Стихи на карточках

Эти стихи я нашёл в Абрамцево, в архиве ушедшего из жизни  в феврале 2020 года Бориса Сергеевича Орлова (р.1930), родного дяди моей жены, на его даче, в стареньком маленьком портфеле, на листочках-карточках, используемых для библиографических выписок.
В отношении их авторства мне пришлось провести целое расследование, сравнивая подчерк и подписи, продолжая разбирать архив Орлова, а также изучая  его библиографию и пользуясь навигацией в интернете. 
Некоторые из этих стихов, как было указано в начале их текста или даже большинство из них, как мне показалось при их прочтении, были посвящены Б.С. Орлову, известному журналисту, историку и политику, написавшему также несколько литературных прозаических произведений, в том числе сказку "Страна лесных колокольчиков", написанную в Абрамцево в 1970-71 гг. и выпущенную отдельной самоизданной книжкой  в 1993 г., а также  выпустившему два небольших сборника стихов: "Неповторимость бытия" (2010) и "Под сенью Яснушки" (2013) (Изд. "Апарт", М.), имевшего подзаголовок "Из тетрадей "шестидесятника"".
Большинство из записанных на карточках стихов были подписаны инициалом Т., а некоторые и именем -Татьяна, и ещё автографом её подписи.
В результате моих поисков мне удалось установить, что автором стихов с указанной подписью являлась Татьяна  Николаевна Мацонашвили (Поспелова),  имевшая ещё  псевдоним Татьяна Светловская, по названию деревни Светлое в Рязанской области, где прошло её детство. На этот псевдоним указал Б.С. Орлов в статье  «Надежды и реальности в жизни Татьяны Николаевны Мацонашвили (Поспеловой)» из сборника статей  «Воспоминания и портреты», выпущенного Институтом научной информации по общественным наукам Российской Академии Наук в 2011 году. В этом институте они вместе работали.
Татьяна  трагически ушла из жизни в 2006 г. (р. 1931), оказавшись под колёсами сбившего её автомобиля.
Настоящие поэты обладают обострёнными чувствами, развитой интуицией и нередко даром предвидения, что выражается в их стихах. И в поэзии Татьяны встречаются мотивы с намёками на возможный  преждевременный уход из жизни. В связи с этим Орлов писал:

«Уже в 2000 году у нее родились такие строки:

     Ничего о грядущем не знаю...
     На исходе последнего дня
     Уплыву, растворюсь, исчезая,
     Легким облачком тихо растаю,
     Привыкайте вы жить – без меня.

А в августе 2003-го:

     Ни о чем не прошу у природы.
     Видно – время пришло уходить.
     А мои недожитые годы
     Детям, внукам хочу подарить».

«Таня воспитывалась в атмосфере провинциальной интеллигентности. Родители преподавали литературу в школе. Сама она окончила школу с золотой медалью. Затем направилась в Москву и поступила в университет на исторический факультет. Уже здесь она познакомилась со своим мужем Борисом Мацонашвили. У них родилось двое детей – сын Рафаэль, дочка Наташа. Но жизнь не сложилась, и с 1975 г. они стали жить раздельно» (там же).
Татьяны в браке родила двоих детей: сына Рафаэля  и дочь Наталию.
Орлов далее пишет: «…на мой вопрос, почему сохранила грузинскую фамилию, ответила коротко: «Ради детей».

Пророчество Татьяны проявилось и в одном из первых её стихотворений – в «Колыбельной дочке» (1956):

     Мы с Наташенькой моей
     Поплывём за сто морей,
     Поплывём мы с маленькой
     За цветочком аленьким.

Орлов пишет: «…по воле судьбы дочь Наташа с внуком Мишей переселились за океан, в Нью-Йорк. Здесь у Наташи возникла новая семья и родился еще один сын Даниил. И вот Татьяна Николаевна металась между Старым и Новым Светом, простаивая в очередях за визой в американском посольстве и зарабатывая случайными переводами деньги на билеты туда и обратно».

Поэзию Татьяны питали и встречи с большими поэтами, и общения с незаурядными людьми, о которых также рассказал Орлов в указанной статье:

«Так получилось, что по соседству одно время жила Надежда Яковлевна Мандельштам, и Татьяна Николаевна несколько раз посещала ее квартирку и общалась с ней – женщиной с пронзительным, острым умом, но, увы, уже ослабевавшим здоровьем. В начале 70-х годов она бывала на домашних концертах А. Галича, которые проходили у ее соседей – Н.П. Лисовской (известной правозащитницы) и Н.В. Кинд. В квартире Н.В. Кинд и ее мужа – физика И.Д. Рожанского бывали А.А. Ахматова и много других известных людей».

Выросший в Рязани Борис и Татьяна могли встретиться ещё на берегу Оки, протекающей по рязанским просторам, в есенинских местах, где завязалась в их душах любовь к красоте поэзии и природы, как и первая любовь  рязанской девочки к рязанскому мальчику, о которой Татьяна рассказала в стихотворении «Яблоко». Так бывает с поэтами, душа которых совершает неведомые обычным людям полёты и встречи,  возможные в поэзии как в чудесной «машине времени».
 
Борис не только сохранил  карточки со стихами Татьяны, но и затем бережно перенёс их собственноручною машинопись сначала в переплетённую  тетрадь, озаглавив сборник «Татьяна Светловская. Над рекой. Стихи разных лет»,  а затем, уже    в 2010 г. издал их в том же издательстве "Апарт", где публиковал и свои сборники стихов, выступив в роли ответственного редактора и  ещё привлёк в качестве редактора-составителя сборника сына Татьяны Р.Б.Мацонашвили, который, в свою очередь, добавил в этот сборник и другие её стихи, в том числе более раннее стихотворение 1949 г. и более поздние. В то же время составитель сократил и счёл необходимым не размещать в этом сборнике некоторые стихи из записанных на карточках и в тетради Б.С. Орлова. Этот сборник, выпущенный тиражом всего 200 экземпляров, стал библиографической редкостью.

Задачу предлагаемой читателям публикации на портале "Стихи.ру" я вижу в том, чтобы  представить стихи Татьяны, записанные на карточках и взволновавшие всем своим содержанием, необычной поэтичностью, простотой и искренностью интимных чувств, до более широкого круга читателей. Желаю читателям портала получить от этих стихов свои впечатления, которыми, надеюсь, они поделятся в своих отзывах после  прочтения.



***

Когда на Светлом Суде
(Почему – на Страшном?)
Огорчённый Господь
Будет вопрошать Вас
О Ваши прегрешениях,
Не говорите ему
“Грешен, господи, грешен”.

