Босоногая исповедь

Снежинки не кружат, дожди моросят январские, зажав между пальцев кружку я жажду сказки, закидываясь седативным, чтоб легче стало. Моё отражение рожи корчит, смеётся криво, мол, как тебе, милая? Думала, в сказку попала? Сидишь тут морально-уродливо, хочешь для всех быть красивой. Кобыла ты сивая.

Я больше всего боюсь прожить беспристрастно и вообще не по чести, я лучше буду в твоих глазах несносной бестией, но не пропущу ни единого вздоха, только не снова: не найдется пробела, чтобы в нём не было моего слова.

Я буду молоть чепуху, перемалывать специи, смешивать с солью и сыпать всё прямо на сердце, в котором должна быть какая-то мелкая дверца, но видно лишь сгустки крови. Вот моя анатомия, но если глубже, то можно увидеть мир лучше того, что снаружи, но ты-то его, конечно, не обнаружишь, ключик от дверцы находится только с любовью, а ты в это время поехал к своей Любови.

И вот я одна, босая, с грубеющей кожей от вечной ходьбы по сосновым иглам и шишкам, я фору дам дворовым любым мальчишкам - они так не могут, и ты так не сможешь тоже. Потомок Орды с души широтой неохватной, я лучшее беру у Цветаевой и Ахматовой, варю себе кофе, струною стираю пальцы - всё это есть я, а тебе ещё что-то не нравится.

Как сыч в огороде картонных многоэтажек, прикрывшись серьёзностью, серой горой бумажек, ты будешь сидеть лет тридцать, анализируя свою бренность, ума бедность - спасибо за честность- и, может, хоть на секунду мелькнёт шальная, что в юности ранней, по глупости, скупости, сам не подозревая, не разглядел ту, что будет тебе родная, кого не захочется звать "солнце", "котёнок" и "зая",

но ту, что для тебя поговорит с терапевтом, ГИБДДшником, лекарем, пекарем, ту, что раскрасит сделанный тобою скворечник, чмокнет в щёку, зажжёт свечи во тьме кромешной, расскажет сеульские новости и про Потсдам,

в общем, вот тебе анонс, что делать дальше - решай сам.