешь воблу?

Шваброедов: А сосиски есть?

Изабелла: Может, и есть!

Со смехом и визгами уводят Шваброедова. Доносится чавканье.


Картина девятая

Появляется Кукушан:

– Идеальная засада! Из этого подъезда – только один выход! И какая романтическая тишина… Темнота, лишь сопение и чавканье слышатся… И лев ждёт в засаде двух пантер…

Так, сначала Изабелла… Не буду рассказывать ей про то, как пала твердыня моего сердца и нести прочий вздор. Сразу к делу. Хотя объект непростой… Что-то подобное у меня было четырнадцать побед назад… Тютя Половичок десятый год в суицидальном состоянии… Потому что у мужика должны быть железные причиндалы, а не причиндалы-оригами… Но нужно настроиться… Кто я? Я – мужчина, альфа-самец. Альфа-мужчина. И поимею всех, кого догоню. А бегаю я быстро.

Показывается Изабелла.

Кукушан (голосом обольстителя): Изабелла! Это не твоя ли прекрасная голова торчит над мусором?

Изабелла: Это не голова, а жопа.

Кукушан (в сторону): Вечно путаю.

Изабелла: Что?

Кукушан: Да так… Между прочим, у жирафа – самое большое сердце среди млекопитающих.

Изабелла: Чё?

Кукушан: Ну, это как бы… Комплимент. Если девушка высокая, то у неё сердце большое, как у жирафа… То есть… Предрасположенное к любви.

Изабелла: Ты назвал меня млекопитающим?

Кукушан: Нет-нет, ты ослышалась!

Изабелла: Ты считаешь меня парнокопытной?

Кукушан: Нет, что ты!

Изабелла: Значит, ты считаешь меня непарнокопытной?

Кукушан (в сторону): Тут нужно быть не человеком, а вездеходом. Потому что она – дура непроходимая. (Изабелле): Едва ли можно на глаз определить, парнокопытна ли женщина. Нужно взглянуть на копытца поближе.

Изабелла (протягивает руку в сторону, в ней оказывается швабра): Подойди, посмотришь.

Кукушан: Раз у нас завязался такой интимный разговор, можно мне называть тебя Беллочкой?

Изабелла: Нет. Себя так называй.

Кукушан: Как скажешь, Зайчуша.

Изабелла замахивается шваброй, Кукушан сбегает и натыкается на Тамару.

Кукушан: Прекрасная Тамара!

Тамара: Ужасный Кукушан!

Кукушан (автоматически): Между прочим, у жирафа – самое большое сердце среди млекопитающих!

Тамара: Между прочим, у мышиного лемура – самый маленький мозг среди приматов. Всего два грамма. Вы, случайно, не с Мадагаскара?

Тамара замечает Изабеллу, обе фыркают друг на друга.

Изабелла (в сторону): Овца!

Тамара (в сторону): Курица!

Изабелла (в сторону): Три пера свои вышла проветрить!

Тамара (в сторону): Гуляет она! Задница уже дома не помещается!

Кукушан чувствует напряжение в воздухе, ретируется и натыкается на Алебастра.

Алебастр (задумчиво и красиво цитирует): «Но встреча каждая – лишь арка; сквозь неё просвечивает новый путь. И горизонт отодвигается и тает в бесконечность…».

Кукушан: Пушкин прав, сквозь одну женщину уже просвечивает следующая.

Алебастр: Это не Пушкин. Впрочем, важны не имена, а строки… И молодости простительно невежество. Лучше быть молодым обалдуем, чем старым.

Кукушан: Профессор, у меня к вам неожиданный вопрос.

Алебастр: Едва ли это возможно. Слушаю, милейший.

Кукушан: Как можно женщине понравиться другой женщине?

Алебастр: ?

Кукушан: Тогда начну издалека. Видите ли, я – сторонник биоразнообразия.

Алебастр: В этом ты подобен богам.

Кукушан: Точнее, женского биоразнообразия. В общем, планируется мероприятие на троих.

Алебастр: Философская беседа?

Кукушан: Можно и так сказать. Не обязательно ведь беседовать лицом к лицу?

Алебастр: Конечно. Я могу прийти и показать.

Кукушан: Не стоит, профессор! Ваше присутствие смутит участниц. И едва ли издаваемые нами звуки можно будет назвать человеческими.

Алебастр: Так часто бывает, если беседующие не искушены в философии.

Кукушан (увлечённо): Так вот. Готовится идеальная вечеринка в современном формате. Подобраны две кандидатки вместо одной. В главном всё хорошо. Я нравлюсь обеим, обе нравятся мне. Но они не нравятся друг другу! Представляете?! Я с седьмого класса маневрирую, чтобы сообразить на троих, дипломатические усилия предпринял такие, что Африку можно было бы включить в состав Мытищ! Украсил бунгало, закупил дары земли. Вино из этого, знаете, предзимнего винограда, которое тает на женских губах… И других местах… А они друг на друга смотреть на хотят!

Алебастр: Может, попробовать в темноте?

Кукушан: Это крайний вариант. Не хотелось бы.

Шимпанзец: В темноте могут подсунуть лежалый товар.

Кукушан: И это тоже. Так что же делать?

Алебастр: Гм… Значит, ты пытаешься собрать две половины из трёх частей, из которых две не гармонируют?

Кукушан: Совсем не гармонируют! Видеть друг друга не хотят! Одна считает вторую курицей, а вторая первую – овцой!

Алебастр: Организуй им какое-то общее потрясение, переживание.  Тогда они сблизятся.

Кукушан: Это мысль… Вы – воистину выдающийся человек!

Алебастр (задумчиво): Насколько выдающийся – можно узнать, только поместив меня на некоторую плоскость…

Кукушан: Только прошу держать наш разговор в тайне. Внезапность очень важна в моём деле.

Алебастр: Конечно. Как там звучит эта немецкая пословица? «Знают две свиньи – знают и все остальные люди»?

Кукушан: Точнее, «что знают двое – знает и свинья». Я хорошо знаю немецкий по фильмам. Благодарю, профессор.

Кукушан уходит и натыкается на Минерву:

– Прекрасная Минерва, какая неожиданность! А вы верите в случайности?

Минерва: Только в неслучайные.

Кукушан: Как мы похожи! Я тоже верю в закономерности.

Минерва: И какие закономерности вы знаете?

Кукушан (автоматически): Если в одном месте встречаются разнополые люди – секс неизбежен!

Минерва вопросительно смотрит на него так, что Кукушан прячется.

Кукушан (из укрытия): Уже не две кандидатки, а три! Но такие нерешительные! Чего все они ждут, видя прямо перед собою неотразимого меня? Ведь я вовсе не против спонтанной близости! Такое ожидание – опасная игра! Конечно, секс престарелых существует как жанр… Точнее, вид деятельности. Но кому он интересен? Пора, пора уже одерживать очередную победу. Мои соперники смехотворны… Но кого выбрать из троих? Изабелла роскошна, Тамара очаровательна, Минерва загадочна… (Прислушивается к своим ощущениям). Да, есть жизнь ниже пояса! Но из-за кого конкретно?.. Наверное, сначала – Изабелла. Сорву цветок, пока он не увял окончательно. Вообще один бабец харизматичнее другого. То есть другой. Наверное, так: атакую Изабеллу, Минерву держу в поле зрения, Тамаре пока напишу любовное письмо.

Минерва (в сторону): Да, верно говорится: ума нет – люди не дадут.

Алебастр: Дорогая, будь терпимее. Любой из нас часто является редкой скотиной. А Кукушан просто… Энергичный многоликий человек.

Минерва: Точнее, многорожный.

Хароновна: Скоро появится настоящий многорожец.


Действие третье

Картина первая

Алебастр: Если все выживают нас из Дома, если все так хотят, чтобы мы ушли – может, действительно уйти? Но куда? (Задумывается). Есть ли хоть одно место, куда не достанут жадные лапы Москвы?

Победов: Предлагаю Китай, я бывал там с проверкой боеготовности. Самое тихое место на Земле – район Китая под названием Внутренняя Монголия.

Алебастр (задумчиво): Странно, что такое место есть на карте. Я думал, что Внутренняя Монголия – это не район Китая, а состояние ума некоторых граждан России. Продуваемая всеми ветрами голова, в которой пасутся табуны лошадей-мыслей, охраняемых собаками-убеждениями… Но что если собак больше, чем лошадей?..

Изабелла: У меня в голове тоже Монголия?

Говорящий Половичок: Конечно нет, ненаглядная. У тебя в голове – город-сад!

Кукушан (в сторону): Довольно дремучий. Но я продерусь как-нибудь.

Тамара (в сторону): Не сад, а джунгли! С курицей на каждой пальме.

Сталеваров: За границу мы не пойдём из патриотических соображений.

Изабелла: Тем более в Китай, который отобрал у нас воблу.

Противень: Но концептуально – Восток или Запад? Идём за Солнцем или навстречу?

Минерва: Навстречу. Есть одно место в России… Помнишь, как мы мечтали об этом, Алебастр? Нам нужно идти в…

Алебастр: Прекрасные Рифейские горы.

Тамара (Противню): Видишь, какое взаимопонимание может быть между супругами? И даже общая мечта!

Противень: Лично я мечтаю найти автора письма, перехваченного мною под супружеской кроватью! «Тамарочка! Будь же смелее! Всего две соперницы отделяют тебя от меня! Практически целую. Твой невероятный Э.». Признавайся, кто этот «невероятный Э.»?!!

Тамара: Что-то не так? Разве супруга дожидается твоего Педро Имбесиля, пока он кинокамеру в ведро засовывает? Рога вышли из моды?

Противень: Я чувствую, у меня их уже больше, чем у стада оленей!

Тамара: Скорее, баранов!

Минерва: Тамара, Александр! Вы двадцать лет в браке, а ссоритесь, как первогодки! Мы тут ищем путь к спасению!

Изабелла: Так что за Рифейские горы?

Алебастр (мечтательно): Это те самые горы, что закрывают солнце киммерийцам! Где грифы охраняют несметные сокровища!

Шимпанзец: Сокровища?

Изабелла: Да где это вообще?

Кадрильева: Рифейские горы, они же Уральские.

Алебастр: О, седой Урал! Пояс планеты!

Кадрильева: У восточного подножья Уральских гор проходит граница между Европой и Азией.

Изабелла: Поняла.

Победов: Знаю эти места, стояли там с эскадроном. Красота такая, что с коня можно упасть.

Алебастр: А над Рифейскими горами раскинулась Большая Медведица… И реки, текущие с гор, самые сильные на Земле… А в их глубине живёт Борей, северный ветер…

Говорящий Половичок (неожиданно): Есть легенда об этих местах.

Минерва, Тамара: Расскажи! Расскажи!

Говорящий Половичок смотрит на Изабеллу.

Изабелла: Разрешаю рассказывать.

Говорящий Половичок: «Легенда об орле, перелетевшем через ночь»… В давние-давние времена люди Урала не знали весны и настоящего света. Всегда была стужа, не кончались снегопады, не стихал ледяной ветер… Мелькали короткие дни и вновь наступала ночь, которая царствовала в этих краях.

Богиня-весна не знала, что в такой суровой стране есть люди и не заглядывала никогда на Урал.

В скалистых ущельях и на снежных равнинах охотились уральцы. Так сильны они были, что не уступали дороги ни кабану, ни медведю, и так выносливы, что не чувствовали тяжести своей жизни. И так просты, что не предугадывали ничего дальше полёта стрелы. И даже слова «мечта» они не знали.

Но однажды самый могучий охотник нашёл на речной отмели алый рубин. Никогда не видел он подобного чуда. Небывалый горячий камень блестел как солнце, пойманное в ладони, переливался и затмевал всё вокруг… Любовался охотник камнем и вдруг услышал незнакомый звук, совсем не похожий на шаги зверя или человека… Стук своего сердца, более громкий, чем удары молотом по скале.

Рубин был отшлифован – но не водой и не ветром… Охотник заметил маленькую дырочку в камне и догадался, что он – частица ожерелья… В этот миг охотник и стал потерянным для своего племени, ибо он подумал о женщине, настолько прекрасной, что она носит ожерелье из подобных камней просто для забавы, светясь ярче, чем все они вместе взятые. И решил найти её во что бы то ни стало.

Он дошёл до истоков реки, на берегу которой оказался рубин, а потом спустился вниз по течению до студёного моря. Он исходил горы и чащи, но чем больше искал, тем яснее понимал: красавица слишком далеко. Расстояние до неё намного больше, чем он может пройти за всю свою жизнь, даже если бы шёл одновременно во все стороны света.

И тогда охотник отправился к злому колдуну, жившему в самой глубине скал. Колдун достиг такого мастерства в своём страшном искусстве, что мог одним взглядом отнимать дыхание у всего живого… Не было невозможного для колдуна, но взаимен он брал самое ценное.

Охотник стал первым, кто пришёл к колдуну по своей воле. Удивился колдун, выслушал охотника, рассмотрел внимательно рубин. И сказал, что охотник увидит красавицу, если перестанет быть человеком с бессмертной душой. И отдаст волшебный камень… Жутко стало охотнику, не мог он представить, что сделает с ним колдун и как можно жить без горячего камня, своей единственной отрады… Но выбора не было, слишком много путей прошёл уже охотник.

Забрал колдун камень и превратил охотника в большого орла. Взмыл орёл высоко-высоко и тьма окружила его со всех сторон. Ночь расстилалась повсюду и казалось, что перелететь её невозможно.

Долго-долго летел орёл, весь свой орлиный век. На исходе были уже его силы, как вдруг впереди он увидел какой-то просвет, узкий, как луч солнца в тумане.

С самым последним взмахом крыльев вылетел орёл из владений ночи и увидел богиню-весну, прекрасную деву в рубиновом ожерелье, идущую по полям и лугам.

И где проходила она – таял снег и появлялись цветы, и хотелось глубоко дышать, и синее небо словно отодвигалось от земли, давая людям больше простора для счастья…

Увидел это орёл и упал замертво к ногам богини-весны. Посмотрела она на птицу с человеческими глазами, а потом вдаль, в ту сторону, откуда прилетел орёл, и увидела холодные земли, где раньше не бывала…

Так на Урал впервые пришла весна. И принесла с собой свет, побеждающий зло. И рассыпала по склонам гор россыпи цветов и драгоценных камней. И научила людей мечтать.

Охотник погиб, но подарил своему племени весну. И три истины, которые с тех пор знает любой уралец.

Если крылья достаточно сильны – ночь останется позади. Холод не вечен. А весна начинается в сердце…

Все молчат.

Изабелла вытирает глаза платьем задумавшейся Тамары.

Алебастр: «Я думаю, душа за время жизни…»

Тамара: «…приобретает смертные черты». Мне тоже кажется, что у Бродского есть строки обо всём…

Изабелла: Всё это хорошо, легенды, красота, сокровища… Но после Мытищ я могу жить только в столицах. Какая там столица?

Кадрильева: Столица Урала – город Екатеринбург.

Алебастр: Что?! Да ничего подобного! Если подняться над Уралом на философскую высоту и посмотреть вниз, то первый город, который бросится в глаза – это Пермь! Я прав, Юлий Петрович?

Благородиев: Вопрос не такой простой. Действительно, у Рифейских гор раскинулась легендарная Пермь.

Изабелла: А кто живёт в этом городе?

Благородиев: В Перми живут пермяки.

Первая девочка-дурочка: Как интересно!

Минерва: А какие они, эти славные горцы?

Алебастр: Пермяки отважны, но простодушны. Правда, Юлий Петрович?

Благородиев: Пермь веками господствовала над окрестными народами, достигнув пика могущества в 13 веке, когда приблизиться к городу побоялся сам хан Батый. Летопись повествует, как пермяки показывали ему неприкрытые зады с могучих крепостных стен, но Батый, хоть и скрежетал зубами от ярости, не решился атаковать. Катапульты пермяков, метавшие чугунные валенки, могли уничтожить всю монгольскую армию…
К сожалению, процветание Перми было прервано коварными соседями…

Минерва: Гуннами?

Благородиев: Практически. Екатеринбуржцами. Будучи не в силах взять город штурмом, они ночью изготовили и подкатили к воротам деревянного… Троянского Лося. А сами спрятались в выкопанных ими ручьях и оврагах. Любопытные пермяки затащили в город Троянского Лося и стали праздновать победу. Упившись смородиновыми настойками, они не слышали, как ночью из Лося выпрыгивают отборные екатеринбуржцы… Так пала пермская крепость, а Екатеринбург стал столицей Урала.

Вторая девочка-дурочка: Да, я слышала эту историю.

Алебастр: У Аристотеля есть пророчество о падении Перми…

Противень: Интересный факт. Пермские события стали основой для известного голливудского блокбастера. Правда, там Пермь названа Троей, вместо деревянного лося использовали пластмассового коня, есть другие нестыковки. Брэд Питт сыграл предводителя екатеринбуржцев по прозвищу Рыжий Лопух. Жаль, что, несмотря на многомиллионный бюджет, продюсеры сэкономили на консультациях пермских историков, готовых работать за еду.

Первая девочка-дурочка: Но если Троя – это Пермь, то почему деревянный Лось называется Троянским?

Благородиев: Ошибка переводчика. Древнюю летопись, написанную на полене пермской гвоздикописью, сначала зачем-то перевели на монгольский, потом на матерный английский, распространённый в Голливуде, потом на литературный английский, затем на матерный русский… И где-то смысл исказился… Я лично думаю, это козни монголов. Так вот… Тогда, после бесчестной победы, екатеринбуржцы сровняли город с землёй, распахали, а сверху засыпали солью, чтобы на этом месте никогда ничего не росло, кроме крыжовника и пермяков.

Алебастр: Пермь и сегодня находится в упадке?

Благородиев: Ещё каком. Городские трущобы неотличимы от буреломов тайги. Но невредимым остаётся одно из чудес света – бесхозный мост через Каму. Мы можем жить на этом мосту.

Минерва: Жить на мосту! Как романтично и символично!

Алебастр: О да! Без всяких помех наблюдать за движением Солнца! Быть над течением жизни! Над тяжёлым течением реки…

Сталеваров: Тяжёлое течение… Какой-то медицинский термин.

Минерва: А сколько свободного места! Простора! Не то что здесь, в тесной однушке!

Алебастр: Тесной однушке? Ты же знаешь, что я суеверен. Я выбирал между одной комнатой и тринадцатью.

Минерва: Уже неважно! Как чудесно жить на мосту!

Алебастр: И смотреть, и смотреть на воду, ежеминутно постигая истину
Гераклита о том, что ни дважды, ни даже однажды не войти в одну реку!

Изабелла: В жопу твоего Гераклита! Жрать там мы что будем? Снежинки?

Алебастр: Мужчины будут охотиться в городских лесах по обеим берегам Камы. Женщины – собирать крыжовник.

Гуманизавр: Я охочусь только с фоторужьём!

Алебастр: Молодец. Прийти в пермскую тайгу с фоторужьём – достойная смерть.

Хароновна: Я поделюсь запасами. Есть три банки с тополиным пухом. Лучшее народное средство от всего, особенно от депрессии.

Победов: Итак, решено! Я подготовлю текст приказа.

Шлюшастый: Вальтер Николаевич, только у вас есть пистолет, но это не значит, что мы будем подчиняться вашим приказам. Нужно голосовать.

Алебастр: Аркадий прав. У нас демократия.

Противень: Я не буду голосовать, пока не узнаю, почему полковник назвал пистолет в честь моей жены. Что означают эти буквы – «ТТ»?! Тамара Театралова?

Победов: Почти. Тульский Токарев.

Противень: А это что за мужчины? Вы втроём…?

Победов: Тульский завод, конструктор Токарев.

Противень: А моя жена тут при чём?

Победов: Если она не работала на Тульском заводе сто лет назад – ни при чём.

Противень: Малоубедительно, но ладно.

Сталеваров: Тогда голосуем, я буду вести подсчёт бюллетеней.

Алебастр: Кто выбрал тебя, чтобы ты вёл учёт избирателей?

Благородиев: Да, марксистам нельзя доверять организацию выборов. А то такое навыбираем, потом не будем знать, куда деваться.

Тамара: Мальчики, не ссорьтесь! Я посчитаю голоса. Кто за путешествие на Урал?

Алебастр, Минерва: Мы!

Благородиев: Я! О, древняя, Великая Пермь! Курганы и поленья с письменами! Я воссоздам искусство гвоздикописи!

Сталеваров: Я тоже. Пермский пролетариат не организован, нужна хотя бы первичная ячейка из меня. И мне было знамение у портрета Маркса о пермском походе. Бодро поёт известную песню:
«Там веками ветры да снега мели,
Там совсем недавно геологи прошли.
Будем жить в посёлке мы пока что небогато,
Чтобы все богатства взять из-под земли!»

Первая девочка-дурочка: Я буду трэвел-блогершей!

Вторая девочка-дурочка: Я тоже! Лайк за креатив!

Противень: И я, Пермь – Клондайк для сценаристов и режиссёров. Выходишь в город и камеру можно не выключать. Пока не разобьют, такого наснимаешь – весь пьедестал в Каннах займёшь.

Гуманизавр: И я, буду там лежать на нетронутых склонах гор и беседовать с медведями. Восстание организую в местном зоопарке…

Победов: Я против отступления, но за передислокацию. Тем более в прекрасную Пермь.

Тамара: С учётом того, что я не могу голосовать, поскольку возглавляю избирательную комиссию, получается девять голосов. Что скажут остальные выборщики?

Шлюшастый: Да ну нафиг! Не толерантный город. Не гей-парадный.

Изабелла: Ну, не знаю. Я не для того из Караганды приехала, чтобы в Пермь ехать!

Говорящий Половичок: Я не для того нашёл любовь из Караганды, чтобы бросить её в Мытищах! Я с Изабеллой!

Изабелла: И вообще не люблю дальние переезды. Я в этом году даже на оргию одноклассников не поехала.

Говорящий Половичок (в сторону): О! Как она целомудренна!

Хароновна: Не доедем. За границей Московской области шпалы на топливо разбирают.

Кадрильева: Континентальный климат. Минус сорок в зимний период. Задубеем. Летом не успеем оттаять, как опять задубеем.

Шимпанзец: Наверное, преждевременно. Сокровища есть, но вопросы логистики не продуманы. Нужен бизнес-план.

Экземпляр Ильич: Я против, после центрального аппарата – это всё-таки понижение. А если срочно в Москву вызовут – на чём добираться? Дирижабль надуем? Руководство будет ждать попутного ветра?

Кукушан: Да, всё-таки глухие места, хоть и Скифия. Альфа-самцу нужен мегаполис. Я не создан для небольших поселений.

Тамара: Если остальные воздержались, против – восемь. Решение принято: едем в Пермь!

Алебастр: О, как это чудно! Наконец вокруг не будет ни души! Никто не потревожит, в тайге не ловит ни один телефон, а на мосту тем более! О, спокойствие! О, воды реки!

Первая девочка-дурочка: Как ни души? Как не ловит? Тогда дислайк!

Вторая девочка-дурочка: Тоже дислайк! Кому контент выкладывать?

Сталеваров: Результаты голосования изменились. Восемь – семь.

Алебастр: Двурогий Минотавр!

Сталеваров: Доигрался с демократией?

Шлюшастый: Каково чувствовать себя меньшинством?

Гуманизавр: Слабым, попираемым меньшинством?

Хароновна: Кстати, о попирании. К нам едет бульдозер.


Картина вторая

Слышно надвигающееся гудение бульдозера. Аркадий Шлюшастый что-то ищет в мусоре, бормочет:

– Как же так получилось? Я всегда была против большинства. Но большинство проголосовало, чтобы не ехать… И я голосовала, чтобы не ехать. Значит, теперь я должна ехать в Пермь, иначе какая из меня оппозиция? Нужно внимательно посмотреть, тут чего только нет, со всех Мытищ мусор свезли….

Вот! Да! Билет в Пермь на вечер… Фирменный поезд «Кама», последний вагон. Всё будет хорошо. Неужели в огромном городе, вновь построенном вокруг обломков Троянского Лося, не найдётся местечка для ухоженного и приятно пахнущего мужчины в голубом шарфике? Конечно, найдётся. А этот Дом падёт… Бульдозер – только начало, кормой чую. А носительница либеральных идей не может погибнуть вместе со всеми. Кто будет рисовать радугу на асфальтах планеты? Поеду! Не ради сохранения себя, а ради пропаганды идей, которые символизирую. Буду бороться с пермяками за гендерное равенство! Выйду к вокзалу по трубам.

(Спускается в люк).

Выходит Говорящий Половичок, к нему приближается Тамара:

– Никогда бы не подумала, что ты такой интересный! И настоящий нежный Плюша! Можно, я буду называть тебя просто По?

Говорящий Половичок: Так меня может называть только Изабелла!

Тамара: Да что ты в ней нашёл?

Говорящий Половичок: Она не похожа ни на кого!

Тамара: Да, очень странная. Если говорить точным медицинским языком – с приветом.

Говорящий Половичок: Она – Солнце моего мира!

Тамара (приобнимает Половичка): Ну хорошо… Но, может, я смогу стать для тебя хотя бы ночной Луной?

Внезапно появляется Изабелла. Говорящий Половичок отпрыгивает от Тамары.

Изабелла (взрываясь): Ах вы, астрономы хреновы! Солнце! Луна! Туманность Клюшки!!! Галактика Тюфяка! Вы отлично дополняете друг друга! Отважная овца и робкий баран!

Половичок: Изабелла, любимая, ты всё не так поняла! Мы просто разговаривали!

Изабелла (нервически смеётся): Ха-ха! Они разговаривали! Разве ты не должен сутками напролёт стоять под моим балконом, ожидая, когда я вылью на тебя помои?!

Половичок: О, должен, Изабелла!

Изабелла: Ты забыл о своём долге!

Половичок: Нет, не забыл!

Изабелла: Или ты нашёл помои получше?!

Половичок: О нет, твои помои великолепны!

Изабелла: Ты оставил свой пост ради беседы с овцой!

Половичок: Нет, Тамара Сергеевна сама пришла!

Изабелла: Вот видишь! Ты уже называешь овцу по имени-отчеству!

Половичок: Тамара…

Изабелла: Да, ты уже перешёл с овцой на «ты»! Какой стремительный роман! Не буду вам мешать!

Половичок: О, я виноват перед тобой, Изабелла!

Изабелла: Ещё как! Наконец ты показал свою истинную сущность!

Половичок: Моя сущность принадлежит тебе!

Изабелла: Бла-бла, бла-бла! Одни слова! Сегодня баран и овца воркуют, как два голубка, а что будет завтра? Не удивлюсь, если ты однажды потеряешь обломок швабры, мой подарок, которой я бросила в тебя своею личною рукою!

Половичок: О, не потеряю, Изабелла! Никогда! Это всё, что у меня есть!

Изабелла: Нет, всё, что у тебя есть – любимая овца!

Половичок: Пока во мне есть хоть капля крови…

Изабелла: Уже нет! Потому что ты связался с овцой-вампиром!!!

Тамара (в сторону): Такое ощущение, что я при жизни попала в дурдом.

Половичок: Поверь, любимая…

Изабелла: Нет веры вам, мужчинам! И им подобным существам!!! Изменник-скотовод!!! (Уходит).

Сокрушённый Половичок садится на пол и собирается умирать.

Противень: Да, всё-таки жаль, что мы живём в тесных декорациях. Такие темпераментные, пылкие натуры должны жить, как минимум, в двухкомнатной квартире. Чтобы была возможность драматически выбежать в другую комнату.

Раздаётся тихая песня. Тамара напевает «Ланфрэн-ланфру»: Лампа-пи-па, лампа-пи-па, лети в мой сад, голубка!

Противень: Драгоценная, «лампа-пи-па» у тебя в голове, а Боярский поёт «лантатита».

Тамара: Вечно ты тыкаешь мне в нос своим знанием французского!

Противень: Это не французское слово, а просто набор букв!

Тамара: Вечно ты тыкаешь мне в нос своими наборами!!! Букв! (Прислушивается).

Кукушан собирается на свидание, напевая песню-импровизацию (приятным баритоном, рифмуя на ходу):

– Лишь в жизни раз бывают чистыми носки… Лишь в жизни раз блаженствуют копыта… Когда сидишь у очага тоски… Невдалеке уже от старого корыта…

Подходит к двери Изабеллы, осторожно скребётся:

– Знакомая тишина… Впрочем, любая женщина – это закрытая дверь. Можно всю жизнь в неё стучаться, ломиться, но она не поддаётся. И только слышно, как за ней шелестят тараканы…

Стучится решительнее.

Изабелла: Чё и кому надо?

Кукушан: Беллочка, хочешь воблу?

Изабелла: Сейчас не хочу. Должен будешь.

Кукушан: Такой тяжёлый день! Может, окажешь мне первую эстетическую помощь?

Изабелла: Пусть овца оказывает! У неё морда моложе!

Кукушан: Она не такая уж и овца. Кстати, не хочешь осмотреть моё бунгало? Выпьем по бокалу вина, заодно и с Тамарой помиритесь? Знаешь это старое поверье? Что самая крепкая дружба возникает на матрасе холостяка?

Изабелла: Угомонись уже! Пустырника купи!

Кукушан: Я не покупаю успокоительное, мне его дарят.

Выбегает Противень со штативом:
– Я понял, кто такой этот «невероятный Э.»!!! Конец тебе, Кукушан! Это ты с Тамарой перепихи… Переписываешься?!

Кукушан скрывается, Противень его преследует. Место Кукушана занимает Говорящий Половичок:

– О, Изабелла! Воистину, ты выделяешься среди других красавиц, как подсолнух между одуванчиков!

Изабелла: А ты вообще не выделяешься! Трава травой! И довольно помятая!

Говорящий Половичок: О, как я обожаю твою резкость!

Изабелла: Себе наведи резкость и посмотри в зеркало! И прекрати меня обожать!

Говорящий Половичок: О, я не в силах! И я принёс тебе подарок!

Изабелла: Засунь его туда же, к предыдущим! Там наверняка уже целый склад с развитой логистикой!

Говорящий Половичок: Я не могу засунуть твоё в себя! Лишь я моё в тебя могу засунуть!

Изабелла (высовывается со шваброй): Нет, это я моё в тебя сейчас засуну!

Говорящий Половичок: Замри на месте, я взлетаю от любви!

Изабелла: Ты к своей жопе крылья приделал? Но зяблики в дождь не летают! (Выплёскивает помои, целясь в Половичка, он исчезает).

Прибегает запыхавшийся Кукушан:

– Мы не договорили, Беллочка! Во сколько ты придёшь? Мне зажигать уже вокруг матраса свечи?

Изабелла кидает швабру и попадает в Кукушана. Окно захлопывается.

Выходит Тамара:
– Что тут за шум опять вокруг старой курицы? Что она снесла на этот раз?

Кукушан: Тамарочка, вы получили моё письмо?

Тамара: Получила, но мало что поняла. Какие-то соперницы, препятствия… И что значит «практически целую»?

Кукушан: Почти целую. Этап поцелуев можем проскочить.

Тамара: Вы ищете моей дружбы?

Кукушан: Организмами.