Вы протянете ему
Не говоря ни слова
Вот эти бумажки.
Он только взглянет
И усмехнётся,
(Он ведь милосерден,
На него налгали)
И отпустит Вам
Ваши грехи –
ЖЕНЩИНА
ВАМ
НАПИСАЛА СТИХИ!
16 X 75

1950 год

Настежь двери - и синь поднебесная
Заливает, простором маня.
Отчего-то тревожно и весело
И легко на душе у меня.
И бегу, улыбаясь беспечно я
Голубому сиянию дня.
Отчего-то случайные встречные
Удивлённо глядят на меня.
Почему,мол, смеётся дивчина?
На свидание что ли спешит?
А на деле - простая причина:
Город солнечным светом залит.
Снег скипит, под ногой рассыпаясь,
и прищурившись - день-то какой!
Я бегу, на ходу улыбаясь,
По заснеженной Моховой.

1954 год

КОЛЫБЕЛЬНАЯ СЫНУ

Закрывай скорее глазки
И во сне, как будто в сказке
Мы войдём в дремучий лес
Полный тайны и чудес.
Там не слышен шум травы
Там блестят глаза совы,
С неба месяц золотой
Озаряет лес  ночной.
Косолапый мишка спит,
Громко он во сне храпит,
Снится мишке сладкий мёд
Лапу он во сне сосёт.
Косоглазый спит зайчишка,
Видит он во сне, плутишка,
Что забрался в огород
И морковку с грядки рвёт.
Спят берёзы, сосны, ели,
Ветер дышит еле-еле...
Спят и травы, и кусты,
Засыпай скорей и ты.

1956 год

КОЛЫБЕЛЬНАЯ ДОЧКЕ

У моей дочки
Розовые щёчки,
Глазки, словно бусинки,
У моей малюсеньки.

Баю-баю, баю-бай,
Поскорее подрастай.

Мы с Наташенькой моей
Поплывём за сто морей,
Поплывём мы с маленькой
За цветочком аленьким.

Баю-баю, баю-бай,
Поскорее подрастай.

В море остров мы найдём,
Где растёт чудесный сад,
Цветик аленький сорвём
И воротимся назад.

Баю-баю, баю-бай,
Поскорее подрастай.


1967 год
***
Что есть у меня на свете?
Я бы хотела небо.
Но горе гнёт меня к асфальту.
Небо – не для меня.

Что есть у меня на свете?
Я бы хотела любовь.
Как странно звучит это слово…
Это – не для меня.

Что есть у меня на свете?
Я бы хотела цветы.
Я не помню, как пахнет сирень,
Я бреду по асфальту как тень.
Цветы - не для меня.

Что есть у меня на свете?
Книги и дети.
Книги грезя  вместе со мной,
Дети плачут  вместе со мной
О цветах,
           о любви,
                о небе.


1974 год

***
Как мой замок хорош,
как мой замок высок,
Как тонки эти талии башен!
Он стоит на ветру
на распутье дорог
Золотыми мечтами украшен.

Где-то в детстве моём
так светло и легко
Распустился мой
сказочный сад.
Я уеду от Вас
далеко-далеко,
Ах, как сладко
вернуться назад…

Только мне не войти
в золочёный чертог,
Мне не окна
навстречу горят.
На горе, на ветру,
на распутье дорог
Только грудами
камни лежат…

Где-то в детстве моём
над застывшей Окой
Весь продрогнув,
осыпался сад.
Я уеду от Вас
далеко-далеко –
И забуду вернуться назад.
Т.
26 IX 74

***
Жёлтая прядь на берёзе.
Нежная чистая даль.
Красные гроздья рябины
Тихо роняют печаль.

Нет, не откликнется лето.
Серая тьма впереди.
Душу, до нитки раздетую
Ты уж, зима, пощади.
X 74

***
Напиши мне осеннюю сказку.
Для меня для одной напиши,
Все осенние рыжие краски
Собери и в гирлянду свяжи.

Напиши мне, как лес сиротеет,
В трудный путь провожая друзей,
Как озябшую землю жалея
Укрывает листвою своей.

Напиши мне про нежную Ворю,
Берегущую тайны свои.
Напиши, как за синее море
Твой привет понесут соловьи.

Напиши мне осеннюю сказку.
Для меня для одной напиши,
Как осеннюю тихую ласку
Для моей неуёмной дущи.

***
Не сердитесь на глупого кролика
Я ведь не знала.
Я думала – Вы тоже осколок
От разбитого корабля.
И мне вдруг показалось,
Что изломы Вашего сердца
Точь в точь приходятся по моим
20 X 74

***
И ты молчишь,
И я молчу,
И будем мы молчать.
Ах, как боимся мы
Сломать
Молчания печать.
Но знаешь ты,
( И знаю я,
Что знаешь ты о том)
Что скрыто
Нежное “твоя”
В молчании моём.
Т.
XII 74

1975 год
***
Хорошо ли Вам живётся,
Как Вам естся,
Как Вам пьётся?
Хорошо ли ночью спится,
Что Вам снится,
что Вам снится?

Синий дым
Над Вашей крышей
Поднимается всё выше.
Как мне жаль,
что я не вижу,
Как мне жаль,
что я не слышу
Как он тает потихоньку
Растворяясь
в поднебесье.
По тропинке
занесённой
Вы пройдёте
утром ярким
Как мне жаль,
что я не вижу,
Как мне жаль,
что я не слышу
Тихий шёпот,
Шелест снега,
Под летящим
Вашим шагом.
22 II 75

***
Природа ждёт – весне себя отдать.
Такая нежность и такая томность.
Но, милый друг, не надо принимать
Доверье полное за полную готовность.
Татьяна.
Март 1975

***
Как спастися от напасти?
Убежать или уплыть?
Охладить в бассейне страсти
Незабытое  - забыть?

А вода в бассейне тёплая
И противная на вкус!
И зазря здесь в хлорке мокну я,
Всё равно ведь не спасусь!
Т.
14 III 75

***
Что же это
ты сделал,
Разве так можно?
Прямо за сердце –
руками
Вот этими
Тёплыми руками
Крепко взял
И держишь…
Пожалуйста,
не отпускай.
Т.
2 VII 75

***
Что должно быть у пруда?
У пруда?
У пруда должна расти
Череда.
Из неё
до серёдки –
Мосток,
Посредине пруда –
Островок.
Чтобы не был островок
  гол и пуст,
Посади на нём берёзку
или куст.
Белый камень
положи на краю.
И живи на островке
  как в раю.
Т.
12 VII 75
***
Сам пошёл  в поход,
Во далёкий край,
Даже сердце мрёт,
Как подумаешь.

