Каждый четвертый

(В первый год во время депортации, которая проходила с 23 февраля по 9 марта 1944года погибло 100тысяч Чеченцев и 23 тысячи Ингушей. Примерно каждый четвертый из обоих народов).
                Эпиграф:
                Михаил Лермонтов
                Утес      
                Ночевала тучка золотая
                На груди утеса-великана;
                Утром в путь она умчалась рано,
                По лазури весело играя;

                Но остался влажный след в морщине
                Старого утеса. Одиноко
                Он стоит, задумался глубоко,
                И тихонько плачет он в пустыне.
                1841г. 
   
УНКВД, окно светиться
В 2-00 пришел сигнал «Пантера»               
Шифровальщик в чине офицера
Передал команду «Чечевица»

Лишь рассветом осветило горы
Сильно колотя прикладом в двери
С виду вроде люди, а не звери
Дали всего два часа на сборы.

Детям разрешили взять игрушки
 В общем, на семью полтонны  груза
Но в дороге брошена обуза
45 лишь человек в теплушки

Лошадей, овец, зерно. К отъезду
Сдали в воен. части  под расписку
Обещали им, что все по списку
Выдадут на месте по приезду       

Воскресенье*. В ночь, метель случилась               
Замела проезды все в горах
Населенье местности Хайбах
В сроки на погрузку не явилось

Комиссар Гвишиани*, понимая               
Что нарушил график депортации               
В целях скрыть огрехи операции
Весь аул  загнал во тьму сарая

Люди в скорбной тишине стояли
В просочившемся сквозь щели свете
А солдаты всё клиня; на свете
Стены керосином обливали


И со всех сторон конюшни старой
Загорелись бревна стен сухие
Души уносил огонь  людские
Извиваясь смертью сухопарой

Палачи надежду не давали
Хоть там были старики и дети
И в прицел смотря на  муки эти,
Кто из пламени бежал, стреляли.

Выполняя норматив инстанции
Изо всех окрестных поселений
Всё,  согласно списков, население
Доставляли прямиком на станции

Контингент разбили по теплушкам
Набралось изрядно эшелонов
В каждом боле шестьдесят вагонов
Люди в них как огурцы в кадушках.

Вот такое Сталинское счастье
Целый месяц без воды и света
Если б на дворе стояло лето
Было легче пережить несчастье.

От  нехватки пищи опухали
Зря скотину сдали под расписки
Где они обещанные списки
В день один лишь раз еду давали

Начались болезни. С голодухи
Тиф косил Вайнахов поголовно
Для властей статистика условна
На войну все спишут и разрухи.

На глухих стоянках и разъездах
Грязный снег в ведерки набирали
Женщины от горя завывали
Ведь конца не видно «переезда»

На пять метров отойдешь от двери
Разузнать о близких людях вести
Слышишь окрик, всем стоять на месте
Конвоиры злые словно звери

Как честь сохранить, когда в вагоне
Нужно вместе спать и умываться
В один  бак помойный оправляться
Нет специальных будок на перроне

От   тоски,   людского униженья,
Тысячи в дороге умирали
Их везти с собой не разрешали
 Оставляя по пути движения

Скорбный день  в истории затёртый               
Только начинались испытанья
Жизнь несла и смерти и скитанья
В этот год погиб, каждый четвертый

А на женский день указ издали               
За проявленное в деле  рвенье
Отличившимся в переселенье
 Ордена вручить всем,  и медали

От  слезы остался след  в морщине
Над аулом дым плыл  одиноко
И утес,  задумался глубоко
И тихонько плачет, он, в пустыне.   

30.08.2021г.