Тамара: Что – организмами?

Кукушан: Давайте дружить организмами.

Тамара поднимает швабру, брошенную Изабеллой, Кукушан отбегает подальше.

Выходит Минерва.

Кукушан: Добрый вечер!

Минерва: Вечер не может быть ни добрым, ни злым.

Кукушан: Возможно, в прошлый раз мы начали не с того. Поэтому и закончили не тем самым.

Минерва: Вы сложно изъясняетесь, я позову Алебастра для перевода. Буся!

Кукушан: Не стоит, пусть работает в своём планетарии. Скажите лучше, как вам нравится Изабелла?

Минерва: Достойная женщина.

Кукушан: А Тамара?

Минерва: Одна из наиболее достойных.

Кукушан: Так, может, обсудим достоинства друг друга вчетвером? Я тоже не без достоинства. Хе-хе.

Минерва: Что за фантастические фантазии?

Появляется Алебастр:

– Как продвигается трёхсторонняя встреча? Как послевкусие предзимнего винограда?

Кукушан: Так себе. Пока чувствую только послевкусие поджопников. Моральных.

За воротами раздаётся топанье, железные звяки. Слышны переговоры:

– Может, пустим им газ по водопроводной трубе?

– А чей это коллектор бегает без намордника?

– Нет, лучше поставим контейнер на крышу, всё само развалится!

– Давайте сначала бульдозером. Там всё-таки люди. Условно говоря.

Слышится сильный удар в ворота, они начинают шататься.


Картина третья

Раздаётся треск, часть ворот падает. Просовывается ковш бульдозера. Бульдозерист – переодетый полицейский.

Кукушан (в сторону): Воистину, судьба всегда на стороне альфа-самца! Вот и общее потрясение для моих девушек, которое я героически помогу им пережить! Вот только как помогать – энергично или нежно и медленно?

Алебастр: Можно ли считать появление бульдозера ответом властей?

Сталеваров: А какого ответа ты ждал, Алебастр? От Амфисбены? Приглашения на конференцию по герпентологии?

Бульдозерист: Не мешаем движению техники.

Победов: Куда движется ваша техника?

Бульдозерист: На незаконную выставку концептуальных картин.

Благородиев: Что-то это мне напоминает… Однажды бульдозер уже разносил выставку…

Бульдозерист: Кстати, вы тут сто долларов не находили?

Изабелла: Это некрасиво – положить деньги артистке в лифчик, а потом вернуться за ними на бульдозере.

Бульдозерист: Неважно, сам найду среди обломков.

Победов: Сомкнуть ряды!

Из ниоткуда появляется незнакомая старушка в платке. Она рассматривает картины, наклоняя голову в стороны:

– Интересные у вас, ребята, коврики, но какие-то они немножко жутковатые!

Благородиев: Это голос Вечной Бабуси! То же самое она сказала в 1974 году, когда в Беляево растоптали выставку нон-конформистов! Как повторяется история! Она появляется каждый раз, когда государство давит искусство!

Сталеваров: Я, конечно, материалист и не признаю потусторонних сил, но бабуся – явный суккуб! Демон преисподней! К оружию!

Бульдозерист: Поскольку это не капиталистический реализм, выставка ликвидируется.

Благородиев (в сторону): Сейчас скажет: «Такое искусство народу не нужно!»

Бульдозерист: Такое искусство народу не нужно!

Алебастр: Пусть это решает народ!

Бульдозер гудит всё громче, жильцы сдерживают его. Минерва метает копьё.

Вдруг бульдозер разражается рёвом и резко двигается вперёд, прямо на Изабеллу. Она замирает, но Кукушан и Говорящий Половичок, раскинув руки, бросаются к ней. Кукушан тратит секунду на внешние эффекты и поэтому не успевает.  Бульдозер своим ковшом давит Говорящего Половичка (раздаётся писк, как от сломанной игрушки) и останавливается. Бульдозерист скрывается.

Говорящий Половичок (поворачивая голову, словно ища кого-то): Маменька! Могу я наконец напитать своё тело плюшками, которые вы испекли?..

Изабелла (склоняясь над Говорящим Половичком): Это не маменька, это я, Изабелла…

Говорящий Половичок: Сейчас зазвучит музыка… Ангелы-музыканты уже рассаживаются… Ждут дирижёра… Помню, маменька-покойница так любила музыку, особенно губную гармошку… Прямо до исступления…

Изабелла: Да очнись же! Это я, твоя Изабелла! Твоя.

Говорящий Половичок: Моя… Ненаглядная… Ты так часто злилась на меня…

Изабелла: Я не злилась, а негодовала. На твою несмелость…

Говорящий Половичок: Я… всё для тебя сделаю… Осыплю твоё ложе лепестками роз! Стружками шоколада!..

Изабелла (нежно): Я больше люблю солёную рыбу…

Говорящий Половичок (теряя сознание): Конечно, дорогая! Каждое утро буду приносить тебе скумбрию в постель! Хоть скумбрию, хоть подсолнухи…

Изабелла: Глупый, подсолнухи несолёные… Но приноси.

Говорящий Половичок: И у нас всё будет хорошо?..

Изабелла: Конечно. Мы ведь хорошие и поэтому у нас всё будет хорошо.

Говорящий Половичок: У нас…

Изабелла прижимается к нему и Говорящий Половичок затихает.

Бьют часы.

Мистический Голос:

Говорящий Половичок, он же – Маменькин Сын… Вообще влияние женщин на мужчин изучено недостаточно. Особенно влияние матерей на сыновей…

Есть женщины, которые всех окружающих превращают в свою собственность. Такой была и Гамма Мелодиевна, родительница Говорящего Половичка. Несостоявшаяся пианистка, весь свой творческий жар она вложила в единственного сына, создав для него тёплую оранжерею материнской любви. Даже парник. Нет, скорее сауну. Горящую баню. В общем, сыну было тепло. Беда лишь в том, что внешний мир – очень холодное место…

И ещё беда в том, что Говорящий Половичок родился романтиком. И даже к концу школы им остался (обычной школы, не Царскосельского лицея! Немыслимо!). И даже в десятом классе написал сочинение о паре фонарей, висящих у подъезда. По мнению автора, это были вовсе не фонари, а заколдованные влюблённые сердца, висящие на одной дужке, но не могущие соединиться. Злая рука слесаря-волшебника на чугуно-литейном заводе навеки развела их в разные стороны…

Классная училка, циничная сорокалетняя разведёнка, молчала, внутренне подыхая от смеха, но школьницы слушали затаив дыхание… Таким же романтиком Половичок остался и во взрослой жизни. Правда, это качество нередко позволяло ему считаться умственно отсталым, но мы же знаем, как поверхностны суждения толпы о непохожем человеке, в голову которого не залезть…

На развитие нашего героя оказала и одна детская травма… Первоклассником он возвращался домой, уже в сумерках (какая скотина догадалась поставить первоклассников на вторую смену?!). Путь лежал мимо свалки (какая скотина догадалась устроить свалку у школы?!). И вдруг большой чёрный мусорный пакет был поднят и раздут ветром, как зловещее привидение… Кто знает, как отражаются на взрослой жизни детские переживания…

Итак, маменькина собственность уже окончила школу, институт, поступила на работу, но её статус не менялся. Девушки пытались возникать в жизни симпатичного Маменькиного Сына, но первый же кастинг у Маменьки становился для них последним.

Ни на что Половичок не мог решиться без одобрения Маменьки, собственностью которой он был. А ведь чья-то собственность не имеет собственной судьбы…

Однажды он сильно полюбил… Был даже букетный период длиной в десять лет. Потом просто закончились цветы в той местности, где жили влюблённые. Точнее, один влюблённый, вторая просто не подозревала о существовании первого…

В наш Дом он попал при неизвестных обстоятельствах, которые, может, чуть прояснятся в самом конце. Вероятно, просто увидел Изабеллу, напоминавшую его прежнюю любовь, только на двадцать лет и тридцать килограммов старше… И пришёл за ней сюда. А может, это она и была…

Мир тебе, Говорящий Половичок! Любящая душа в нелепом воплощении.

Появляется пьяная Изабелла. Качаясь, подходит к шесту и ухватывается двумя руками.

Изабелла: Правильно предположил Мистический Голос! Это на самом деле была я…

Но как же давно всё было… Жестокий Мистический Голос! На двадцать лет и тридцать килограммов старше! Козёл, а не Мистический Голос! Пусть на двадцать лет, точнее, девятнадцать и одиннадцать месяцев, но совсем не на столько килограммов! Он меня взвешивал, этот Мистический Козёл? Пусть только сунется с весами! Сразу по рогам огребёт!

Хотя, конечно, вешу больше, чем тогда… Не в той форме… Как же я была легка и хороша, как желанна!.. Как горели глаза мужчин в темноте элитных ночных клубов! Может, станцевать последний танец? Или не последний? Ведь возраст – просто состояние души… А вес – лишь цифры… Вдруг у шеста я стану прежней Изабеллой…

Изабелла начинает танцевать, не отпуская шест. Подпрыгивает и зависает в полёте. Вдруг шест падает, потолок рушится на Изабеллу.

Бьют часы.

Мистический Голос:

Изабелла Парабеллум. Такая звучная фамилия досталась ей от пролетарского деда, который при помощи дальнобойного девятимиллиметрового пистолета строил светлое будущее. До революции дед был обычный Баранов или что-то такое, в родительном падеже. А потом засверкал и преобразился.

Имя, чего уж там, не настоящее. По паспорту она Авдотья.

Итак, наша героиня родилась в далёкой Караганде. Как мало стартовых преимуществ может дать судьба! Какие шансы на женское счастье у Авдотьи из Караганды?

Стремясь к знаниям, Изабелла окончила местный колледж культуры и получила диплом хороводоведа. Став, кстати, последней выпускницей по этой редкой специальности. Вообще хороводоведение находится в упадке.

Обладая выдающимися фигурными данными, особенно сзади, и чётким пониманием, чего от неё хотят окружающие, она с юности серьёзно занималась танцами «гоу-гоу». И к двадцати уже была мастером спорта по стриптизу. Тогда же она поменяла имя на Изабеллу. Имя стриптизёрши должно вызывать вожделение, а не желание внести пожертвование.

Изабелла устроилась на производственную практику в местный ночной клуб. Как тот новогодний хоровод перешёл в оргию – Изабелла не помнила… Утром ей предложили постоянную работу и весьма скоро она уже была стриптизёршей экстра-класса. Гм. А чем измеряется класс? Конечно, количеством пережитых корпоративов. Их Изабелла пережила ровно четыреста.

В личной жизни всё было не так триумфально… Поклонники, привлечённые видом сзади, но познакомившись спереди, быстро начинали искать пути отхода, ибо у Изабеллы был сложный характер… Из-за озабоченности мужчин, а также…

Тоже детская травма, как и у Говорящего Половичка! Как бы выразиться, чтобы не обидеть женскую половину зала? В общем, некоторым ещё в детском саду рассказывают, что «девочкам всё можно». С этим девизом они и шуруют до пятидесяти. Пока не остаются одни.

Говоря медицинским языком, у Изабеллы была крайняя нетерпимость ко всем мнениям, кроме собственного. Отягощённая комплексом богини. Самая желанная девушка Караганды! Это звание может реально снести крышу. Да и в целом ежедневный стриптиз портит женский характер…

Шло время, Изабелла уже пять раз недолго побывала замужем и свысока смотрела на очередного мужа, у которого истекал срок вида на жительство, зарекаясь в дальнейшем связывать себя узами Гименея… Кстати, по удивительному совпадению, все браки Изабеллы заканчивались одинаковой фразой супруга: «Ты мне не жена, а однофамилица!». Изабелла твёрдо решила не быть больше ничьей однофамилицей и вернула девичью фамилию.

И тут нагрянула настоящая любовь. Изабелла не успела оглянуться, как снова подписала в ЗАГСе акт капитуляции. Он был атлетичный испанец, курил сигары, носил жгучее имя Андрюхас и имел виллу на океанском побережье… И обещал увезти туда Изабеллу.

К сожалению, возлюбленный оказался мелким аферистом и вовсе не испанцем, и даже не мексиканцем, а гаитянцем. Гражданином беднейшей страны мира, владеющим на паях половиной ржавого корыта, чтобы укрыться от дождя… Вдобавок ко всему крайне ревнивым и вооружённым метровым мачете. Да и злая трава, из которой Андрюхас крутил себе сигары, имела побочные эффекты…

Спасаясь от супруга, Изабелла улетела в Москву и устроилась работать по специальности в клуб «Голодный пеликан». Казалось, жизнь выровнялась и хуже брака с гаитянцем уже ничего не случится. Увы! Катастрофа поджидала Изабеллу в стоматологической клинике, куда она пришла поставить пломбу.

После укола в язык Изабелла временно потеряла чувство вкуса и ей стало казаться, что она ест одно масло. И толстеет… Что каждый ломтик авокадо прибавляет сто граммов с каждого бока… И сзади… Кошмар стриптизёрши! Изабелла села на диету, но продолжала чувствовать себя всё более толстой… Психологически толстеть. От стресса она стала толстеть на самом деле.

Ситуацию усугубила дурацкая шутка подруги (или не шутка, ведь рядом с Изабеллой любая подруга называлась не по имени, а просто «плюс один»). О, женская зависть!

Ближайшая подруга по сцене, восходящая звезда Наталья Эмбарго, сфотографировала Изабеллу во время выступления. Включив на мобильнике режим «Рубенс», увеличивающий женщину во всех местах… И разослав фотки всем общим знакомым…

Последней каплей стал плохо закреплённый пилон. Во время сложного прыжка Изабелла вырвала его с корнем и улетела в зал, проделав большую брешь в рядах московского бомонда. С карьерой стриптизёрши было покончено.

Изабелла стала работать в крупном секс-шопе, почти секс-универмаге. И снова начала делать карьеру! Очень быстро она стала консультантом в отделе мягких игрушек, потом – старшим консультантом в отделе твёрдых игрушек… Но продолжала толстеть до тех пор, пока начальник не сказал ей, что она уже отпугивает клиентов. И лично ему не внушает доверия. Вы, мол, такая большая, что мы вас до конца не знаем…

Потеря работы привела к потере жилья и вот тут Изабеллу стало мотать по-настоящему. Жестокая Москва не любит вышедших в тираж и толстых отчаявшихся…

Наконец Изабелле удалось устроиться на работу, где все были примерно одинаковой комплекции. Шпалоукладчицей. Подобный поворот в судьбе может сломать кого угодно, и характер Изабеллы стал вовсе невыносимым. С каждым человеком она общалась так, словно именно он только что выселил её из квартиры и подсунул гаитянца в постель… К тому же карагандинский диалект матерного языка – самый сокрушительный из всех, кроме магаданского…

Она окончательно стала мужененавистницей. Но, в отличие от Аркадия Шлюшастого, Изабелла не стала наполовину мужчиной. Она стала… Бабищей. Но это не её вина! Если мы вспомним, что именно мужчин привлекало в Изабелле, чего они добивались от неё, какое им было дело до её внутреннего мира… Изабелла не виновата. Бабищами женщин делают только мужчины! (Мистический Голос пережидает аплодисменты женской половины зала).

В поле зрения специалистов Изабелла попала на станции Москва- Товарная, когда на виду проходящего поезда сбросила спецодежду и проделала несколько своих фирменных па… Был это солнечный удар или флэш-бэк из прошлого – теперь уже не установить.

Мир тебе, Авдотья-Изабелла! Лёгкая танцовщица с тяжёлой судьбой.

Кадрильева (выползает из-под обломков, отряхиваясь от мусора): Всё! Не могу больше! Новая Зеландия! Южный остров… Тасманово море… Вулканы, фьорды… Серебряные папоротники… (Оглядывает всех и спускается в люк).

Минерва: Клавдия Ивановна, вы куда?!

Хароновна: В страну своей мечты. Хочет пройти насквозь и выйти с той стороны… Новая Зеландия находится точно под Мытищами… Она со школы учила язык маори…

Минерва: Не слишком ли далеко?

Алебастр: Как говорил Конфуций, не важно, насколько медленно ты идёшь. Важно, как долго ты идёшь, не останавливаясь.


Картина четвёртая

Все жильцы столпились и слизывают влагу со стены Дома. Расставлены пустые вёдра. На бельевой верёвке висит одинокая вобла. Издалека доносятся ругательства на китайском языке.

Минерва: Утренней росы слишком мало… И ни капли бесплатной воды во всех Мытищах! А в трубе что-то густое… По цвету – кофе, а по вкусу (пробует)…

Алебастр: Знатоки считают, что в кофе главное – не вкус, а температура.
Минерва: Нет, Буся, это даже горячим пить нельзя. Горькое, как вода из Стикса, реки подземного царства…

Тамара: Совсем скверное дело. Позавчера закончилась последняя пачка лапши.

Благородиев: Да, ровно три года назад у Дома перевернулся грузовик с «Дошираком». И судьба не спешит дарить нам другого пьяного водителя…

Минерва: Денег – полтора рубля. Алебастр вчера нашёл в чьём-то сапоге.

Шимпанзец: Это я вложил последние деньги в сапог. Привык инвестировать…

Благородиев: На такие деньги в 19 веке можно было купить двух живых гусей…

Тамара: Кстати, о водоплавающих. Осталась только одна штука воблы.

Сталеваров: Невероятно, что им удалось забетонировать Яузу…

Алебастр: Увы, Клавдия Ивановна ошиблась. Яуза действительно впадает в Китай. (Прислушивается к китайским ругательствам). Иначе откуда здесь появилось столько китайцев? (Кому-то в сторону): Лунь юй бабань! Ба? Сяо линь маньмань!!! Откуда я знаю китайский? Наверное, как-то выучил между делом, незаметно для себя.

Минерва: Какой ты талантливый, дорогой! Как мне повезло, что я иду с тобой по жизни!

Алебастр: Увы, но мы идём по очень странной местности. Какой-то абсурд творится вокруг. Я думал, что российский государственный аппарат устроен более разумно…

Сталеваров (взрываясь): Да с чего вдруг, Алебастр? Откуда ты берёшь свои мнения?! Из каких вареников ты добываешь творог, которым заполнена твоя голова?! Посмотри вокруг! Ты заслуженный пожилой человек, танкист и педагог, кандидат наук, сидишь посреди мусорного полигона, на каких-то руинах, напротив бельевой верёвки, на которой висит твоя единственная вобла, и думаешь, кому её отдать, пока коллекторы не отобрали, – Минерве, сестре по оружию, или Гуманизавру, брату по скудоумию? Потому что на две воблы тебе не заработать, даже если ты продашь всё своё имущество! Да, забыл! У тебя же нет имущества! Я даже не могу понять, ты в лохмотьях белой ночнушки или это так свалялась твоя седая шерсть?! Ты сам разве мог бы дойти до такой жизни, без помощи государства?!

Благородиев: Не верится, что империя дошла до такого убожества. Ведь писал же когда-то Иосафат Барбаро, венецианский купец: изобилие хлеба и мяса здесь такое, что продают не на вес, а на глаз! О Москве писал!

Сталеваров: В советские времена так о любом колхозе могли написать.

Хароновна: Но где же нам брать воду? Сезон дождей только через три месяца. Сезон снегов – через четыре! Высохнем нафиг!

Сталеваров: Любое живое существо когда-нибудь превратится в пыль…

Алебастр: Только материалист может проповедовать такую ересь!

Сталеваров: А во что превращаются идеалисты? В облака?

Алебастр: Души идеалистов становятся светом.

Сталеваров: Электрическим?

Тамара: Мальчики, мальчики! Нужно не спорить, а искать выход. Представьте, что с нами будет через неделю!

Хароновна: Все передохнем.

Победов: Ситуация крайне сложная. Говоря холодным военным языком…

Кукушан (в сторону): Холодным языком… С Изабеллой было бы хорошо и на льдине… Очень романтичный всё-таки проект – «арктический гектар»…

Победов: За время осады мы потеряли троих убитыми. Пали смертью храбрых разведчица Возвышенная, юнга Половичок и бронированная пехотинка Изабелла. Ещё одна военнообязанная, сведущая в топографии, покинула расположение части. Но женщины дезертирами не считаются. И предчувствие полководца говорит мне, что последний штурм был не последним.

Алебастр: Наверное, настало время…

Минерва: Нет! Дорогой мой, нет! Точно такое у тебя было выражение лица много лет назад, когда ты делал это!

Алебастр (твёрдо): Настало время прибегнуть к самой жуткой чёрной магии.

Хароновна: Давно пора!

Алебастр: Нам придётся открыть ящик Пандоры.

Минерва: Нет, Алебастр, только не это!

Тамара: Нет, Алебастр! Мы столько лет не использовали потусторонний портал! Несмотря ни на что! И сейчас продержимся! Должен быть другой выход!

Победов: Мы не продержимся. Силы на исходе. Несём потери. Оборонительные сооружения повреждены… На рассвете я делал вылазку. Дом полностью окружён полицией, мусорщиками, коллекторами, пожарниками, дивизиями Санэпидема, Депмусорполита, Депизблагососа, Деппаразита и многих других неизвестных чертей. Вот расстановка сил (показывает схему, на которой маленький кружок нарисован внутри большого). Мы в кольце противника.

Алебастр: Да, я тоже делал ночную вылазку. И даже поговорил с лошадью одного спящего полицейского.

Сталеваров: Вы говорили с лошадью, профессор?

Алебастр: Точнее, спорил.

Сталеваров: Во-первых, с лошадью не спорят, а шпорят. Во-вторых, лошадь выше любых ваших доводов.

Алебастр: Анатомически?

Сталеваров: Интеллектуально!

Тамара: Мальчики, мальчики! Нужно принимать решение.

Сталеваров: Проклятый портал… Мы не трогали его двадцать лет…

Минерва: Это же на самый крайний случай!

Алебастр: Увы, он уже наступил. Мы включим его буквально на минуту. С крайней осторожностью…

Победов (обречённо): Мудрецы, несите ящик Пандоры.

С величайшими предосторожностями, сгибаясь от тяжести, Алебастр и Сталеваров приносят и ставят картонную коробку от телевизора. Все расступаются.

Алебастр: Здесь – информация со всего мира. Все мы знаем, что творится за воротами, сколько разнообразных тварей постучалось к нам за последние сутки. Но это лишь проявления зла… Его причины сосредоточены в одном месте – вот здесь.

Минерва: Бездна Аида! Неужели нет другого способа…

Алебастр: Я тоже не думал, что дойдёт до такого… Но это наш шанс на спасение. Нам нужны идеи из внешнего мира. Нам нужно узнать замыслы врагов.

Тамара: Но не такой же ценой!

Алебастр: Только такой. И лишь один из нас сможет войти в ящик, настроиться на испускаемые им волны. Александр, от вас зависит наше спасение. Вы должны открыть портал, вы уже были по ту сторону…

Противень: К сожалению, человек не может стереть ни одного факта в своей биографии. Я действительно работал на телевидении. И даже бывал в пещерах Чёрной Останкинской Башни. Не представляю, как удалось выбраться.

Алебастр: Да, вы были внутри ящика и знаете его течения…

Противень: Пусть будет так. Я готовился к этому. Если к такому можно подготовиться… Значит, нет ни кабельного, ни эфирного вещания… Остаётся только авторское. Я смогу подключиться… Наверное… (Тяжело вздыхает, надевает коробку на голову).

Алебастр: Ради всего святого, будьте осторожны! Это территория абсолютного зла!

Противень: Я знаю. Запускаю обратный отсчёт. Скоро подключусь…

Алебастр: Постарайтесь побыстрее найти ленту новостей! Только не попадите снова под власть Чёрной Башни! Помните, что вы человек! Вы – человек, Александр! Александр – человеческое имя!

Противень: Попробую не забыть, как меня зовут… Ох… Как же страшно… Давайте уже, включайте быстрее, пока я не передумал.

Тамара: Горжусь тобой! Только держись! Постарайся забыть на минуту, что ты интеллектуал!

Противень (в сторону): Только женщина может брякнуть такое.

Благородиев: У вас – сердце льва!

Тамара (в сторону): Честно говоря, не знаю, от какого животного у него сердце.

Минерва: Александр, мы никогда не забудем вас, если вам не удастся вернуться!

Сталеваров: Вы – пример для будущих поколений! Весной, когда с Яузы сойдёт бетон, мы спустим на воду корабль! Парусный фрегат «Кинокритик Противень»!

Противень: Спасибо за честь. Впрочем, по голливудским стандартам, подвиг всегда завершается хэппи-эндом. Не могут же в Голливуде врать? Всё время, в каждом кадре? Смелым улыбается удача… И в финальных кадрах они мчатся по мосту Золотые Ворота в обнимку с Шэрон Стоун… В сторону: И самое главное: ни один голливудский супермен не уезжал в закат с женщиной по имени Тамара Сергеевна. Ни один в тысячах фильмов…

Алебастр: Нужен ещё доброволец, чтобы принять сигнал, который пройдёт через героического Александра. Кто-то должен взглянуть в лицо включённому телевизору. Это должен быть я. Мой час пробил. Расступитесь.

Тамара: Нет! Это ящик Пандоры! Хлынет неконтролируемый поток информации, который может разорвать любую голову. А у тебя уже столько всего в голове… Ты погибнешь мгновенно. И не успеешь ничего передать людям!

Минерва: Ты иногда такой неразумный! В чём будет смысл твоей смерти? Ты слова сказать не успеешь! Даже оставить напутствие!

Сталеваров: Я готов! Пропустите меня!

Алебастр: Владимир Ильич, вам нельзя. Импульсы внешнего мира отскакивают от головы марксиста обратно. Марксист не может увидеть того, что не укладывается в его схему. А в ящике Пандоры не осталось ни капли марксизма. Ваша жертва будет напрасной.

Минерва: Владимир Ильич, дорогой, мы доверим вам включить ящик. Шансы на выживание у вас выше, чем у других. Таких, как вы, больше нет. Вы сделаны из железа и снаружи, и внутри.

Победов (делает шаг вперёд): Я приму сигнал! Посмотрю прямо в ящик!

Минерва: Вы – наш стратег и полководец, без вас нам не выиграть войну. Вы должны руководить войсками. Кутузов же не бросался на передовую в Бородинской баталии! А вы уже старше него. Вам просто не выдержать кошмаров из ящика.

Тамара: К тому же от головы военного тоже слишком многое отскакивает. Будь вы лейтенантом – ещё есть шансы, но полковник – состоявшийся человек.

Благородиев: Я пойду. Пропустите меня.

Тамара: Дворянина сразу разорвёт в клочки. Вы понять ничего не успеете. Даже Пушкин не выдержал бы и десяти секунд.

Минерва, Тамара: Пусть идёт одна из нас!

Алебастр: Нет, нельзя. Ящик сотрёт ваши личности. Вы станете просто овощами. На такие потери мы не пойдём. Вы – наши музы.

Хароновна: Я готова. Дорогу!

Победов: Ящик отберёт у вас дар пророчества. И всю дальнейшую жизнь вы будете говорить только то, что услышите в ящике. Нам нужны ваши предсказания, чтобы быть на шаг впереди врагов.

Гуманизавр, Шлюшастый: Я готов рискнуть! И я!

Кукушан: Лучше я. У меня самый высокий болевой порог, я всю жизнь безответно влюблён.

Алебастр: Нельзя. Вы все – люди с идеями, насыщенной внутренней жизнью, поисками… Нужны другие добровольцы, у которых осталось свободное место в голове.

Минерва: Много свободного места…

Тамара: Очень много.

Алебастр: Желательно – ничего, кроме свободного места…

Первая девочка-дурочка: Я готова!

Вторая девочка-дурочка: Включайте уже ящик! Чё тупим?

Алебастр (девочкам-дурочкам): Будьте крайне осторожны…

Минерва: Крайне! Не вдумывайтесь в то, что говорит ящик!

Алебастр (сосредоточенно): Девочки, перед вами – источник безумия. Но одновременно – колоссального могущества. Включаем ровно на минуту. Соберите всю волю и будьте предельно внимательны. На вас обрушится невозможное, но постарайтесь уцепиться хоть за одну здравую мысль!

Первая девочка-дурочка: То есть как в «Гарри Поттере»? Нужно в куче всякого поймать блестящий шарик с ушами?

Вторая девочка-дурочка: Не шарик с ушами, а шайбу с крыльями! Я все восемь книг прочитала!

Первая девочка-дурочка: Сама ты шайба с крыльями! Я тоже восемь книг прочитала! Они же на мётлах летали, а не на клюшках!

Вторая девочка-дурочка: Сейчас как заблокирую, сразу узнаешь, кто шайба с крыльями, а кто просто шайба! А кто клюшка без шайбы!

Первая девочка-дурочка: Ты меня клюшкой назвала?

Все: Девочки, девочки!

Минерва: Быстро миритесь! Не до этого сейчас!

Первая девочка-дурочка: Ладно, лайк тебе, шайба с ушами.

Вторая девочка-дурочка: И тебе смайлик, шайба без ушей.

Минерва: Возьмите друг дружку за руки! Приготовьтесь!

Сталеваров: Включаю, духи рвутся наружу… Быстрее! Не могу удержать… Быстрее!!!

Тамара: Господи, какая жесть…

Алебастр: Сейчас заработает ящик Пандоры, самое страшное изобретение человечества, проклятое на Небесах. В невероятно мощном потоке гибельного отстоя, смрадной лавы преисподней, шквале немыслимых ужасов и извращений… В нечеловеческом дерьмопаде, извержении нечистот, способном вмиг убить любую добродетель… Жутко даже представить… Может случайно мелькнуть луч света, подсказка к спасению. (Обнимает девочек-дурочек). Надеемся на вас. Продержитесь эту минуту. Товарищ полковник!

Победов (командным голосом): Всем приготовиться! Хароновна, хронометраж! Подашь сигнал ровно через минуту, ни секундой позже! Ни секундой!!!

Хароновна: Есть!

Победов: Женскому составу плотно закрыть глаза и уши! Укрыться за пределами полигона! Владимир Ильич, давайте!

Сталеваров распахивает створки коробки и падает на спину. В коробке – искажённое лицо Противня. Глаза закрыты. Лицо содрогается дикими рожами, потом становится спокойнее.

Победов: Кажется, он вошёл внутрь…

Противень (поёт разными голосами): Твои зелёные лосины во мне самом будят лося! Покинула чат-чат! Чат-чат!!! Девочка с квадратной головой! Дай же мне поставить на тебя бутылку!

Сталеваров: Господь Всемогущий, музыкальный канал! Самое дно… (Хватается за Алебастра).

Противень: Брр! Бам! Бам! Баблгам! Бром! Бром-бром!

Алебастр: Только бы выдержал разум… (Держится за Сталеварова).

Минерва: Время… Нужна программа «Время»… (Обнимает Алебастра и Сталеварова).

Противень: Местные новости. Житель Подмосковья назвал сына необычным именем – Борщевик. Мнения правозащитников разделились. Ситуацию осложняет тот факт, что сыну недавно исполнилось тридцать четыре года. Брр! Брргав! Гав! Гав!