Там и ночь – не ночь.
Там и лес – не лес,
Там кругом полно
Да каких чудес.

А меня-то ты
Побоялся взять –
Кабы кто чего
Не сумел сказать,
Кабы кто чего
Не подумал вдруг.
Эх, ты Боря-Свет
Ненадёжный друг.

Вот сижу в тоске
У окошечка,
А ведь жизнь идёт,
 Да всё мимо меня…

А  и нет у Вас,
мил Сергеевич,
Ни стыда у Вас нету, ни совести.
Т.
10 VII 75

***
Я живу в ущелье
Между секретером
и стеллажами.
Свернувшись в комочек
На своей раскладушке.
Я всё жду и жду
Может, кончится
Этот грохот
и скрежет,
И придёт тишина
В моё ущелье
и в мою душу.
Если б вдруг
этот шум
Стал шумом
Сосен под ветром,
А этот грохот –
Биением морской волны,
Я бы сладко заснула
Подложивши под щеку ладошку,
И проснулась бы
С солнцем,
И мне захотелось бы жить.

***
О, конечно,
 мне надо отдохнуть.
Отдохнуть от Вас,
от работы
 и от себя.
О, конечно,
 мне надо уехать.
Засунуть голову в какую-нибудь порку,
Выплакаться
и забыться
На чьём-нибудь плече.
Но где оно?
О, конечно,
Я уеду “в отпуск”
Куда-нибудь
К чёрту на улички.
И если уж нельзя -  к маме.
То хотя бы-
к чёртовой матери
Но вот беда –
На этих чёртовых куличках
Ни черта нет,
И ни чёртовой матери,
И никто
Меня не ждёт.
Т.
1 VIII 75

***
Из разговора:


-Вам помочь?
-Спасибо, я
Привыкла сама.

Из анкеты:
-Какой лучший день недели?
-Вторник!

***
Боря –Свет Сергеевич,
Справлюсь я  сама
Ежели, конечно,
Не сойду с ума.

Но не от работы, И не от забот,
И не от покоя
- А наоборот.
Пусть работы море,

Только б рядом плыть.
Это всё  - не горе,
 Плыть, да не тужить.

Толко вот ведь мука
- И кому сказать?
С четверга до вторника
Очень долго ждать!

И не надо строго
Обо мне судить,
Если вдруг Вам скажут
“Приказала жить”.

Вот, мол, не допели,
Вот, оборвала.
Значит, не сумела,
Значит, не смогла.

Только тот, кто знает,
Тот меня поймёт:

Лучше – от любови,
Чем – наоборот.

А пока, я плача,
Над собой смеюсь,
Есть силёнки, значит,
Значит, перебьюсь.
Т.
13 VIII 75

Боря –свет
Сергеевич,
Знаю всё сама:

“Дорогая Таня,
Не сходи с ума.
Я ведь просто добрый,
Я ведь не хотел,
Я тебя
Нечаянно
На груди согрел.
А теперь не знаю
Как с тобой и быть,
То ли взять и бросить,
То ли полюбить.
То ли солнце в небе,
То ли облака…
Надо ж, чёрт попутал
После сорока!”
18 VIII 75

***
Б.С.

Не ищи во мне,
я прошу,
Не ищи во мне,
Чего нет.
Я живу, я люблю, я дышу.
Не во мне, а в жизни ответ.
Я живу, как земля живёт.
Я люблю, как трава растёт,
Пробивая асфальт глухой
Весь засыпаный шелухой.
Я вопросов твоих боюсь.
Не ко мне они,
не ко мне.
Разве спросишь тихую Русь
Что творится на русской земле?
Разве спросишь ручей в лесу –
Ты зачем течёшь и куда?
Я в руках своё сердце несу,
А кругом – ни души, ни следа.
Не ищи у меня
  Ответ.
Ты же знаешь –
ответа нет.
Всё так просто в жизни моей –
Я дышу улыбкой твоей.
23 VIII 75

***
Хорошо, когда кругом деревья –
Подойди и прислонись щекой,
Дерево не оттолкнёт.
А попробуй
Прислониться к человеку.

Хорошо, когда кругом деревья.
Там слышно,
когда кричишь.
И может быть, повезёт
Докричишься до чьей-то души.
4 IX 75
***
«Утоли мои печали…»

Ты подожди ещё немного,
Ещё немного подожди.
Уйдёт из глаз моих тревога,
Ты только строго не гляди.

Не полосуй меня словами,
И робких рук не отрывай.
Желтеет осень перед нами,
А мне всё чудится, что май.

Качает гроздьями рябина,
Но ей, горюнье, невдомёк,
Что даже в лютой стуже зимней
Спасает дальний огонёк.

И печь черна, и злобен ветер,
Но отступает горя мгла,
Когда окошко друга светит
Напоминанием тепла.

Я не встревожу, не взволную,
Не помешаю – только будь!
И у окошка в ночь глухую
Свечу зажечь не позабудь.
Б.С.
6 IX 75

***
Печален, как при расставанье
Был день с утра. Хватило сил –
Упрямый день, сдержав рыданье
С улыбкой слёзы проглотил.

И солнце выкатив на небо
Слегка ладонь попридержал,
Как будто он печальным не был,
Как будто он всегда сиял.
Б.С.
13 IX 75

***
Улыбку твою я жду всегда.
И когда она всходит
На лицо твоё
Горячим светом
Заливается сердце,
И хочется жить
Для твоей улыбки

Но я не ждала,
Никак не ждала,
Что слова мои,
Такие простые,
Прольются слезами
Из глаз твоих.
Что же
мне сделать
За эти слёзы?
15 IX 75

***
Счастье, горе – где граница?
Я – в тебе, и ты – во мне.
Может, счастье только снится,
Может, горе – лишь во сне.

Грани дум хрустальной кромкой
Совместились  –  счастье –боль…
Мы идём по льдине тонкой.
Не спеши и не неволь.

Угадать не в нашей власти,
Что сквозится впереди.
Впереди ли берег счастья?
Берег горя – позади?

Пальцы рук в сплетенье тесном.
Всё приму – и всё отдам.
В жизни страшной и чудесной
Счастье, горе – пополам.
17 IX 75

***
—“Твой день прошёл,
Настал твой вечер,
Ведь это глупо – ждать и ждать!
И жить от встречи
И до встречи,
Стихи ненужные писать!”

— Ах, я знаю, нечего ждать.
И не надо меня учить.
Я не жду –это сердце ждёт.
Я молчу – а оно кричит.

