Отголосок войны

Мразь

Полуденное апрельское солнце светило, но не грело. Прошедший с вечера дождь оставил о себе память на сельской дороге в виде небольших луж. И всё же, чувствовалось весеннее настроение. Улицы стали более оживлёнными, слышалось радостное чириканье воробьёв, прыгающих с ветку на ветку на вершине огромных вязов, «карагачей». Деревья, дающие прохладу в жаркое летнее время, были посажены аллеями и украшали улицы поселка своим величием и красотой. Они обильно цвели, выбросив метёлки соцветий из семян, которые разлетались по всей округе от малейшего дуновения ветерка. Весна пришла в небольшой посёлок на юге Казахстана.
     Шестилетний мальчик Саша шагал в сторону продуктового магазина, мама отправила его за хлебом. Купив хлеб, он долго не мог оторваться от стеклянной витрины, за которой так аппетитно красовались конфеты в красивых фантиках.  Мать дала денег только на хлеб, смотри не смотри на конфеты, а купить их не на что. Глубоко вздохнув, мальчик вышел на улицу и огляделся. Рядом с продуктовым магазином, чуть поодаль, большой мебельный магазин, в котором работают его мама и дедушка. Мама продавец, а дедушка заведующий магазином. Сколько там мебели красивой! Разные тумбочки, столы и стулья. Особенно Саньке нравились диваны, он любил на них прыгать, когда никто не видит. Мальчик часто видел, как взрослые дяденьки и тётеньки отзывают дедушку в сторону и договариваются о чём то. А потом дед продаёт им из подсобки, какой – нибудь шкаф, которого нет на витрине.  Покупателей в магазине всегда много. Санька хоть и маленький, но уже точно знает, что деда в посёлке уважают и называют только по отчеству – Степан Петрович. Ещё Санька знает, что вся семья гордится дедом, ведь тот был партизаном во время войны и имел много наград. Он видел в шкафу дедушкин китель с медалями.  Санька ещё плохо понимал, что такое война, дома на эту тему никогда не говорили. Дед не любил, когда его расспрашивали о военном прошлом, всегда отшучивался; мол, надо вперёд, в будущее смотреть, а не назад оглядываться. Ещё дед носил на пальце небольшой перстень. Как то Санька спросил его, зачем он его носит, он же не женщина. На что дед ответил, что это подарок одного человека. На этом разговор был исчерпан и Санька больше не лез в дела деда.
Сегодня магазин закрыт и у мамы с дедом выходной день. Взгляд мальчика остановился на здании Почты, от которой к нему навстречу шла почтальон тётя Клава. Увидев мальчика, женщина замахала рукой и заспешила навстречу ему.
- Санька, возьми письмо, - тётя Клава вручила ему конверт и почти серьёзно скомандовала:
- Беги сорванец, неси деду пакет из Москвы. Видишь штамп казённый? Значит особо секретный пакет.  Санька, в силу своего детсадовского возраста, не понял, шутит она или нет. Мысленно представил, как отец погладит его по голове и даст мелочь на конфеты. От деда мальчуган не ждал телячьих нежностей. Дед был серьёзным и очень строгим.  Санька бежал по широкой улице со всех ног. Его новенькие ботинки шлёпали по лужам, отчего штанишки были забрызганы грязью. Но мальчик не обращал никакого внимания на такую мелочь, главное доставить деду важное письмо и получить от отца вознаграждение. Отец баловал и сына и младшенькую дочь Наташку. Видимо сам не дополучивший в детстве отцовской ласки, распылял свою любовь с размахом. Прошмыгнув в открытую калитку, Санька чуть не столкнулся с бабушкой, несущей помои поросятам.
- Фу, ты! Сорванец этакий. – заругалась бабушка, чего случилось то?
Санька уже не слышал её, вбежав в дом, радостно выкрикнул:
- Дедуля, тебе пакет из Москвы!
Степан Петрович вздрогнул от неожиданности и отложил в сторону паяльник, которым ремонтировал старый приёмник.
- Откуда?
- Из Москвы… - повторил внук.