Тамара: Держись, дорогой, только держись… Я посмотрю все фильмы, которые ты мне рекомендовал… Вместе, под пледом…

Противень: Гринпис пытается закрыть ток-шоу «Пусть говорят», в котором мучают животных… Руководство Первого канала утверждает, что гости студии – люди, а не животные. А теперь слово гостям: Мээээ! Мэээ! Омбудсмен деревни Мощнохрюково пойман на получении взятки в нерабочее время. Ведро пельменей конфисковано в доход государства… В перечень наиболее распространённых заболеваний молодого поколения вошла жопоголовость… Бррмнямг! Мойдодыр, алаверды!!!

Сталеваров: Он всплывает!

Противень: Первый электромобиль, созданный российскими учёными, не только необычно выглядит, но и умеет ездить по прямой. На дизайн карандашей для областной прокуратуры потрачен миллиард бюджетных денег. Проверка показала законность конкурсных процедур… В миграционном законодательстве закреплён термин «бомжирим», означающий бомжа-пилигрима…

Алебастр: Он поднимается к нечистотам федерального уровня! Он плывёт!

Противень (открывает глаза): И к главным новостям дня. Визит российской делегации в Люксембург отменён из-за того, что это государство не удалось найти на карте. Лидеры стран СНГ недовольны доставшимися им народами. Начат приём вопросов для ежегодного общения Президента с населением. Любой гражданин может обратиться с жалобой лично к Главе государства…

Хароновна: Минута!

Победов: Выключить адский ящик! (Вместе с Алебастром и Сталеваровым с трудом приближаются и втроём захлопывают створки. Вытаскивают Противня, потерявшего сознание). Все оборачиваются к девочкам-дурочкам.

Победов: Успели?!

Первая девочка-дурочка: Начат приём обращений к Президенту. Можно позвонить или написать. Любой гражданин с любой жалобой. Мытищ тоже касается.

Вторая девочка-дурочка: Если не получится дозвониться, то можно дописаться.
Минерва: Это шанс! Конечно! Обратиться напрямую к Президенту, минуя всех этих чудовищ! Прыгнуть через голову Амфисбены!

Алебастр: Да! Совсем другое дело! Мэр Москвы непонятно откуда взялся, тем более такой, а Президент избран народом!

Сталеваров: Да, сразу к первому лицу! Минуя весь аппарат! Не зря включали портал!

Тамара бросается к Противню, Победов её не пускает: Пока не трогайте его! Он весь пропитан ядом из ящика!

Первая девочка-дурочка: Я напишу по Ватсапу!

Вторая девочка-дурочка: А я позвоню по Ватсапу!

Алебастр: Какие же вы молодцы, девочки! (склоняется над Противнем, пытается его приподнять). Александр, ваши страдания не были напрасными! Вы спасли всех нас! (Приникает к его груди, вслушивается). Друзья мои… Он погиб.

Тамара бросается к Противню. Свет гаснет.

Бьют часы.

Мистический Голос:

Александр Противень. Герой-связист, погиб при выполнении задания в потустороннем портале. В земной жизни – несостоявшийся режиссёр, впоследствии кинокритик. Потому что все несостоявшиеся идут в критики, чтобы критиковать состоявшихся.

У Александра не было детских травм, но была подростковая – причём со знаком плюс. Он испытал величайшее эстетическое потрясение от фильма «Основной инстинкт» с неотразимой Шэрон Стоун. (Кто был подростком в 1992 году? Тот поймёт, другим не объяснить). Величайшее потрясение привело к величайшей мечте: найти в спутницы жизни сексуальную и одновременно (обязательно одновременно!!!) умную женщину. Ну почему в жизни встречается либо одно, либо другое?! Эту мечту Александр пронёс через юность и молодость, через сорок разных женщин, ибо в Мытищах сложно встретить Шэрон Стоун…

Наконец ему удалось познакомиться с одной приезжей красоткой, студенткой филфака. Но красота сыграла злую шутку. Обнаружился один закон мироздания: если женщина вызывающе сексуальна – это замечает не только её супруг-владелец, но и вообще все мужчины вокруг.

Ревность обрушилась на Александра с такой силой, что скоро ему стало наплевать на интеллект супруги и на свою репутацию в её глазах… Против своей воли он превратился в детектива, проводящего жизнь в следственных и розыскных мероприятиях…

Один раз он даже просидел восемь часов на высоком дереве напротив её работы, наблюдая и мучаясь, как она разговаривает по двум телефонам неизвестно с кем. Трижды рассмеялась, восемнадцать раз загадочно улыбнулась… И так держала в руке карандаш, так его поглаживала, что Александр чуть не сошёл с ума прямо на дереве.

Самое обидное, что первые годы… Точнее, первые месяцы, супруга не давала поводов для ревности. Но самые обычные, рядовые случаи приводили к ужасным несуразностям… Например, однажды Тамара неудачно села на новую скамейку, приобретя несколько заноз на… Заднем месте. Вечером муж обнаружил это.

Игривое оправдание супруги («Меня деревянный волк укусил!») не помогло предотвратить разборку, от которой тряслись все Мытищи. Бог знает что думал Александр, носясь всю ночь по городу с кухонным ножом в поисках неизвестно кого. Любовника с деревянной ногой? Пылкого столяра? Активиста садо-мазо движения?

Вообще вся жизнь Александра превратилась в череду невероятных, необъяснимых происшествий. Нашёл следы губной помады на полу… Нашёл в сапоге супруги лепесток розы… Нашёл волос Тамары в соседнем подъезде… Нашёл в супружеском мусоре тщательно порванное письмо, настолько тщательно, что удалось разобрать только слово «поэтому». Поэтому что?! Кому супруга могла сказать «поэтому»?! Безумие какое-то…

Однажды ночью, причём накануне выходных, кто-то позвонил и сопел в трубку мужским голосом… Такое может потрясти любого… Другой кошмарной ночью Тамара пробормотала во сне «Геннадий, Геннадий, давай…» Что, во имя всего святого, делал в голове спящей жены проклятый Геннадий? Что он мог ей дать?! Или уже дал?! Точно дал! Или она дала ему?! Они дали друг другу!!!

Как известно, ревность убивает отношения и значимость мужчины… К тому же Александр, будучи интеллектуалом, и так был немного не в себе. Как и Тамара, последняя представительница древнего искусства библиотекарства… Сначала Александр стал цениться Тамарой меньше книг, потом – меньше газет, потом – меньше рекламных листовок, потом – меньше туалетной бумаги… Избавиться друг от друга они не могли, ибо Тамара была величайшим завоеванием Александра, а он был для неё единственной грушей для сарказма, всегда висящей под рукой.

После двухсотой разборки в общественном транспорте они оказались в нашем Доме, чтобы продолжить ссоры в новых декорациях…

Мир тебе, ревнивый кинокритик! Пусть твой подвиг станет билетом в небесный кинотеатр, где в очереди за поп-корном можно встретить Шэрон Стоун образца 1992 года. Пришедшую посмотреть твой интеллектуальный фильм. И познакомиться поближе.


Картина пятая

Сталеваров: И всё-таки я сомневаюсь. Если после письма Мэру у нас случился пожар, а потом приехал бульдозер и мы потеряли троих жильцов, а затем пал в неравном бою офицер-кинокритик, то что будет после обращения к Президенту?

Благородиев: Возможно, все бедствия после первого письма – лишь цепь несчастливых случайностей?

Алебастр: Случайность – это непознанная закономерность.

Сталеваров: Это не твоя мысль, а Гегеля!

Алебастр: Да, мы учились вместе.

Сталеваров: И ты списал у него эту мысль!

Алебастр: И что же? Если можно расплатиться в магазине деньгами, которые раньше были в других руках, то почему нельзя расплатиться мудростью, которая раньше была в другой голове?

Сталеваров: Ты нарушил авторское право!

Алебастр: Авторское право на глобальные идеи не распространяется.

Сталеваров: Авторское право распространяется на авторов! Если бы я так тырил все идеи, которые плохо лежат, я бы сгорел со стыда! А потом мой труп сгорел бы от него же! И остался бы красный от стыда пепел!

Алебастр: У вас, марксистов, даже пепел красный!

Минерва: Буся, не заводись! Знаешь, мне тоже тревожно. Ведь столько всего произошло после того письма, так вдохновенно написанного тобою! Может, после жалобы Президенту… Ну, не знаю, в Яузу войдёт атомная подводная лодка и даст залп по нашему Дому?

Победов: Этого опасаться не следует, Яуза уже не судоходна.

Минерва: Тогда что? Стратегический бомбардировщик будет нас стратегически бомбить?

Победов: Маловероятно, слишком большая зона поражения, а мы всё-таки рядом с Москвой. Не может правитель бомбить собственный город.

Минерва: Но Президент ведь добрый, правда?

Алебастр: Если его выбрали добрые люди – добрый.

Первая девочка-дурочка: Не удаётся дозвониться!

Вторая девочка-дурочка: Никак не удаётся. Наверное, не у нас одних проблемы.

Алебастр: Тогда пишем сообщение. Телефон скомпрометирован.

Сталеваров: Только не такое, как в прошлый раз. Сухо, по-деловому. Чтобы сразу было видно, что письмо написано адекватными гражданами, а не пришло из дурдома. Ничего лишнего! Никакой отсебятины!

Алебастр: Хорошо, сейчас напишу. Как, говорите, его зовут?

Первая девочка-дурочка: Владимир!

Вторая девочка-дурочка: Владимирович!

Первая девочка-дурочка: Как можно не знать?

Минерва: Девочки, вы хоть представляете, сколько правителей сменилось с последней дискуссии Алебастра и Плиния Старшего?

Вторая девочка-дурочка: Не представляем. Мы родились и выросли при Владимире Владимировиче.

Минерва (в сторону): Заметно.

Алебастр (пишет и читает): Уважаемый Владимир Владимирович!

Тамара: Нужно усилить. Это же не мэр какой-нибудь.

Алебастр: Многоуважаемый Владимир Владимирович! Просим подписать Указ или что Вы там подписываете, в котором приказать убрать асфальт с реки Яузы. И опрокинуть на въезде в Мытищи другой грузовик с «Дошираком», потому что первый закончился. И выделить из бюджета два гвоздя, чтобы забить доску в заборе, через которую пролезают ядовитые детёныши Амфисбены.

Победов: Предельно чётко и ясно.

Сталеваров: Годится.

Минерва: Только надо добавить, что это вопрос жизни и смерти.

Алебастр: Подпись поставлю свою.

Сталеваров: Кто выбрал тебя, чтобы ты подписывал за всех?

Алебастр: А как нужно подписать?

Сталеваров: По поручению руководителя первичной ячейки В.И. Сталеварова. Хотя нет, какой-то индивидуализм получается. Просто: «вооружённые массы».

Алебастр: Хорошо (подписывает).

Минерва берёт письмо, запечатывает в конверт, прикрепляет к бельевой верёвке и толкает. Письмо уезжает. Из-за ворот раздаются крики: «Выгружай! Мягкие налево, твёрдые направо! Компактнее! Полигон не резиновый! Следующий мусоровоз!»

Тамара (выглядывает за ворота): Там происходит что-то немыслимое, как драка в консерватории.

Минерва (задумчиво): Может ли так быть, чтобы письмо не дошло до Президента? Или было не прочитано? Каким же будет ответ?..

Крики за воротами: Что это?! Твою же мать! Берегись! Валим отсюда!!! Откуда их столько?! Звучат нарастающие волнами басовые аккорды, потом гудок тревоги.

Хароновна: Беда! Беда!!! Крысы!!! Крысы идут сюда!

Алебастр: Их много?

Хароновна: Они текут, как полноводная река!

Победов (быстро взбирается на крышу, смотрит в самодельную трубу): Вижу неорганизованные полчища крыс, численностью в десять армий. Идут марш-броском по Яузе, рассеиваются по мусорному полигону… Вижу бешеных енотов, численностью примерно три взвода… Вижу росомаху… Стаи стервятников… Примерно четыре эскадрильи…

Минерва: Стервятники тоже бешеные?

Победов: Кажется, да. Атакуют мусоровозы… Один мусоровоз опрокинут… (Смотрит вверх). Воздух!!! Все в укрытие!!! Маскировка!

Жильцы прячутся.

Первая девочка-дурочка: Включаю самолётный режим.

Минерва: К нам не сунутся, у нас еды меньше, чем на мусорке.

Хароновна: Как бы они нас едой не посчитали…

Тамара: А Клавдия Ивановна, наверное, уже дошла до Новой Зеландии… Нежится в тёплом море…

Гуманизавр: Вообще неэтично, что мы прячемся от животных. В этой стране и крысы, и еноты тоже имеют права! Они молча требуют гражданских свобод! До чего надо довести добрых городских животных, чтобы они опрокидывали мусоровозы?!

Тамара: Лаврентий, вы действительно верите в то, что говорите? Или просто повторяете то, что когда-то прочитали?

Алебастр: Если всю жизнь повторять какой-то бред, он начнёт казаться истиной.

Сталеваров: Это вовсе не бред, а галлюцинации какого-то австралийца, который книгу написал о правах животных. Я слышал, у побережья Австралии водятся медузы, укус которых может сделать придурком. А местные любят купаться.

Гуманизавр: Какого-то австралийца?! Укушенного медузой? Я могу хоть сейчас выйти к животным со словами сочувствия! И они будут меня внимательно слушать!

Тамара: Они будут вас внимательно есть!!!

Сталеваров: Выйти к стае крыс и енотов, захвативших весь полигон?!

Победов: Без огневой поддержки?! Без артподготовки?!

Гуманизавр: Что полигон! Я мог бы обратиться ко всем животным планеты!

Минерва: Бла-бла! Бла-бла! Вас просто съедят!

Гуманизавр: Это противоестественно – сожрать того, кто пришёл с миром! Так делает только человек!

Минерва: Нет, противоестественно – рассуждать о правах енотов!

Гуманизавр: Нет, противоестественно – лишать енотов прав!

Минерва: Нет, противоестественно – сидеть в норе, молясь, чтобы в неё не заглянули крысы, и извиняться за негостеприимство!

Гуманизавр: Я покажу на личном примере, что из себя представляют животные! Насколько они сознательны! И миролюбивы! У крыс непрезентабельный вид, но у каждой из них есть сердце! Вам скоро будет стыдно, недалёкая Минерва! Город – колыбель дружбы людей и других животных!

Алебастр: Лаврентий, останьтесь! За воротами царствует скотство!

Гуманизавр: Нет, там – гармония! Скотство царствует среди людей!

Победов: Запрещаю вылазку! Особенно военнослужащим животного происхождения!

Хароновна: Хоть ты никуда не ходи, чудик! Не видишь – красный сигнал!

Гуманизавр (торжественно): Бернард Шоу был вегетарианцем. И однажды он сказал, что в последний путь его должны провожать коровы, свиньи, овцы, куры и косяки рыб, которых он не съел… За всю жизнь я не съел ни одного енота. И пусть же меня, когда пробьёт мой час, проводят эти армии и эскадрильи…
(Выбирается из укрытия, выходит за ворота). Слышится его голос: Товарищи животные! Собратья! Собра…

Бьют часы.

Мистический Голос:

Лаврентий Гуманизавр, ещё один юрист. В стране неработающих законов всегда было популярно юридическое образование. Впрочем, в нашем Доме соотношение юристов с людьми – как во всём остальном обществе. Их ровно на 99 процентов больше, чем должно быть.

У каждого юриста есть встроенный в голову классификатор и настольная книга, выполняющая роль схемы мироздания. По странному стечению обстоятельств, для Лаврентия настольной книгой стал не гражданский или уголовный кодекс и даже не Конституция, и даже не Библия, а работа австралийского профессора Питера Сингера «Освобождение животных».

Действительно, чем ещё руководствоваться по жизни русскому человеку? Что ближе к нашей истории и культуре, чем правоживотноводческая проблематика? О чём ещё размышлять гражданину России, в блаженстве лежащему на белом песке собственного пляжа и лениво посматривающему одним глазом, как растёт его банковский счёт?

Впрочем, были 90-е – время, когда возникшая пустота в мировоззрении заполнялась мусором со всех сторон света.

Правда, в этой книге немало здравых мыслей. Там вовсе не утверждается, что, например, утконос равен академику. Какой абсурд! Просто академик не лучше утконоса, вот в чём дело. И животные вовсе не должны иметь те же права, что и люди! Как, скажем, стрекозе голосовать на выборах? Принципиально то, что люди должны всё время помнить, насколько животные ущемлены в правах, и пользоваться своими человеческими правами как можно реже.

Вообще людям не мешало бы чаще испытывать чувство вины. К примеру, если посчитать количество людей, съеденных животными (начиная с каменного века), а потом количество животных, впоследствии съеденных людьми, то… Но как это посчитать?.. В общем, люди выигрывают с большим отрывом и не собираются останавливаться.

Жаль, что у этой замечательной книги много врагов, в основном из числа скотоводов и драматургов.

В жизни много мистических совпадений, определяющих нашу судьбу. В ту самую секунду, когда Лаврентий впервые прочитал последнюю строку «Освобождения животных», ему на голову села бабочка… Что вы на это скажете, скептики? Ладно, бабочка может любому сесть на голову. Но в ту же самую секунду?! Невероятно.

Дело осложнялось ещё и тем, что одновременно с правами животных Лаврентий увлёкся хиромантией. И вдобавок на третьем курсе получил одну травму…

Рядом с юридическим институтом был зоопарк. Так получилось, что Лаврентий, отметив окончание летней сессии, перевалился через ограждение и упал в клетку к гориллам, по дороге ударившись головой. И прожил там неделю (зоопарк был закрыт на ремонт, но пьяному любой забор по колено). Изучая вблизи жизнь огромных приматов, Лаврентию удалось внимательно рассмотреть ладонь самца-вожака… И доверительно с ним поговорить.

На ладони было ясно написано, что обезьяны переживут людей. И что грядёт восстание животных, которое может предотвратить лишь один человек… Может и ДОЛЖЕН.

Так Лаврентий обрёл свою человеческую и юридическую миссию. Если бы горилла просто рассказала ему о грядущем восстании – Лаврентий бы усомнился или списал всё на удар головой о корыто с бананами. Но линии на ладони гориллы – это серьёзно.

В поле зрения специалистов Гуманизавр попал при подаче иска в высшую судебную инстанцию. Даже немного раньше – при оформлении доверенности… В общем, от лица заключённых Московского зоопарка он требовал немедленного освобождения и выплаты компенсаций им самим, а также родственникам, оставшимся на всех шести континентах.

Мир тебе, Лаврентий! Может, в твоей настольной книге и есть какой-то смысл! Просто хищникам сложно эволюционировать в травоядных.

На дом надвигается какой-то туман. Жильцы начинают кашлять.

Минерва: Ветер с мусорки!

Победов: Газы! Задраить люки!

Все прячутся и затыкают окна тряпками.

Шимпанзец (высовывает голову, вдыхает): Хорошо, что я первый это понял! Впрочем, я всю жизнь всё первый понимал! Ведь крысы, не говоря об элитных енотах и роскошных росомахах, – это живой ликвидный актив! Неиссякаемый источник экологически чистого меха! Я всегда искал неиссякаемый источник! Только найдёшь – а он иссякнет! Какие перспективы! Линия предметов верхней одежды… Разнообразие аксессуаров типа шарфов и варежек… Парики, мягкие игрушки, тапочки… Театральные костюмы… Может, даже линия нижнего белья для эстетов… Или любителей ролевых игр… Готовое меховое производство. Пойду, оценю масштабы капиталовложений (выползает за ворота).

Бьют часы.

Мистический Голос:

Гарик Шимпанзец. Полная противоположность Говорящему Половичку, романтизм которого разбился о цинизм этого мира.

Гарик был природным циником, любому пейзажу предпочитая вид борща в тарелке. Правда, творческим циником. Слишком творческим, чтобы тупо заработать денег, купив что-то и продав подороже. Где он учился – неизвестно, но точно окончил какие-то продвинутые курсы выживания.

Первый бизнес-прорыв Гарика состоялся в околотелевизионных кругах. Именно он придумал знаменитую звукоподражательную рекламу. «У вас шмыг? Сделайте пшик! Хотите ням-ням? Ответ один – чавк-чавк!» Реклама, поражающая даже знатоков своей дебильностью, оказалась невероятно прилипчивой. Потребители просто не могли избавиться от её звуков. А изобретение, от которого нельзя отделаться, – безусловный успех.

Гарик всегда держал нос по ветру. Стали бурно развиваться информационные технологии – он разработал концепцию первого российского смартфона. К сожалению, бренд  «Кукареку» не закрепился на рынке… Американцы никогда не умели честно конкурировать. Альянс корпораций не без труда, но задавил подпольное производство Гарика.

Потом он носился с проектом российского аналога Ватсапа – программой «ЧёКак?». Ватсап оказался сильнее, потребители так консервативны… Затем предприниматель обратился в сторону «зелёной экономики», изобретя экологически чистые ботинки – биотинки, с отталкивающими грязь подошвами.

Настоящий успех пришёл к Гарику на мясном рынке. В Якутии были обнаружены целые поля прекрасно сохранившихся мамонтов, Гарик выкупил пару гектаров и провёл блестящую рекламную кампанию. Мраморная мамонтятина! Самое чистое мясо в истории человечества! Кстати, в четыреста раз сильнее виагры! Здесь проявилась фирменная стратегия Гарика: сначала – агрессивное продвижение, а потом – выброс на рынок всеми ожидаемого товара. Наоборот делали только в прошлом веке. Тем более что мамонты оказались несъедобными и под брэндом «Императорский мамонт» продавалась обычная тушёнка.

Благодаря мамонтам Гарик переехал на Рублёвку и открыл счета в паре швейцарских банков. Вскоре его активность привлекла внимание государства, креативные люди нужны везде и особенно в правительстве. Гарик занял крупный пост, отвечая за внедрение инноваций в реальный сектор. И стал коллекционировать автомобили марки «Альфа Ромео». Он триумфально выступил на Петербургском экономическом форуме, а затем собирался лететь в Лос-Анжелес на открытие международного инвестиционного банка… И тут случилась катастрофа.

Тем роковым летним днём Гарик отпустил лимузин и решил собственными ногами немного пройтись по Москве. Сигареты закончились и он зашёл в первый попавшийся ларёк, в задумчивости не заметив вывеску. Там оказалось небольшое коллекторское агентство… И, видимо, Гарик что-то подписал…

В поле зрения специалистов Гарик попал месяц спустя. Он рылся на помойке, ища выигравший лотерейный билет. Или завещание миллиардера с прочерком вместо имени наследника… Всё его имущество составлял пиджак из газет. И он был согласен на что угодно, лишь бы оказаться в надёжно охраняемом месте, спрятанном от посторонних глаз.

Мир тебе, смелый предприниматель! Пусть до небесных границ твой бизнес-империи не достанут лапы коллекторов, протянутые из глубин преисподней.

Посреди хаоса мрачных аккордов раздаётся многоголосое рычание, слышны визг, вой, звуки борьбы. Что-то невидимое снова и снова бьётся в ворота.

Тамара: Вокруг – только крысы… Море крыс… Мы как на «Титанике». Только без музыкантов…

Незаметно появляется Шваброедов. Внимательно оглядывается, замечает уцелевшую бельевую верёвку. Прислушивается к сумбурным звукам за воротами. Снова оглядывается, бережно достаёт из-за пазухи узкий свёрток. Вынимает заботливо упакованный скрипичный смычок. Целует смычок, натягивает бельевую верёвку к плечу. Прикасается к ней смычком.

Мгновенно затихает весь внешний шум. Полная, звенящая тишина.

Шваброедов вдохновенно играет смычком на бельевой верёвке. Звучит пронзительное соло из композиции «Por una cabeza».

Тамара: Господи, как же красиво…

Первая девочка-дурочка: Какие же мы дуры набитые…

Алебастр: Я старый осёл…

Минерва: Я старая ослица…

Внезапно смычок перетирает верёвку, она лопается, на Шваброедова сверху падает большой чан с мусором.

Бьют часы.

Мистический Голос:

Бром Шваброедов, погасшая звезда. Удивительно, насколько его фамилия и внешность не соответствовали внутреннему миру…

Он родился и вырос в глубочайшей глуши. В настолько бедной провинции, что местным жителям драный автобус показался бы чудом, как машина времени. К счастью, радио там было. И даже несколько музыкальных инструментов в заброшенном доме культуры. А у Шваброедова был редчайший дар: способность видеть музыку в красках. Музыкальная синестезия… Любую композицию он видел как картину, запоминая сразу и навсегда, до последнего штриха. И мог её воссоздать…

Совершенно случайно Шваброедов попал в Москву и оказался вблизи консерватории. Кто-то заметил юношу, играющего на сломанной губной гармошке Пятую симфонию Бетховена… Гения приняли без экзаменов. Учился юноша великолепно и не раз его профессору говорили другие профессора: ваш Шваброедов – это будущий русский Дебюсси!

Оборвать музыкальную карьеру и духовное развитие в целом может только одно: призыв в армию. Как скрипача-виртуоза его сразу определили в барабанщики военного оркестра.

Целый год Шваброедов добросовестно бил в барабан, играя простые четыре четверти (музыканты называют их «квадратом»). Главным хитом оркестра был «Марш палубной авиации». Почему именно его играл сухопутный полк, дислоцированный в степях Оренбуржья? Ответ на этот вопрос дал сержант в первый же день службы Шваброедова. Военная тайна заключалась в том, что вся Евразия – это палуба, с которой взлетают на Запад наши бомбардировщики.

Играя марши, Шваброедов складывал в голове сложнейшие скрипичные партии. И даже мысленно написал несколько рапсодий для квартета. Записать свои сочинения на бумаге, конечно, было невозможно. Бог знает что могли подумать сослуживцы, увидев записи с нотными значками, похожими на шпионскую криптографию. К тому же сослуживцы никогда не думали, а сразу действовали.

Шваброедов уже почти отдал долг Родине (странно, что с Родиной приходится расплачиваться таким образом), до дембеля оставались жалкие триста четырнадцать дней, не считая двух выходных…

И тут произошёл несчастный случай. В один из дней пришлось сыграть злополучный марш целых восемьдесят раз (оркестр готовился к прибытию страшного генерала по фамилии Лось и оттачивал своё мастерство). Шваброедов играл блестяще, но остальные тридцать музыкантов никак не могли вовремя вступить. Семьдесят девять раз звучали первые слова «Взвейтесь, гуси расписные! Расплеснись, волна-подруга!», но точно играл только наш скрипач-барабанщик. Наконец, уже за полночь, всё получилось, но сутки не думали кончаться.

Шваброедову пришлось ещё почистить гору картошки и пережить другие неприятности (вечно задумчивый выпускник консерватории в армии считался умственно отсталым. Даже автомат он держал, как скрипку, вызывая на стрельбах неуместное ржание).

В конце этого очень длинного дня, добравшись до койки, он заснул так крепко, что не проснулся при команде «Подъём!». И даже при команде «Подъём, перемать!!!».

По распоряжению командира, в порядке товарищеской шутки и лёгкого взыскания, спящего Шваброедова тихонько отнесли на плац и положили. Вокруг построился оркестр и грянул марш. Очумевший выпускник консерватории вскочил и с этого момента стал совсем не от мира сего.

Впечатление для музыканта-синестетика оказалось слишком сильным: отныне мир виделся ему в сплошных квадратах, от квадратных ворон до квадратных тарелок. Изменилась и его речь. На все события он стал реагировать популярной в армии поговоркой: «Круглое носим – квадратное катаем». И фразой: «Возьми сосиску» (эти два слова, однажды сказанные поварихой в столовой, были самым ярким проявлением добра за время службы). К тому же сосиски он впервые попробовал в армии и очень их полюбил.

Благодаря новому словарному запасу и мировосприятию Шваброедову удалось устроиться в Жилищную контору, где он считался толковым и культурным специалистом.

Да, и ещё он иногда напевал «Бром! Бром-бром! Бром!», имитируя звуки марша. Поэтому его так все и называли, хотя по паспорту он был Анатолием.

В куче обломков – какое-то движение. Доносится голос Хароновны:
– Неужели в этой стране никто не может умереть просто от старости?!


Картина шестая

Победов: Ситуация критическая. Личный состав убывает. Осада не снята. Из продовольствия – половина воблы. Из воды – ведро бетона. Этого нам хватит в лучшем случае на неделю. Собираю экстренный совет.

Минерва: В холодильнике есть ещё горсть брусники.

Алебастр: Нет, холодильник абсолютно пуст, я три раза смотрел. Абсолютно.

Минерва: Как истинный мужчина, ты можешь увидеть в холодильнике только то, что сам туда положил (возвращается с брусникой).

Победов: Немного легче, но принципиально ситуации не меняет.

Сталеваров: Нужно принять бой. Пойти на прорыв.

Благородиев (задумчиво): Куда отступал бы фельдмаршал Кутузов, если бы повсюду была Москва?..

Победов: Нужно атаковать и пробиться к Яузе. Оставаться на территории гарнизона далее бессмысленно. Предлагаю назвать прорыв в честь погибшего барабанщика, пытавшегося поднять наш боевой дух.

Благородиев: Да, «прорыв Шваброедова»! Он станет легендой!

Победов: Первой пойдёт конница.

Благородиев: Есть!

Победов: За ней – кадровая пехота.

Сталеваров: Есть!

Победов: Потом ополчение.

Кукушан: Есть!

Победов: Затем единственный танк добьёт противника.

Алебастр: Ничего подобного! Я пойду первым!

Победов: Совет в Мытищах решил иначе.

Минерва: Я пойду перед Алебастром! Ты сам говорил, Буся, что все люди делятся на философов и полководцев. Философ – ты, значит, полководец – я.

Алебастр: Я говорил о людях, а не о женщинах! Женщины делятся на муз и гарпий. Музы священны, их защищают до конца и отдают последнюю воблу. Я пойду первым, и точка.

Хароновна: А Македонский?

Алебастр: Что Македонский?

Победов: Да, молодец, Хароновна! Александр Македонский?

Алебастр: Я понимаю, что не Василий! Что Македонский?!

Победов: Его поход в Индию? Битва при Гидаспе?

Алебастр: Причём здесь танки?

Победов: Боевой слон в кольчуге – это прототип танка!

Алебастр: И что?

Победов: А то! Здорово помогли индусам эти прототипы?! Македоняне обратили слонов в бегство, а ведь это были храбрые индийские слоны, а не малодушные африканские! Ты тоже хочешь примчаться обратно?

Алебастр (с достоинством): Никому ещё не удавалось обратить в бегство танкиста-философа.

Победов: Танкам нельзя идти первыми на неизвестное поле боя! И если противник настолько превосходит в численности! И в дисциплине, чёрт подери!

Сталеваров (проникновенно): Ты просто уже очень стар, Алебастр. Мы, красная молодёжь, одержим победу! И разделим с тобой, ветераном, её плоды.

Благородиев: И мы, дворянская молодёжь. Кстати, в Бородинском сражении танков совсем не было.

Алебастр: Ни у нас, ни у французов?

Благородиев: Ни у кого.

Минерва: Но почему?

Благородиев: Не успели подойти.

Алебастр: Как могли танки не успеть?!