***
Эти дни наконец, прошли.
Но – боюсь заглянуть в глаза.
Ведь тебя от меня увезли
Не затем, чтоб вернуть назад.

Как мне сердце суметь зажать,
Чтоб не вырвался стон иль крик?
Где измученной мужество взять -
Пережить этот первый миг?

Ах, как трудно глаза поднять
Загляни в мои, загляни.
Ты не хочешь меня понять?
Поверни кинжал, поверни…
Т.
29 IX 75

***
Я собираю
твои слова
улыбки
и взгляды
Словно жемчуг речной…
Бисеринка к бисеринке
И все разные.
 Вот это –
твоё доброе
слово,
Это – нежное,
А вот это – злое,
С острыми гранями,
Но всё равно - моё.

Эта тёплая,
 С перламутровым
Светом,
Эта – твоя улыбка.
А вот эта,
Большая, круглая,
Озарённая изнутри,
Это – твой поцелуй.
Совсем живой.

Вот эту нежную
Ты мне сам подарил
(мимоходом)
А вот  эту
я украла сама
унесла…
А эту, острую,
С зазубринами
Ты мне яростно
в душу швырнул
И – не промахнулся,
Попал…

Я помню их все
И слова, и улыбки, и взгляды,
И поцелую твои.
В ладонях моих
Сквозь прозрачные пальцы
Они светятся ночью
Каждая бисеринка
своим светом.
Т
9 X 75

***
И горячий, и нежный, и злой…
Как от моря – не знаешь, что ждать.
То ли смерч налетит толпой,
 То ли будет волною ласкать.

Вам нестись бы безудержу вскачь
Вслед своим горячечным снам,
Да хватает за сердце плач
Остающихся по сторонам.

В вихре –встречи и вихри встреч
Оглянуться Вам не дано,
Не дано Вам ни жизнь беречь,
Ни любимую, ни вино.

“Не мешай, с дороги уйди!”
“Горячо, говорю, не тронь!”
Но летит мотылёк, летит,
Зачарованный на огонь.
18 X 75

БЕРЁЗА

С ободранной кожей,
Тоненькая.
На ветру.
Хоть бы кто
                догадался –
Сломал.
Т.
21 X 75

***
Бог у каждого свой.
У одного  – жестокий.
У другого  – щедрый.
У третьего  –  глухой.
И бывает, что в наказанье
Посылает то, чего жаждут
Глупые люди.
Удивляюсь жажде моей.
Бог меня наказал
Любовью.
Благодарю тебя,
Господи!
Он взвалил мне любовь
На простёртые руки
И приказал нести
Одной, в пустыне
Под безлунным небом
Холодной ночью!
Очень больно,
Нестерпимо больно!
Очень скучно,
Невыносимо сладко
Нести любовь свою,
Тяжёлую, как дитя.
О, Господи!
Не дай
Разорваться сердцу.
 Не дай
Разжаться рукам,
И не ОТНИМИ,
Будь милосерден
и в наказании.
Сердце – в кровь
Звон
в ушах.
Тяжела любовь
На моих руках.
Т.
22 X 75

***
Я не та, что хватают узду,
Чтоб с дороги свернуть коня.
Я уйду с дороги, уйду.
Привыкайте жить без меня.
Т.
25 X 75

***
Я устала стихи писать.
Устала.
Я устала молча кричать.
Устала.
Своё сердце в руках нести
Устала.
Я устала любить,
прости.
Устала.
Я не буду в глаза смотреть.
Не буду.
Все обиды молча терпеть
Не буду.
Я улыбку твою ловить
Не буду.
Я не буду тебя любить.
Не буду?
Как же я буду жить?!
Не знаю.
Т.
27 X 75
***
Я бросаю Вам сердце своё.
Прощайте.
Никуда не пойдём мы вдвоём.
Прощайте.
Я одна пойду далеко.
Прощайте
Мне без сердца будет легко.
Прощайте.
Ни звезды во тьме, ни луча.
Прощайте.
Не горит для меня свеча.
Прощайте.
Т.
27 X 75

***
Ни слова, ни полслова,
Как будто нет меня.
Зачем стучаться снова –
Ведь в доме нет огня.
Т.
***
О, не могут меня испугать
Ни холодность, ни ложное слово.
Может, глупо себя расточать
Только я расточиться готова.
Эти прописи “глупо” и “зря”
Пусть оставят себе в утешенье
Те, кто дарит копейку с рубля,
Накопляя проценты с даренья.
Т.
11 XI 75

***

            «Мы смежены, блаженно и тепло,
            Как правое и левое крыло».
                Марина Цветаева. «Как правая и левая рука» (1918)

Холодно, не греет
Тонкая свеча…
Дай же мне рубашку
С твоего плеча.

Я её наброшу,
Как она тепла!
За моей спиною
Два твоих крыла.

Две твои ладони
На моей груди.
Мягкою стеною
Сердце огради.

Будет тихий вечер,
Будет ночь светла –
Мне легли на плечи
Два твоих крыла.
18 XI 75
АНКЕТА

Скажите,
          часто ли Вас понимают?
Часто ли
          кто-нибудь может разгадать и предвидеть
Биение Вашего сердца?
                Не знаете?
А часто ли Вы
                Пытались
Кого-нибудь понять,
Чьё-то движенье души,
Чьё-то биение сердца?
                Не знаете?
А может быть
                Понимать должны только Вы?
Сострадать должны
Только Вам?
                Не знаете?
Т.
20 XI 75

***
И всё-таки – было:
Твои губы – на губах моих,
Мои руки – на щеках твоих,
И лежала голова твоя
На ладони моей…
***
Я просила тебя –
Покажи мне лесные озёра,
Дай увидеть в озёрном зрачке
Как с моим отражением рядом
Чуть дрожит отраженье твоё.
-Нет.
Я просила тебя –
Ляг на скат
пожелтевшей стерни,
Пусть над нами
плывут облака.
Ты мне всё расскажи.
Я увижу глазами твоими
Всё, что видел ты,
всё, что ты понял,
Что почувствовал сердцем своим.
-Нет.
Я просила тебя –
Подари мне большую прогулку
По дорожкам, оврагам, холмам,
Подари мне
печальное счастье
Просто рядом с тобою идти,
Не мешая тебе на пути,
Не по жизни –
просто по лесу.
-Нет.
И тогда, над отчаянья омутом,
Измеряя душой глубину,
Черноту, что под
тонким льдом,
Я просила тебя –
Подари мне рубашку твою
Чтоб согреться
Теплом человечьим.
Хоть не душу укарыть,
а плечи.
-Нет.
Разве можно
Просящему хлеба ребёнку,
Усмехаясь в глаза
Сулить острые камни
в ручонку?
Я прошла так мало,
так много,
Как прошу сейчас
Смерти у бога.
Нет – так нет.
Я пойду потихоньку одна
Мимо ёлок твоих и берёз.
Нет ни крика,
ни сил, ни слёз
Ни звезды, ни огня
в пути,
Неизвестно, куда идти.
Нет…
Но ведь может
такое быть
Будешь ты у меня просить:
Я возьму тебя
В край озёр;
В край невиданных
диких гор,
Расскажу всё,
что знаю сам,
Всё, что в сердце скопил
отдам.
Ты вернись
На минутку назад.
-Нет.
Т.
7 XII 75
***
Б.С.
До дрожи запредельной
Душа обнажена.
Иду тропой отдельной
Как и была одна.

