Бисер

Бисер

Первая поездка в самовольном ключе. Не с какими-то ураловедами, бегающими по лесам и горкам аки тараканы – быстрыми стасиками, а по самостийному желанию, в паре с молодой женой с горящими глазами и в неторопном ключе.
Машину на запор, рюкзачок с водой и немудрящей едой за плечи, молоток-кирочку из тагильского магазинчика за пояс. Всё, готовы.
Высоковольтная гудит в неслышном диапазоне, немного напрягая волосы на загривке. Иван чай непреступной стеной в два роста упруго толкает нас назад и не спеша поддаётся настойчивому желанию пробиться сквозь него. Подгнившие, давно срубленные кусты цепкими крючьями извивов и сломов хватаются за ноги, стаскивая обувь.
Ещё десяток метров. Ещё. Препятствия внезапно закончились. За ними молоденький перелесок с цветами в травном низу и грибочками чуть ли не под каждым кустиком поясного папоротника и деревцем. Опята, опята, опята. Кланяемся каждому грибочку, как барину. И пройти мимо сил нет, и собирать-то много не во что. Прямо усилием воли, как руками, отталкиваемся от грибного наваждения и вываливаемся на приличных размеров поляну. Слева и справа старый тёмный еловый лес, а между ними и перед нами когда-то расчищенная тракторами поляна размером с небольшой стадион. Везде молоденькие в метр высотой кусты ольхи, осинки и ёлочки. Это и есть искомое место. Где-то здесь живут каменья прозрачности чистой слезы и со сверкающими гранями. Расходимся в разные стороны и... Ещё ниже чем к грибам кланяемся каждому камешку, как учили знающие люди. Переворачиваем их, разбиваем крупные глыбки на меньшие фрагменты. Уворачиваясь от бритвенных осколков и вглядываясь до боли в открывшиеся поверхности. Вдруг что блеснёт.
Глиняная, закаленная солнцем, подложка поляны сухими губами словно прихватывает каждый камень, не отдавая просто так ни одного кусочка. Ветер отгоняет комариные писки, мушиные завывания. Солнце, совсем распоясовшись, жарит нещадно затылок, руки и плечи.
Почти вся поляна, аж до дальних свежих отвалов, обойдена, практически все встретившиеся камни перевёрнуты или разбиты. НИЧЕГО. Молочной безглазостью глядят в никуда обломки жильных кварцев. Пестроцветными искорками манят и обманывают обломки тёмных гнейсов. Они при близком рассмотрении похожие на гранит, только с полосками сланцеватости между зёрен. А «гранит» нам не нужен. Какие-то, похожие на заветрелый шоколад, корки и стяжения тяжело ложатся в ладонь, но совсем не просятся в пакеты. Они так похожи на убогую железную руду, скорее даже болотную.
Супруга ходит кругами по моим следам. Сосредоточенная и тихая. Уже и не дёргаю её, что ходит следом как хвостик. Сам без находок, и её нечего трогать лишний раз. Часы пролетели минутами.
– Ну, что, родная моя? Всё никак? Поедем может в город?
Идём уже рядом в сторону непроходимого иванчаевого "вала".
– Нашла что?
Жена достаёт что-то из своего пакета. Протягивает мне камень в полторы ладошки – молочная пустота которого ни о чём мне в первые секунды не поведала.
– Что это за фигня?
Камень немедленно был повёрнут низом вверх. Искры солнечного отражённого света прямо полыхнули у жены на ладошке. Головки прозрачного хрусталя с единой подложки прямо выпрыгивали из пальцев и кололи мне глаза. Хрусталь, да ещё какой – домиками, дворцами.
– Где нашла? Я же всё здесь исползал…
Новый круг по уже исхоженному крошечному валу из смеси глины, подзола и мелких камешков.
– Вот здесь. Перевернула на этом месте крошечный треугольник белого камня. Он вывернулся приличной пластиной и засиял. Моя реакция оказалась неожиданной даже для меня – слёзы брызнули из глаз как искры из этого камня.
– Неудачник. Неудачник. Я ничего и ни о чём!
Жена обняла за плечи и притянула к себе.
– Ну, ты чего? Ты самый-самый!
Потом из пакета был извлечён, похожий на перевёрнутый спиной вверх месяц, лимонит с инкрустацией прекрасно сохранившимся кубическим кристаллом пирита размером с кубик для игры в кости. Пусть и метаморфизованный в тот же лимонит. Но как выглядела эта пара! Аж дух захватило.
– А это ты где взяла?
И понеслась душа в рай. Хрустали в руках моей ненаглядной как у фокусника сменяли друг друга – чистоты, невиданной ранее, гранями без сколов и побитостей, головками целыми как навершия у пик древних копьеносцев. С ладошку, с палец, с карандаш.
– Я же всё перевернул и обстучал, всё обошёл...
Ехали домой уже молча. Притихший я за рулём. Молчаливая жена на пассажирском месте. Всю дорогу размышлял, почему так получилось. Почти у дома вдруг понял, что рада моя умеет видеть искомое через опавшие прошлогодние листья, через глину, спёкшуюся под солнцем в камень, через другие натолканные тяжёлой техникой в землю булыги. Может её цыганские корни так сработали?
Следующие поездки в то место уже и мне давали красивенные кристаллы хрусталей и пиритов, мориончиков в железисто-глиняной рубашке. Уже и успокоиться успел по поводу не моих сверхспособностей. Но и по прошествии почти 10 лет с того дня нет-нет, да и цепляется болезненно память за успех того поиска у жены и мою провальную попытку самому добыть каменья на подсказанной поляне. И обида на кого-то. Может лишь на себя.
Тот, добытый радой моей, первый камень стоит на видном месте на полках среди других красавцев. Первый. Не мой.
07.09.2021
Белёнов Андрей
г. Пермь