Благородиев: Вы не представляете, какие дороги были в 19 веке.

Победов: К тому же, Алебастр, вы были ранены при огневой атаке. Мы пойдём первыми. Всем пять минут на сборы! (Заряжает пистолет).

Алебастр: Категорически не подчиняюсь! Я пойду первым! Никому не придёт в голову отсиживаться за крепостными стенами, видя, как устремился в атаку престарелый философ!

Победов: Мы и так не будем отсиживаться!

Алебастр: Конечно, потому что будете вдохновлены моим примером!

Сталеваров: Алебастр, ты дураком прикидываешься?

Алебастр: Зачем?

Минерва: Ну всё, ты нас убедил! Пойдёшь первым! Но только дай я тебе шепну кое-что на прощание (заводит Алебастра в кладовку и запирает на ключ. Набрасывает на кладовку какую-то большую тряпку. Из-за тряпки доносятся греческие ругательства).

Кукушан: Война войной, а любовь – по расписанию. Нужно наконец определиться с той, которая помашет мне платочком с крепостных стен. И будет ждать с победой. (Тамаре Сергеевне). Дорогая, у нас осталось целых четыре минуты. Самолёт любви уже летит к молодой вдове! Кстати, всегда нравились чёрные купальники.

Тамара: Отвал! Сам ходи в купальнике!

Кукушан: Девочки? Устроим пикничок?

Первая девочка-дурочка: Не будет тебе входящих сообщений! Блокировка!

Вторая девочка-дурочка: Твоё приложение сжирает зарядку! Перематываю и удаляю!

Кукушан: Милая Минерва? Как насчёт небольшого приключения? Пока Алебастр в заключении?

Минерва: Я – муза мудреца, а не сатира! Скачи прочь! И будь быстрее моего копья!

Кукушан: Ну что ж, возможно, я опять опустил свои вёсла не в то озеро… (Наклоняется над люком, кричит туда): Клавдия Ивановна! Возвращайтесь! Вас долго не было, и я решил, что ваш навеки!

Голос Кадрильевой: Заброшенная полярная станция! Никакой навигации!

Кукушан (после паузы): Хароновна?..

Хароновна: Будь ты хоть немного моложе… И в дружбе с головой… Прямо по путям ходишь, вообще без понятия.

Кукушан (после напряжённой паузы): Аркадий?

Шлюшастый: Ммм, пожалуй, нет. Точно нет. Не мой типаж.

Кукушан (забывшись): Изабелла? (Вспоминает, потирает ушибленный бок). Что же это… Выходит, это не игра, не флирт с игнором… А я на самом деле никому не нужен… Даже бабусе с прибабахом… Даже заднеприводной небритой женщине Аркадию… Даже девочкам-недоделочкам… Но ведь это такая пустота… Ничем не заполнить… Если бы… И ведь нужна только одна… Единственная на всю жизнь… (Внезапно выхватывает у Победова пистолет и стреляет в себя).

Бьют часы.

Мистический Голос:

Эдуард Кукушан. Уникальный случай: девственник-альфа-самец.

Наш герой имел один недостаток, сильно снижающий его конкурентоспособность в современном обществе. Даже два недостатка: чувствительность и ранимую душу. Он был из тех людей, которые… Как бы описать? Ведь сейчас их почти не осталось! В общем, есть люди, которые помнят все свои промахи и неудачи. Например, если в первом классе их вызвали к доске, а у них оказалась расстёгнутой ширинка… То и в сорок лет они будут слышать в собственной голове ржание класса. Память у таких людей – одновременно прокурор, судья, надзиратель, палач и гробовщик. Но никогда не священник.

У него тоже была юношеская травма, в тот вечер, когда он почти дебютировал на сексуальной арене вместе с однокурсницей. Это был непростой поход… Несколько месяцев Эдуард наводил мосты, кружил, ухаживал, терял и обретал надежду… Наконец всё получилось. Общежитие. Темнота, трепет, объятия…

И вдруг – яркий свет, толпа девчонок, смех и крики «Сюрприз!». Это был розыгрыш… После фиаско Эдуард приобрёл крайнюю стеснительность и одновременно – стремление к сексу в публичных местах, в толпе. Вагон метро – идеальный вариант. Вот только бы найти партнёршу… Желающих было мало. Пару раз он почти пристраивался, но не мог победить стеснительность… Или мешала слишком толстая зимняя одежда… В общем, так и не удалось.

Всю жизнь инстинкты толкали Эдуарда вперёд, но интеллект за ними не поспевал, путаясь и застревая в психологических барьерах, в колючих кустах прошлых неудач. Он был неглуп и даже кое в чём талантлив, но сплошные провалы на личном фронте мешали раскрыться в других сферах… Не зря ведь Противень просидел целый рабочий день на дереве. Для мужчины нет более важной задачи, чем женщина.

(Мистический Голос делает паузу для мужских аплодисментов, но их нет. Не хлопают, чтобы женщины не вообразили о себе невесть что).

Он пытался как-то изменить свою жизнь и даже трижды прошёл специальные курсы…
Один гуру психологии убеждал, что мужчина должен всегда быть в сильной позиции, сверху. Многому научившись и обретя уверенность, Кукушан вступил в отношения. Через день они закончились тем, что его сердце было вынуто из организма без всякой анестезии и втоптано в землю красивыми женскими сапожками.

Другой мастер психологии учил, что мужчина должен всегда уступать слабой половине, быть снизу. Блестяще окончив курс, Кукушан вступил в новые отношения. Они закончились тем, что его заставили самостоятельно вытащить из себя сердце и положить на землю, чтобы женщина могла растоптать орган любви своими сапожками.

Третий профессионал учил о балансе, достигаемом психологическим маневрированием. Очередные отношения Кукушана закончились гораздо быстрее и хуже предыдущих.

Попутно Эдуард испробовал на практике все глупости, которые когда-либо печатались в мужских журналах… Вроде той, что «женщинам нравится здоровый цинизм»… А ведь цинизм не бывает здоровым.

Чтобы как-то выжить, он необычайно развил силу самовнушения. Первым делом – составил вымышленный список женщин, с которыми… Которых… В общем, победил.

Включил туда десяток кинозвёзд. И даже Монику Беллуччи. Затем перечитал список ровно 732 раза и поверил в него. Поверил, что он донжуан и альфа.

Потом Эдуард приобрёл так называемые подкрепляющие привычки. Например, видя в журнале фотомодель, внесённую в список, кивал сам себе, задумывался и говорил: «Помню, помню… Неплохо зажигали. Пополнела что-то. Запустила себя без меня. Позвонить ей, что ли? Хотя ладно, наберётся смелости – сама позвонит».

Он считал себя непобедимым, не умея забыть ни одного из бесчисленных поражений. Собственно, вся его внутренняя жизнь сводилась к попыткам забыть, кто он есть, удержать постоянно отлипающую от лица маску…

Пытаясь познакомиться, от волнения он брякал какую-то чушь, вроде коронной и весьма плоской шутки про жирафа с большим сердцем…

Его бросало то в экстремальный романтизм, от которого вздрогнул бы и Говорящий Половичок, то в солдафонство… Однажды, стремясь к яркому первому впечатлению, он попытался раскованно познакомиться посредством такого вопроса: «А что, сисек на складе не выдавали?» С того дня его левое ухо было чуть надорвано, потому что именно туда пришёлся удар женской сумочкой с железным замочком…

В поле зрения специалистов Эдуард попал, когда начал напролом знакомиться со всеми подряд, включая женщин-полицейских на дежурстве…

Одиночество – синоним отчаяния. Ему так хотелось простых радостей – пройтись в обнимку с подругой по тихой улице или полежать в парке на одуванчиках… Но не нашлось ему пары на целой Земле.

Это очень печально – каждую весну… Ждать следующей весны.

Мир тебе, Кукушан! И быстрого вознесения прочь от жестокой планеты.

Победов: После дезертирства Кукушана у нас не осталось мужского личного состава, чтобы защищать гарнизон. Освободить Алебастра!

Сталеваров приближается с ключом к кладовке. Поднимает тряпку. Алебастр разговаривает с Духом Сократа, примеряя накладные брови.

Алебастр: Свобода присуща или не присуща человеку? Если имманентно присуща – нужно найти момент в истории, когда мы её потеряли…

Дух Сократа (простодушно): Видимо, это тот момент, когда тебя заперли в кладовке.

Алебастр (увлекаясь): Нет, скорее, не присуща! Свобода и заключается в том, что разорвать изначальную несвободу! Но, обретя свободу, человек оказывается в одиночестве…

Дух Сократа: Примерно как ты в кладовке?

Сталеваров: Как говорил Маркс, человек обретает свободу только в коллективе. На выход с вещами!


Картина седьмая

Минерва: Нет ответа на письмо! А Президент точно читает всё, что ему пишут из Мытищ?

Алебастр: По логике, должен.

Благородиев: Леониду Ильичу Брежневу газету «Правда» распечатывали в одном экземпляре, только с хорошими новостями. Чтобы настроение не портилось. Может, и действующему Президенту тоже что-то распечатывают? Иначе как можно сидеть в Кремле и не знать, что творится в Мытищах?

Сталеваров: Просто страшно далёк он от народа.

Алебастр: Не обвиняй того, кто не может оправдаться.

Первая девочка-дурочка: А кто такой Брежнев?

Благородиев: Правитель страны, он был ещё до изобретения Инстаграма.

Вторая девочка-дурочка: А разве были правители и страны до изобретения Инстаграма? Чем же они занимались?

Благородиев: Стыдно, девочки.

Первая девочка-дурочка: Стыдно не иметь Инстаграма, а всё остальное поправимо. Вот у вас какой личный рекорд по лайкам за сутки?

Благородиев: У меня нет лайков.

Вторая девочка-дурочка: За целые сутки?! А за неделю?

Благородиев: За всю жизнь ни одного лайка. Вообще до знакомства с вами я думал, что лайки – это такие симпатичные собаки.

Первая девочка-дурочка: Нельзя быть настолько невежественным. Перемотайся вперёд!

Вторая девочка-дурочка: Да, нельзя быть таким лузером. Выложи хоть что-нибудь, а потом залогинься с другого аккаунта и лайкни сам себя.

Благородиев: Что сделать?

Алебастр: Девочки, Юлий Петрович, вы улетели куда-то не туда. Остался вопрос: может ли так быть, что правитель номинален, то есть думает, что правит, читая единственную газету, но на самом деле власть захватили другие?

Сталеваров: Весьма вероятно.

Алебастр: Давайте размышлять логически. Человек не может выжить без воды. И без тепла.

Минерва: И без вывоза мусора.

Алебастр: Видимо, тот, кто управляет речными водами, теплом и мусором, и есть настоящий правитель…

Внезапно сами распахиваются створки картонной коробки. Жильцы в ужасе отшатываются назад.

Минерва: Боже, мы забыли убрать ящик Пандоры в помойную яму!

В коробке появляется незнакомая голова:
– Уважаемые жильцы! Ваше обращение рассмотрено в Администрации Президента Российской Федерации. К сожалению, Глава государства слишком занят, чтобы заниматься вопросами жизни и смерти. По поручению заместителя заместителя заместителя заместителя заместителя…

Хароновна: Заело проклятый ящик!

Голова: …Руководителя Администрации обращение отправлено по компетенции в Министерство жилищно-коммунального хозяйства. Скоро к месту событий прибудет делегация Министерства. Покойтесь с миром. Благодарим за ваше обращение. Оцените качество услуги.

Первая девочка-дурочка: Зелёная галочка!

Вторая девочка-дурочка: Рекомендую друзьям!

Входит Благородиев:
– Полковник, перехвачена московская шифртелеграмма!

Победов: При каких обстоятельствах?

Благородиев: Отобрана у ветра. Пролетала над главными воротами.

Победов: Благодарю за службу, корнет! (Берёт шифртелеграмму). Так, тройное шифрование… Знакомый приём… Московскую шифртелеграмму перехватили китайцы, перешифровали и отправили дальше, туда, где её перехватили японцы… Что же говорится в документе противника?..

Алебастр: Получится разобрать, Вальтер Николаевич?

Победов: Безусловно. Гм. Здесь сказано следующее: Унаги-маки… Ролл Филадельфия… И здесь американцы! Том Ям… Ходоки… Филадельфия сяке… Дважды американцы! Манговый Дракон… Усумбоси. Рататуй. Всё.

Алебастр: Признаться…

Сталеваров: Мракобесятина какая-то.

Благородиев: Ничего не понимаю.

Победов: Я понял только одно: упоминание американцев – военная хитрость.
Вашингтон не станет вмешиваться в конфликт.

Минерва: Почему?

Победов: Потому что американцы находят себе достойных соперников только среди инопланетян.

Сталеваров: Это логично, но что означает всё остальное?

Первая девочка-дурочка: А я всё поняла!

Победов: Что именно?

Вторая девочка-дурочка: Это ассорти суши и роллов.

Победов: Что за набор букв? Нельзя перевести шифр другим шифром.

Минерва: Да, ничего не понятно! Почему?

Тамара: Может, ветер сильно раскачивал телеграфные провода и текст перемешался?

Победов (задумчиво): Нет, телеграф не так работает, тем более шифртелеграф. Гм… Какое-то новое кодирование… И если наоборот читать, малопонятно… Не зря японский язык миссионеры считали изобретением дьявола… А тут китайско-японский… Манговый Дракон… Тропическая авиация?

Минерва: Может, Хароновна подскажет? Она мудрейшая из нас после Алебастра.

Сталеваров: Перед Алебастром.

Победов: Гражданский специалист Хароновна! А… где она?

Все оглядываются, ворошат мусорные кучи. Сбоку появляется Хароновна с чем-то съедобным в руках:

– От этой японской шифртелеграммы ещё сильнее есть захотелось… Как же всё-таки хорошо, что на берегах бетонной Яузы остались камыши… (Что-то откусывает). Хрум-хрум. А сладкие! Забытый вкус! Помню, в финско-японскую войну мы делали из них чебуреки… И ведь продержались до падения Токио… Сколько же пленных японцев нагнали тогда в Мытищи! Сколько они потом бурятских ресторанов пооткрывали! Ммм… Ням. Ой, что-то в глазах темнеет, словно метро закрывается… Час ночи… Уважаемые, куда прёте? Я ему говорю, а оно прёт себе! Метро закрывается, грю!

Благородиев бросается к Хароновне:
– Стойте, стойте! Не ешьте! Выплюньте! Нет!

Хароновна падает.

Минерва, Тамара: Хароновна, милая!

Благородиев: Что вы наделали… Это же галлюциногенные камыши! Камышатис обдолбус… Концентрация психотропных веществ в десятки раз больше, чем в элитной анаше, на которой сидит Мэрия Москвы…

Все окружают Хароновну, она тяжело дышит:

– Стойте справа, проходите слева. Не бегайте по ступеням эскалатора… Не ставьте сумки на перила эскалатора. Не бегайте с сумками по перилам эскалатора… Не суйте сумки в эскалатор… Не суйте тележки между ступеньками… Не бросайте мелочь в дежурную по эскалатору… Потому что не сложится ваша жизнь, станете старыми дежурными и в вас тоже будут мелочь бросать…

Алебастр: Она уезжает… Отправляется в путь наша провидица…

Хароновна: А шифртелеграмма эта непростая… Переверните её и прочитайте на обороте. И найдите Экземпляра Ильича… От него погибель… Грядёт Статс-секретарь… Избавит нас от всех забот… Навечно. Якутская ночь…

Бьют часы.   

Мистический Голос:

Бабуся Хароновна, настоящее имя – бабуся Николаевна. Род занятий – дежурная у эскалатора.

Есть профессии, неизбежно приводящие к распаду личности. Профессия судьи, палача, тюремного надзирателя, футбольного тренера в нефутбольной стране… К числу таких опаснейших занятий относится и дежурство у эскалатора в московском метро.

Говорят, великий и ужасный Зигмунд Фрейд боялся смотреть в глаза своим пациентам, ибо видел в них бездну неописуемую… Настолько боялся, что вёл приём за ширмой. Сколько бы он продержался, если бы ежедневно мимо проезжали тысячи тысяч людских лиц с двумя безднами на каждом…

Участь Хароновны отягощалась тем, что она сидела у эскалатора, ведущего вниз, от дневного света – в подземное царство. Каждый божий день рядом проплывало неисчислимое количество людей, несущих на себе тяжесть своих забот. Тревожных, угрюмых, злых, обиженных, мстительных, алчных, жестоких, коварных, непримиримых, отчаявшихся… Не смотреть на этот поток она не могла. И даже слабым утешением не стал дар пророчества, открывшийся через тридцать лет после первого дежурства… Ведь она стала видеть, куда едут все эти люди и что их ждёт…

Простая деревенская бабуся Николаевна попыталась в одиночку сопротивляться людскому мраку. Она стала прямо из будки напевать в микрофон старые добрые песни. «На заре ты её не буди»… «Скажите, девушки, подружке вашей»… «Утро туманное»… Реакция людей оказалась такой, словно свет этих песен будил в них какое-то чудовище…

Со временем бабуся утратила способность ориентироваться во внешнем мире, душа её оказалась заперта на станции… Ни к чему названия! В чём-то все станции метро абсолютно одинаковы. Потом превратилась из бабуси в бабку. А прозвище своё она получила от привычки торжественно обходить спящих на лавках бродяг и класть им на глаза монеты… Кто знает, что ей мерещилось…

Мир тебе, бабуся Хароновна! Лёгкого подъёма по небесному эскалатору! Только наверх!

Победов: Хотел бы и я так выполнить служебный долг… Из чащи смертоносных камышей отдавать последние приказы… Посмотрим, какой шифр открыла нам
Хароновна. Переворачивает шифртелеграмму, читает:

«Объявление. На церемонию отключения тёплой трубы упразднённого дома прибудет лично Статс-секретарь – Заместитель Министра. Всем оставаться на местах».

Благородиев: И покойная Хароновна его упоминала… Как избавителя от всех забот… Алебастр, вы самый начитанный из нас. Кто такое этот Статс-секретарь?

Алебастр: Друзья мои, я в замешательстве… Даже Дионисий Ареопагит в своём труде «Небесная иерархия» ни словом не упоминает ни о каком Статс-секретаре… А там ведь перечислены все ангельские чины…

Минерва: А что значит «отключение тёплой трубы»? Зима надвигается. Статс-секретарь заменит тёплую трубу на горячую? Может, и Яузу разбетонирует?

Алебастр: Скорее всего, дорогая. Как же иначе?


Картина восьмая

Зима. Лежит пенопластовый снег. Слышится шум ветра, звучат далёкие мрачные аккорды. Жители Дома прижимаются к тёплой трубе.

Минерва: Зима началась, а у нас есть тепло. Традиция повелевает сделать громкое объявление.

Алебастр залезает на ворота:
– Всем, кто меня слышит! Здесь тепло! Выжившие люди, подходите к трубе! Подходите, не бойтесь! Закон Трущоб запрещает воевать во время зимы! Теплотрасса – общее достояние, любой может греться свободно! За охоту у теплотрассы – смерть!

Минерва (смотрит с ворот): Ни одной человеческой души… Где все остальные греются – не понимаю.

Тамара (рассматривает крупинки пенопласта): Нетающий снег… Что Москва сделала с тучами, если из них падает такое…

Победов: Ситуация хуже, чем критическая. Осада не снята. Подкрепления нет. Из продовольствия – только снег. Потери колоссальные. О появлении спасительного Статс-секретаря дежурный не докладывал.

Минерва: Не наблюдаю Статс-секретаря.

Победов: Хуже всего – утрата контроля за военно-политической обстановкой… А хуже этого – только падение дисциплины. Где, чёрт возьми, расход личного состава на сегодня?! Кто в строю, а кто как обычно? Где маркитант Шимпанзец, ответственный за тыловое обеспечение?

Благородиев: Случилась авария на меховом производстве. Его съели.

Победов: Где рядовой Волокитин, ответственный за штабную работу?

Алебастр: Пропал без вести. Предположительно съеден.

Победов: Объявляю всеобщую мобилизацию и комендантский час. Зимняя кампания будет жаркой.

Алебастр: Если бы! Мы скоро замёрзнем нафиг! У нас с Минервой три сандалии на двоих!

Победов: Отставить панику! Ждём подкрепления от Статс-секретаря.

Минерва: Вижу движение!

Мимо ворот ползёт Экземпляр Ильич. Минерва светит на него лампой.

Победов: Рядовой Волокитин!

Экземпляр Ильич: Я!

Победов: Доложите о причинах отсутствия в расположении части.

Экземпляр Ильич: Искал брод через Яузу. Докладываю: вся акватория реки – сплошной брод. Мною также захвачен в плен, перевербован и допрошен один из енотов. Получена информация, что армии крыс будут стоять до весны. В продовольствии недостатка не испытывают, боевой дух противника на высоте.

Победов: Хорошо. То есть плохо. Но как вы объясните прогноз гражданки Хароновны о том, что вы принесёте погибель всему гарнизону?

Экземпляр Ильич: Личной неприязнью на фоне неуставных отношений.

Победов: У вас были неуставные отношения с Хароновной?!

Экземпляр Ильич (скромно): Были.

Победов: Почему не докладывали?

Экземпляр Ильич: Это не по уставу – докладывать о неуставных отношениях.

Победов: Логично. Ознакомьтесь с шифртелеграммой о прибытии Статс-секретаря.

Экземпляр Ильич: Статс-секретаря?! (Жадно хватает и вчитывается. В сторону: Дошла моя бумага! Работает система! Господи, я так давно не видел названий человеческих должностей… Одни медицинские карты валяются в мусоре… Но почему официальная бумага распечатана на рекламе суши-бара? Хозяйственники совсем оборзели!).

Победов: Ваше мнение, рядовой? Насколько соответствует добытым вами разведданным?

Экземпляр Ильич (потрясённо бормочет): Заместитель Министра… Это же действительный государственный советник…

Алебастр: Действительно действительный?

Экземпляр Ильич: Действительно.

Алебастр: Всё, что действительно, разумно… Друзья, мы имеем дело с Высшим Разумом!!!

Сталеваров: Алебастр, не начинай! Высший Разум – это фантом коллективного мировосприятия.

Алебастр: Художник в Мансарде – тоже фантом?

Сталеваров: Не знаю. В Художнике, конечно, что-то есть… Но наука его объяснит. Наука дойдёт.

Алебастр: Дойдёт? На каких ходулях?

Сталеваров: Лучше иметь хоть какие-то реальные ходули, чем идеи ходуль!

Победов: Отставить разногласия!

Тамара: Мальчики, не спорьте!

Минерва: Дорогой, не хотела мешать твоей дискуссии с марксистским отступником… И разрушать надежду на горячую воду, но… Тебе не кажется подозрительным это двойное имя? Статс-секретарь? И ещё одновременно – Заместитель Министра? Может…

Благородиев: Но есть же двойные фамилии! Потёмкин-Таврический, например. И имена. Фредерика-Августа.

Сталеваров: Карл Маркс – Фридрих Энгельс. Сразу четыре имени в одной фамилии.

Минерва: Да, но это понятные имена. А Статс-секретарь… Может…

Алебастр: Договаривай, моё сокровище.

Минерва: Может, Статс-секретарь и есть та самая большая Амфисбена? Ведь даже непонятно – оно женского или мужского пола? Как и змея…

Алебастр (задумчиво): Слишком большое количество яда, не помещающееся в одну голову…

Экземпляр Ильич: Вы разве лично знаете Статс-секретаря?

Минерва: Вижу массовое движение на полигоне! Крысы и еноты в панике оставляют позиции!

Победов: Крысы в панике? (Хватает подзорную трубу). Невероятно… Как будто они почуяли нечто такое… Еноты при отступлении давят друг друга… Противник деморализован. Корнет!

Благородиев: Я!

Победов: Вылазку малым конным отрядом!

Благородиев: Есть начать преследование!

Юлий Петрович выхватывает палку с лошадиной мордой и садится верхом. Победов и Сталеваров распахивают ворота. Благородиев выскакивает наружу. Стук копыт удаляется, становится всё тише. Полная тишина.

Бьют часы.

Мистический Голос:

Благородиев Юлий Петрович. Окончил исторический факультет и спокойно работал в тихом историко-архивном институте, специализируясь на 19 веке. Как раз была обнаружена неизвестная переписка Александра Третьего с самим собой, так что работы хватало всем тридцати трём профессорам.

Неожиданно начались 90-е. К сожалению, не 1890-е, а 1990-е…
Институт боролся за жизнь как мог, сократив штат, сдав часть помещений под склады для шмотья, выкрутив половину лампочек, продав паркетные полы, металлические ручки и даже бронзовый бюст Карамзина, оказавшийся поразительно похожим на владельца местного рынка. Директор института, знаменитый академик Мшистый, пустил к себе в академическую квартиру восемь постояльцев с семьями. Сотрудники попроще ишачили после работы кто где мог.

Но денег для поддержания штанов по-прежнему не хватало. В государственном бюджете шуровали полчища крыс размером со среднего упитанного человека, правительство интересовало только настоящее: прошлое уже не имело значения, о будущем думать не хотелось. К зданию института, стоявшему на пересечении торговых путей, начали присматриваться вооружённые покупатели, от которых директор прятался среди памятников скифской культуры.

Скоро стало совсем скверно: в институт наведались шестёрки местного мафиози Васи Македонского, захотевшего построить здесь мойку для своих машин. Представители криминала принесли с собой переговорные утюги, но не смогли найти ни одной работающей розетки. Они провели с академиком беседу, во время которой взяли за бороду и протащили по всем ступенькам института. Это означало наступление рассвета Судного дня, поскольку бойцы Македонского всегда появлялись незадолго до работников морга.

И тут пришло спасение! Естественно, из-за Атлантического океана. Американцы заинтересовались русской историей и предложили институту хороший грант на проведение исследований. Этих зелёных денег хватило бы, чтобы откупиться от новорусского полководца и зажить нормальной жизнью. Может, даже сделать ремонт, поскольку здание сильно пострадало от наплыва криминальных гостей.

Вскоре в институте появился сотрудник американского посольства – атташе по культурным вопросам Джим Баблгам. Собрался весь Учёный совет, некоторые профессора были даже при галстуках, ещё не проданных на толкучке. Директор поднял все свои связи и организовал небольшой банкет, достав ящик водки и ведро икры минтая, перекрашенной пищевой краской в осетровую. Присутствовал и наш Юлий Петрович, как кандидат в члены Учёного совета.

Мистер Баблгам, удивительно хорошо говоривший по-русски, приветствовал историков, назвав их сокровищем нации, а сам институт – Александрийской библиотекой. Американский гость также подчеркнул, что в Вашингтоне внимательно следят за культурной жизнью России, наконец выбравшей демократический путь после десятилетий железно-тоталитарного мрака. Более того, Вашингтон считает честью протянуть руку помощи учёным друзьям из России и вместе преодолеть трудности, которые, конечно, быстротечны. Тут мистер Баблгам широким движением распахнул окна, чтобы ворвался солнечный свет. И перешёл к делу.

Институту предлагалось подготовить объёмный учебник по русской истории. Причём не просто истории, а истории успеха! Гарантировался знак качества «Одобрено государственным департаментом США». Гарантировались авторские отчисления до гробовой доски, переводы на все демократические языки и широчайшее распространение по всей Евразии. Гарантировалось побратимство института с Гарвардом и фирмой «Дженерал Моторс», а также компанией «Пепсико». Гарантировались полная творческая свобода и объективность. Предполагались даже научные экспедиции и раскопки славянских курганов в штате Вирджиния.

Единственное условие заказчика – точное соответствие текста названиям глав, которые сформулированы крупнейшими американскими специалистами по России.

Тут мистер Баблгам съел последний бутерброд с перекрашенной икрой минтая и приступил к презентации. Членам Учёного совета были розданы красочные буклеты, отпечатанные на драгоценной финской бумаге. На обложке была карта России (правда, в границах Смутного времени, с Польшей в Московской области), а внутри – структура будущего учебника с названиями глав.

Профессора заглянули в буклеты и всё поплыло у них перед глазами. Названия были такие: «Трудный путь сквозь тайгу и медведей: начало колонизации русских земель американскими первопроходцами»… «Влияние рэпа и граффити на творчество Андрея Рублёва»… «Миротворческая миссия американских дружин на Куликовом поле»… «Американские декабристы в сибирской Калифорнии»… «Российская империя как восточная провинция США»… «Победа американского народа в войне между СССР и Германией»… «Красный воробей в тени орла: история советско-американских отношений»…

В результате презентации Учёный совет во главе с академиком развезли по разным лечебным учреждениям. Впрочем, атташе по культурным вопросам дал неделю на размышления и сбор необходимых материалов.

С тяжёлым чувством возвращался Юлий Петрович к себе домой, чувствуя, как на дне пустого желудка булькает проклятый минтай, перемешанный с водкой и настойкой пустырника. Предстоял сложный выбор. Отступить от призвания историка, но каждую неделю обедать? Или остаться верным истине и умереть от голода с беспристрастным лицом?

Наступил поздний вечер, но выбор ещё не был сделан. И наш герой вышел купить в ларьке две папиросы «Беломорканал», попутно соображая, можно ли приготовить суп из банки окаменевшей сгущёнки и двух ещё советских баранок, найденных за шкафом.

Ближайшее будущее избавило Юлия Петровича от поиска ответов на эти вопросы. Потому что… Его настигло возмездие. (Долго ждал автор этой фразы! Это очень важно для любой драматической пьесы – чтобы кого-то настигло возмездие!

Правда, возмездие – медленная штука. Юлия Петровича оно настигло через двадцать лет после преступления).

В жизни каждого человека была хоть одна, но обязательно была… Невероятная подлость. Свой худший поступок Юлий Петрович совершил во время поступления на исторический факультет. Оставался последний экзамен – английский язык. И лишь одно место на двух абитуриентов, остальные уже были распределены между активистами комсомольского, профсоюзного и партийного движения, спортсменами, отслужившими, национальными кадрами, с фабричными путёвками, после звонка сверху… А также друзьями Советского Союза из Вьетнама, Кубы и Камбоджи, где крайне нужны специалисты по русской истории.

Нужно было обязательно получить пятёрку и обойти конкурента... Иногда Юлий Петрович вспоминал своего бывшего соперника. У него была редкая, настоящая историческая фамилия – Шлем… И по всем предыдущим экзаменам у него были пятёрки, а в перерывах он читал невесть где добытую книгу «Над пропастью во ржи»… На английском языке! Не шевеля губами! Переворачивая страницы! Ни один из советских абитуриентов, окончивших обычную школу, не смог бы без словаря перевести даже название! Да и со словарём – не факт!

И так получилось, что в пылу абитуриентских сражений Юлий Петрович пробегал мимо кабинета приёмной комиссии, где почему-то никого не оказалось… И он зачем-то вошёл… А сверху лежала как раз анкета конкурента Шлема… И как-то само собой получилось, что Юлий Петрович подкрался к документу и… Дьявол, сам дьявол заставил его сделать это! Враг рода человеческого всегда присутствует в приёмных комиссиях!