По краешку, по краю,
Не отводя беду,
В далёкое “не знаю”
Непонятой уйду.

Когда во тьме предсветлой
Не справишься с тоской,
Ты выйди, во вселенной
Тихоненько постой.

Ночной тиши молчанью
Ладонь свою раскрой,
Прими моё касанье
И душу успокой.
20 XII 75

***
Ты ко мне нетерпим безбожно.
Всё любовью коришь меня.
Да чего же требовать можно
От стреноженного коня?

И к тому же я твёрдо знаю:
Права требовать нет у нас.
Только ждать, пока свет сияет,
И уйти, если свет угас.
30 XII 75

1976 год
***
Как расстаться, если оба знаем –
Тонок лёд над чёрною водой.
Разве я - такая молодая,
Разве ты - такой уж молодой.

Может, осень яркою рябиной
Отгорела нам в последний раз.
Заметёт студёный ветер зимний
Безразличье одолеет нас.

И с душой, звенящей пустотою,
Побредём, не глядя, в никуда.
Даже память о тепле размоет
Ледяная чёрная вода.
5 I 76

***
Церковь Ивана Воина.

Господи, сильный и мудрый!
Я не прошу тебя “дай”.
Я не надеюсь на чуо,
Я не стучусь к тебе в рай.

Поздно учиться моленьям,
 В детстве – утраченный рай.
Я не прошу о прощенье
Впасть в озлобленье не дай!

Бьют, чем ни попадя в душу,
Вот он, отчаянья край.
Пусть меня горе иссушит –
Гневу поддаться не дай!

Господи, добрый, хороший…
Я не умею просить.
Светлую, тяжкую ношу
В грязь мне не дай уронить.

Господи, как же мне худо…
Я не прошусь к тебе в рай.
Я не надеюсь на чудо,
Только не дай мне, не дай…
Т.
25 I 76

***
Ты думал, может,
Что я тебя не хочу.
А мне дороже
Прильнуть к твоему плечу.

Какое счастье
Отогреться от стужи,
От дрожи!
Большего –
быть не может!
Знаешь ли ты,
Как холодно жить.
Очень холодно жить.
Если некому
Совершенно спокойно
Голову
На плечо положить?
Т.
9 II 76

Странно.
Объятий твоих –
Не помню.
В горле рыданий сухих
Не помню.
Злобно-безумных речей
Не помню.
Чёрных от горя ночей
Не помню.
Только один поцелуй
Помню.
Только один.
Т.
16 II 76
***
Б.С.
-Как зовут эту речку!
-Её не назвали.

Я не знаю, дышу, - не дышу.
Я не знаю, живу – не живу.
Ничего не ищу, не прошу.
Как берёзовый листик плыву.
По неназванной речке в лесу,
Не считая безрадостных дней.
О несбывшемся память несу
На раскрытой ладошке своей.
Т.
26 III 76

***
ПЕРЕД РАССВЕТОМ

Холодно, холодно, Таня.
С тяжким трудом из-за туч
Слабенькой ниткой туманной
Света прорезался луч.

Тоненько, тоненько, Таня,
Тоненько нитка дрожит.
Чем он мне душу изранит,
День, что ещё не прожит?

Холодно, холодно, Таня.
Может, не стоит и ждать.
Утром неласковым ранним
Нитку легко оборвать.
Б.С.
22 IV 76

***
Никогда не забуду
Солнце
Яркое-яркое
И тебя, вместе с солнцем,
Бегущего мне навстречу.

Никогда не забуду
Цветы
Синие-синие,
Как привет из детства
В синий июньский день.

Никогда не забуду свитер
Тёплый-тёплый.
Он отогрел мне душу
Добротою, оставшейся в нём.

Но как мне забыть
То, другое?
Т.
8 V 76

***
Ничего не жду, ничего не жаль,
Ведь моя печаль – не твоя печаль.
Ведь моя слеза – не твоя слеза.
Всё, что отдал ты,  всё ты взял назад.

Ничему не внял ты в моей мольбе.
Не “живи” сказал, а “живи себе”.
Только чем мне жить, для чего терпеть,
Для кого свечой на ветру гореть?
Т.
31 V 76


ЯБЛОКО
Рязанскому мальчику
От рязанской девочки

Росло на ветке чудо,
Не ведая о том –
Двойное чудо-яблоко
На стерженьке одном.

Когда мы были дети,
Господь был щедрым к нам –
Нас яблоком отметил,
Одно – напополам.

Но смыслят что ребята
В подарке золотом!
И долго шли мы рядом,
Не ведая о том.

На узенькой тропинке
Столкнулись лбами вдруг…
Вот яблоко – со мною,
А где твоё, мой друг?

Смотрю, глазам не веря –
Пуста твоя рука,
И не найти потери,
Дорога – далека.

Да ты и сам не знаешь,
Куда его девал,
Наверно, по кусочкам
В дороге раздавал.

Ведь чудо нам маячит
В далёком-далеке,
И ничего не значит,
Когда оно в руке.

Поди, теперь, попробуй,
Найди его следы!
Ах, не было бы чуда,
И не было б беды!

Зачем же эта встреча?
Молчу, судьбу кляня.
Ты яблоком отмечен,
Но не узнал меня!

А что ж с моим мне делать?
Давай, назло судьбам,
Съедим его с тобою,
Одно – напополам!
3 VII 76
Б.С.

