Робкий Лев. Поэма. Глава 19. Новая система оплаты

Чего бояться!.. если бог сохранил нас
доселе, то это значит, что он хочет быть
нашим спасителем и далее…
М. Лермонтов. Вадим

1
Пятнадцатого мая день
Задался как-то очень странно:
Роман явился в офис в семь,
Что было слишком, слишком рано.

И тут же ждал его сюрприз:
Явился вслед за ним Онучин,
Который (в том его каприз)
Лишь к девяти ходить приучен.

«А ты чего в такую рань? —
Спросил Роман. — Чего не спится?» —
«Никак мне не найти ту грань,
Чтоб в транспорт точно уложиться... —

Онучин, отведя свой взгляд,
Спросил с тревогой у Романа:
 — А ты сегодня что так рано?» —
«К восьми часам я был бы рад

Прийти, но время перепутал! —
Признался искренне Роман. —
Я мчался, словно ураган...
Меня как будто бес попутал...»

И вдруг, поймав Евстрата взгляд,
В словах почуяв лицемерье,
Сменил восторг на недоверье:
«Затеял пакость наш Евстрат.

Онучин — это не Гордей,
Он даже не чихнёт случайно,
Он полон каверзных идей...
А может, он замыслил тайно

Счёт опозданиям вести?
Амелькина пример известен...
Здесь я отнюдь не безупречен,
Хотя стремлюсь режим блюсти...

Онучин, силясь отомстить,
Готов донельзя опуститься,
Чтобы Гордея разозлить...
Чего они хотят добиться?

Ведь я уже не сомневаюсь,
Что цели разные у нас:
Хочу работать (без прикрас!) —
Не просто так, а развиваясь;

Хочу помочь своей стране
А также своему заводу;
Шагать со всеми наравне —
Ведь не был я лентяем сроду!

Что ж получаю я в ответ?
Бесчеловечное глумленье,
К способностям пренебреженье...
Обидно это, спору нет...

Зато теперь я знаю точно:
Мне самому (и очень срочно!)
Мои способности нужны,
Поскольку жизненно важны!»

Чтоб выбить почву у Евстрата,
Чтоб не уменьшилась зарплата,
Решил пораньше он вставать
И на работу успевать.

2
Роман, привыкший к постулату:
«Евстрат боится потерять
Почёт, влиянье, свою власть,
Свою приличную зарплату», —

Стал постепенно понимать:
Евстрату противостоять
Он сможет, лишь простясь со страхом
Всё потерять единым махом.

Учась у истинных мужчин,
Он сможет с трусостью расстаться,
И не останется причин
Даже Арапова бояться.

Но поначалу эта мысль
Романа даже испугала —
Всегда найдётся блюдолиз,
Произносящий мадригалы:

«Гордей Петрович, как я рад!
О, вы такой большой начальник!» —
Казалось бы, всё невпопад...
Но для Гордея это праздник.

Роману нужен был судья -
Не чересчур ли загордился
Удобный мальчик для битья?
И он жене во всём открылся:

«Неплохо было б перестать
Мне и Арапова бояться...» —
«Ну, если глубже разобраться —
Чего бояться? Он не тать...» —

«Да, гнев его, конечно, страшен,
Любого может испугать...
Но он для жизни не опасен
И начинает угасать

Немедленно после разрядки.
Гнев тот кончается ничем
И забывается совсем...» —
«Ну, что-то вроде физзарядки?..» —

«Преследовать; как дичь, травить;
Копаться в грязном гардеробе;
Из щели за тобой следить —
Гордей на это не способен.

Я точно не могу судить,
Но есть такое ощущенье:
Он что-то хочет сообщить
Своим развязным поведеньем...