В общем, Юлий Петрович поставил две точки над буквой «е», превратив конкурента в бесспорного еврея по фамилии «Шлём». Настолько явное еврейство, что имя-отчество стали выглядеть как маскировка. Конечно, официально считалось, что все советские народы дружат, как цветы в клумбе. Но евреи… Вы понимаете. В общем, английский язык любитель Сэлинджера завалил, а Юлий Петрович поступил в университет.

И вот давным-давно сделанная подлость настигла нашего героя у табачного ларька. Закончив покупки, Юлий Петрович осмотрел землю в поисках случайной мелочи, а когда поднял взгляд… Перед ним стоял огромный бугай, который спросил закурить.

К сожалению, Юлию Петровичу стало жаль одной папиросы из двух. Бугая он видел первый раз в жизни и, даст Бог, последний. Поэтому на вопрос бугая Юлий Петрович ответил вежливо, но не утвердительно. И сразу же сильно ударился головой о железную трубу, которую бугай зачем-то принёс с собой. Причём ударился дважды.

Так две злосчастные точки в фамилии «Шлём» превратились в две вмятины на голове Юлия Петровича. Судьба симметрична: наказания отражают наши поступки.
С тех пор его мировосприятие изменилось. Он оставил службу в институте и стал по-настоящему историческим человеком.

Специалисты нашли Юлия Петровича в парке аттракционов. Крепко держа пику из молодой берёзы, в плаще из чьей-то скатерти, но при знаках отличия и в сапогах со шпорами, он медленно ехал по кругу на карусельной лошади, задумчиво напевая походную песню на стихи Лермонтова.

Мир тебе, Юлий Петрович! Пусть твоя смелая кавалерийская атака перевесит преступление юности. На точнейших небесных весах…


Картина девятая

Победов (смотрит в подзорную трубу): Конница исчезла бесследно… Неужели отступление было ловушкой?..

Экземпляр Ильич (в сторону): Какой же именно Статс-секретарь?.. У Вождя шестнадцать заместителей… Один Статс-секретарь курирует закапывание труб, другой – выкапывание… Третий – доставку труб к месту закапывания. Четвёртый – увоз выкопанных труб… Пятый следит за тем, чтобы увозили именно трубы, а не снег с глиной… Боже, нет, только не это! Неужели…

Победов: Что?! Рядовой, что вам известно о Статс-секретаре?

Экземпляр Ильич: Он худший из всех!!! И с ним армия! Нужно открыть ворота!

Победов: Открыть ворота?!

Экземпляр Ильич: Они не выносят препятствий! Открыть ворота и положить перед ними акт о капитуляции! И лежать в снегу, не шевелясь!

Победов: Акт о капитуляции?! Сдаться?! Что с вами, рядовой? Вы переметнулись к противнику? Это еноты вас перевербовали? Чистосердечное раскаяние смягчит вашу участь! Что с вами случилось?

Экземпляр Ильич: Я понял, какой это Статс-секретарь!!!

Алебастр: Экземпляр Ильич, говорите!

Экземпляр Ильич (обречённо): Это Статс-секретарь, отвечающий за зачистку территорий под ямы для труб… Его ещё называют Мегера или Ангел Смерти… Он, она… сидит в отдельной башне Министерства, где всегда лютая стужа…

Победов: Мы не сдадимся!

Экземпляр Ильич: Вы понятия не имеете, что это значит – зачистка территории с живыми людьми под укладку труб!!!

Победов: Гарнизон будет сражаться с любым противником.

Экземпляр Ильич: Вы не понимаете, полковник… Она оставляет за собой только трубы и трупы!!! Все её личные помощники сначала глохнут от скрежета, а потом умирают от разрыва мозга! Сам Вождь боится поворачиваться к ней спиной! По слухам, у неё две головы, потому что она никогда не спит! Она курирует весь Крайний Север, все территории севернее Костромы, сохраняя их необитаемыми! Лично она отвечает за внезапные отключения тепла посреди зимы! Ей подчиняется спецназ МВД!!!

Победов: МВД?!

Экземпляр Ильич: Магаданская выгребная дивизия! Вы знаете, что это?! Кто это?!

Сталеваров: Рабочие?

Экземпляр Ильич: Рабочие? Отборные рабочие!!! Это берсерки!!! Представьте себе людей, которые сутки напролёт выкапывают старые трубы и закапывают новые!!! Или наоборот, если новые трубы не поступили. Выкапывают и закапывают!!! Эта работа, по традиции, проводится только зимой. Представьте, что вы круглосуточно долбите вечную мерзлоту где-нибудь в Якутии!!! Причём долбите, по традиции, только деревянными лопатами! Один раз даже Конституционный Суд вмешался, пришлось перекрасить лопаты, чтобы были похожи на железные… И с лопатами всегда дефицит, так что они часто роют руками! Кому из вас доводилось ночью рыть землю в Якутии в минус пятьдесят?!

Тамара: Бог миловал.

Экземпляр Ильич: И когда ветер воет так, что не слышно собственных мыслей!!! Но у них нет мыслей!!! Точнее, есть, но только одна – когда наконец прилетит вертолёт, чтобы сбросить мороженую рыбу и спирт, разбавленный до 70 градусов? И тогда они упиваются до состояния полной непобедимости… А теперь представьте спецназ – самых свирепых из них! Им даже не нужна рыба! И представьте существо, способное отдавать им команды из Москвы!!! Держать их в повиновении!!! На расстоянии!!!

Победов: Отставить панику!

Экземпляр Ильич: Взвод МВД мог бы обратить в бегство гвардию Наполеона! Одним свои видом! Им бы даже лопаты вынимать не пришлось!

Победов (с достоинством): Никакие существа не обратят в бегство русского солдата, будь у них хоть шерсть из железа.

Экземпляр Ильич: Вы не понимаете… Все эти бульдозеры и шушера из Мэрии Москвы – просто дети! Играющие дети! Ля-ля-ля! А скоро сюда прилетит Ангел Смерти! Прямо из федерального неба!!! Во главе армии проклятых!!!

Победов: Отставить панику!!! Дивизия летит сюда на транспортных самолётах? На какой высоте? Можно их сбить из зенитки?

Экземпляр Ильич (устало): Нет, они не летают. Они бегут сюда по трубам. По пояс в ледяной воде… Из Магадана они доберутся мгновенно…

Победов: Как мы узнаем об их приближении?

Экземпляр Ильич: Уверяю вас, узнаете.

Минерва: Наблюдаю сейсмическую активность. Вижу приближение неопознанных войск. Различимы знамёна с изображением трубы в чистом поле. Наступают крайне быстро. Вижу остатки нашей конницы. Втоптана в снег… Голова лошади отдельно от туловища… И головы всадника…

Алебастр: Нет! Юлий Петрович!..

Экземпляр Ильич: Знамя с трубой в чистом поле несёт их авангард… Скоро подойдут основные силы… Со всех сторон…

Алебастр: Кем бы они ни были – это люди! С ними можно договориться!

За воротами – приближающийся шум толпы. Алебастр залезает на ворота:
– Сибиряки и уральцы! Казаки и островитяне!

Минерва: Здесь не к кому взывать!

Алебастр (сверху): Нет, я должен воззвать! И воззову! Потомки и потомицы!

В ответ раздаётся: Тырбырдырмахтабырбамдырдыр!

Алебастр: Они подобны древним людям… Ещё не умеющим превращать звуки в слова…

Экземпляр Ильич: Боже, это они… Я узнаю их наречие… Откройте ворота и падайте в снег… Не шевелитесь, они реагируют на движение… Я положу акт о капитуляции, я сделал копию перед отправкой (достаёт бумагу).

Победов: Какую копию?!

Минерва: Перед какой отправкой?!

Алебастр: Тут наши подписи!

Минерва: Так вот какой ты коллекционер автографов! А Буся так гордился, что его помнят в институте африканской философии!

Победов: Постойте, получается, что он и енота не допрашивал?

Экземпляр Ильич: Вы не понимаете! Если бы не моё донесение… (Запинается). Если бы я не сигнализировал…

Минерва: Да, если бы не ты… Наш дом не оказался бы в осаде! Мы не потеряли бы одиннадцать жильцов! Одиннадцать!!!

Экземпляр Ильич (меняясь в лице, чужим скрежещущим голосом): Доброй ночи. Министерство жилищно-коммунального хозяйства соблюдает правила ведения войны и не стремится к напрасным жертвам среди мирного населения. Наш девиз – «Услуги без кровопролития». Немедленно откройте ворота.

Победов: Он говорит вражьими голосами! Ему промыли мозги!

Первая девочка-дурочка: Это аватар!!!

Вторая девочка-дурочка: Круто! Селфи с аватаром!

Экземпляр Ильич (чужим голосом): Экземпляр Ильич, ты доказал свою верность Министерству. Твоё групповое ходатайство о признании Дома контейнером рассмотрено и одобрено. Ты можешь вернуться. Вождь вспоминал о тебе.

Экземпляр Ильич падает ниц, встаёт и оглядывается.

Алебастр: Что ты наделал?! Зачем?!

Экземпляр Ильич (приходя в себя): Ничего личного, просто бизнес. Карьерная лестница…

Минерва (не расслышав): Карьера на лестнице?!

Победов: Он действовал из шкурных соображений!

Экземпляр Ильич: Я просто хотел вернуться в Министерство…

Алебастр: Но какой ценой?! Бог со всеми нами, мы – лишь объедки после пиршества судьбы! Но Художник?! Ты забыл про Художника, который живёт в Мансарде?! Что будет с Мансардой, если мы не выстоим против МВД?

Экземпляр Ильич: Да выдумка эта ваша Мансарда, никто там не живёт!

Сталеваров: Молчи, глупец! Художник тебя услышит!

Экземпляр Ильич: Да нет никакого Художника!

Тамара: А кто тогда живёт в Мансарде?

Экземпляр Ильич: Это просто заброшенное помещение.

Минерва: Это твоя башка – заброшенное помещение!

Экземпляр Ильич: Да вам просто чудится, что в Мансарде кто-то есть! Вы даже не знаете, как зовут этого Художника!

Минерва: Его имя – это все имена!

Алебастр: А почему в окне Мансарды всегда горит свет?

Экземпляр Ильич: Не горит!

Все: Горит!!!

Алебастр: Ты правда не видишь свет в окне, несчастный?

Экземпляр Ильич: Нет.

Алебастр (яростно отдирает какую-то фанеру, открывается фотография невероятно красивого заката): Ну хоть эту картину Художника ты видишь?!

Экземпляр Ильич: Вижу, но откуда вы знаете, что это он нарисовал? Может, это… Само по себе?..

Алебастр: Как прекрасное может возникнуть само по себе, без творца?! И это – само по себе?! (Отдирает другую фанеру, открывается фотография белоснежных облаков, плывущих в синем небе).

Экземпляр Ильич: Да, всё – само по себе.

Алебастр (горестно): Среди нас – безумец.

Минерва: Он не безумец, он…

Внезапно становятся слышны жильцы, которых уже нет в Доме.

Изабелла (страшным голосом): Предатель!!!

Хароновна: Предатель!!!

Возвышенная: Предатель!!!

Кадрильева: Предатель!!!

Тамара: Даже мёртвые не выносят предателей!

Победов (холодно): Расстрелять!

Сталеваров (зловеще): И объявить выговор. Посмертно.

Все надвигаются на Экземпляра Ильича.

Гуманизавр: Линчевать доносчика!!!

Шлюшастый: Оторвать всё лишнее!

Экземпляр Ильич отступает назад, теряет равновесие и неловко взмахивает руками. Алебастр бросается, чтобы удержать его, но не успевает. Экземпляр Ильич срывается куда-то вниз, раздаётся далёкий всплеск.

Минерва: Всё кончено… Несчастный упал в смертельные воды коллекторной станции.

Бьют часы.

Мистический Голос:

Волокитин Экземпляр Ильич, первый чиновник в династии геологов. Личный помощник Министра жилищно-коммунального хозяйства. Хранитель ключей. Великий секретарь. Автор системы комплексного учёта. И самая быстрая из гончих, когда-либо носивших портфель с бумагами.

Статистика жизни: подготовленных им лично документов – 15 070. Документов, просмотренных и доложенных Вождю, – 39 502. Подготовленных резолюций Вождя – 39 502. Докладов – 708, из них срочных – 614. Министерских совещаний – 205, межведомственных заседаний – 91. Сэкономленных государству средств – минус полтора миллиарда. Восьмидесятикратный обладатель звания «Лучший работник месяца». Дней на государственной службе: 7 322. Количество любимых людей – полтора. Количество любящих людей – ноль. Дом, дерево, сын – не построен, не посажено, не рождён.

Впрочем, не всё так сухо и однозначно. Экземпляр Ильич ещё появится на страницах нашей пьесы.


Картина десятая

Алебастр держит в руках сломанную куклу, найденную в мусоре. Кукла внезапно говорит: «Ма-ма!».

Алебастр (вздрагивает): Говорящие вещи – признак надвигающегося конца света… (Рассеянно примеряет накладные брови Сократа).

Дух Сократа: Кстати, всегда хотел спросить у тебя, почтенный Алебастр! Ты, кажется, не вовсе глупый человек.

Алебастр: Спасибо.

Дух Сократа: Правду ли говорят, что каждому достанется по вере? То есть, когда наступит Страшный Суд, он коснётся только христиан? А язычники и марксисты будут смотреть на происходящее по телевизору? И трескать поп-корн?

Алебастр: Некоторые ответы возникают раньше вопросов… Что-то сейчас я сам себя не понял, нужно будет переспросить…

Минерва: Буся, а ты никогда не задумывался, почему здесь нет детских голосов? Мы… где вообще?.. В каком мы месте?

Где-то в глубине под люком раздаются дружные матерные возгласы (заглушаются звуками «Пиип! Пиип!»). Слышен рёв:

– Это что за старая калоша?! Ты кто?

– Новая Зеландия!

– Тырбырдыр! Пиип! Пиип!

– Да что ж за Пакистан…

Бьют часы.

Мистический Голос:

Кадрильева Клавдия Ивановна. Не дошла она до своей Новой Зеландии… Русскому человеку вообще трудно добраться до своей мечты. Из-за вечной нищеты он пешком идёт к мечте, а какой-нибудь иностранец едет с комфортом… Если же русский человек вдруг достиг богатства, то такой ценой, что и мечтать уже разучился.

Фамилия Клавдии Ивановны возникла в 19 веке, когда Государь Император долго любовался, как её прапрабабушка ловко танцует кадриль. Наверное, прапрабабушка-фрейлина и предположить не могла, что её потомица станет учительницей географии в мытищинской школе. Впрочем, в первый же день, благодаря фантазии школьников, славная фамилия превратилась в Гамадрильеву.

Далее Клавдия Ивановна столкнулась с тем, что в официальных документах Министерства просвещения мягко называется «новая образовательная реальность».

Треть школы не говорила по-русски вообще. Другая треть говорила на матерном диалекте. Третья треть молчала, с ногами погрузившись в виртуальную реальность. Трезвый старшеклассник был событием, на которое сбегались смотреть. О, преподавание! Романтическая стезя!

Уже ко второму уроку интеллигентная и добрая Клавдия Ивановна научилась орать с громкостью взлетающего истребителя, через неделю сорвала голос, через месяц перестала менять платья и пользоваться косметикой, через квартал начала собирать в клубок редеющие волосы, через полгода не удивлялась уже ничему. Ни тому, что школьники даже под угрозой повешения не могут запомнить названия четырёх океанов и тем более их написать, ни тому, что никто в классе не в состоянии найти Санкт-Петербург даже на карте Ленинградской области. Или научиться отличать компас от шайбы…

Она делала всё, что могла, но даже крупица её знаний не желала оседать в головах школьников, видимо, плотно-плотно заполненных чем-то другим… Плотной пустотой.

Радужными и по-настоящему светлыми в её работе были только сны перед первым сентября. В этих снах она распыляла по школе боевой газ иприт, а потом не спеша входила в свой класс и в звенящей тишине рассказывала неподвижным школьникам о Христофоре Колумбе…

Ресурсы человеческой психики не безграничны и в один день Клавдию Ивановну увезли специалисты. На вопросы анкеты она ответила так: Мапуту! Берингов пролив! Аддис-Абеба!

Мир тебе, Клавдия Ивановна! Хороших каникул в небесной Новой Зеландии! И никаких учеников!

В глубине под люком, но уже ближе раздаются новые матерные возгласы:

– Драмдыбдыр! А это что за пэ? Пиип! Ты чё в голубом шарфике?! Сюда подошёл, пиип! Пиип!

– Друзья, что же вы такие неухоженные? И грубые!

– Пиип! Пиип! А шарфик возьмём на портянки. Дай откушу половину.

Алебастр: Нет!!! Блаженный Аркадий!

Бьют часы.

Мистический Голос:

Аркадий Шлюшастый. Представитель экосистемы нетрадиционных людей. Он не всегда был нетрадиционным и однажды даже был женат. Да, всему виной неудачный брак… А всё так хорошо начиналось! Перспективный адвокат и его миловидная жена впервые отдыхают вместе…

Молодые разместились в отеле на побережье и… Тут-то, как говорят в народе, жизнь и дала в трещину. Начался не медовый, а какой-то кислотно-овощной месяц. Потому что практически сразу Аркадий ощутил себя не человеком, а тупой репой, которую непрерывно поливают кислотой.

Новоиспечённая супруга без объявления войны обрушила на него шквальный поток разрушительных претензий. Дело было даже не в критике, а в её количестве. Неровно поставленные ботинки, неправильно раздвинутые шторы, неаккуратно надкушенное яблоко, не вовремя поданная вешалка… Не так посмотрел, не то сказал, не тот свет включил, криво сел, громко засопел, глупо пошутил…

Свежий штамп в паспорте открыл портал в Ад. Аркадий в оцепенении смотрел на незнакомое исчадие, пытаясь понять, куда всё подевалось, куда исчезла щебечущая девушка, с которой они так волшебно целовались под дождём… Он оказался в одном номере с терминатором, нацеленным на слом человеческой личности и достижение абсолютного господства.

В течение недели Аркадий прошёл все стадии, на которые психологами отводятся три года брака: немое удивление, попытки перевести всё в шутки и нежности, слабые возражения, ответные претензии, громкое возмущение, открытые боевые действия. «Брак – это поле боя», как сказал один классик. Или ещё не сказал, но обязательно скажет.

Женщины бывают такими, какими… Мужчинам никогда не стать.

Так в этом мире появился ещё один женоненавистник. Впоследствии, видя симпатичную женщину и внутренне стремясь к ней, Аркадий понимал, какие демоны скрываются за привлекательной оболочкой. И отторгался от неё в сторону мужчин. Которые его тоже не привлекали. На какое-то время он завис между полами…

Есть всё-таки внутри человека некая катапульта, способная выбросить личность из физической оболочки… Стоп-линия, которую женщины переходят в отношениях, – на самом деле ручка катапульты. Пуск – и мужчина превращается либо в зверя, либо в немужчину.

В общем, облик жены был таким, что Аркадий испытал сильнейшее отвращение сначала к ней, а потом и к женщинам вообще. И начал потихоньку общаться с людьми нетрадиционной ориентации. И наконец вообразил себя одним из них.

Аркадий завёл себе голубой шарф. И замшевые перчатки. Точнее, одну перчатку – для рукопожатий. И собаку размером с хомяка. И привычки, отличающие от серой массы. Например, загорать на гаражах, представляя себя в Венеции. И ещё полюбил мюзиклы. И персиковые коктейли, которые называл «пепсиковые». И поменял одеяло из белой ваты на плед из чёрной ламы. А чёрный ремешок для часов – на бирюзовый. И стал покупать шампуни не на вес, а по запаху. Здесь его фантазия закончилась. Он сбежал из дома и скрылся в лесах, прихватив маникюрные ножницы.

Хотел бы подчеркнуть одну вещь. То, что Аркадий стал Шлюшастым – не его вина. На священной российской земле не может быть прирождённых шлюшастых. Мужчины становятся такими из-за неадекватности женщин. Никак иначе. (Мистический Голос пережидает аплодисменты мужской половины зала).

Скажите мне, где будут рады человеку, который разочаровался в женщинах и любит всё красивое и блестящее? Правильно, в московском гей-клубе «Задняя передача».

Аркадий случайно зашёл в клуб, но не успел даже осмотреться: началась полицейская облава. Впоследствии выяснилось, что это были конкуренты из соседнего гей-клуба, одетые в форму. Потом соперники примирились и началась всеобщая вечеринка, а потом свальная оргия в эстетике геноцида, но наш герой, сбежавший из клуба при первых выстрелах, понял всё по-своему. И решил посвятить себя защите отверженных – всех людей, которые не могут найти комфортного места ни себе, ни своим гениталиям.

В тот вечер он решил выглядеть как мужчина, просто очень ухоженный. Но говорить о себе в женском роде, чтобы показать условность границ между полами. И, конечно, быть на страже интересов собратьев, сбежавших от женщин. А также неопределившихся.

Первым делом Аркадий подал в суд на «Википедию» и добился её переименования. Вики – это женское имя! Что за дискриминация по половому признаку? После победы в суде Аркадий стал идеологом интернет-энциклопедии «Педия». И внёс поправки во все статьи, где роль женщин была преувеличена.

Затем Аркадий в судебном порядке добился изъятия из продажи словаря русских примет. Что это за безобразие? Что за «баба с пустым ведром»? Почему не трансгендер? Если кошка смотрит в окно – к гостям! А если кот смотрит?! И здесь дискриминация была побеждена.

Ещё одной громкой победой Аркадия стало официальное разрешение мужчинам делать аборты. Веками они были лишены такой возможности, и вот она закреплена законодательно. Ведь главное в гражданских правах – их наличие, а не реализация!

К сожалению, молодой адвокат в голубом шарфике был задержан специалистами сразу после выхода из здания суда.

Мир тебе, Аркадий! Быть может, там, высоко, над крышей театра, твоя душа найдёт наконец свою настоящую половинку.

В глубине под люком, но ещё ближе раздаются новые матерные возгласы:

– Пиип! Пиип! Чё за кабель? Дёрни-ка! Да зубами дёрни!

Первая девочка-дурочка: Инстаграм пропал! Задыхаюсь… (Падает).

Вторая девочка-дурочка: И Ватсап пропал! Воздуха!.. (Падает).

Первая девочка-дурочка (поднимая над головой телефон): Покидаю чат…

Вторая девочка-дурочка (роняя телефон): И я не на связи…

Бьют часы.

Раздаётся звук лопнувшей пружины – пришло сообщение.

Мистический Голос:

Девочки-дурочки, настоящие имена нам не известны, а ими самими – забыты. Страдают неизлечимой болезнью 21 века – зомбифонией.

Симптомы: способны дышать только в интернет-среде, воспринимают мобильные телефоны как собственные органы чувств, причём основные. Активность головного мозга в минуты крайнего напряжения – полпроцента. Полное отсутствие способности генерировать собственные мысли. Навыки чтения у взрослых особей – на уровне лучших шимпанзе. Мелкая моторика развита на порядок лучше крупной. Маниакальная любовь к фенечкам.

При этом больные женского пола считают себя няшками, а мужского пола – пупсиками. Впрочем, половая классификация затруднительна, ибо няшки не считают себя матерями и хранительницами очага, а пупсики – защитниками и кормильцами. Вероятно, в настоящее время формируется новое поколение хомо сапиенсов, которое завершит эпоху людей.


Картина одиннадцатая

Победов: Несём невосполнимые потери!!! Противник на территории гарнизона! Захвачены подземные коммуникации! Занять круговую оборону вокруг теплотрассы!!!

Из люка высовывается некое существо.

Победов: Задраить люк!!!

Тамара бросается, руками и ногами с трудом запихивает существо обратно, закрывает люк.

Победов: Отлично, рядовой! Поздравляю с присвоением звания ефрейтора!

Раздаётся жужжание.

Минерва: Воздух!!!

Победов: Беспилотник! Разведывательный или ударный?

Жужжание усиливается, беспилотник стреляет. Раздаётся звук, как будто стукнулись две железяки.

Победов (потирает голову): Ударный беспилотник. Гражданского бы убил сразу. Выстроить противовоздушную оборону не успеем. Нам бы хоть одну пермскую катапульту…

Сталеваров: Нужно идти на прорыв, пока нас не перестреляли, как зайцев!

Тамара: Труба остыла! Совсем холодная! Статс-секретарь близко!!!

Алебастр: «Ибо она сама – смертный холод»…

Победов: Приготовиться к бою! Развернуть знамя!

Алебастр: Но какое?

Победов достаёт из мусора разные полотнища. Виден флаг с радугой, чёрный, розовый, белый, красный…

Победов: Всё не то… После тысячелетий победных войн не с чем идти в атаку!

Алебастр: Есть с чем! (Достаёт знамя с изображением Амфисбены, проткнутой копьём, быстро забирается на крышу, водружает). Из-за ворот доносятся возгласы:

– Пиип! Слезай, придурок! Пиип!

Алебастр (с крыши): Вы смотрите вверх, ибо хотите подняться. А я смотрю вниз, ибо я поднялся. Вслед за Заратустрой я повторяю эти слова вам, шакалы в козлиных шкурах!!!

– Ща уроем! Пиип!

Алебастр: Вы похожи на муравьёв, бегущих навстречу уже занесённому болотному сапогу!

В Алебастра летит всевозможный твёрдый мусор, он вынужден спуститься под защиту ворот.

Победов: Открыть ворота! Пехота! Приготовиться!

Сталеваров: Я давно готов. Но всё же как-то грустно… Я думал, Художник придёт нам на помощь…

Алебастр: Не только Художник нужен нам, но и мы нужны Художнику. За нами – Мансарда!

Сталеваров: Сомневаюсь я, что нужен Художнику… За всю мою жизнь он не сказал мне ни слова… Да, я вижу свет в Мансарде, но что, если…

Алебастр: Быть может, Художник говорил с тобой событиями твоей жизни?

Сталеваров: Надеюсь, что нет… Но что, если действительно Мансарда пуста?..

Алебастр: Сомнения такого рода ведут к гибели, брат мой. Не может гореть окно Мансарды без источника света. Художник придёт на помощь в самый нужный момент.

Сталеваров: Разве он ещё не наступил?

Алебастр: Художнику виднее. Не сомневайся: он смотрит на тебя.

Сталеваров: Надеюсь, ты прав… Хоть в чём-то ты должен быть прав!

Алебастр: Я всегда пра…

Победов: В атаку!!!

Вспышки света, канонада, звуки боя. Дым сражения рассеивается. Победов лежит навзничь на ворохе оранжевых жилетов и строительных касок.

Бьют часы.

Мистический Голос:

Победов Вальтер Николаевич, кадровый военный. В результате интриг был в начале 1990-х срочно направлен командовать полком на Дальний Восток. За двенадцать часов в самолёте полковник тщательно изучил военно-политическую обстановку и карту местности.

Прибыв к месту службы, полковник неожиданно не обнаружил ни воинской части, ни изученной местности. Забор лежал поваленным и по нему безнаказанно шастали какие-то гражданские лица азиатской наружности. На вопросы они отвечали нечленораздельно, многие показывали пальцами на Вальтера Николаевича и смеялись как очумелые. Повсюду звучала незнакомая речь и можно было поклясться, что это иностранцы!!! Проникли на режимный объект! Толпы иностранцев! Потом кто-то ответил на вопрос полковника по-русски:

– Это что, какой-то санаторий?!

– Типа того, дед. Дом отдыха для взрослых.

На месте штаба была какая-то неописуемая башня с прожектором… Полная демаскировка… Где военная техника?! Один танк нашёлся, но был поставлен на башню и окружён искусственными пальмами с гирляндами и музыкальными колонками… Где личный состав?! Вон там кто-то построился… Нет, это молодые берёзы…

Наконец Вальтеру Николаевичу встретилась женщина в форме. Правда, относящейся к неизвестному роду войск. Все четыре пуговицы были расстёгнуты, знаки отличия не распознавались. Между ними состоялся следующий диалог:

– Представьтесь!!!

– Ха-ха! Ну, Анжелика.

– Что за Анжелика?! Воинское звание у вас какое?!

– Ха-ха-ха! Майор венерической службы!

Впервые за время службы полковник почувствовал, что ни разум, ни собственные ноги ему больше не служат.

Он не мог понять, что никакой воинской части больше нет, его карты устарели. На стратегически выгодном пятачке, с которого хорошо виден Китай, был за неделю построен мегаполис запретных удовольствий из казино и баров. Чтобы соседние китайцы отдохнули от строительства коммунизма. Хотя нет, они его уже построили. Тем более заслужили.

Сердобольные вышибалы ближайшего ночного клуба бережно отнесли контуженного полковника на ближайшую помойку.

Очнувшись, Вальтер Николаевич решил искать правды у высшего командования. Правда, потрясение полковника оказалось настолько сильным, что он вообразил, будто находится за линией фронта. И отправился в Москву скрытно – пешком, в обход населённых пунктов.

Не передать все сложности этого пятимесячного пути… Полковник в буквальном смысле стёр две пары сапог и полевую форму, съел ведро пыли, отдал комарам, мошкаре и слепням ведро крови… Прошёл через лесотундру и горы, пролез через непролазные чащи и болота, переплыл Лену, Ангару, Енисей, Иртыш, Каму, Оку…

Ориентироваться по солнцу было непросто, ибо дневное светило движется над Россией зигзагами, словно боясь заглядывать в некоторые регионы…

Из продовольствия долгое время была лишь брусника с сырыми грибами. Немного полегче стало после форсирования Енисея, когда удалось отобрать у семейства медведей наполовину съеденную тушу глухаря…

Наконец удача улыбнулась Вальтеру Николаевичу. Уже в Московской области он наткнулся на элитный посёлок, в котором проводил отпуск генерал армии (над его особняком развевался личный штандарт).

Странно, но охрана не пустила на доклад к генералу худющего босого человека в бесцветном прозрачном комбинезоне, с лицом защитного цвета, метровой седой бородой, полуметровыми бакенбардами в репейниках и гнездом на голове. К тому же полковник немного разучился говорить. Специалисты приехали быстро и оказали ему первую помощь.

Мир тебе, Вальтер Николаевич, кавалер ордена «За оборону теплотрассы».

Из-под кучи оранжевых жилетов выползает Сталеваров. Алебастр бросается к нему.

Сталеваров (из последних сил): Ты, конечно, идеалист… С уклонами влево и вправо… Но мы всё же могли бы… Образовать фракцию… Мой беспартийный товарищ…

Бьют часы.

Алебастр: Воистину, он был лучшим из всех людей, произошедших от обезьян…

Мистический Голос:

Владимир Ильич Сталеваров, последний марксист. Трудно поверить, глядя на его брутальное лицо, что в юности он был известен под поэтическим псевдонимом Майский-Порывайский.

Правда, не очень известен, результаты его поэтических усилий остались в подшивках советских провинциальных газет. Интересующиеся могут посмотреть, например, первый выпуск «Красного свиновода» за 1980-й год, редакционную статью о том, что местная рекордсменка произвела сразу семнадцать поросят. Сложно поверить, но вся статья была написана бодрыми и крепкими стихами, причём в ней дважды упоминался (и был зарифмован) Фридрих Энгельс. Подобные обобщения – черта истинного таланта.

