Черепки - 47

Приют престарелых - скопление боли
и сборище старости, сна, забытья,
тоски, одиночества, вони, безволья.
Быть может, однажды в нём буду и я.

***

Прожить с нелюбимым, и сексить, терпеть,
рожать и побои залечивать мазью.
Эх, вот уж воистину жизненный бред!
Как будто живут от безумья иль сглаза.

***

Съезд мамок с колясками, где их детишки,
иль сход одиночных, что рядом ведут -
противнейший хаос свиней и мартышек,
кишащий, визгливо-бубнящий редут.

***

Писк моды - бредовый и выжатый термин,
наводит мышиную серость, печаль,
идею о низменном статусе, тени.
Уж лучше "мелодия", "вспышка", "печать"...

***

Характер мой странный - печалиться, жаждать,
замужних, шалав, разведёнок иметь,
искать справедливость и ум в мире, каждом,
писать в одиночестве, зная весь бред.

***

Надев кольцо, испив винца,
закончив свадьбу тёмной ночью,
исторгнув жидкость из конца,
я спать ложусь, а ты - как хочешь.

***

Пускай облицовка вокруг золотая,
одета в убранство и пахнет Dior,
и пусть штукатурка её вся цветная,
но гниль за стенами и дверью её.

***

Жизнь - узкоколейка. Сам крутишь и едешь.
Весь путь на дрезине вдоль моря, хребтов.
Маршрут одиночки без дома и детищ.
А кто-то на поезде, яхте, авто...

***

Бог дал человеку отверстие снизу,
чтоб грязь выходила, коль будет пора.
Но всё ж зачастую выходят нечисто
пердёж и дерьмо из поганого рта.

***

Кондиционеры, как блохи на псине,
на лике прыщи или родинки, сыпь
и как овода на стоящей скотине,
как будто бы кочка, заноза и гриб.

***

Стихи - это смесь, концентрат целой книги.
Слова их - алмазы, жемчужины бус.
Их строки - лучи и отдельные блики.
Длина, высота - Вавилон с сотней муз.

***

Две верхние губки твои, как малина,
а нижние - грудка или сёмги филе.
Они - натюрморт эротичной картины.
Люблю эти кушанья в тонком желе!

***

Хорошее место. Элитные блюда.
Но чую я волос-спиральку во рту.
Надеюсь, он рос не на паховым чуде,
а выше - над носом, на самом верху.