Не исключу, что я ему,
Быть может, чем-то симпатичен,
Назло позорному клейму,
Которым я, как раб, помечен...» —

«Возможно, хоть Арапов строг,
Но уважением проникся —
Ведь ты за столь короткий срок
Довольно быстро обучился». —

«В нём это глубоко сидит,
Он даже не подозревает,
Что, как бы ни был он сердит,
Ко мне симпатию питает...

Он словно девушка, что всем,
Кто в поцелуе страстном слился,
Завидует, а между тем
Сама испачкать рот боится...

Когда меня он наказал
Деньгами (есть ли что-то строже?),
Возможно, от меня он ждал
Иной реакции...» — «Какой же?» —

«Наверное, хотел, чтоб я
С ним поругался, поскандалил,
Что для него в пределах правил...
Но моветон не для меня,

Я не в ладах с таким общеньем —
Высокомерно промолчав,
Его отверг своим презреньем...
Возможно, здесь я был неправ,

И между нами снова пропасть...» —
«Откуда же она взялась?» —
«Не знаю... Но в который раз
Стоят меж нами гнев и робость.

Я не могу никак понять,
Что так его насторожило?
Ведь это золотая жила —
Таких работников нанять:

Степенных, с опытом работы,
Таких не надо подгонять,
Лишь успевай дела давать —
И никакой тебе заботы!

Так нет же, всё пошло не так:
Ко всем придирки, подозренье,
Томительный застой в делах
И бесконечное презренье!»

Когда остыл Роман немножко,
То вдруг подумалось ему:
«Всегда встречают по одёжке,
А провожают по уму...»

Выходит, злится не напрасно
Гордей: Роман совсем забыл,
Что в книжке трудовой бесстрастно
Карьерный рост указан был

От замначальника отдела,
Кем очень долго пробыл он,
И до директора картеля
По производству макарон:

«Савчук с Жидковым, полагаю,
Имели путь, подобный мне,
И, в сговоре подозревая,
Арапов запер нас в тюрьме...

Верней, в могиле нашей братской...
Теперь понятно, почему
Относится он к нам с опаской —
Мятеж мерещится ему!»

3
Он на работе продолжал
О горькой жизни размышленье...
Но тут Гордей его позвал
В свой кабинет... «Опять глумленье!» —

Роман подумал и пошёл.
Арапов пригласил за стол,
Какой-то документ подсунул,
Отрывисто, как будто хрюкнул,

Сказал Роману: «Распишись!» —
А сам, локтями опершись,
Стал изучать свои бумаги...
Роман затрясся... Бедолаге

Казалось: «Всё, пришёл конец!»
Достал очки, читать пытался,
Поняв, что он сейчас не чтец,
От этой мысли отказался,

Бумагу положил на стол.
Не поняв сути документа,
Который так и не прочёл,
Смирившись, он спросил: «Что это?» —

«Не знаю... — нехотя сказал
Арапов, но в Романа взгляде
Укор безмолвный увидал,
Добавил: — Новые оклады...» —

«Как здорово!» — вскричал Роман,
Но тут же снова испугался:
А вдруг очередной обман,
И мой оклад теперь ужался?

«Какой же у меня оклад?» —
«Не знаю... Там смотри...» — замялся
Арапов, словно растерялся,
И пальцем ткнул он наугад.

Роман, смущённый, удивлённый,
Стал изучать колонки цифр —
Бухгалтерский заумный шифр —
Искать оклад свой обновлённый...

Но тут Гордей очнулся вдруг
И, показав, где расписаться,
Бумагу выхватил из рук,
Велел немедля убираться.

Роману стало веселей:
В последний миг он разобрался —
Его оклад сейчас поднялся
Аж на четыреста рублей!

Зарплата тоже стала выше:
С учётом премии она
(Будь премия сохранена!)
Уже пять с половиной тысяч!

Потом был приглашён Жидков,
И он, как человек дотошный,
Смог вырвать пару вялых слов
О том, что этот суматошный

Сбор подписей есть переход
В систему новую оплаты,
Чьи основные постулаты
Арапов изложить не смог.