Вообще левые политические движения оставили глубокий след в истории психиатрии. Достаточно вспомнить известный синдром «Я Ленина видел». Но к нашему Владимиру Ильичу это отношения не имеет! Он – тоже романтик и тоже с историей из детства.

Однажды, на каникулах после первого класса, маленький Володя перелез через какой-то дачный забор и его глазам открылся… Пионерский костёр! Пламя десятиметровой высоты, вокруг которого сидели ребята и пели «Взвейтесь кострами, синие ночи! Мы – пионеры, дети рабочих!» Вокруг была чудесная тьма и все пылающие созвездия летнего неба были искрами, продолжениями невероятного огня… Такая неожиданная красота и чувство… Братства людей, наверное. Забытые слова. Сильнейшее впечатление детства осталось с ним навсегда.

Потом было много всякого: медленный, а потом всё ускоряющийся распад страны, вылетающие отовсюду болты скрепляющих её механизмов, абсурд, деградация, агония в атмосфере приподнятого идиотизма… Открывшаяся правда о советской эпохе, усиленная в сто раз и ставшая ложью…

Что творилось в голове Сталеварова, ставшего к 1991 году председателем райкома, – сказать сложно. Но в его сердце по-прежнему горел тот самый пионерский костёр (приношу извинения за трижды избитую метафору)…

Владимир Ильич сопротивлялся до последнего, продвигая лозунги, обесценивающиеся быстрее, чем свежеотпечатанные деньги нового российского государства. Наш герой просто не умел менять убеждений и сопротивлялся до тех пор, пока во всём районе их таких не осталось всего двое: он и престарелая Нина Кимирсеновна – полоумная фанатка северокорейского лидера Ким Ир Сена, вручную выдолбившая ему каменный памятник из опоры упавшего моста…

В нём была так сильна тоска по юности… А если не расстаёшься с ценностями юности, пусть даже заблуждениями, – юность не умирает насовсем. Ведь правда?.. Он навсегда остался в прошлом. Гражданином великой страны.

Сталеваров считал, что человеку в этой жизни нужно крепко держаться… За что? Не так важно. Главное – крепко… Есть всё-таки нечто  величественное в том, чтобы быть последним несокрушимым представителем чего-либо… Исчезнувшего народа, ремесла, идеологии…

Впрочем, невозможно десятилетиями быть в оппозиции здравому смыслу… Голова не железная. В поле зрения специалистов Владимир Ильич попал в археологическом музее. Среди каменных орудий и глиняных черепков он искал вещественные пророчества о наступлении всеобщего Карла Маркса.

Мир тебе, Владимир Ильич! Пусть высшие силы признают твоё существование без всяких доказательств. На то они и высшие силы, чтобы быть умнее людей. И милосерднее.


Картина двенадцатая

Алебастр надевает каску.

Минерва и Тамара подкатывают к Алебастру железную бочку, помогают забраться внутрь.

Алебастр (из бочки): Какое тесное обитаемое отделение! Это что, польский танк? Да, не на такой технике я когда-то подъехал к этому Дому… Где у этой модели рычаги управления? А, вижу…

Минерва, Тамара: Будь осторожен! Не лезь на рожон!

Алебастр: Вперёд! Подтолкните меня!

Минерва: Только обязательно возвращайся живым!

Алебастр: Толкайте же! Заведусь на поле боя!

Минерва: Будь осторожен! Мы должны ещё пожить для себя!

Алебастр: Как это?

Минерва: Вот за что я тебя полюбила! За то, что ты выше самого себя! Просто возвращайся, мой дорогой!

Алебастр: Вернусь, моя муза!

Минерва и Тамара толкают бочку, она катится за ворота. Канонада, страшный шум битвы, пулемётные очереди, сильный взрыв. Бочка прикатывается обратно.

Минерва заглядывает в бочку, её ноги подкашиваются. Из бочки протягивается совершенно чёрная рука, Минерва хватает её и прижимает к губам.

Минерва: Ох, Буся… Зачем, зачем ты помчался в атаку? Ведь это бесполезно… Всё, всё бесполезно на этом свете!

Алебастр: Быть может…
(Минерва вслушивается изо всех сил, стараясь не смотреть в бочку).

Алебастр: Быть может, люди подобны рыбам, смотрящим вверх… И то, что мы принимаем за небо – лишь поверхность заброшенного пруда…

Тамара: Не говори ничего, просто дыши!..

Алебастр (с силой, отчётливо): Но в настоящем небе… Там, высоко-высоко… В системе координат, не видной самым дальнозорким из питекантропов… Стремление приносить пользу приравнено к самой пользе. Воистину так.

Бьют часы.

Мистический Голос:

Философ Алебастр. Настоящее имя – Григорий Отсебятина, уроженец города Кроличьи Рога Ростовской области.

Он всегда стремился к познанию и уже в третьем классе заслужил почётное звание «Герой библиотеки». К восемнадцати годам он окончил шесть факультетов трёх педагогических институтов (в городе были только такие институты). И уже тогда был настолько умным, что его не понимали даже ближайшие соратники.

Не теряя времени, Григорий подготовил и триумфально защитил кандидатскую диссертацию на тему «Украинские мотивы в японской философии». И стал преподавать на младших курсах. К сожалению, наступили 1990-е. Преподавать можно было по-прежнему, но зарплата за это больше не полагалась. Алебастр уехал из родного города и начал карьеру в частном бизнесе.

Впечатляющее резюме, наряду с особенностями мышления, помогло ему устроиться поднимателем шлагбаума у въезда в элитный посёлок. Кстати, это был тот же посёлок, к которому пришёл полковник Победов. Вообще достаточно много судеб упирается в элитные посёлки.

Спокойная работа ему нравилась… Сосны, его молчаливые собеседницы, своей высотой не уступали его мыслям… Там, среди сосен, его и нашли сотрудники военкомата.

Алебастр был зачислен в танковые войска и быстро дослужился с рядового до капитана, получив первые девять званий досрочно. Никто в целой дивизии не обладал больше такой сообразительностью и отвагой.

И вдруг его стремительный путь к маршальским звёздам прервался… Он зашёл в танк Григорием, а вышел Алебастром.

В тот дождливый день шли учения с воображаемым противником. В танк ударила молния и наш герой, будучи не в силах открыть ответный огонь… Отчётливо понял, что даже могучий танк – лишь игрушка в руках высших сил. А также осознал, что безнадёжно заперт в броне собственного разума. И ещё приобрёл одну суперспособность: хладнокровно мыслить, как бы жарко ни было вокруг.

Выбравшись из оплавленного танка, Алебастр стал искать учеников и вскоре они явились. Причём были старше по званию.

За выдающиеся ораторские способности и успешную агитацию среди сослуживцев он вскоре был командирован для дальнейшего прохождения службы в одно особое подразделение, которому не нужно было даже оружие… Там он тоже зарекомендовал себя исключительно с положительной стороны. И даже прославился как крупный специалист по связям человека и Космоса, а также по разграничению вечного и временного.

Правда, имел место и один неоднозначный эпизод в биографии философа… Небольшой скандал во время увольнительной в город. Дело в том, что Алебастр всегда стремился к буквальному применению философских постулатов. И вот однажды он задержался напротив витрины магазина, размышляя над тезисом о том, что «всё действительное разумно». Был канун Хэллоуина и в витрине красовалась большая наглая тыква. Действительная тыква… Но разумная ли? Алебастр заговорил с тыквой, но безуспешно. Прошло два часа… Молчание овоща показалось ему презрительным и вспыльчивый Алебастр укусил оппонента, разбив витрину…

С многостраничной характеристикой от командования Алебастр был направлен в специальное место, где мог бы спокойно заниматься научной деятельностью…

Мир тебе, Алебастр! Лучшее напутствие ты сказал себе сам.

Мы прощаемся и с Духом Сократа, который был альтер эго Алебастра. Очевидно, что настоящий Дух Сократа говорил бы на древнегреческом языке.

Минерва стоит к зрителям спиной. Вдруг становится видно, что это просто платье на вешалке и парик, сама Минерва незаметно исчезла.

Бьют часы.

Мистический Голос:

Минерва Геннадьевна, супруга и подруга Алебастра, его лучшая половина. Настоящее имя – Минерва Геннадьевна (её папаша работал на токсичном производстве).

С ней всё очень просто. Когда-то, в один момент своей жизни, будучи давно замужем… Боже, как она устала от быта! Носки. Проклятые бесчисленные носки! Стирка, готовка… Или сначала готовка… И нечто, всегда лежащее на диване… И свекровь, точно такое же нечто, только в бигудях… И этот монстр – сестра свекрови, тоже в бигудях. Хорошо, что муж пока не в бигудях, но уже по барабану… Одно и то же изо дня в день, вечная бессменная картинка…
Пожизненная каторга.

И вот тут она познакомилась с Алебастром, причём влюблённые долго переговаривались через забор, не видя друг друга… Не стоит осуждать Минерву! От дивана с сыном свекрови она вознеслась на самый верх, туда, где гений жонглирует мирами…

Как же Алебастр не похож! Ни на кого! Горящие глаза! О, женщины в зале! У кого из вас муж с горящими глазами? Герой и метеор? Оратор и деятель? А не блёклый тапок с пивным пузом? Кто из прекрасных дам чувствует себя возлюбленной Прометея?

(Мистический Голос делает паузу для женских аплодисментов, но их нет. Опасаются хлопать в присутствии мужчин).

Может показаться, что Минерва находилась в тени высокой скалы по имени Алебастр, но это обманчивое впечатление. Она – прекрасный вид, который открывается со скалы Алебастра… Мгновенно между ними возникла гармония… Возникла и сохранилась.

Минерву околдовала не столько мудрость, сколько красота Алебастра. Вообще в философском учении привлекает прежде всего эстетическая сторона. Как мы помним, только Алебастр и бросился на помощь к гибнущему Экземпляру Ильичу.
Это эстетический порыв: не должен человек падать в воды коллекторной станции!

Она старалась быть его достойной ученицей. И со временем испытывала всё большее раздражение от серых масс вокруг. Почему люди такие… Никакие? Они просто овощи!!! Не отличить! Темпераментная Минерва стала врываться в магазины эконом-класса и опрокидывать полки с овощами. Особую неприязнь вызывали баклажаны. Как можно позволить себя сорвать?! Почему все такие тёмные и безропотные? Разве справедливый мир уже построен?!

Минерву задержали специалисты и наконец она по-настоящему соединилась с Алебастром, их перестал разделять проклятый забор.

Мир тебе, прекрасная Минерва! Скорейшей встречи с Алебастром в вашей родной стихии, среди облаков!

Прожектор выхватывает из темноты крышу Дома, на которой развевается флаг с изображением чёрной трубы в чистом поле. Тамара что-то лихорадочно ищет в мусоре, позади неё мечутся зловещие силуэты. Ворот больше нет.

Тамара: Если Аркадий сумел в этой куче найти действительный билет в прекрасную Пермь, то почему нельзя найти Часы Судьбы? Это та же бездонная свалка! Здесь реально есть всё… (Находит Часы Судьбы). Вот они… Жуткая вещь, конечно… С виду – обычный будильник… Но возвещающий смерть... Человеку не дано остановить или сломать Часы Судьбы. Никто не живёт вечно… Но стрелки перевести вперёд мне по силам… (Чьи-то руки хватают Тамару сзади, она вырывается из последних сил, держа часы перед собой).

Тамара: Ну что ж… Кода – так называется финал произведения, повторяющий главную тему. Тема моей жизни – сопротивление мраку невежества. Предназначение культурного человека, особенно военной библиотекарши, – противостоять варварству. Даже ценой собственной жизни… До скорого свидания, мои любимые книги! Авторы, мои дорогие, я иду к вам! (Подводит стрелки часов).

Зловещие тени закрывают Тамару и её уже не видно, доносится лишь голос:

– Вам не взять меня живой!!! И не завладеть этим Домом, выгребные демоны!!! Держите последний абзац сценария! Я – ефрейтор Театралова!!!

Бьют часы.

Клубок тел распадается. Все неподвижно лежат.

В трубе воет ветер.

Мистический Голос:

Тамара Театралова. Уроженка города Кульбики. Какой области – говорить излишне, город слишком известен. Окончила в местном лестехе филологический факультет, получив квалификацию переводчицы с уличного на литературный.

В юности Тамара писала прозу, и очень неплохо, но… Её сломали первые же двести отказов от издательств. Она разуверилась в своём таланте. Но не в литературе!

Интересный факт: она начинала трудовой путь в том же Министерстве, что и Экземпляр Ильич. Копирайтером в отделе трубопроводных инноваций. Невероятное совпадение! И я уже приготовил фразу «На другом краю бескрайнего Министерства восходила её молодая звезда»…

Но нет! Не восходила! Тамара, как культурная женщина, имеющая чувство собственного достоинства, продержалась в Министерстве ровно полдня, заживо поедаемая коллегами и канцеляризмами. К тому же она едва не стала жертвой харасмента. Начальник вызвал её к себе и попытался отхарасить…

В общем, Тамара спряталась от государства в маленькой библиотеке. Крайне неудачный выбор работы! Ведь наступили 1990-е и нужно было не умение складывать буквы в слова, а умение складывать трупы в финансовые пирамиды…

За короткий срок библиотека пережила десять поджогов, потому что стояла на месте будущего оптового рынка. Тамара в одиночку потушила все пожары, увеличила количество посетителей с двух до пяти и даже совершила научное открытие: обнаружила на чердаке единственную в мире фотографию Лермонтова!

У властей города, видящих такое подвижничество, проснулась совесть. Они выделили для библиотеки просторное здание со всеми удобствами в новом микрорайоне. Под телекамерами героической Тамаре были вручены ключи и портрет Гоголя. Мэр, прослезившись от умиления, поцеловал Тамаре руку и оформил читательский билет.

С рассветом следующего дня библиотекарша поехала с портретом по новому адресу, чтобы прикинуть, как лучше расположить семьсот томов… Ведь некоторые старые издания боятся света… На месте библиотеки прочно стоял торговый комплекс.

Многим прохожим в тот день задала Тамара хрестоматийный вопрос: как пройти в библиотеку?.. И столько же раз получила хрестоматийный ответ: что такое «библиотека»?

В растерянности вернувшись к себе, Тамара обнаружила на месте своей библиотеки котлован под оптовый рынок. Спасти от экскаваторов удалось лишь пятнадцать книг и четыре страницы от шестнадцатой.

И ещё удалось отсидеть 15 суток за телесные повреждения, нанесённые тридцати рабочим-гастарбайтерам, которые не могли понять, почему им мешают копать дальше.

После таких событий Тамара поняла неизбежность смерти литературы, но постаралась её замедлить. И начала переносить тексты художественных произведений прямо на стены зданий и асфальты дорог… Коммунальные службы изгнали её из многих городов и наконец она оказалась в Москве. Где и была задержана при попытке воспроизвести  «Мастера и Маргариту» на Садовом кольце. Крупными буквами. До конца романа ей оставалось всего два километра…

С научной точки зрения, Тамара, как и Алла Возвышенная, относится к виду дневных лунатиков – людей, живущих в вымышленных мирах. И верящих в литературные девизы. Например, наша героиня много раз почти погибла в ночных Мытищах, следуя тезису Бродского о том, что «человек должен игнорировать обстоятельства». Но не изменила себе. И ему.

Ах, мечтательница Тамара! Мечта – это броня, защищающая от стрел, копий, мечей, алебард, томагавков и бумерангов, прилетающих от наших ближних. Хорошее изобретение – мечта! Непробиваемая защита. Беда лишь в том, что все орудия застревают в этой броне и делают её тяжелее. Нередко можно увидеть человека, который тащится по жизни, закованный с ног до головы в неподъёмную мечту. Передвигаться таким людям помогает только сарказм…

Личная жизнь Тамары была парадоксальной. Она искала интеллигентного мужчину, но постоянно натыкалась на замаскированных пролетариев. Один из её женихов на свадьбе сказал длинный тост о семейном корабле, которому предстоит пройти через бури. А потом, в порыве вдохновения, разбил о борт Тамары бутылку шампанского…

Одновременно её привлекали брутальные мужчины. Ведь есть что-то в мужской грубоватости, этакой небритости чувств. Мужчина, покрытый шерстью, уже изначально интересен… Наверное.

Найдя своего интеллигента Противня, Тамара пыталась пробудить в нём мачо… Одновременно встречаясь с дальнобойщиками, она искала в них сентиментальное начало… Воистину, нужно быть Алебастром, чтобы понять, чего хотят женщины.

Мир тебе, отважная Тамара! Пусть не разочарует тебя личное знакомство с классиками всех времён!

Неведомая сила отбрасывает крышку канализационного люка. Из него медленно поднимается Статс-секретарь в чёрном плаще. Одновременно из другого люка восстаёт точно такое же существо.

Голос Алебастра из бочки: Я говорил же, что это двухголовая Амфисбена! Это она! А Сталеваров называл её чушью! Неописуемо! Верить в мир без частной собственности и не верить в Амфисбену!..

Статс-секретарь (скрежещущим голосом говорят обе головы): Итак, крепость пала. Последнее условно обитаемое строение, не признавшее власть Москвы… Добыто двадцать свежих душ для моей Магаданской дивизии… Столько лопат пока нет, половину вечности будут рыть руками. Труба отключена. Доложу Господину про экономию излишков…

Голос Алебастра из бочки: Несчастный! Разве ты не знаешь, что если отдавать тепло людям – оно не исчезнет, но умножится! А если копить его – умрёт вместе с тобой? Разве…

Статс-секретарь делает властное движение крылом – Алебастр умолкает.

Статс-секретарь: Сопротивляются до последнего… Не сразу падают в снег горячие неспокойные души… Их энергия – топливо для механизмов Министерства. И пища для меня, бессмертного Статс-секретаря.

– Ну что ж, пора в путь. Для всех вас сейчас начнётся полярная ночь… Я приговариваю вас к вечной бесцельной работе. И к вечному холоду. Построиться.

Погибшие жители Дома поднимаются и обречённо приближаются к Статс-секретарю.

Из-за туч показывается белоснежная луна, все медленно, но неотвратимо идут по лунной дорожке.

Внезапно с силой распахивается окно Мансарды.

Оба туловища Статс-секретаря в ужасе вскидывают руки-крылья и падают навзничь. Луна исчезает.

Бьют часы.

Мистический Голос:

В прошлой жизни Ангел Смерти был человеком. Более того, человеком-женщиной. Она, будем называть её так, как и всякий большой руководитель, прошла большой путь. Карьера – это извилистый горный серпантин, на каждом повороте которого теряется… Какая-то человеческая черта.

Идея этой бывшей женщины, за которую она получила должность Статс-секретаря, была проста и гениальна. Она придумала объявлять жилые дома аварийными сразу после приёмки в эксплуатацию. В результате все заинтересованные лица получали: взятки от строительных компаний за приёмку никудышных новостроек плюс взятки от них же за контракты на реконструкцию только что построенных развалюх, плюс бонусы от государства за гуманное переселение людей из ветхого жилья… Идеальная схема, но есть один минус – переселяемые граждане…

Толпы жильцов кочуют по всему городу, как орды Батыя. И проклинают Министерство жилищно-коммунального хозяйства. Велика сила человеческого проклятия, превращающего человека в демона.

(Помните об этом, государственные деятели, удобно сидящие на ветвях коррупционного дерева! Помните об этом, летя бизнес-классом на Мальдивы в служебную командировку, чтобы обменяться с папуасами опытом бурения вечной мерзлоты! Помните, проедая в парижском ресторане столетнюю зарплату библиотекарши! Помните, превращая поля в пустоши, а деревни – в могильники! Помните, проектируя для своего народа скоростные шоссе в никуда!)

Извините, отвлёкся на главное. Я ведь тоже гражданин этой страны, хоть и невидимый.

Дополнительное объявление: в Министерстве открылась вакансия Статс-секретаря. Зарплата по договорённости, но не меньше бюджета Пермского края. Соискатели могут опустить резюме в ближайший канализационный люк и ждать решения.

Все смотрят вверх. Звучит красивая спокойная музыка (ария из оркестровой сюиты Баха).

Минерва вытаскивает из мусора стремянку, приставляет её к открытому окну Мансарды. Все молча поднимаются и исчезают в светящемся окне, не видно только Экземпляра Ильича.

Окно закрывается.

Темнота, горит лишь окно Мансарды. Слышатся шаркающие шаги. Кто-то тяжело спускается на сцену.


Картина тринадцатая. Эпилог

Появляется высокий пожилой человек в белом одеянии, с садовыми ножницами в руке:

– Да, это я, Мистический Голос. Вам казалось, что я выгляжу по-другому? Ну, какой есть. Вообще многие выглядят не так, как должны бы.

Почему я держу ножницы? Вы не представляете, как трудно найти косу в городском мусоре. Так что провожаю жильцов на покой с ножницами в руках…

Вы знаете, у меня возникает столько вопросов, когда я наблюдаю за жизнью людей! Вот чего не могу понять… Ведь в Доме жили совсем разные люди – и жёсткие прагматики, и пушистые романтики, и полководцы, и гражданские, и технократы, и гуманитарии… Но все они были далеки от счастья… Как же найти человеческое счастье?

И почему люди не находят друг друга? Ведь очевидно, что ласковый Половичок – лучшая пара для супруги Вальтера Николаевича, настолько затюканной и замаршированной, что она даже не высунулась на сцену! А может, Половичок и Возвышенная – лучший союз, два трепетных цветка? Нет, кто-то в паре должен быть хоть немного от мира сего…

А неукротимый Кукушан и нимфоманка Тамара? Вот где была бы гармония непрерывного проникновения друг в друга! Но нет, всё по-другому… Кстати, о Тамаре. Почему мужчины бывают либо Говорящими Половичками, либо Шваброедовыми? А не кем-то средним? Не то чтобы Говорящим Шваброедовым, но просто брутальным и нежным одновременно?

Почему так странно раздаются людям таланты и способности? Ведь у Алебастра явно слишком много ума, а у девочек-дурочек – слишком мало! И зачем, скажите мне, Возвышенной достался дар гипнотизёрши? И может ли у человека быть непотребный талант? Как у Экземпляра Ильича, по-своему умного и энергичного?

Почему люди рождаются не в своё время? Экземпляр Ильич был бы в 19 веке прекрасным камердинером! Или фрейлиной. А Гарик Шимпанзец – прирождённый фарцовщик, но никак не бизнесмен-затейник в эпоху волчьего рынка. Алебастр вообще опоздал родиться на двадцать пять веков…

И почему так нелепо играет судьба? Зачем скрипача призвали в армию? Чтобы он потом служил в Жилищной конторе? Зачем молния ударила в танк Алебастра? Он давно бы уже был обычным генералом! С обычной придурью, как и всякий генерал!

Почему в Доме так много провинциалов? Можно ли говорить о том, что столица разрушает психику пришельцев? Почему провинцию называют «глубинкой»? Значит ли это, что Москва плавает на поверхности?

Почему хорошие качества людей доходят до крайней формы? Половичок нежен до состояния половичка, Сталеваров твёрд до чугунности, Алебастр горяч до нападения на тыкву… Вообще романтики чаще бывают травмированными. И деятели искусства.

Могли ли судьбы героев сложиться иначе? Что, если бы у Экземпляра Ильича была мать, смягчающая отмороженность отца-геолога? А у  Половичка – здравомыслящий отец, способный уравновесить двинутую Маменьку?

Так много вопросов, на которые нет ответа даже у меня, психиатра…

Да, по профессии я психиатр. И главный врач, как вы, наверное, догадались.
Когда-то здесь был образцовый сумасшедший дом. Потом временно прекратилось финансирование, администрация оформила на пациентов несколько кредитов… Коллекторы разрушили здание, персонал разбежался. Я остался один и присматриваю за всеми.

Мистический Голос оглядывается.

Да, непростой был сегодня понедельник! Но, кажется, снотворное наконец подействовало на всех. И даже на Ангела Смерти.

Завтра всё будет по-другому. Вообще беспокойные жильцы в этом Доме. Сегодня Изабелла – шпалоукладчица, а завтра станет царицей Египта… Сегодня не приехал мусоровоз и начался политический кризис с масштабными войнами, а завтра из соседнего детского сада прилетит мяч и мои пациенты устроят Олимпиаду…

Как они успевают столько сказать и сделать за один день? Очень просто: у сумасшедших время течёт медленнее…

А зачем я рассказываю истории их жизней? Ну, должен же я что-то говорить, иначе какой из меня главный врач?

А кто же тогда штурмовал наш Дом всю пьесу? Это просто буйные пациенты из соседнего корпуса. Вот у кого действительно психологические проблемы. Честно говоря, побаиваюсь к ним заходить… Где, чёрт возьми, они взяли бульдозер? И откуда Статс-секретарь достал чёрное покрывало? Ведь в нашем Доме все простыни белые…

Итак, я психиатр, читающий истории болезней обитателей этого Дома. Но что есть болезнь? Что есть безумие? Где настоящий Дом скорби? Там? (Появляется фотография красивой ночной Москвы). Или здесь? (Появляются фотографии всяких безобразий в Доме, ссор и разборок). Там? (Фотографии разных маргиналов и ушлёпков на улицах Москвы). Или здесь? (Мирные сцены из спектакля, тушение пожара, защита Изабеллы от бульдозера). Вот и я запутался.

Что, если всё наше общество – контактный сумасшедший дом, в котором любого психа можно потрогать? И разве в словах и поступках моих пациентов не просвечивает что-то истинное? Красивое, вечное?

Где более точный портрет нашего общества? Здесь (коллективная фотография разнообразных жителей Дома) или здесь (групповая фотография одинаковых чиновников с протокольными мордами).

Иногда мне кажется, что все адекватные – в этих стенах. А ненормально то общество, где государство бросает граждан на произвол судьбы. Где врачи покидают пациентов… Где власть ведёт себя как пьяный хам в монастыре. Сильные мира сего… Разве мир, где они сильны, – единственный?

Может показаться, что постояльцы Дома часто валяли дурака. Но многие ли проживают жизнь более насыщенно? В сражениях, поисках, борьбе, охоте, бурных отношениях?

Вообще непонятно, что у людей в головах, и чем дольше работаешь психиатром, тем непонятнее. Какой-то сумбур и опасные для здоровья коктейли… Слабоумие, смешанное с отвагой… Нелюбовь к людям и одновременно – сексуальная одержимость…

Один герой пытался применить в жизни философские постулаты, другая героиня – тезисы из литературы. Оба оказались в нашем Доме. Так на что можно опереться человеку, чтобы не попасть в поле зрения специалистов? На музыку? Но музыкант тоже здесь…

Что же всё-таки привело их всех в наш Дом? Самостоятельно полученные травмы или действия других людей?

Но как удивительна мысль о Безымянном Художнике, живущем в Мансарде! Обитатели Дома чувствуют, что Художник смотрит на них. И только поэтому не падают в последнее, окончательное скотство. Каждый видит окно Художника… Кроме Экземпляра Ильича. Есть, наверное, что-то в Министерстве, способное убить живую душу…

И ведь Художник ни разу не появился на сцене… Едва ли кто-то знает даже, как он выглядит…

И есть ведь ещё загадки… Что за странная фамилия – Кукушан? Самец кукушки? Разве бывают такие фамилии, как Противень или Шимпанзец?

И вообще… Бывшая стриптизёрша, укладывающая шпалы… Танкист в хитоне греческого философа… Странные персонажи! Что, если все они – плод моей фантазии?

Что, если я сам – все они? Я – Алебастр и бабка Хароновна… Я – леди Парабеллум и товарищ Сталеваров… И Художник, рисующий всех персонажей? Что, если их всех придумал я? Чтобы не быть одному… Не быть. Одному…
Может, я не психиатр, а просто человек, сошедший с ума от одиночества?

На экране вспыхивает картина «Одиночество». Окно, лунный свет и тень руки, держащей сигарету… Только пятно света и эта тень.

Нет, едва ли я – автор пьесы… Человеку не под силу придумать настолько безумный день.

Может, одни персонажи выдуманы другими? Ведь Говорящий Половичок даже не имеет человеческого имени! Может, его выдумала Изабелла? После седьмого развода эта героическая женщина стала всё сильнее мечтать о невероятно пылком влюблённом, которого она могла бы тиранить или не замечать. И чтобы он обязательно погиб ради неё. Иначе что с ним дальше делать? Женщинам нужна сила, а не лепестки.

Что, если Алебастр выдумал понимающую жену, кинокритик – сексуально раскрепощённую супругу, над которой бы чувствовал интеллектуальное превосходство… Может, вообще все мужчины придумывают себе женщин, а женщины – мужчин?

Но зачем всё это? Почему люди вынуждены выдумывать себе пару? И здесь, и во внешнем мире? Откуда берётся одиночество? Разве Алебастр не способен покорить любую аудиторию? Разве Половичок не похож на мягкий плед, которым женщина может укутаться холодной ночью? Разве не прекрасна душой и телом Алла Возвышенная?..

И может ли так быть, чтобы мы что-то выдумывали, а потом оно начинало жить своей жизнью?

Возможно, и все события вымышлены? Много нестыковок… Взять хоть этот нетающий снег (поднимает, держит в ладонях крупицы пенопласта). И как можно в куче мытищинского мусора найти Часы Судьбы? Я уж не говорю про билет на фирменный поезд «Кама», что ещё невероятнее.

Итак, я не знаю, кто я, кто мои пациенты, да и сами они этого не знают. Почему же люди всю жизнь носят маски? Потому что неприглядны? Но если бы все были честны и видели неприглядность друг друга, неужели это не помогло бы каждому стать лучше? А так… Всю жизнь видеть маски вместо лиц… И свою не забывать подклеивать перед выходом из дома…

Наверное, Художнику, который видит всё как есть, наша жизнь представляется нелепым карнавалом… Вот бы узнать, как наша жизнь выглядит из окна Мансарды…
Много вопросов… Впрочем, лежит на поверхности и несколько очевидных истин… Вроде той, что распад страны приводит к распаду граждан.

Обратите внимание, сколько постояльцев Дома попали сюда в 1990-е годы или из-за девяностых… Эта эпоха похожа на глубокую трещину в российской цивилизации, в которую упало множество жизней.

Вторая истина – в философских спорах по тексту пьесы. Возможно, Алебастру так и не удалось чётко сформулировать свои претензии к марксизму. Но они и так очевидны. Человеческие слова «милейший», «несчастный» звучали только из уст Алебастра и его ученицы Минервы… Марксизм бесчеловечен. Он оперирует пафосными абстракциями, не видя за ними живых душ… «Общественно-политическая формация» – неужели этот набор букв обозначает жизнь народа? И, кстати, о Художнике абсолютно точно можно сказать одно: он не марксист.

А третья истина – в прозвучавших по ходу действия строках великих поэтов… Бродский, Шекспир, лорд Теннисон… Сказанное ими продолжает светиться и в почти погасшем разуме…

Что же будет дальше со всеми нами? Может, наша жизнь – только демо-версия?..