- Давай сюда. – руки деда слегка тряслись.
Саньке было непонятно, почему дед не обрадовался, а как будто заволновался даже. Степан Петрович надел очки и начал молча читать. Один за другим в дом вошли бабушка, сын Владимир и невестка Надежда с маленькой дочерью.
- Что там Степан, прочти вслух, - попросила жена. Ну, давай же, говори.
Степан Петрович нехотя перевёл взгляд на жену и детей.
- Приглашают в Москву, на Парад Победы. Юбилейная дата тридцать лет. Никуда я не поеду, магазин не брошу.
Дай прочитаю, - сын Владимир бережно взял письмо в руки и прочёл вслух:
-Уважаемый Степан Петрович! Приглашаем Вас на Красную площадь 9 мая 1965 года в День двадцатилетия победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941 – 1945 годов.
Лицо Владимира просияло:
- Это же так здорово!  У тебя столько наград за твои партизанские подвиги, обязательно поезжай.  Ты что, не рад, что ли?
- Нет, не поеду,- категорично огрызнулся Степан Петрович.
- Если не хочет ехать, пусть не едет, - строго сказала жена Степана Петровича.
Да вы что, ещё думаете ехать или нет? – сын удивлённо смотрел на родителей. - Придётся ехать, здесь написано, что билеты на твоё имя уже заказаны. Через десять дней отправляется поезд Алма-Ата – Москва. Владимир, с присущей ему горячностью принялся доказывать отцу о необходимости этой поездки.
После долгих уговоров было принято решение – ехать.

Степан Петрович Багнюк никогда не был в Москве. Никто из односельчан не знал откуда он родом, где воевал, до того скрытным и скромным был этот человек. Только, из его скупых рассказов односельчане знали, что жил и партизанил он в Белоруссии. Что в конце войны вернулся в свою родную деревню, где его никто не ждал. Долго искал жену с сыном и нашёл их в Украине. После этого, решили они уехать в степной Казахстан, в теплый город Алма - Ата. Добирались поездом, но в дороге передумали ехать в город и сошли на небольшой станции, где и остались навсегда. Сняли квартиру, устроились на работу в мебельный магазин, оба работали продавцами. Всё у них было хорошо, жаль только, жилья своего не было. Через несколько лет Степан Петрович стал заведующим магазином. Местная власть выделила семье земельный участок на окраине поселка. За несколько лет участок превратился в усадьбу с добротным домом, летней кухней, гаражом и хозяйственными постройками. Со стройматериалами иногда случались проблемы.  Но, стоило только Степану Петровичу сходить в сельсовет к председателю, ему как заслуженному ветерану выделялось всё, что он просил. Усадьба стояла на пригорке, окружённая вековыми деревьями карагач. Высокий, двухметровый забор закрывал двор от людских глаз. Рядом с забором пробегал арык, берущий своё начало где – то в горах. В арыке плавали гуси и утки, место было очень красивое. Семья жила закрыто, люди редко бывали в их доме.
 Добравшись электричкой в город, Степан Петрович вошёл в здание железнодорожного вокзала. Поставив чемодан у ног, осмотрелся по сторонам. Зал был забит пассажирами до отказа. С вечера, по телефону, договорились с группой ветеранов встретиться у кассы. Ещё раз внимательно посмотрел по сторонам. С дальнего угла зала ему мазал рукой мужчина средних лет. Степан Петрович догадался, что это и есть их провожатый до Москвы.  Через пару минут он присоединился к группе ветеранов, вместе с сопровождающим их было семь человек. Вопрос с билетами был решён и вскоре ветераны, заняв два купе поезда, отправились в трёхдневное путешествие.
