Естество

Слуга.  Так-с.  Он говорил: «Я ему обедать не дам,
покамест он не заплатит мне за прежнее»...
Хлестаков. Да ты урезонь, уговори его.
Слуга. Да что ж ему такое говорить?
Хлестаков. Ты растолкуй ему сурьёзно, что мне нужно есть.
Н. Гоголь. Ревизор

«Нам деньги задолжал водитель Журавлёв! —
Мне учредитель сообщил без лишних слов. —
Пять тысяч в магазине принял за колбасы,
Но деньги эти не дошли до нашей кассы». 
Хозяев было двое: Савва и Олег,
Открыли на двоих они колбасный цех,
Им было нелегко (ведь так всегда сначала),
Но вот дела пошли, и фирма процветала. 
А я наёмным был директором у них,
До этого сменив хозяев не одних.
Савелий продолжал: «Сейчас он на больничном,
Ты, как директор, срочно разберись с ним лично!»
Тот Журавлёв, признаться, начал удивлять:
Чужие деньги взять... И просто не отдать?
Хотя... по мелочам... уж так у нас ведётся —
Сориночка у всех на совести найдётся...
И начал я звонить — его то дома нет,
То слышу от водителя такой ответ:
«Приехать не могу, сейчас я очень болен...»
По голосу — как будто мной он недоволен.
Водителя всё нет... Я Савве сообщил,
И он меня словам волшебным научил:
«Ты передай ему — я «крышу» вызываю,
А уж что будет с ним — я даже и не знаю...»
Слова я Журавлёву эти передал,
На следующий день, как Савва и сказал,
Он, наконец, пришёл... В новёхонькой дублёнке...
Признался, что собрал последние силёнки,
Чтобы прийти сюда и новость сообщить:
Что больше он не сможет фирме послужить,
Хотя желанье есть, и рад бы постараться...
Но, к сожалению, он будет увольняться.
«А деньги, — я спросил, — когда же ты отдашь?» —
«Какие?» — удивляется водитель наш.
«Пять тысяч за колбасы, ждёт их наша касса». —
«Нет денег у меня — потратил на лекарства.
Сейчас я очень болен, слабость у меня...» —
«Но как же ты пришёл?» — «Сейчас, в начале дня,
Немного полегчало, и держусь покуда...
Но завтра будет хуже!» — «Знаешь ты откуда?» —
«Я чувствую...» — «А деньги? Ты у нас в долгу!
Когда вернёшь?» — «Вернуть я деньги не могу...»
В отчаяньи пришлось за голову схватиться:
«Дела зашли в тупик!.. Как мне распорядиться?»
Оставив Журавлёва, к Савве я пошёл,
Тот, выслушав, спросил: «Он что, с ума сошёл?»
А что я мог сказать? В ответ развёл руками,
И Савва продолжал: «Что ж делать с дураками...
Я «крышу» вызываю! Журавлёв пусть ждёт.
Никто не виноват, что парень — идиот...»
Всего лишь полчаса пришлось нам дожидаться...
Не дай Господь кому с той «крышей» повстречаться!
Шёл первым «бригадир», невзрачный и худой,
И следовал за ним из двух громил конвой.
Но возвращался взгляд упрямо к «бригадиру»,
Всё выдавало в нём отпетого задиру:
Всю голову глубокий шрам пересекал,
И этот шрам парик небрежный прикрывал.
Они, а с ними Савва, скрылись в кабинете,
Где Журавлёв сидел, что уличён в растрате.
Слышны из кабинета были голоса...
Потом раздался крик, шлепок!.. О, небеса!
Мне не дано ценить подобную утеху,
И я спустился вниз, чтобы пройтись по цеху.
Всё, вроде, поделом... Но Журавлёва жаль...
От глупости такой я испытал печаль,
И, через полчаса вернувшись к кабинету,
Я был готов к любому страшному сюжету.
За дверью тишина... Я робко постучал...
«Зайди!» — мне из-за двери Савва отвечал.
С ним Журавлёв сидел, живой и невредимый,
Лишь на одной щеке багровый оттиск зримый.
«Он понял, что неправ, — Савелий мне сказал,
В блокнотик электронный что-то записал. —
И с завтрашнего дня к работе он вернётся,
Чтоб деньги нам вернуть, как в бизнесе ведётся.
Я прав? — И Журавлёв кивает головой. —
Ну, на сегодня всё. Теперь иди домой».
Но Журавлёв вдруг неожиданно взмолился:
«Савелий Львович, я совсем поизносился,
Ещё немного — и дойду я до сумы...
Три тысячи рублей прошу дать мне взаймы!»
Савелий рот открыл... Со мной переглянулся:
«Парнишка, видно, окончательно рехнулся!»
А Журавлёв продолжил жалобно просить:
«Три тысячи прошу... Без них мне не прожить!»
Тут мне за Журавлёва очень стыдно стало,
Я руку протянул, чтоб вышвырнуть нахала...
Но Савва вдруг спокойно очень мне сказал:
«Скажи кассиру: деньги дать я приказал». —
«Но как же мы теперь с деньгами разберёмся?» —
«Оставь, здесь все свои... Мы... Как-нибудь сочтёмся...»
Как это понимать? И этот странный тон...
Мне показалось... что вопрос уже решён:
Никто уже ни в чём не будет разбираться,
А посему и мне не надобно стараться.
Хозяева решили — знать, они правы!
Но Журавлёв никак не шёл из головы.
Конечно, наш водитель — человек пустяшный...
Но он не испугался этой «крыши» страшной!
Он вовсе не герой, коль шёл на воровство...
Но в глупости его сквозило естество!
Он человек плохой — таким он и остался,
И выглядеть хорошим даже не пытался.
Поставленный на «счётчик», денег вновь просил,
Не думая о том, что честь он уронил.
Всех этих мелочей он был намного выше,
Как будто у него есть собственная «крыша»!
Иное дело я... На всё пойти готов,
Чтоб слышать от хозяев пару добрых слов,
Зарплате низкой рад, веду себя примерно,
Они ж себя ведут со мной высокомерно...
На следующий день явился наш должник,
И развозил два дня колбасы грузовик...
На третий день он снова будто испарился —
Вот тут я на него серьёзно обозлился
И Савве обо всём — как надо! — доложил!
А тот... лишь Журавлёва телефон спросил.
Наутро я зашёл к Савелию с отчётом —
Там Журавлёв и Савва, говорят о чём-то.
Обрадовался я: «Явился, Алексей!?
Колбасы отвези в «Ашан», да поскорей!»
Но за него ответил Савва мне устало:
«С него, как понимаешь, толку очень мало...
Водителя другого надо нам искать». —
«А как же нам удастся долг с него взыскать?» —
«Ну-у,.. Долг ему простим, — сказал, замявшись, Савва, —
За это мы доверим Алексею право
Директором побыть — так... в фирмочке одной...
Ты паспорт мне принёс?» — кивнул тот головой.
Теперь мне стало ясно: фирма подставная...
Но Журавлёву не нужна судьба иная:
Не будет он, как я, работать день-деньской,
Чтоб обрести в труде души своей покой.
Его я презирал... И вдруг на удивленье
Я ощутил к нему большое уваженье!
За то, что он — я знаю точно! — презирал
Тех, кто, разбогатев, людьми нас не считал.
А я своих хозяев слишком «уважаю»
И собственную цену этим занижаю.
Я был, как раб, унижен, и они смогли
Подумать, что они — хозяева земли!
Не думал, не гадал, живя на свете белом,
Что человек дрянной стать может мне примером!