Робкий Лев. Поэма. Глава 16. Новый имидж

Что не убивает меня, то делает меня сильнее.
Ф. Ницше. Сумерки идолов, или как
философствуют молотом

1
Случайно в коридоре встретил
Роман Гудкова и отметил,
Что он, обычный инженер,
Себя поставить мог в пример

Лицу второму на заводе
В вопросе следованья моде —
Костюм и галстук, столь цветаст,
Что был разительный контраст

С костюмом, не совсем опрятным,
Затёртым чуть ли не до дыр,
Гудкова... Мятый сей «мундир»
Украсил галстук непонятный...

Роман невольно удивился:
«Зачем я так принарядился?..
Ведь выгляжу я... как петух!
Всё, вроде, правильно... но вдруг

Я ощущенье вызываю,
Что вызов я ему бросаю?..
А может, так оно и есть?..
Тогда умерить надо спесь.

Нет пользы от рекомендаций,
Что я в газетах прочитал, —
Ведь в жизни много ситуаций...
В одну из них я и попал...

Я обучался, наряжался...
Но, кажется, перестарался:
Моя активность — им сигнал,
Что я для них опасным стал.

Мне не годятся эти знанья,
Я это понял, наконец...
Но есть пример для подражанья:
Онучин — вот мой образец!

Он вызывающе неряшлив,
Способен вызвать жалость кашлем,
Превосходя всех по уму,
Он не опасен никому».

Роман скорей преобразился:
В костюм джинсовый нарядился,
Надел поношенный ремень -
Стал будто бы Евстрата тень.

Когда преображённый модник
Мимо Гордея проходил,
Тот озадаченно спросил:
«Ты что, собрался на субботник?»

Сдержав улыбку еле-еле,
Роман ответил, не смутясь:
«Ведь он на будущей неделе!» —
И отошёл, в душе смеясь...

2
А вскоре ждал его сюрприз:
Торжественно и осторожно
(Тут сердце замерло тревожно),
Согнувшийся, как блюдолиз,

Вошёл Евстрат, в руках пакет.
Неся его перед очами,
Как торт с зажжёнными свечами,
Он пересёк весь кабинет,

С наинежнейшею улыбкой,
Нижайший сотворив поклон,
Тряхнувши шевелюрой жидкой,
Пакет вручил Роману он.

Роман, охваченный тревогой
При виде лести столь убогой,
Достал увесистый буклет
С каталогом на инструмент

И с резолюцией Гудкова,
Способной наповал убить:
«Р. Е. Борею: мне толково
По инструменту доложить!»

Привычной подписи Гордея
Не увидал Роман нигде...
Довольно глупая затея,
Гордей узнает — быть беде!

Ведь был Роман осведомлённым,
Что «через голову» нельзя
Давать заданья подчинённым -
Весьма опасная стезя.

Гудков всё это знать обязан —
Он с иерархией увязан...
Но почему столь важный босс
Пошёл на явный перекос?..

«Ты объяснишь, что это значит?» —
Задал Роман прямой вопрос,
Почуяв, что его дурачат.
«Из канцелярии принёс», —

Сказал Евстрат и быстро вышел.
Потом Роман тайком услышал,
Что канцелярия весь день
Была закрыта — бюллетень!

Предчувствие сбылось — Арапов
Романа вызвал в кабинет,
Привычно действуя нахрапом,
Стал срочно требовать ответ:

«Где том с техническим заданьем?
Он в папке был, одной из тех,
В шкафу... Не стойте изваяньем,
Ремонта ждёт литейный цех!» —

Привычный в области насилий,
Взбешённый, начал он кричать
И не предпринимал усилий,
Чтоб как-нибудь себя сдержать.

Сидевший рядом с ним Онучин
Довольно вяло делал вид:
Коль миг нелеп и злополучен,
Он друга должен защитить.

Роман от крика без контроля
Как будто получил туше:
Дрожали руки, сникла воля,
Возникла паника в душе.

Он ощущал былую робость:
«Литейный цех? Вот это новость!
Я вовсе не имел с ним дел...»
Он все шкафы пересмотрел -

Конечно же, безрезультатно,
И это каждому понятно:
Не стоит результата ждать,
Когда не знаешь, что искать.

Арапов (в нём ещё остался
Руководительский угар)
Велел, чтоб в цех Роман подался
И взял контрольный экземпляр.

Когда Роман и эту фазу
Осилил, злясь на произвол,
Вдруг неожиданно и сразу
Гнев у Арапова прошёл.

День необычный завершился...
А утром, в комнату войдя,
Арапов в кресле развалился
И начал, вроде бы шутя,

Он разглагольствовать развязно,
Картавя больше, чем всегда:
«Я доложу вам, господа,
Что вы бездельники все! Ясно?

Желает кто-то возразить?
Нет? То-то, нечем вам форсить:
Любой из вас так мало знает
И ещё меньше понимает!»

Роман с собою совладал
После вчерашних потрясений
И удивлённо наблюдал,
Как шеф без всяких угрызений,

Ругая их, себя хвалил:
«Что он такое совершил,
Что сдерживать себя не может?
На грубость это не похоже...»

Жидков в то время собирался
На выставку, куда его
Послал Арапов, и ругался:
«Не понимаю ничего!

Ведь я в литейном производстве
Не разбираюсь, есть ли толк
В столь откровенном сумасбродстве?»
Жидков, разгневанный, умолк.

Онучин воодушевлённо
Воскликнул: «Сеня, не забудь
Буклеты взять! Осведомлённым
Ты должен быть... Ну, в добрый путь!»

3
Роман забрал у Савчука
Стандарт, причину наказанья,
И сразу понял, что заданье
Почти готово, лишь слегка

Его придётся доработать,
Собрать в единый документ —
И он готов. «На тот момент
Начальник нас не будет трогать.

Работу надо завершить, —
Решил Роман. — И пусть Арапов
Позлится, новый грех состряпав,
Чтоб премии меня лишить!»

Увидел результат работы
Евстрат, заваривая чай,
Стоя к нему вполоборота,
Спросил, как будто невзначай:

«Роман, ты сам писал стандарт?»
Борей, закончив труд, был рад,
Что завершилась эпопея,
И он, от гордости пьянея,

Чуть было не ответил: «Да!»
Но голос вкрадчивый мгновенно
Смутил Романа: «Вот балда!
Я поступаю дерзновенно,

Чужой присваивая труд,
Ведь от меня всё время ждут
Опасных признаков рассудка,
Чтоб наказать за это жутко».

Он, чтоб хотя бы в этот раз
Его оставили в покое,
Ответил: «Это высший класс,
Я не способен на такое...»