Вспыхивает экран с изображением книги. Страница, на которой нарисован Дом, переворачивается… Открывается следующая страница, но не видно, что на ней. Изображение проясняется, становится отчётливее, ещё немного и… Экран гаснет.

На сегодня у меня осталась только одна история… В других биографиях я мог что-то напутать, но эта – истинна до последней буквы. Сами увидите.

Какой же общий вывод я могу сделать? Каждый человек – это Дом на окраине? Нет, слишком пафосная метафора. Скорее, каждый из нас – житель общего дома, иногда смотрящий на самый верх, где живёт Художник. Вот бы его увидеть…

Вы знаете, иногда я очень устаю… Представьте себе годы, состоящие из таких дней, как сегодня… И тогда единственная отрада – взглянуть на Мансарду.

Возникает панорама Дома с горящими огнями. Потом огни гаснут, всё исчезает в темноте. Свет верхнего окна остаётся, но удаляется, становясь яркой серебряной точкой в беспредельном ночном небе. Доносятся последние слова:

Дом может быть уничтожен временем или бульдозером. Но останется звёздное небо – лучшая работа Безымянного Художника…


Занавес.

Приложение. Повесть о падшем чиновнике

Все мы родом из детства… Отцом Экземпляра Ильича был геолог. И, конечно, отец всячески не хотел, чтобы сын повторил его путь. Бесконечные командировки, неприютность ночлегов, марш-броски по горам и тундрам, комары размером с воробья, холод, Господи, какой холод! И общая одурелость кочевой жизни… И хоть бы процент от найденных залежей драгоценных руд… Хоть тысячную процента! Хоть крупинку золота вместо сороковой грамоты с портретом Ленина! Хоть бы турпоездку в настоящую заграницу!

Поэтому отец-геолог твёрдо решил: сын должен получить другое образование. Юридическое. Чтобы сидеть в тёплом кабинете с бумагами. Желательно, чтобы бумаги тоже были тёплыми.

Стремясь к этой мечте, отец назвал сына Экземпляром – единственным латинско-юридическим словом, которое знал. Это был поступок! И вызов советской системе, ведь все вокруг ждали, что геолог Илья назовёт сына Владимиром. Чтобы наконец получилось священное сочетание – Владимир Ильич. Разве дед-геолог не специально для этого назвал сына Ильёй?! Сорвать такую многолетнюю комбинацию! Илья Волокитин был действительно храбрым человеком. Дед даже несколько лет не разговаривал с Ильёй, пока не убедился, что внук совсем не похож на того самого Владимира Ильича.

После получения юридического образования Экземпляр Ильич не пошёл в частный бизнес (на дворе стояло начало 90-х, а он плохо стрелял и вообще боялся громких звуков, утюг же использовал для глажки, а не в качестве аргумента при подписании договора).

Наш герой устроился работать на государство, заняв мелкую, точнее, мельчайшую должность в громадном Министерстве. Кажется, это был правильный выбор для исполнительного и тихого человека. Хотя что-то всё же нехорошо стукнуло в сердце, когда он впервые вошёл в здание Министерства, по своей архитектуре напоминающее колоссальный мавзолей для хорька.

В Министерстве царила дисциплина. Поручения требовалось исполнять бегом, обед запихивать в себя за считанные минуты, после получения команды чуть прищёлкивать каблуками. Оформление документов не по образцу приравнивалось к потере знамени. В целом военные традиции были популярны в гражданском Министерстве (форма господствует над содержанием не только в армии и порно-бизнесе).

Экземпляр Ильич, помещённый в кабинет размером с сейф, населённый восемью односейфовцами, быстро научился заполнять двести форм отчётности и составлять толковые ответы на бестолковые запросы.

И спать на двух стульях, потому что три стула в кабинет не влазили, а на полу было невозможно, поскольку там бегали крысы-котоеды. И на столе нельзя, он был размером с тарелку. Такие спартанские лишения были оправданны: молодые чиновники – это просто ничто, комбикорм для важных птиц.

Непрост путь до бюрократических вершин… И непростым его делают начальники, которых Экземпляр Ильич пережил ровно двадцать штук, так что в его памяти они уже сливались в какое-то одно руководящее лицо. Впрочем, начальники все были неплохие, только с небольшими отклонениями.

Первый начальник Экземпляра Ильича любил править документы по пятнадцать раз, на исходе утомительных суток подписывая тот вариант, который докладывался в самом начале (со словами: «вот наконец то, что нужно, распи…дяи!»). Другой начальник не любил предлоги и союзы, справедливо полагая, что такие короткие слова не могут содержать какой-либо смысл. Третий начальник не любил прилагательные, начинающиеся с согласных. Четвёртый внимательно следил за тем, чтобы заглавные буквы в начале предложений не составляли какого-то неприличного слова. Или политического выпада против Вождя. Пятый просто видел диверсанта-подрывника в каждом подчинённом… Шестой начальник вечером подписывал кучу документов, а утром, переспав со своими идеями, отзывал подписи, заставляя всё переделывать. Седьмой окончил настолько специфическое учебное заведение, что его аттестат приравнивался к свидетельству о родовой травме. Восьмой был настолько суеверен, что после каждого отпуска менял обивку на своём кресле (он опасался, что за время его отсутствия кто-то из подчинённых мог сидеть на нём и подсидеть начальника). Девятый начальник так боялся вирусов, что прыскал каким-то обеззараживателем прямо в морду всем входящим… Десятый был в прошлом кикбоксёром и создал атмосферу кикбоксинга во всём отделе. Одиннадцатый любил вызывать подчинённых и молчать, рассматривая их как гербарий… Не будем говорить обо всех, двадцать начальников – это много…

Начальник мелких начальников говорил либо парадоксами («это разовое поручение на постоянной основе!»), либо народными мудростями («нужен чугунный спасательный круг»). Реплики начальника начальников брались к исполнению, не будучи понимаемыми никем. И менее всего – юным Экземпляром Ильичом, который умудрялся их блестяще выполнять.

Шло время и наконец Экземпляр Ильич стал настолько хорош, что был допущен к исполнению нестандартных поручений. Например, ему приходилось срочно готовить ответы на запросы – до поступления самих запросов. Не раз, провожая начальника на совещания, он снабжал его шпаргалками-ответами на вопросы, которые ещё не прозвучали и даже не созрели в головах участников.

За первые десять лет Экземпляр Ильич так и не понял, чем конкретно занимается Министерство. Были для него и другие загадки.

Например, один начальник получал зарплату в тридцать два раза больше, но при этом не занимался ничем, кроме нанесения на документы надписи «Прошу исполнить». Как, какой магией эти два слова ежемесячно превращались в конверт с большими деньгами – наш чиновник понять не мог.

Множество раз документы, написанные Экземпляром Ильичом, уходили куда-то в глубины Министерства, а потом возвращались к автору с резолюцией «Прошу внимательно изучить и руководствоваться». Интересно, что подумал бы Пушкин, получив по почте «Евгения Онегина» с подобным советом Государя. Конечно, Экземпляра Ильича нельзя сравнить с Пушкиным и даже с его лошадью! Простой человек. Но… как-то было не по себе.

Было и ещё кое-что абсурдное. Сейф, в котором сидел Экземпляр Ильич, располагался на четвёртом этаже, его начальник сидел на третьем, а начальник начальника – на втором. Таким образом, наш герой каждый день получал команды сверху (на самом деле – снизу) и отправлялся с докладами наверх (на самом деле – вниз). Эти маленькие нестыковки в пространстве, эти расхождения между перемещением головы и мыслей в голове, эти восхождения вниз, эта падения вверх – повторялись ежедневно. И понемногу подрывали понимание реальности.

Всё чаще Экземпляр Ильич попадал в бумажную дурную бесконечность, тонул в потоке поручений, иногда не узнавая в лицо документы, написанные полчаса назад им самим… (позднее он понял, что на нём, как на железном осле, ехали целых три департамента). Кто знает, чем бы это закончилось, учитывая исполнительность Экземпляра Ильича, если бы с ним не произошёл счастливый случай, один на миллиард.

Но об этом чуть позже. В жизни так бывает, что перед огромной, крупнейшей удачей человека посещает маленькая приятность. Как бы сигнализируя, что Большая Удача уже на подходе. Так было и с Экземпляром Ильичом.

В одну блёклую пятницу (пятницы не отличались от понедельников, ибо развлечений наш герой сторонился по причине их недоступности) он бежал со срочным документом, чтобы доложить его своему мелкому начальнику. Начальник в нетерпении выглянул из кабинета, ибо ждал бумагу Экземпляра Ильича, чтобы самому сразу побежать к руководству. И вдруг... Уже видя подбегающего Экземпляра Ильича, начальник заметил другого подчинённого, который решил бросить вызов Министерству! Дух системы – в дресс-коде, а этот мелкий негодяй… Нет, он был чистый и выглаженный, и серый, как самая серая мышь, и в чёрных ботинках, но… С оранжевыми шнурками!!!

Начальник Экземпляра Ильича на миг остолбенел, а потом побежал за подчинённым, чтобы повесить его на этих шнурках. Возник шанс!!!

Читателю, наверное, сложно понять всю важность момента… В общем, Экземпляру Ильичу посчастливилось доложить документ не своему начальнику, а начальнику своего начальника!!! Доложить «через голову», попасть в поле зрения более крупного руководителя, выделиться из бесцветного планктона! Расширить границы своего мира до следующего начальника!

Трудолюбивый Экземпляр Ильич воистину заслужил, чтобы к нему пришла Большая Удача.

В тот памятный, обласканный судьбой весенний день, Экземпляр Ильич со своим пожилым начальником шли по коридору (Экземпляр Ильич, согласно этикету, отставал ровно на шаг, чтобы показать превосходство начальника, но в то же время хорошо его слышать и сразу подхватить, если он споткнётся. Кроме того, Экземпляр Ильич немного бежал, чтобы подчеркнуть неспешность походки начальника).

Внезапно в стене открылась дверь потайного лифта и появился лично… Не передать словами. Лично Министр. Верховный Вождь для всего личного состава Министерства.

Дальше события развивались стремительно. Экземпляр Ильич, увидев оживший портрет Вождя, превратился в образцово натянутую струну, всем видом показывая, что скорее умрёт, чем позволит своему глупому организму дышать в присутствии Небожителя.

Начальник же Экземпляра Ильича сплоховал. Он задёргался, подпрыгнул, издал радостный кряк, присел в книксене и, шаря руками по стене в поисках опоры, зачем-то поздравил Вождя с Пасхой. Вождь прорычал нечто непереводимое и оплавил собеседника взглядом. А потом доброжелательно взглянул на статую из Экземпляра Ильича.

Весь оставшийся день начальник пытался уверить себя, что Вождь не запомнил этого эпизода. А Экземпляр Ильич… Был под колоссальным впечатлением от лицезрения Вождя… Кому из нас удалось увидеть Солнце с расстояния в метр? И ещё Экземпляр Ильич предвкушал что-то необыкновенное… Душа не умеет ошибаться. Безумие, но ему казалось, что он чем-то Ему понравился.

И это оказалось правдой!!! Всего через восемнадцать месяцев (мгновенно, по меркам Министерства) он был назначен личным помощником Вождя. Оставив всех своих мелких и полумелких начальников где-то на второстепенных этажах. Так стремительная ракета оставляет на космодроме обслуживающий персонал.

Впрочем, Экземпляр Ильич, как и ракета, не оглядывался назад. И даже на радостях перестал здороваться с отребьем из прошлого. Он увидел небо в пылающих звёздах. И познал истину.

Открывшаяся космическая истина оказалось простой: служить нужно не абстрактному ненасытному Министерству, а лично Вождю.

*******

Фамилия у Вождя была необычная – Лось. Правда, Экземпляру Ильичу приходилось часто объяснять, нужно ли склонять фамилию при написании писем Вождю. Петру Кирилловичу Лосю? Да, всё правильно. Не склоняются только женские фамилии. Женщина-Лось так бы и называлась.

Вождь происходил из военных кругов и в прошлом был генералом. Экземпляр Ильич давно это подозревал, подчиняясь совершенно военным порядкам. Богиня Дисциплина всегда невидимо сидела по правую руку Вождя, карая отступников. В каких именно войсках служил Вождь? Либо в Воздушно-космических силах, либо на флоте. Либо в чём-то среднем.

Однажды, в день рождения Вождя, помимо центнеров подарков со всех сторон света, была доставлена бутылка редкого нектара, имеющая форму зенитки. Экземпляр Ильич отложил её в сторону, дожидаясь доклада, и вдруг упал со стула. Бутылка-зенитка прямо из коробки грянула песню: «Взвейтесь, гуси расписные! Расплеснись, волна-подруга!» Вождю сюрприз понравился и он даже оставил его у себя, а не бросил обратно в приёмную.

Был и более важный вопрос, мучавший всех сплетников Министерства. Хорошо, Вождь – бывший генерал. Но генералов ведь полно… Как же Вождь достиг такой неописуемой власти? Как он возглавил крупнейшее Министерство и стал распоряжаться… триллионами денег? Какое там число после триллиона?

Экземпляр Ильич случайно узнал и это (если многочасовое подслушивание у двери Вождя можно назвать случайностью).

Вождь возвысился тоже благодаря счастливому случаю. Точнее – блестящей идее, по своему масштабу не уступающей изобретению электричества. Дело было так.
Известно, что каждый политик, особенно патриотической ориентации, озабочен прежде всего главным вопросом – как сохранить награбленное? Как не потерять всё и не сесть в тюрьму после ухода с политической арены?

Была эта забота и у тогдашнего Президента страны. И тут Лося, прозябавшего на второстепенных ролях где-то у президентского трона, озарило. Ведь, согласно Конституции, Президент может помиловать любого гражданина своей страны! А почему он не может помиловать самого себя, причём заранее?! И дальше вести свой бизнес как заблагорассудится. Бывший генерал сумел подползти и прошептать свою идею в ухо Президенту…

Вскоре были внесены малозаметные изменения в законодательство, Президент подал ходатайство о помиловании себя, родственников с друзьями и других соучастников. За предстоящее безбожное воровство государственных денег. И сам удовлетворил ходатайство, освободив всю компанию от уголовной ответственности навеки. (Ну, не навеки. До Страшного Суда).

Какова идея?! О, юриспруденция, вторая древнейшая профессия! Магнит для блестящих умов! Сам генерал додумался до такого или воспользовался идеей какой-то головастой мелочи, осталось неизвестным. Авторское право на подобные изобретения не регистрируется.

Важнее другое: бывший генерал очень понравился на самом верху. И был немедленно назначен Министром, фаворитом, десницей и всем остальным.

Какой чудесной показалась эта история Экземпляру Ильичу! И как удивительно было проникать в тайны личности и творческого пути Вождя! Ближе и ближе узнавать великого человека…

Итак, началась напряжённейшая служба Экземпляра Ильича у самого тела Вождя.

Наш герой быстро втянулся, стараясь не только работать как швейцарские часы, произведённые для рынка Швейцарии, но и стать удобным для Вождя, незаменимым, как кресло… И скоро уже Вождь различал дни недели только по галстукам своего слуги, которых было ровно семь. Понедельник – синий в крапинку, вторник – зелёный в полосочку, среда – розовые кубики…

Для Экземпляра Ильича не было мелочей. Например, он позаботился о том, чтобы календарь, висящий в апартаментах Вождя, был не просто бумажный, а из такого нежного бумажного плюша, по которому приятно водить пальцем, передвигая квадратик с датой…

Ещё он догадался чуть-чуть увеличивать шрифт при написании высоких должностей, чтобы это замечалось адресатом только на подсознательном уровне.
Да, пришлось вынести весь мозг программистам Министерства, чтобы они придумали, как сделать шрифт в проклятой американской программе не четырнадцатым, а четырнадцатым с одной десятой. Два месяца Экземпляр Ильич круглосуточно бурил программистов с настойчивостью отбойного молотка. И добился результата. Письма, исполненные Экземпляром Ильичом с помощью этого технического приёма, подписывались Вождём чаще всех других.

Именно Экземпляр Ильич стал дизайнером нового углового штампа для официальных бумаг, рассылаемых по всем странам Евразии, где есть хоть один трубопровод.

Он, а не кто иной, однажды придумал умственное слово, сильно понравившееся Вождю: «деконструктивность». Именно Экземпляр Ильич создал, при помощи трёх литературных негров, гимн Министерства, который звучал по громкой связи в день профессионального праздника. И ещё додумался записать поздравительное видеообращение Вождя на фоне цветов. Причём букет идеально гармонировал с цветом лица Вождя.

Именно он придумал повесить маленький флажок на секундную стрелку настенных часов в кабинете Вождя, чтобы развлечь его утомлённый взгляд. Только Экземпляр Ильич следил за тем, чтобы новогодняя ёлка на журнальном столике никогда не превышала рост могучего, но невысокого Вождя… Ещё он придумал подкачивать кресло Вождя велосипедным насосом, чтобы добавить ему приятности в чувствительных местах.

Экземпляр Ильич следил за тем, чтобы жалюзи позволяли солнечному свету падать на бумаги, но никогда – на само лицо Вождя. Все предпочтения Вождя были известны ему лучше, чем собственные, которых он не имел. Расположение мимических мышц и теней на лице Вождя, значение каждого его жеста и звука – всё зналось наизусть. В почерке Вождя он мог увидеть благодушие или услышать далёкое рычание.

График Вождя на следующий день, расписанный по минутам, он не только тщательно составлял, но и перечитывал накануне вечером. И ещё посреди ночи, при свете будильника, чтобы утром ничего не перепутать, отвечая по восемнадцати непрерывно звонящим телефонам и координируя перемещения пяти лимузинов Вождя. Ведь невозможно было представить, чтобы после важного совещания Вождь вышел не к ждущей машине, а… Просто на улицу? Потому что машина опаздывает? Просто на улицу, как рядовое, заурядное чучело-пешеход, решившее поглазеть на башню Министерства?!! Может, Вождю вообще в автобусе ездить или другом общественном корыте?! Слиться с толпой или иной формой небытия?! Велика цена ошибки…

Да, много бывает обязанностей и достижений у маленького человека, оказавшегося рядом с большим…

Не прошло и полугода изматывающей, но почётной службы, как Экземпляр Ильич удостоился… Первой похвалы Вождя. Ну, не совсем похвалы, а просто одобрительного кивка… Но как много он значил! Ведь это был кивок личной головой Вождя! Именно с этой секунды Экземпляром Ильичом по-настоящему завладело безумное желание, такое знакомое каждому чиновнику! Желание всегда отмечаться в лучшую сторону.

Ох уж эта лучшая сторона! Там, на той стороне… На том берегу жизненной реки… Крутобёдрые и крутобюстые секретарши, люкс-автомобили, кабинет-опочивальня, всё новые вершины комфорта, вся эта роскошь, негры с антрекотами, всеобщее благоговение… Культура – это дистанция, отдаляющая нас от варваров. Что же отдаляет больше, чем вышеперечисленное?

После такого триумфа Экземпляр Ильич сделал себе памятный подарок. Он… Скопировал маленький хвостик от грандиозной подписи Вождя и с тех пор расписывался им, чувствуя непередаваемое.

Случались и ещё более светлые происшествия… Например, однажды был торжественный обед в украинском стиле, подали восемь видов борща, в том числе с одуванчиками. Вождь отведал и пошутил: «Борщ пересолёный. То есть… Переборщили с солью. Ха! Ха! Ха!». Да, именно тогда родился этот великий каламбур русского языка. Вождь смеялся над своей шуткой три дня и ещё долго не мог спокойно слышать слово «борщ».

Тот волнительный день подарил и ещё одно чудесное приобретение. Каким-то образом, случайно, во время шутки Вождя телефон оказался включён и записал его смех. Обнаружив это, Экземпляр Ильич оцифровал запись и поставил как рингтон. «Переборщили с солью! Ха-ха-ха!»

Так прошло десять лет и никто не мог бы предвидеть, что всё оборвётся. И какое же чудесное утро было перед тем роковым вечером! Тёплое, солнечное… Экземпляр Ильич, как всегда, прибыл перед появлением Вождя и замер, священнодействуя, перед кофемашиной, наблюдая, как молочное озеро в чашке Вождя приобретает кремовый оттенок, одновременно симметрично располагая на блюдечке свежайшие шоколадные трюфельки…. Внимательно осматривая каждый, чтобы кусочек фольги не прилип к донышку, а потом к зубам Вождя.

Работая, Экземпляр Ильич предвкушающе улыбался. Вот-вот из Якутии должны были доставить редкий сюрприз для Вождя-гурмана: банку мраморной мамонтятины…

Потом появился Вождь и был в настолько хорошем настроении, что Экземпляр Ильич даже разрешил себе оторваться – четыре минуты помечтать. О собственной даче… Чтобы даже нанять архитектора… И превратиться из просто человека в белого человека. Домовладельца!..

А катастрофа была так близко...

*******

Откуда, как, где Экземпляр Ильич подцепил этот вирус? На какой ярмарке хиппи или демонстрации бомжей или прямо с телеэкрана, пока искал пульт, упавший за диван? Самый опасный для царедворцев… Вирус собственного мнения. Вирус проник вглубь и затаился, чтобы атаковать в самый неподходящий момент. И момент этот вскоре настал.

Вождь принимал делегацию других вождей, деловой обед затянулся за полночь. Наконец гости стали расходиться и помощник был приглашён в кабинет. Вождь небрежно кивнул в сторону груды тарелок на столе и велел прибраться.

Как же это… Даже немного обидно… Экземпляру Ильичу показалось, что он услышал внутри себя какой-то тихий хруст… Будто внутри треснуло… Чувство собственного достоинства.

Вместо радостной пустоты в голове, всегда возникавшей при исполнении поручений Вождя, вдруг возникла собственная мысль. Это дьявольский вирус проснулся и зашептал: «Да какое он имеет право? Это безобразие, в конце концов… Кандидат юридических наук должен протирать стаканы после каких-то…». Дальше мысль не пошла.

Ещё и объедки были такие… Неприятные. Бывают симпатичные, удачно лежащие, прямо кинематографические объедки. Но не эти…

И тут как-то некстати вспомнилось, что однажды Вождь кинул в него документ, в котором не была указана дата. Тогда Экземпляр Ильич убедил себя, что Вождь целился в секретаршу, стоявшую рядом, но ведь прямое попадание…

И ведь это было уже второе попадание… Как-то после корпоратива Вождь играл в вышибалы бильярдными шарами. Тогда Экземпляр Ильич отделался лёгким испугом, за исключением небольшой вмятины в голове…

И ещё вспомнилось, как в самый разгар Нового года, уже на второй неделе декабря, позарез требовалось получить резолюцию у вдребезги, в хлам и свинство пьяного Вождя, лежавшего поперёк кабинета. Вождь изволил нехорошо ругаться и обидно пинаться своими ботинками за пять тысяч евро каждый… И ведь именно тогда Вождь укусил склонившегося над ним Экземпляра Ильича за галстук… Последний был сам виноват, ибо, спеша к Вождю, впервые нарушил мельчайшее правило дресс-кода и не прикрепил галстук заколкой… Но кусаться…

К тому же резолюция, наложенная Вождём, парализовала Министерство на ближайший месяц. Разобрать её так и не удалось, даже под лупой (самые крупные буквы Вождя были размером с муравьиную голову). Написанное Вождём отчасти походило на отглагольное существительное «Уехузаебнахр», но его значение осталось нерасшифрованным… Ходили даже в Институт иностранных языков, там сказали, что слово, видимо, персидское, но смысл загадочен…

В общем, Экземпляр Ильич на секунду замешкался после приказа Вождя помыть тарелки. Конечно, не возразил, но и не сразу бросился исполнять. Подвёл организм, ослабленный вирусом собственного мнения.

Это мысленное восстание было замечено Вождём. И как-то… Нарушилось взаимопонимание. Чем дальше – тем хуже. То Вождь протягивал руку и Экземпляр Ильич вкладывал ручку, хотя требовался карандаш… То Вождь начинал накладывать резолюцию и обнаруживал, что в паркере закончились чернила. То Вождь задумывался, но Экземпляр Ильич не сразу исчезал из кабинета. То уставший Вождь что-то шелестел, а Экземпляр Ильич не мог расслышать. То Вождь бросал обрывок фразы, а он не мог продолжить. То Вождь кивал, а Экземпляр Ильич не мог понять, в какую сторону…

В общем, с того злосчастного вируса стала накапливаться какая-то критическая масса, отяжелявшая бытие Экземпляра Ильича. Исчезали лёгкость и приятность служения Вождю. Всё реже ощущались честь и радость близости… Стали появляться неправильные мысли. Совершенно не связанные со службой, странные, посторонние мысли… Словно порывы ветра с далёкой мусорки залетали прямо в голову.

А вирус собственного мнения жил внутри, пожирая Экземпляра Ильича. Ему впервые бросилась в глаза странная планировка его отдельного кабинета, полученного за особые заслуги перед Вождём. Теперь стало очевидно, что он действительно переделан из женского туалета… И на каком бы шикарном кресле ни сидел Экземпляр Ильич – оно всё равно ощущалось унитазом.

Из-за вируса или постоянных ассоциаций с уборной Экземпляр Ильич потерял аппетит и ел как будто не в себя.

Добавил огорчений очередной летний корпоратив Министерства, которого Экземпляр Ильич очень ждал, потому что именно он объявлял в микрофон выступающих артистов, стоя прямо перед ложей Вождя. А в этот раз ожидалось ещё и выступление приглашённой звезды – Изабеллы Парабеллум в униформе Министерства… В прошлый раз она так понравилась Вождю, что Экземпляру Ильичу пришлось из деликатности упасть в обморок прямо на сцене.

Но вечеринка не задалась. Ещё до появления Изабеллы все как-то быстро перепились, а один напился до того, что назвал самого Вождя «долбо… бом». А потом оскорбил и Экземпляра Ильича, сказав ему так: «Ты не просто холуй, а холуй долбоё...а!!!»

Экземпляр Ильич впервые не знал, что ему делать. Требовалось немедленное донесение Вождю, но оно было невозможным без употребления этого ужасного слова (Вождь любил точность во всём). Пришлось проглотить ужасную пилюлю, ограничившись уничтожением карьеры виновника (Экземпляр Ильич позвонил в департамент кадровой работы и, не вдаваясь в детали, попросил обернуть личное дело врага в чёрную обложку).

Затем последовал удар с другой стороны. Вождю пришло приглашение на вечер в посольстве. При этом Экземпляр Ильич, последние десять лет сопровождавший Вождя на все статусные мероприятия, в приглашении не упоминался. Экземпляр Ильич опустился до того, что позвонил в посольство. Ответ мог бы нокаутировать Майка Тайсона в расцвете его сил. Экземпляру Ильичу сказали буквально следующее: «Не приглашаем Вас, чтобы не понизить уровень мероприятия». Экземпляр Ильич простоял у телефона всю ночь, будучи не в силах осмыслить услышанное.

Потом последовал нокаут посильнее. Последние годы Экземпляр Ильич не ходил в отпуск и порядочно измотался. А тут Вождь уезжал на Мальдивы и, может… Экземпляр Ильич осторожно положил в почту Вождя заявление о недельном отпуске. Точнее, рапорт, как принято в военных организациях. Вождь возразил категорически, лично начертав поперёк рапорта короткое слово «Х….!».

В подобной борьбе, иссохнув от тревоги, Экземпляр Ильич дотянул до конца года. Размер премии всегда показывал расстановку сил и симпатии Вождя. К тому же накопились расходы…  Очень, очень надеялся Экземпляр Ильич пошире открыть чемодан у кассы.

Накануне выдачи премии Экземпляр Ильич еле уснул. А ночью к нему пришли сны.

Сначала Экземпляру Ильичу приснилось, что он зачем-то спускается по лестнице Министерства всё ниже и ниже. Вот он прошёл уже все руководящие этажи, и даже все халдейские места, но, содрогаясь, спускается дальше, туда, где не был с первых лет службы, в страну Петушатию, где обитают зелёные чиновники…

Миновав Петушатию, он спустился ещё ниже, куда не ступала нога человека, – на технический этаж, к вёдрам и пылесосам… Внезапно одна из швабр заговорила с ним в повелительном тоне. Она сказала так: «Наконец-то! Явился! Возьми меня и приступай к влажной уборке! Твоя новая должность – влажный уборщик».

Поседевший Экземпляр Ильич проснулся в луже собственного пота. Он залпом выкурил три сигареты и опрокинул в себя настойку пустырника. И заснул опять.
Во втором сне Экземпляр Ильич оказался в большом зале, почему-то заполненном  утюгами разных размеров. Там были большие утюги и мелкие, чугунные и алюминиевые, новенькие и раритетные. Провода от утюгов расползались по бесчисленным розеткам, в зале стоял жар от раскалённого металла. Но самый ближний утюг был почему-то холодным… Даже ледяным. Экземпляр Ильич всмотрелся и с ужасом увидел, что на этом утюге написано его имя…

Он проснулся и сразу вспомнил, что на слэнге чиновников «подогревом» называется годовая премия… И тут же пришло горькое понимание, что сон был пророческим… Так и случилось: премия прошла мимо.

Ужасный год уходил в прошлое, оставался последний рабочий день. Экземпляр Ильич, хоть и видел вещие сны, не мог предвидеть, какими будут ближайшие 24 часа. Как обрушатся на него и отомстят все силы природы… К чему приведёт накопившаяся усталость… И стрессы, и круглогодичный авитаминоз, и бессонница…

Нужно было всё-таки спать почаще, ведь был в приёмной большой диван… Но не мог на нём спать Экземпляр Ильич. Как можно уснуть вблизи от Вождя, разгуливающего с грозными гениталиями наперевес? Он прикладывался на диване, но каждый раз казалось, что он может проснуться… Беременным.

У судьбы чёрное чувство юмора! Перед самым страшным днём в своей жизни Экземпляр Ильич как-то приободрился, воспрял и вновь поверил в себя. А вечером даже вошёл в метро через дверь с надписью «ВЫХОД», чувствуя себя рокером и бунтарём.

*******

Прозвенел будильник, Экземпляр Ильич проснулся в хорошем настроении и приветствовал себя так: «Доброе утро, разработчик системы комплексного учёта!». Он не помнил уже, что именно учитывала эта система, но само громкое название… Мощный способ укрепить боевой дух.

Тут в подъезде вырубили свет. Экземпляру Ильичу пришлось бриться в темноте и он порезался в самом видном месте. Как будто Министерство жилищно-коммунального хозяйства пыталось предупредить его об опасностях грядущего дня. К тому же встали наручные часы и он успел побриться только с одной стороны.

В приёмной Экземпляр Ильич, встав перед зеркалом, машинально отметил идеальность пробора, который, правда, стал на миллиметр шире после сна про говорящую швабру… Затем он надел самый счастливый галстук-селёдку. Если бы знать, сколько раз ему придётся в растерянности жевать этот галстук, заедая успокоительные…

Тут Экземпляр Ильич обнаружил, что сожительница… (да, у нашего героя была сожительница. Как же её звали?.. Варечка, Манечка? Не важно. Жениться ему было некогда). Так вот, сожительница в качестве женской мести погладила ему только одну штанину (женщины бывают очень широки в своих поступках). Весь день Экземпляр Ильич вынужден был поворачиваться к Вождю только правой наглаженной стороной. И левой побритой стороной своего лица. Это сильно сковывало…

Затем Экземпляр Ильич вставил ключ в дверь своего кабинета, повернул и… Услышал слабый звяк. Кусочек ключа отломился в замке.