Поезд тронулся с места и стал набирать скорость. За окном мелькали городские огни. Чем быстрее мчал поезд, тем тревожнее становилось на душе Степана Петровича.  Соседи по купе шумно разговаривали, знакомились, смеялись. Выйдя из купе, Степан Петрович высунул голову в открытое окно и глубоко вдохнул глоток свежего воздуха. Мысли хаотично вертелись в его голове. Он сам не мог понять причину своей тревоги. Сам себе повторял -  всё хорошо ведь, дурень, тебя пригласили как героя на парад Победы! Пейзаж за окном был однообразным и ещё более навевал уныние. Раскинувшаяся до горизонта степь уже успела выгореть. Мимо проносились хатки – мазанки, без крыш. За пол дня пути ни одного человека, только двугорбые верблюды паслись на барханах с оскудевшей растительностью. На душе было тошно. Неожиданно нахлынули страшные воспоминания; перед глазами незримо мелькнула горящая деревня, виселицы с повешенными партизанами, немцы с озверевшими овчарками на поводках и крики людей. Страшные вопли разрывали ему перепонки ушей. Он отчётливо слышал немецкую речь, также отчётливо видел, как прикладами ружей гнали людей к оврагу за деревней.  Лай собак, автоматная очередь, падающие в овраг люди и она, женщина с убитым ребёнком на руках. Вся в крови, смотрит безумным взглядом и почти мёртвыми губами произносит последнее слово – Мразь!
Степан Петрович покачнулся и осел на прикреплённый к стене поезда стульчик. Пять лет войны прошло сквозь него, но именно эту картину   он видел и слышал все долгие послевоенные годы.  Именно она заставляла его просыпаться по ночам в холодном поту.  Отдышавшись и успокоившись немного, Степан Петрович вернулся в купе. Общаться с соседями – ветеранами у него не было никаких сил и желания. Всю оставшуюся дорогу он лежал на верхней полке, отвернувшись лицом к стене.
На третьи сутки, ближе к вечеру, поезд прибыл в столицу нашей родины – Москва. В купе заглянул провожатый и скомандовал выходить всем вместе, чтобы не потеряться. На перроне прибывших ветеранов встретили и после взаимного приветствия отвезли в гостиницу. Степан Петрович не любил гостиниц и шумных мероприятий. Но, что поделаешь? Он прекрасно понимал, что завтра будет трудный и насыщенный день.  Выпив на ночь таблетку снотворного, он ещё долго ворочался и кряхтел. Часы пробили двенадцать, ещё раз напомнив ветерану о тридцатой годовщине Дня Победы.
   Недаром говорят – утро вечера мудренее. Новый день вошёл в окно гостиницы ярким лучом весеннего солнца. Настроение у Степана Петровича было гораздо лучше, чем вчера. Он уже успел умыться, побриться и почистить зубы. В фойе, ветеранов из Алма-Аты, снова ждал сопровождающий. После посещения столовой ветеранов войны повезли на Красную площадь.  Степан Петрович был в полном восторге, он забыл все вчерашние переживания. И впервые подумал - как хорошо, что согласился приехать сюда. Как не крути, а очень хочется посмотреть Парад Победы не по телевизору, а своими глазами. А дальше – закрутило и завертело; перед его глазами прошли советские воины, проехала военная техника. Завершила парад праздничная демонстрация советских граждан, после которой журналисты взяли интервью у многих ветеранов, в том числе и у Степана Петровича. Последним мероприятием дня стал праздничный концерт, посвящённый великой дате.  Воодушевлённые концертом, ветераны шумно и оживлённо беседовали в антракте. Фойе было заполнено до отказа. Степан Петрович, наконец, сблизился со своей группой, шутил и смеялся наравне со всеми.
- Здравствуйте товарищи ветераны из Казахстана! – группа обернулась на обращение. Перед ними стоял бравый полковник с группой таких же ветеранов. – Познакомьтесь товарищи, это наши ветераны войны из Белоруссии. Четыре мужчины и одна женщина подошли ближе. Полковник продолжал:
- Я хочу представить вам бойцов партизанского движения. Знакомьтесь -
 Фёдор Борисович Игнатенко, Михаил Павлович Рудницкий, Иван Тимофеевич Ранкович и наша гордость – Полина Ивановна Багнюк. Он обнял за плечи приятного вида женщину и продолжил:
 - Это случилось в сорок третьем. Фашисты угоняли в Германию молодёжь со всей округи. Полина Ивановна была связной партизанского отряда и сообщила партизанам о месте нахождения угнанной молодёжи и время отправки. Ночью партизанам удалось отбить у немцев наших детей, но два человека, ранеными, попали в плен. Один из них был мужем Полины Ивановны. Фашисты, вместе с полицаями,  сожгли деревню, а жителей согнали к оврагу и расстреляли. Полину Ивановну и её двухлетнего сына тоже расстреляли. Но, каким то чудом, она осталась жива. Ранение оказалось сквозным, её спасла местная жительница из  сожжённой деревни. Мужа Полины Ивановны, партизана Степана Петровича Багнюк, повесили в тот же день, полицаи.