НАД РЕКОЙ

Над реченькой, речкой,
 над тихой рекой
Буду беречья я
Вечерний покой,
Вечный, высокий, вечерний покой.
Горе моё он сливает с рекой.
Нет на воде ни черты, ни следа,
Горе бесследно вбирает вода,
Тайны свои, глубока  ли мелка,
Горе лелея, не выдаст река.
Так мы уходим,
Идём в никуда,
Тихо сомкнётся
Над нами вода,
Будет, как прежде,
Струится река,
Будут смотреться в неё облака.
Кто-то присядет
над чуткой водой,
Будет вбирать
её вечный покой.
И не узнает,
и не поймёт,
Чьё ему горе
покоем течёт.
Абрамцево.
5 VI 76

Борису Сергеевичу Орлову в день его рождения

НАД РЕКОЙ

Нет, я не верю в слово “никогда”,
И я не верю в вечную потерю,
И в холод запустения не верю –
Не зря струится вечная вода.
Она несёт незримую любовь
Нам близких, милых в прошлых поколеньях,
Их радости, надежды и моленья,
Всё было –есть –уйдёт – и будет вновь.
Течёт любовь и нежность, и тепло
От века прошлого к неведомому веку,
И свет – от человека к человеку,
И смерти нет, пока ему светло.
Т.
Май 1980

***
Я зажгу факел,
Подниму его в чёрное небо,
И буду искать,
Продираясь упрямо
Сквозь колючую темноту.
Буду искать
Глаза в темноте,
Глаза, в которых
Тепло утонуть,
Буду искать
Руки, которых
не надо бояться,
Сердце, которому
Можно открыться…
Факел, как ты жесток.
Ты сжёг мои руки
До самых плеч,
Ты сжёг мне грудь
И вот-вот обуглишь сердце.
Б.С.
26.VII 76

***
Ты увидишь нежнейший рассвет
Сквозь берёзы на том берегу.
Ты пойдёшь за рассветом вослед
Ты увидишь – а я не смогу.

Ты услышишь – проснётся ручей
Лист черёмух в замшелом лугу,
Защебечут синицы смелей,
Ты услышишь – а я не смогу.

Улыбнёшься ты клейкой листве
И тропинке на мокром лугу.
Чистоте, теплоте, синеве
Улыбнёшься – а я не смогу.

Свет улыбки твоей побежит
По кустам у лесного ручья,
На вершинах берёз задрожит,
Все увидят – но только не я.
31 X 76

***
Пойдём гулять с тобой пока
Не растворился день,
Пока не высветлил рога
Серебряный олень.

Пойдём, мой друг, пока легка
Дороженька,  вдвоём,
Не говори мне “нет” в ответ.
Пока жива – пойдём!
4 XII 76

СОВЕСТЬ

Очень трудно жить,
Когда болит совесть.
Когда отовсюду
Глаза её, как упрёк.
А как же быть,
Чтоб она не болела,
Не мешала жить
Жирненко и спокойно?

Это очень просто.
Поместите совесть
Отдельно.
В другого человека,
В других людей.
И их затравите
Услужливыми собаками,
Загоните их
За колючий забор,
А ещё лучше
Забейте камнями,
Вложенными в чужие руки
И смотрите долго,
О, конечно, с состраданием,
Как корчится ваша совесть,
Как становятся всё туманней, Как уходят её глаза.

А потом
Завалите могилу камнями,
Заплетите проволокой,
Не дай бог допустить
Какую-нибудь травку –
А вдруг
Покойная прорастёт?

И придёт к вам покой
И желанная лёгкость.
Вам будет спокойно,
Очень спокойно, Так спокойно,
Что даже незачем жить.
Т.
18 VII 76
***
Затравленная нежность
Крольчонок в уголке
Глухая безнадежность
В расширенном зрачке.
Молчит, не ждёт пощады.
К спасенью нет пути.
Отчаянного взгляда
Убийце не снести.

Ну, что ты смотришь, хватит.
За нежность, знаешь сам,
Не нежностью заплатят
- Жаканом по глазам.
5-26 VIII 76

***
Что тебе до тревоги моей?
Разве ветер, свистящий в ночи
Мимоходом коснувшись свечи,
Беспокоится дольше о ней?
Что тебе до травинки моей!

Что тебе до обиды моей?
Разве конь, что несётся стремглав,
На дороге тропинку стоптав,
В сердце горечь уносит о ней?
Что тебе до обиды моей!

Что тебе до печали моей?
Разве пламя, бушуя во мгле,
Всё сжигая до тла на земле,
Сожалеет о силе своей?
Что тебе до печали моей?
Т.
29 VIII 76

ТРЕТЬЯ ПРОСЬБА

Ничего от тебя не хочу.
Не прошу у тебя ничего.
Чтобы только зажёг ты свечу
У спокойного лба моего.

Чтоб любимые руки твои
На лицо мне тихонько легли.
Отзвучали печали мои,
Слышишь –
Звон замирает вдали?

Неназойливый
Медленный звон

По душе, не сумевшей пройти
Нидорогой, известной спокон,
Ни тропинку лесную найти.
Т.
4 IX 76
***
Когда тебе
протягивают сердце,
Доверчиво, как яблоко,
На открытой ладони,
Надо ли
Бить наотмаш
по ладони этой?
У тебя ведь не просят твоё.
6 XI 76

***
Душа твоя
Закована в асфальт.
Всё тщетно!
И любить,
И горевать,
И злиться.
Асфальт жесток,
На то он и асфальт,
Не распахнётся
И не прослезится.
Но есть зачем
Отчаянье унять,
Всю боль собрать,
В мученьях истончиться,
И сквозь асфальт
Страданием одним
К душе твоей
Травинкою пробиться –
Чтобы услышать
Твой ответный стон.
11 XI 76

***
Где ты, надежда белая
Тихо истаяла в прошлом?
Что ни скажу,
Что ни сделая –
Всё будет понято пошло.

Разве растопишь
Страданием
Непонимания льды?
Синяя тайна молчания,
Белой надежды следы.
20 XI 76


***
Смеясь и печалясь
По краю идти,
Смеясь и печалясь
Беду отвести,
Смеясь, не обидеть
Печалясь, не лгать,
Душою – увидеть,
Глазами – понять.
Смеясь и печалясь
-Прощай и прости!-
С последней улыбкой
Тихонько уйти.
27 XI 76

***
Бреду в темноте
между елей,
Себя отдаю им во власть.
Спокойные ели,
надёжные ели,
Они не дадут мне пропасть.

А если мне силы не хватит,
Они не осудят ничуть,
Мохнатыми лапами
нежно подхватят
и снегом укутают грудь.
Т.
27 XI 76

1977 год
***
Тягостен
пасмурный день
Полупрозрачная тень.
Тень ли моя на снегу,
Я ли по снегу бегу?
 Холод о всех сторон.
Слаб колокольный звон.
То ли в ушах звенит,
То ли душа кричит
Т.
Февраль, 1977

***
Но - что же мне терять?
Корабль перевернулся.
Всё серое кругом,
             и всё идет ко дну
Хватаю воздух ртом,
Но он уж захлебнулся
Водою чёрною,
и я тону, тону…

Февраль, 1977

***
Туман за туманом слоями ложится
 На ждущий без жалобы сад.
И близится время прощаться, проститься,
А мы всё живём наугад.

