Человек

Ах, человек, венец всего творенья,
Ты во грехе стал злейшее из зол.
Нет и в аду, поди, тех средств уничтоженья,
Какие ты для ближних изобрел,

Такой нет пытки, чтобы для забавы
На брате ты не испытал своем.
И зверем ты назвать себя не вправе,
Поскольку несравним и со зверьем.

Да разве хищник, голода не чуя,
Себе подобных будет убивать?
А ты прибил ко древу плоть живую
И так оставил в муках умирать,

Смотрел не содрогаясь, равнодушно,
Как расставался с телом светлый дух,
Смеялся, а Он просто и послушно
Страдал и за тебя молился вслух.

Могли ли палачи в тот день помыслить,
Что Он не их хотением - своим
Унижен стал, чтоб нас с Собой возвысить,
И умер, чтобы мы воскресли с Ним,

Что отдал на терзание им тело
Так, как под нож ложится чистый хлеб.
Стал влагой для сердец окаменелых,
Стал зреньем для тех, кто сроду слеп.

Господь! Дай рук израненных коснуться -
Не для того, чтобы поверить мне,
Нет, чтоб от ран Твоих душе проснуться,
В грехе почившей, как в тяжелом сне.

Позволь мне благодарными слезами
Омыть стопы за то, что смерть Твоя
С меня сняла ко дну тянувший камень,
Что на кресте возмездия - не я.

Я этого креста поднять не в силах:
Такого подвига достоин только Ты!
И вся бы кровь моя не искупила
Не только чьей-нибудь - моей неправоты.

Мне страшно и взглянуть в ту бездну смертной тени,
Куда спускался Ты, за нас скорбя.
И сотни всех на свете поколений
Не заменили б на кресте Тебя.

Ты и не требуешь от нас подобней жертвы;
Ты только хочешь, чтобы в нас любовь жила,
Чтобы мы, смертные, таким же точно смертным
Не делали и не желали зла,

И свой оставили бы суд кровавый,
Оставив все для Божьего суда,
И братьев, - виноватых или правых, -
На плаху бы не клали никогда.

Чтобы не предавали разрушенью
То, что с любовью создал наш Творец,
Чтоб Он Христово отраженье
Увидел в человеке, наконец!