- Так и в нашей группе есть ветеран Багнюк  и тоже Степан Петрович– радостно выкрикнул один ветеран из Казахстана. – может однофамилец.?
Все повернулись в сторону Степана Петровича. Он стоял ни живой, ни мёртвый.  Его стеклянные глаза впились в одну точку, из которой на него ужасающим, ненавистным взглядом смотрела Полина Ивановна Багнюк. Бледная, трясущимися губами она с трудом и болью крикнула:
- Мразь! Я узнала тебя! Это ты убил моего ребёнка и меня! Это ты повесил моего мужа, Я помню тебя полицай, Игнат Кацюк! Убийца… Будь ты проклят… - женщина потеряла сознание и стала оседать на пол. Мужчины с трудом подхватили её, вокруг них собрались люди. Начался хаос, в котором легко затерялся Степан Петрович Багнюк из Казахстана.  Он выскочил на проезжую часть, ничего не соображая.  Резко затормозивший таксист обругал его отборным матом. Не раздумывая, он запрыгнул в такси и выкрикнул:
 - В аэропорт! Гони быстрее, плачу вдвойне.
У кассы было спокойно,  купив билеты, облегчённо вздохнул:
- С билетами повезло.
Лихорадочно перебирал в голове план побега. Через два часа улечу, а там видно будет. На одном месте не сиделось, он оглядывался на каждого человека, проходящего мимо него.  Казалось, что время остановилось. Мысленно продолжал терзать себя:
– Раскрылся…, столько лет скрывался, а теперь раскрылся. Зачем только приехал сюда. Кто мог знать, что она выживет? Я же метко целился, не могла она выжить. Что же ты не сдохла, сучка партизанская?  А что мне оставалось делать?  Немцы не особо жаловали полицаев, всегда выражали недоверие. Вот и взял документы этого повешенного  Багнюка, на всякий случай.  Всё сходилось у меня с ним и возраст и жена с сыном. Как только немцы стали отступать, забрал жену с сыном и с новыми документами скрылся, страна то большая. Оставаться нам нельзя было, люди моей жене в лицо плевали, а меня бы партизаны повесили.
В тряске и страхе бывший полицай прошёл все досмотры и наконец, отправился в полёт. Как добрался до дома, совсем не помнил. Очумевшая, от неожиданности его возвращения, семья, не получила ни одного ответа на свои вопросы. Закрывшись в своей комнате, полицай набрал стакан воды и поставил его на стол. Немного подумав, нажал невидимую кнопку на своём перстне. Кольцо щёлкнуло и открылось. В небольшом углублении лежал порошок серого цвета. Вот уж никогда не думал, что он мне пригодится, - подумал полицай. Будь он проклят, этот барон фон Дитрих, за то, что наградил меня этим ядом. Не убил тогда, так убьёт теперь.  Вытряхнул яд в стакан с водой и тщательно размешал. В прихожей послышался громкий стук в дверь:
- Откройте, милиция!
Мать забилась в угол, а сын Володя открыл дверь.
- Степан Петрович Багнюк дома?
- В своей комнате, - ответил Володя.
Оперативники рванули к двери и быстрым движением выломали её. Полицай Игнат Кацюк лежал на полу с посиневшим лицом и стеклянными глазами, рядом валялся пустой стакан.
- Успел отравиться, сволочь. Слишком просто для предателя Родины, Таких, как он, народ должен судить. Мразь…


Фотография взята из интернета.
Все имена и фамилии изменены,