Умчались за радостью белые кони,
И ржанье утихло в горах,.
Всё рвёмся за ними в погоню, в погоню,
А радость всё гаснет - в руках

Уж губы полынною горечью сводит,
И любим, и лжём напоказ.
А жизнь, усмехаясь уводит, уводит
Уводит от счастия нас.

Всё дальше, всё выше, в туманную стужу,
Мерцают огни в мираже.
Душа одинокая кружит и кружит
Забывшись в крутом вираже.

Апрель 1977

***
Всю жизнь жила, тоскуя о просторе.
Летящих птиц ловила взглядом след.
Всю жизнь ждала – вот-вот минует горе,
И будет счастье и покой, и свет.

Всё /И нет мне счастья, нет мне и покоя,
И только свет не меркнет до сих пор.
А где-то ждёт
пригорок над рекою
И обо мне тоскующий простор.
Т.
1977-1980

***
Б.С.
Улетела птица моя,
Улетела, а я осталась.
И такая пронзила жалость,
Улетела птица – а я?

Не взлететь, никогда не летать,
Не узнать, никогда не узнать
Эту радость – сорваться в полёт,
Эту лёгкость – чертить небосвод.

Эти радость и лёгкость – твои.
Ты оставь мне и боль, и усталость.
Мы с тобою родня по любви,
Только мне не дарована жалость.

Ты лети, дорогая, живи.
Видишь, лето ушло, отмечталось.
Улетели крылья мои.
Улетели – а я осталась.
Т.
6 VIII 77

***
 Солнце заходит.
     Не заходи!
Свет мой уходит.
Не уходи!
Навина мне бы трубу,
Да не изменишь судьбу.
Т.
II 77

НОЧЬ
Хлестал океан
Разъярённый волною,
На кругу, всё выше – обвал…
И рушились скалы
Одна за другою,
И злобно циклоп хохотал.

Холодные звёзды
Безмолвно смотрели,
Бесстрашно качались Весы.
Но чутко всю ночь
Стерегли меня ели,
И мерно стучали часы.

Абрамцево.
III 77

***
Ах, как бы я была цыганкою,
Подняв бокал из хрусталя,
Прошлась пред Вами птицей яркою
Плечом под шалью шевеля.
Но шали нет и нету голоса,
Что ж, буду делать, что могу.
Пока былинкой тоньше волоса
Дрожу на этом берегу.
Т.
10 III 77

***
Словами можно и убить,
И безнаказанно, и просто:
Сказать – и сразу перебить
Тончайший стебель – в точке роста.

Ещё не зелен, он цветёт,
Он птичий щебет понимает,
Но он убит: он не растёт,
Он не живёт, а умирает.
22 VIII 77

ЗЕМЛЯ И НЕБО

Ночью деревья в лесу
К милосердию неба взывают,
Тонкие ветви свои
В тихой мольбе заломив.
Звёзды всю ночь напролёт
По берёзам струясь тонкозвонно
Свет посылают земле,
И её милосердия ждут.
Нет от земли ни ответа, ни звука, ни слова,
Нечем ответить земле,
К милосердью она не готова.
Горестно небо глядит,
И зрачок за зрачком угасает.
Оцепенела земля,
Милосердию неба  чужда.
Т.
Зима 1977

***
Дано услышать лишь немногим
(Кто бродит ночью и не спит),
Как в тишине святой и строгой
С землёю небо говорит.
Дано увидеть лишь немногим,
Чтоб выпрямлялась грусь дыша,
Как смятый кустик у дороги,
Закрепощённая душа.
Так напряжённо, так тревожно
Всё новой боли сердце ждёт,
Но жив родник – и всё возможно,
Пока он бьётся и течёт.
Б.С.
17XI 77

1978 год
***
О, ничего я для тебя не значу,
Случайная былинка на пути.
Но многое в себе
 переиначить
Из-за меня
  не в силах обойти.
Т.
II 1978

***
Свет мой уходит.
    Не уходи!
Что я такое?
Тонкая свеча
Горящая у твоего плеча
Твоим же светом,
Тонкий огонёк,
Чтоб видеть ты своё творенье мог.
Слежу, рыданье в горле затая,
Как бьётся яростно со стону кисть твоя.
До слёз моих тебе и горя нет.
Но догорит свеча, погаснет свет,
Оглянешься
И вдруг поймёшь, в отчаянной мольбе
Как холодно тебе.
Т.
Февраль

***
Неужели –
милю, милю
Милю льётся мысли ток?
Чем же жажду
утолим мы,
Если всё уйдёт
в песок?
Т.
12 III 78

     Б.С. Орлову

Что такое?
Тонкая свеча,
Горящая у твоего плеча
Твоим же светом.
Тонкий огонёк.
Чтоб видеть ты своё творенье мог.
Скажу, рыданье в горле затая,
Как бьётся яростно
о стену кисть твоя.
До слёз моих тебе и горя нет.
Но догорит свеча,
погаснет свет,
Оглянешься
И вдруг поймёшь, в отчаянной мольбе
как  холодно тебе.
Март 1978

***
Родник иссякает –
Высыхает в колодце вода
Пустыня его засыпает
Песком навсегда
Родник иссякает –
и с ним умолкают стихи
Под небом беззвёздным
бесследные ночи тихи.

Май 1978

“ОБНИМИТЕСЬ, МИЛЛИОНЫ”

Как Вы думаете,
  что больше –
Человек или человечество?
Человечество? Почему?
Потому что в нём
много маленьких человечков.

Я думаю – Человек больше,
Потому что способен
Вместить в себя
всё человечество,
Всех вместить
И всех обнять
В сердце своём
человечьем.
Но если
миллионы букашек
Попробуют обняться –
Они ведь друг друга
 затопчут!
Обнимутся только
 самые сильные,
На кровавом месиве стоя.


11 IX 78

  ***
Смерть манила меня,
стерегла,
Всё шептала, что легче –
не жить.
И тогда я костёр разожгла
 В исступленье –
чтоб горе избыть.
Оскорбленья, обиды – в огонь!
Все листы и надежды =
спалить!
…Только нежности, пламя, не тронь –
Это всё, что хочу сохранить.
…У могилы своей
на краю
Пережгла я обиду свою.
Но сберечь от огня не смогла –
Вместе с нею любовь пережгла.
Т.
19 XI 78

***
   Б.С.
Было или не было –
Странно мне самой.
Мне не будет  солнышка,
Радости земной.
Ничего не станется,
Ветер свеет прах,
Только и останутся
Строчки на листках.
Строчки на листочках,
Зёрнышки–слова,
Вырастет зелёная
По весне трава.
Т.
1977-1978

1979 год

***
Когда человек не знает,
Что ему делать
Со свалившейся
На него любовью,
То в страхе за себя
 (она ведь огромна)
 Он яростно
 топчет её
В землю, в землю,
  в грязь…
И любовь умирает,
Но проходит время
И она прорастает
Нежнейшей травкой
В его собственном сердце.
Б.С.
13 I 79

ТАВОЛГА

(Когда болото перестаёт быть болотом – то вырастает таволга. Очень пушистая и душистая).