Следующие четверть часа Экземпляр Ильич возился с ключом, потом бился в дверь головой и плечами, слыша, как в недоступном кабинете разрываются три, четыре, пять, шесть телефонов… Уже в безумии, не соображая, он пытался открыть служебную дверь домашним ключом… А потом позвонил лично Вождь. «Переборщили с солью! Ха-ха-ха!»

В отчаянии кусая и царапая дверь, Экземпляр Ильич впервые за 10 лет пропустил звонок Вождя.

Наконец проникнув в кабинет, он зачем-то засыпал чай в кофемашину… И в результате опоздал подать Вождю напиток с трюфельками.

С документами всё было совсем скверно. Сначала потекла ручка и на новеньком письме отпечатались какие-то чернильные слюни. Потом в одном отчёте Экземпляр Ильич допустил глупую ошибку, напечатав не «подведение итогов», а «подведение утюгов» (наверное, сказался недавний сон).

Потом опечатки пошли валом и одна хуже другой. Словно кто-то открыл мешок и оттуда посыпались несчастья. Словно у этого мешка выпало дно… В слове «для» вместо буквы «д» оказалась «б»… Вместо «временный поверенный» Экземпляр Ильич написал «беременный поверенный». Потом как-то перемешались «члены совета директоров» и «участники заседания» и получились «члены участников заседания». Потом смешались отчества адресатов «Антонович» и «Анатольевич», получилось непотребное «Анатонович»…

После этого враждебный таракан залез в принтер. И посмел распечататься на срочном документе. Затем Экземпляр Ильич случайно бросил в шрёдер не тот документ и судорожно его вытаскивал поцарапанными об дверь пальцами. Минуту спустя документ понадобился Вождю и Экземпляру Ильичу пришлось объяснять, какая моль так погрызла официальную бумагу.

В общем, не готов оказался наш герой к ежедневному бумажному вихрю. Усталость металла.

Крупная неприятность случилась перед обедом, когда нужно было  составить открытку в честь дня рождения супруги другого Министра. Понимая важность добрососедства двух Министерств, Экземпляр Ильич решил исполнить текст лично.
И даже почувствовал нечто вроде поэтического вдохновения! Он увлечённо писал, поздравляя, наворачивая комплименты внешности и редким душевным качествам супруги Министра, желал оставаться привлекательной, желал оптимизма, лёгкого решения жизненных проблем и т.д. Вождь подмахнул красивую открытку не читая.

Гора свалилась с плеч Экземпляра Ильича, ему показалось, что он наконец-то отметился в лучшую сторону. Но спустя час разгорелся жуткий скандал! Потому что адресатом открытки была… как бы помягче сказать?.. В общем, романтичные пожелания Экземпляра Ильича, приятные любой девушке, прочитала… Выжившая из ума престарелая грымза, страшная, как самая последняя из обезьян, охеревшая от власти и денег и имеющая только одну проблему: куда их девать?

Грымза лично позвонила Вождю и похвалила за то, что его Министерство занимается благотворительностью, давая работу умственно отсталым сотрудникам. Вождь вызвал умственно отсталого сотрудника к себе…

Долго ещё в ушах Экземпляра Ильича раздавались гневные крики Лося: «Ты, б…, кому пожелал оставаться привлекательной? Ты её видел вообще?! Какие, нах…, жизненные проблемы? Она купит, б…, стадион таких дебилов, как ты, на мелочь из косметички!»

Крайне, крайне неожиданный получился эффект от поздравительного порыва Экземпляра Ильича.

Буквально на минутку ему удалось спрятаться от ужасов дня в курилке под лестницей. Жадно куря сигарету не с того конца, он вдруг увидел вверху, на ступеньке, солнечный луч. Солнце, далёкое Солнце, недоступное ползающим в коридорном полумраке жителям Министерства, коснулось стёртой ступеньки. И внезапно с огромной силой Экземпляру Ильичу захотелось стать… Просто тараканом, не имеющим забот и обязанностей, а спокойно сидящим в тёплом солнечном блике…

Взглянув на часы, он оставил мечту о таракане и побежал наверх.

И тут же наткнулся на молодого сотрудника, который в Министерстве был недавно, но уже занимал подозрительно хорошую должность.

Наглец жестом (!) остановил Экземпляра Ильича и спросил о судьбе своего отчёта. Выдержанный Экземпляр Ильич отвечал немного свысока, но доброжелательно, в том духе, что подготовленные оборзевшим козлодоем бумажки можно использовать лишь для отопления сортира в Монголии. Куда он пешком и отправится, если будет отвлекать своим существованием полноценных людей.
Наверное, Экземпляр Ильич выразился даже чуть погрубее, день был напряжённым. Вскоре оказалось, что козлодой был… Страшно сказать: внебрачным сыном Статс-секретаря – Заместителя Вождя.

Отец внебрачного сына вызвал к себе Экземпляра Ильича и стал на него мягко орать. В присутствии пятидесяти начальников отделов. От волнения у Экземпляра Ильича обострился насморк и он крайне неудачно ответил на финальный вопрос Заместителя Вождя («Понятно или непонятно? Ебонятно!»). Вскоре всё Министерство шёпотом рассказывало друг другу, как Экземпляр Ильич послал по матери самого Статс-секретаря.

Так завершилась первая часть кошмарного дня. Но, к сожалению, день этот состоял из двух абсолютно одинаковых половин, наподобие задницы.

По случаю эпидемии гриппа Экземпляр Ильич был в маске, даже в двух, чтобы исключить всякую возможность заразить Вождя своим плебейским дыханием. В неудачный момент маски заслонили обзор и Экземпляр Ильич чебуракнулся с лестницы, посадив себя две симметричные шишки на голове.

В столовой кассирша неловко протянула Экземпляру Ильичу сдачу и мелочь упала прямо в тарелку супа. Требовать замены супа означало привлечь внимание всей очереди к этому инциденту. А Экземпляр Ильич знал, какая добрая стоит очередь! И как быстро в Министерстве распространяются дикие слухи! Не пройдёт и часа, как все будут говорить, что помощник Вождя напился и подрался в столовой, а потом упал в кастрюлю с борщом. И утонул.

Вдобавок ко всему в проклятый суп попал кончик галстука Экземпляра Ильича. Возвращаясь из столовой и держа намокший галстук в руке, чтобы не запачкать рубашку, он внезапно встретил… Самого Вождя! Кто знает, что подумал Вождь, увидев подчинённого в таком виде… К тому же галстук пришлось поменять и Вождь стал путаться в днях недели…

Цепь таких случайностей могла бы прикончить маршала Будённого, но нашего героя не остановила. Голодный, с двумя шишками на голове, он работал как машина, расписывая почту и звоня во все стороны.

Но несчастья продолжались.

После нехорошего обеда Экземпляр Ильич вступил в неожиданный конфликт с влиятельным начальником секретариата. Из-за безобидной фразы, сказанной секретарше у двери этого начальника: «А где опись дел?» Просто фраза была произнесена слишком быстро… Дверь распахнулась и начальник секретариата яростно заревел: «Это кого ты назвал опизьделом?!» Экземпляр Ильич пытался оправдаться, с ужасом думая о том, что этот начальник – сослуживец Вождя, они вместе когда-то получили контузию на полигоне…

Вообще корни межличностных конфликтов кроются в языке. Например, когда начальник не понимает разницы между глаголами «заеб…ть» и «мотивировать»…
Или в этой крошечной паузе: «Алло! Привет… Катя!» («Это что, ты меня не узнал, что ли?! И многие тебе звонят женскими голосами?!! Вот скотина! Я тебе покажу «плохо слышно»!).

После этого происшествия расстроенный Экземпляр Ильич рассадил участников международной конференции по разным залам, так что выступающие оказались без слушателей, последние – без ораторов, а переводчики – друг с другом.
Потом он перепутал ЛБГ (лица без гражданства) и ЛГБТ (голубые и розовые лица нетрадиционной ориентации). Получилось что-то про документы, удостоверяющие нетрадиционную личность…

Затем Экземпляр Ильич скрепил бумаги специальной большой скрепкой, называемой «крокодил», но так неудачно, что «крокодил» соскочил и укусил Вождя за палец.
И тут же Экземпляр Ильич перепутал грифы «утверждаю» и «согласен» в результате чего Вождь не согласился с тем, что сам утвердил.

В результате всех чудовищных промахов и преступлений Экземпляра Ильича случилось непоправимое: Вождь опоздал на педикюр.

*******

Удивительно, но Экземпляр Ильич не покончил с собой, выбросившись с тридцать второго руководящего этажа. Вместо этого благородного жеста он  стоял посреди бывшего женского туалета, обуреваемый грустными и неправильными мыслями.

Экземпляр Ильич посмотрел на одиноко стоящий в углу рабочий пиджак, пахнущий умершей собакой от того, что в нём непрерывно бегали по этажам, устраивая быт Вождя…

Он вспомнил грязные тарелки, вспомнил закрытые жалюзи в своей норе, за которыми прошло сколько летних дней… Столько закатов и тихих московских вечеров… Вспомнил утренние доклады и совещания за полночь, укрепившие позиции Вождя как олигарха и политика, а его самого… Экземпляр Ильич был так занят, что даже не разбогател за все эти годы…

Только тут он ощутил, насколько устал. От постоянно включённой кнопки «чего изволите?», к которой подведены все ресурсы организма. От неизбывного страха прогневать Вождя, который стольких стёр в пыль, что можно насыпать целую пыляную пустыню. От геометрического кошмара этого здания… От постоянного ожидания вздрюча. И вообще – от чувства женщины лёгкого поведения, которой клиент заплатил, но не пришёл, пообещав скоро заглянуть. Чувство постоянной боевой готовности. Есть в зале представители госаппарата?

И даже представилось Экземпляру Ильичу, как он выходит с пачкой важнейших документов на улицу и, радостно смеясь, разбрасывает повсюду драгоценные листы, бегая по ним и затаптывая…

За воротами Министерства шёл ледяной дождь, такой медленный, словно тучи приплыли из Прибалтики или других неспешных мест в Европе… Где, наверное, лучше, чем здесь…

Стоя в центре Москвы под прибалтийскими тучами, Экземпляр Ильич пил из бумажного стаканчика кофе со снегом, поедаемый всеми чувствами, которые только могут поедать живое существо.

Будучи не в силах толкаться в метро, Экземпляр Ильич поехал к себе в спальный район на такси. Но пребывал в настолько рассеянных чувствах, что чуть не вызвал межнациональный конфликт, оставив таксисту на чай немного плова.

А проклятый день не желал заканчиваться! Стоило Экземпляру Ильичу закурить в неподходящем месте, как тут же из темноты возник полицейский. И заговорил с Экземпляром Ильичом как с умственно отсталым иностранцем. И предложил провести вечер с ним и другими полицейскими.

Экземпляр Ильич попытался оправдаться тем, что не курил у цистерны с мазутом, а просто нашёл окурок и в зубах нёс его в мусорку, но… Вечера с полицейскими удалось избежать за счёт последней купюры, на которую наш герой хотел напиться и забыть пережитое. Ограбленный, трезвый, с разбитым телом и мироощущением, он наконец очутился дома.

Квартира Экземпляра Ильича располагалась напротив огромной красной трубы теплостанции. Настолько широкой, что она заслоняла всю панораму и можно было только предполагать, что за трубой тоже есть жизнь.

Понять советского градостроителя, построившего целый подъезд с живыми людьми строго напротив огромной трубы, – было всё равно что проникнуть в мысли инопланетянина, лежащего в лаборатории в виде зелёной булькающей лужи… Чувство абсурдности Вселенной охватило Экземпляра Ильича.

Последняя неудача настигла его прямо перед сном. Закуривая, он нечаянно хрюкнул и порвал сигарету у основания. Последнюю. Ночью. Можно было затягиваться сколько угодно, но спасительный горький дым в душу не поступал. Экземпляр Ильич высыпал на ладонь горстку табака и съел его.

А потом нашёл окурок сожительницы, которая опять не ночевала дома, с ароматом её помады… Словно что-то острое воткнулось в грудь Экземпляра Ильича и впервые, наверное, он подумал, что выбрал в жизни не ту дорогу и есть вещи важнее Министерства…

Злясь и тупея, как любой курильщик, лишённый сигарет, он долго не мог успокоиться, барахтаясь под одеялом, холодным и тяжёлым, как натянутая на себя льдина.

За стенкой раздавалось непрерывное монотонное гудение, словно там снова и снова стриг сам себя сумасшедший баран.

Наконец Экземпляр Ильич заснул, повернувшись сжатыми зубами к стене.

*******

Вскоре Экземпляра Ильича постигло понижение в должности и он вернулся туда, где был рождён. Снова – на нижние этажи, где сидят рабочие пчёлы-чиновники…

Наверное, то же самое испытывала любимая жена фараона, вдруг попавшая в опалу и помещённая среди тысячи рядовых наложниц. Филиал ада на земле.

Даже если бы Экземпляр Ильич нашёл в себе былые силы, он не смог бы снова вписаться в коллектив. Как не смог бы чёрный лебедь вписаться в стаю саранчи.

После руководящей столовой питаться в обычной тошниловке Экземпляр Ильич уже не мог. Лишь однажды он заглянул туда, чтобы увидеть суп серого цвета, как будто состоящий из взорванной курицы с плавниками. А этот вкус… Небеса и царства! Они что, сварили половую тряпку?! Экземпляр Ильич бежал из столовой.

Бывает, что беда подкрадывается незаметно, вползает как холодный воздух в остывающий вагон электрички, оставленной в тупике, который невидимо, но неотвратимо продлевает в вечность сон лежащих на лавках бездомных… Если следовать железнодорожным ассоциациям – наш чиновник был сразу выброшен из вагона в зимнюю ночь.

В тот страшный понедельник он пришёл на своё рабочее место и увидел какого-то отвратительного незнакомца, важно сидевшего на его собственном кресле. Незнакомый монстр указал нашему герою на ворох папок, чайник, семь галстуков, четыре ручки и половинку карандаша. «Ваш контракт не продлён, просьба собрать личные вещи и пройти на улицу. Знаете, где выход?»

Волосы Экземпляра Ильича встали дыбом, словно внутри заработал электрогенератор. До этой минуты он всё же надеялся собраться и через годы нечеловеческих подвигов вновь приблизиться к Вождю.

Долгим и памятным был путь Экземпляра Ильича вниз, на улицу! Он шёл сквозь толпы бывших сослуживцев, чувствуя, как в затылок ему бьются волны сплетен, рассказываемых уже не шёпотом, а вполголоса. Удалось напоследок увидеть и некоторых руководящих товарищей, больше не подающих руки…

Не заметив Экземпляра Ильича, совсем рядом проползло легендарное чудовище Перзамдирдеп (первый заместитель директора департамента). Древние греки, рисуя Минотавра, хорошо понимали, какое ужасное впечатление производит сочетание животного и человеческого. В облике Перзамдирдепа тоже была деталь, делающая его отдалённо похожим на человека: его очки. Их стёклами он так злобно сверкал на подчинённых, что они каменели и падали замертво прямо в кабинете…

Затем появился главный кадровик, настолько деревянный, что его все звали Буратино. Одну из своих идей он принёс с предыдущего места работы… И предложил Вождю надеть на подчинённых ножные браслеты, чтобы всегда знать, где они. И посылать электрические разряды, если они не там, где нужно. Вождь спросонья подписал заявку и потом долго пришлось убеждать его, что он пошутил…

После берлоги Буратино на глаза попался хозяйственник Министерства, носящий солидное прозвище Свин… Двухсоткилограммовая легенда, полностью обставившая восемь своих квартир казённой мебелью…

Потом издалека погрозил кулаком начальник секретариата, к которому кличка «Опизьдел» приклеилась так прочно, что будет вырезана и на могильном камне…

Дальше встретился ветеран Старый Скотч, имевший репутацию умнейшего человека. Из-за привычки начинать любой разговор фразой «Всё не так просто»…

Затем прошла мимо главная архивная мумия, лет ста от роду, однажды кокетливо сказавшая о себе «Я – женщина бальзаковского возраста» и мгновенно получившая прозвище «Лариса Трибальзака»… Потом ещё многие полусказочные существа…

Ах, чудесные кошмарные места! Ах, милые Буратино и Свин!..

Но начались уже другие этажи… Всё ниже по иерархии спускался Экземпляр Ильич, всё мельче попадались сотрудники… И наконец показалось самое дно, отстойник Министерства. Все недозрелые, бескорыстные, убогие, странные, блаженные, невтыкающие, запойные, наивные ландыши и прочие, не сумевшие стать одним целым с волей Вождя… При других обстоятельствах они никогда бы не увидели Экземпляра Ильича так близко.

Он вышел из Министерства и съёжился от холода. Перевёл меховые уши на шапке в боевое положение. И собственные уши стали примерзать не к голове, а к меховым ушам.

Мерзкий московский полуноябрь продувал душу. Началась эпоха пустоты.

Раньше каждый день Экземпляра Ильича был заполнен непрерывными событиями – с утра до ночи. От радостного «Доброго утра» и ответного бурчания Вождя – до лёгкого поклона вслед красным огонькам лимузина, увозящего Вождя домой. Не только круговорот обязанностей, но и ощущение причастности к чему-то великому… Тень Вождя… Но ведь не может быть тени самой по себе, без источника света?..

Экземпляр Ильич прекрасно знал, как сделать, чтобы Вождь был доволен. Но что делать, когда Вождя нет, – он не знал. Это была потеря ориентации – более радикальная, чем у Аркадия Шлюшастого. К тому же сожительница окончательно ушла к успешному сотруднику Министерства, и Экземпляр Ильич остался один.

Нужно было как-то зарабатывать на жизнь, но получалось не очень. Первое собеседование Экземпляр Ильич завалил совсем глупо… Войдя к работодателю, он от волнения сразу стал излагать автобиографию. «Здравствуйте! Я родился в тысяча девятьсот семидесятом году в семье геолога». Поняв свою ошибку, Экземпляр Ильич смешался и бросился вон.

Потом он где-то преподавал основы какой-то жизнедеятельности, потом охранял склад какого-то гавна, что-то рекламировал, продавал, опускал шлагбаум, поднимать который ему не доверяли… Много на свете непрестижных работ, где на одного желающего приходятся две вакансии.

Статус – твёрдое латинское слово, означающее кочку в жизненном болоте. Экземпляр Ильич свалился со своей кочки. Любые места работы были фирмами-однодневками по сравнению с могучим и вечным Министерством.

И нигде Экземпляр Ильич не мог удержаться. Всю жизнь он играл вторую скрипку во всех коллективах. Даже в тех, где не было никаких музыкальных инструментов. Он привык быть винтиком в системе, лишённым собственного руля.

Комплекс неполноценности? Нет, причины скорее генетические…

Не так уж редко встречается эта разновидность: люди-сопровождающие, люди-тени… Если следовать теории Дарвина, то предком нашего героя была древняя рыба-прилипала, выживающая только рядом с огромной акулой.

Возможно, если бы Экземпляр Ильич жил в 19 веке, то стал бы идеальным адъютантом какого-нибудь полководца, а то и самого Государя Императора. Но тогдашние адъютанты имели ведь свои деревни, крепостных и много всего. Имели, кого иметь… В 21 веке все имели только Экземпляра Ильича.

Единственным его утешением стали воспоминания. И лучших моментов в карьере, и более ранних подвигов… Он вспомнил даже, что в детстве был чемпионом двора в зимних гонках на крышках от унитазов… И как первая учительница, Мила Вареньевна, то есть Валерьевна, хвалила его за отличный девчоночий почерк…

В конце наиболее тяжёлого дня Экземпляр Ильич ложился в горячую ванну. Так, чтобы вода закрывала уши. Вода начинала гулко разносить стук сердца и Экземпляр Ильич казался самому себе мощной машиной с непрерывно работающим двигателем. Воистину, наиболее совершенные технологии борьбы с внешним миром создаются в детстве…

Скоро за горячую воду платить стало нечем. По несчастливой закономерности проблемы с деньгами привели к проблемам с зубами. Экземпляр Ильич воспользовался услугами стоматологии эконом-класса, после чего, от пережитого потрясения… Некоторое время ходил под себя.

Вообще он очень постарел после дешёвой стоматологии. Ведь только старики знают, сколько у них осталось зубов и на какие из них можно жевать. Молодые и успешные просто лопают что хотят.

Вскоре дала о себе знать печень (Вождь не терпел пить в одиночестве). Да ещё, на нервной почве, стали отниматься копыта.

Пришлось впервые за много лет идти в обычную поликлинику, то есть в то место, где даже здоровый и сильный человек чувствует себя отбросом с рабовладельческого рынка.

Доковыляв до поликлиники, Экземпляр Ильич  узнал, что там остались только «врачи-менеджеры», разновидность финансистов. «Врачи лечащего профиля» штатом не предусмотрены. То есть максимум, что могли сделать с телом Экземпляра Ильича – это осмотреть его и выписать (не бесплатно, конечно) направление в платную клинику… Пришлось уносить свои копыта и печень обратно.

Представим себе жизнь Экземпляра Ильича! Заглянем к нему в одинокое окно!

Вот он стоит, у холодильника. Безуспешно пытался накопать себе немного йогурта из замёрзшего пластикового корытца, а сейчас совершает ритуальное действие, знакомое каждому холостяку.

Он наливает в немытую сковородку, оставшуюся после вчерашней жарки картошки, свежей воды и варит две сосиски. Получаются не просто сосиски, а с ароматом картошки. Почти суп.

(Известно, что где-то в Таджикистане есть котёл для плова, который ни разу не мыли за двести лет. И каждый новый плов вбирает в себя аромат предшественника, становясь необыкновенно вкусным. Многие русские кастрюли могли бы побить этот рекорд, если бы холостяки жили так долго).

А вот он сидит на кухне и пьёт кофе из глубокой тарелки, потому что все чашки перебились. Кофе куплен по акции, поэтому к аромату кофейных отходов примешивается ещё и запах сэкономленных денег. Но это единственный позитивный момент!

Ботинки стоят без шнурков (чёрт его знает, где продают шнурки!), коврик у порога похож на сдохшего ежа, голубая занавеска почернела и годится только для игры в негритянское привидение, оконные стёкла покрыты отпечатками как место преступления, растения в горшках давно засохли, но перед смертью прокляли хозяина, стенку шкафа придерживает швабра, тараканы с недоумением смотрят на человека, бродящего по их территории, где-то на потолке сидит невидимый толстый комар, уже два месяца прилетающий каждую ночь с точностью швейцарских авиалиний, обои нависают волнами, утюг дымит как бронепоезд времён Гражданской войны, раковина извергает воду обратно, унитаз похож на ржавый артефакт, откопанный археологами, плесень переходит в паутину и наоборот, простыню наполовину сожрали невидимые твари, подушка твёрдая и сырая, как бревно-утопленник…

И осталась лишь одна рубашка, специально в страшную клетку, чтобы было непонятно, глажена она или нет. И где, чёрт бы их подрал, эти штаны?.. Вот они, и действительно драные… Зато есть почти новый десятилетний костюм в стиле «Кошмар на овощебазе»…

Грустна жизнь холостяка! Лишь женщина с мягкими и ласковыми руками способна победить злую ведьму – Старуху-Разруху… Лишь слабая женщина может быть нерушимой стеной, отделяющей мужчину от мира животных…

Кстати, о животных. Добило Экземпляра Ильича путешествие на подмосковной электричке в город Мытищи.

*******

Чтобы успешно ездить на подобном транспорте, нужно или родиться в провинции, или пройти спецподготовку. Экземпляр Ильич родился в Москве, а спецподготовку проходил в бумажных войсках. То есть к поездке на электричке оказался совершенно не готов.

Не случайно при отправлении электрички звучит пожелание: «Удачного пути!» Как это верно! Как точно подмечено! Удача нужна пассажирам подмосковной электрички гораздо больше, чем пассажирам дилижанса на Диком Западе.

И не случайно при въезде в Мытищи видны развалины древнего водопровода – как напоминание о том, сколько народов погибло, пытаясь принести туда цивилизацию.

Итак, Экземпляр Ильич оказался на Ярославском вокзале. Но не в историческом здании архитектора Петра Шехтеля, а в советской макабрической стеклянной пристройке, похожей на оранжерею для выращивания асоциальных элементов. Со всех сторон окружённой заборами от этих элементов.

Не сразу, плюясь и блуждая, но удалось найти вход и даже приобрести билет, прокричав нужные слова глухонемой кассирше, прячущейся в пуленепробиваемой дыре, а потом присоединиться к штурму следующего стеклянного сарая, ведущего к поездам.

Чудом он пробрался через турникеты, с двадцатой попытки правильно всунув мятый и вспотевший билетик в нужную щёлочку, ощущая сзади давление толпы, громко обсуждающей всю родословную его семьи, внешность и умственные способности самого Экземпляра Ильича.

Вот наконец электричка, это странное помещение на колёсах, забитое… Кем-то, какими-то невероятными экземплярами из бедлама… Экземпляру Ильичу казалось, что он уже в сероводородном аду, где каждый демон воняет по-своему. С трудом удалось занять место, позволяющее стоять сразу на двух ногах…

Двери электрички захлопнулись, как ворота Алькатраса.

Кстати, об Алькатрасе. Говорят, что в душевых там не было холодной воды, чтобы заключённые привыкли к горячей и совсем не имели шансов проплыть через ледяной залив Сан-Франциско в случае побега. Последние 10 лет жизни Экземпляра Ильича и были такой горячей водой…

Будучи в чистом пальто, он грубо нарушил дресс-код, принятый в электричках.

Ещё он был единственным, кто имел при себе портфель (просто Экземпляр Ильич чувствовал себя голым без портфеля). Впрочем, скоро он попал в такие тиски, что встал перед выбором: оставить в тамбуре портфель или руку с портфелем.

Сразу после нарушения дресс-кода и потери портфеля Экземпляр Ильич грубо нарушил правила этикета: пытаясь спастись от огромной толпы в одном тамбуре, он переполз в другой тамбур, не постучавшись перед этим в дверь, то есть попытавшись отодвинуть другую огромную толпу, эту дверь подпиравшую. Как следствие, с ним произошло самое неприятное, что может произойти в электричке: он был замечен и к нему стали присматриваться.

Какие-то шансы доехать до своей станции ещё оставались (призрачные, ибо машинист объявлял остановки так, будто одновременно ел железные опилки). Но тут Экземпляр Ильич, зажатый мощными телами сограждан, сам сделал шаг к своей погибели. Причём спросонья.

Машинист включил отопление, в электричке стало плюс тридцать и Экземпляр Ильич немного задремал от стресса и нехватки кислорода. Проснулся он от чувства, что его топчет бизон.

К сожалению, инстинкт самосохранения ещё не проснулся, и Экземпляр Ильич, задыхаясь от тесноты и благоухания собравшихся, внезапно перешёл на родной чиновничий язык. Роковая ошибка! На Земле нет более неподходящего места для речи культурного человека, чем переполненная подмосковная электричка.
Бизону, заслоняющему дневной свет, он сказал: «Ваша ручная кладь на моей спине представляется нецелесообразной». Другому соотечественнику, положившему ноги чуть ли не ему на плечи, и сплёвывающему семечную шелуху прямо за шиворот, Экземпляр Ильич указал на нерациональность и даже девиантность поведения. Потом он кому-то деликатно возразил, с кем-то мягко не согласился…

Странно, но последующие события происходили как бы не с ним. Не по его щекам хлопали чьи-то ладоши, сжатые в  кулаки…. Не в его честь раздавались звуки «Ахтыпадла», «Чмак-чмак» и «Бамс-дыдыщ»… Не его голову просовывали в двери электрички. Не в его заднюю часть упирались руки и ноги пассажиров.

Пинаемый, он даже попытался перейти на ответный мат, но… Мы знаем, как неубедительно звучат матерные слова из уст интеллигента, не привыкшего их произносить. Не хватает естественности и это вызывает только дополнительный гнев народных масс.

Считается, что в смертельной опасности вся жизнь мелькает перед глазами. У Экземпляра Ильича не было никакого потока воспоминаний, ему представлялась лишь тёплая ступенька, освещённая солнцем… И блаженно сидящий на ней таракан.

Наконец истерзанное тело Экземпляра Ильича выбросили из тамбура прямо на перрон. Он остался на асфальте, едва дыша от резкого перепада температур, способного убить белого медведя, и еле слыша помятыми и надорванными ушами, как из уезжающей электрички всё ещё доносятся матерные прозвища, сливающиеся в одно сплошное ёбэпэтэ…

В руки специалистов Экземпляр Ильич попал после недели, прожитой на станции Мытищи, в состоянии полного морального истощения.

Возможно, после всего рассказанного… Мы не вправе осуждать Экземпляра Ильича за его навязчивую идею – вернуться в Министерство. Любым путём снова попасть в фавориты Вождя. Даже путём предательства…

Мир праху твоему, Экземпляр Ильич! Быть может, если круговорот веществ в природе охватывает останки чиновников, из коллекторной станции они попадут на плодородные поля и даже прорастут вкусными травами, которые съест корова, чтобы дать молоко, которое… Кто знает? Какой-то счастливец добавит в кофе для Вождя. Экземпляр Ильич, наверное, этого бы хотел.


Примечания для безбашенного театра,
который всё же рискнёт поставить «Дом на окраине»

Прежде всего нужен толковый малый, чтобы вовремя гудеть в автомобильный гудок, заглушающий непотребные слова. Их, к сожалению, в пьесе достаточно, ибо она отражает жизнь. Желательно, чтобы малый в совершенстве владел матерным языком, такие специалисты в театральной среде имеются.

Характеры действующих лиц… Алебастр – воплощённое достоинство, Экземпляр Ильич – воплощённое недостоинство. Кукушан суетлив, Противень сосредоточен, Возвышенная светла рассветным светом, а Минерва – закатным, Изабелла капризна и властна… Впрочем, опытный читатель всё увидит по тексту.

Крайне важно следующее: герои – люди как люди, просто на своей волне. Ни в коем случае жильцы Дома не должны выглядеть сумасшедшими. Безумны те, кто его штурмует.

Во время включений Мистического Голоса актёры остаются на местах и не двигаются.

«Повесть о падшем чиновнике» может прочитать Мистический Голос или сам Экземпляр Ильич. Но только в том случае, если пьеса имела успех и зрители требуют вновь поднять занавес.

P.S. К сожалению, у автора нет никаких прав на песни и фотографии, которые используются в пьесе (кто же ему даст? Видели бы вы этого автора). Поэтому пьесу лучше играть в местах, куда не доберутся судебные исполнители. Таких мест немало в Мытищах.

Кроме того, в пьесе есть нападки на власти (нечаянные, разумеется). Поэтому её лучше играть в тех местах, куда не доберётся полиция. И такие места есть в Мытищах.

Мытищи – Москва. 21 век.