- Зачем ты печалишься? Что ты?
-Работе не видно конца,
Под гнётом труда и заботы
Усталость не сходит с лица.
Куда ты, упрямый, куда ты
Глухим бездорожьем идёшь?
-Ах, были бы мысли крылаты!
Работой убитая ложь
Утонет, зачахнет в болоте,
Болото травой зарастёт,
Забудется горе в работе,
И новое солнце взойдёт,
И вырастет что-то другое,
В награду за горе и труд,
Пушистое и золотое,
Что таволгой люди зовут.
Т.
25  I 79

***
О, будней хлеб, сухой и пресный,
Дороги нудной колея…
Не угасай, мой свет чудесный,
Едва горит свеча моя.

Одной лишь болью сердце живо,
Пока болит – живу и я,
Пока колеблюсь над обрывом,
Безумье, не покинь меня!

***
Б.С.Орлову

Дорого горе мне.
Людям не понесу.
Спрячу его на дне
Речки в твоём лесу.

Речка журчит, журчит,,
Оберегает клад.
В раковинах речных
Слёзы мои лежат.

Горе замрёт, уснёт,
Жемчугом расцветёт,
С каждой зимой – крупней,
С каждой весной – светлей.

Тёплым весенним днём
Встретятся Он и Она.
Горсточку жемчугов
Он соберёт со дна.
Ахнет тихонько Она,
Не отводя глаза –
В бусине каждой видна
Чистая чья-то слеза…
Т.

1979 год
***
О будней хлеб
Сухой и пресный.
Дороги нудной колея…
Не угасай, мой свет чудесный.
Едва горит свеча моя.
Одной лишь болью сердце живо,
Пока болит – живу и я,
Пока колеблюсь над обрывом,
Безумье, не покинь меня!
Б.С.
10 V 79

***
Сказка – жизнь моя
Не досказана.
В узелок тугой
Смерть завязана.

Ах, и ночь темна,
Ночь в лесу глухом.
Я иду одна,
Ни души кругом.
Хоть бы свет в окне,
Хоть бы звук живой…
Нет, не страшно мне –
Тяжело одной.
Где-то в домике
Печка топится,
Лёгкий дым идёт,
Не торопится.
Может, кто спалил
Всё заветное,
В небеса пустил
В безответные.
Не расскажет дым,
Как огонь пылал.
Кто в огонь глядел,
Что в огонь бросал.

Так и жизнь моя
Не расскажется.
Узелок тугой
Сам развяжется…
Т.
7 XI 79

1980 год

О ТВОИХ СТИХАХ

В них нет конца, но есть свершенье,
Их свет изменчив – сет во мгле.
Полны теплом, полны волненьем.
Как всё живое на земле.

Как и в тебе, в них нет покоя.
Я их ревниво берегу,
И как слепой лицо родное,
Ласкаю каждую строку…
Б.С.
17 VI  80

И радость, и обида,
И мученье,
И нежности жемчужное
Свеченье.
Глубинной боли
острее биенья,
Всё – от тебя,
твоё,
полно тобой.
Звезду ли в небе,
Просьбой беспокою,
Тропу в лесу ищу
Порой глухою,
Высокий замок строю
Над рекою,
Всё – о тебе ,
с тобой
  и для тебя.
14 IX 80

1981 год

Ты хочешь знать, что без тебя тут было?
Всё было скучно – скучно и не мило.
Работала, чего-то там писала,
Но прямо скажем, толку было мало.
От пустоты и всяких мелких дел –
Как будто дух от тела отлетел.
Сирень цвела, был воздух чист и ясен,
Но некому сказать – смотри, как мир прекрасен.
Всё было, как всегда, как будто то же,
Да только всё – немило и негоже.
Т.
18 VI 81

***
Не проснуться в тебе
Вдруг мои слова,
И моя затрепещет печаль.

ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЕ СТИХИ *

***
Есть женщины
(и мужчины тоже),
Которым дарят
Дорогое вино,
Кружевное бельё,
Меха и золотл,
Машины и яхты.

Есть женщины
(и мужчины тоже),
Которым дарят Кленовые листья,
Немудрёные стихи,
Тихую улицу
И прогулку после дождя.
Люди –просто разные.
И- разные -разному рады.
Даришь –
Самое лучшее.
А даримому –
это не надо…
И швыряешь
Подарок в канаву,
Может, кто-нибудь
найдёт.
4 IX 75

***
Всё смущают мои стихи?
Они Вам мешают?
Они жгут Вам руки?
Вы не знаете,
Куда их деть?
Что же Вам делать
С моими стихами?
Всё, что Вам угодно.
Мне нечего их стыдиться,
И к тому же –
я очень устала.
Вы можете
Посмеятся над ними
С женщиной другой
И разжечь для неё камин.
Пусть хоть кому-тоБудет от них тепло.
Вы можете
Показать их приятьелю
За бутылкою джина
Как неоспоримое  свидетельство –
но чего?
Или – бросить их в речку,
Может, прибьёт их туда,
Где кто-то сидит и плачет,
Молча плачет тяжкими слезами,
И от этих размытых листков
Лёгкими станут слёзы.
А ещё лучше –
Заройте их в землю,
Может быть, они прорастут,
И из каждой буковки
Вырастет нежная травинка.
Слабенькая,  но живая -
И трава пробьёт асфальт.
Т.
9 IX 76

ЗАКЛЮЧЕНИЕ ОТ ТРЕТЬЕГО ЛИЦА-ЛГ*

***
Когда-нибудь
По Большой Якиманке
Придёте Вы,
Большой человек,
На Большое заседание.
А я иду
по самой кромке,
Близоруко щурясь
и прихрамывая.
И Ваша машина
(с кем Вы там,
С женой или с другом)
Охлестнёт меня
мутной водою
С головы
до пят.
Вот так и будет
Поставлена точка
На наших отношениях
Немного странных
(для тех,
Кто всё меряет
На свой аршин).

*) Рубрика, озаглавленная составителем   - П.П.