Лазарева Суббота

P. S. Никакое расширение границ не ведет нас к тому, от чего мы ушли. Сделав все, мы будем владеть многим, - а владели мы вселенной.


                Луций Анней Сенека








Лазарева суббота - шабба'т, просто безделье.
Кто-то ошибся дверью (вышел из смерти в жизнь).
Множество укоризн и разложений плоти
Вместе переживаем в лазаревой субботе.

Но никаких решений (как нам её продолжить).

Мир почти изменился (краткий век удлинился),
Словно сустав руки - локтем там стала смерть.
Сам же состав кармический множества перерождений
По орбите космической вновь огибает твердь

Убожества притяжений - и никаких решений.

Сделаю первый шаг - Лазарю добрый знак,
Что и второй возможен (если первый не ложен).
Как трубадур в таверне (пусть даже спев скверно),
Всё же смерть покачну - если верно начну.



























Приступая к большой работе,
Подумай о Лазаревой субботе.
Как бы ты не жил - побеждая,
На земле не построишь рая.

А поймешь потом - умирая,
Что возможно лишь воскрешение?

Это даже ведь не вопрос личного утешения
Или там гармоничного отношения к среде.
Я ли не жил в нужде
И разных скорбях по плоти?

Как вы, души, живёте - в этаком слабом теле?
Я не хочу знать - ибо живу на деле.

И на деле из тела предстоит умирать.
А что предстоит потом - не взять ни трудом, ни потом,
Но убеждаться зримо - органично и неделимо.
И столь же неопровержимо.
































СТРАТА

Не всё решается плотью.
Но всё закончится сутью.
Тебя встречают по платью,
А провожают грудью,

В которой сердце забилось.
-  Мышца, скажи на милость,
Что в тебе повернулось?
-  Знать, душа прикоснулась!

Стало быть, стал я знать.
Стал та самая stratum,
Что за честь отвечает.
И за власть отвечает - над материей косной.

Плоть не только услада
Или ума палата - а ладонию росной
До погоста прохлады.
-  Много ль душе надо?

-  А не больше бессмертия - краткого, на сейчас.
Чтобы не жить украдкой
И не вестись повадкой.
Stratum - это повсюду, и не мерить на глаз.








p. s. Народ тебе должен многое, но ты должен народу всё.

Виктор Топоров














Прощаются бессмертные, и я
Смотрю им вслед - их обнимает осень!
Созвездия, каких доныне нет,
Не бьются оземь.

И не взнуздать холодной красоты
Ни женщиной моей, ни восхищением.
Осыплются бессмертные сады.
Жильцы их озадачены смущением,

Когда бессмертие опадает с глаз.
Отыщутся другие украшения
Когда-нибудь - но только не сейчас!
Когда бессмертие опадает с глаз,

Жильцы его остались в освещении,
Свою осознавая наготу.
Без вечности и я не пропаду,
Но только с нею обретаю смысл.

Прощаются бессмертные, и я
Осознаю, как умирает мысль.
И удержу на самом на краю.
Со мною к ней приходит воскрешение.

























А молодое тело захотело
Другого тела - столь же молодого.
Другого дела (но - в иной эпохе,
Тысячелетия назад или вперёд).

И снова Лету перейду я вброд
(назад или вперёд - туда-сюда).

А молодое тело захотело,
Иного дела - словно как Вода,
Остаться в теле (так же - наполнять
Себя душой). Как будто время вспять

Вернулось к сотворению Адама.
Но сам я я человек не самый-самый

Из праведных - как Ной и Авраам
(не альфой и омегой стал Адам,
Переходя туда или сюда).
Я человек Воды - и вот Вода эпохи

Наполнила весы в моих устах
Немотою и выдоха, и вдоха.





























Ведь есть очевидные вещи.
Есть подлость и пошлость, и вещее.

И (как постижению помеха)
Желание любого успеха.

И вот (мне пришлось признавать)
Я жизнью насыщен как пядь

Земли - и её не отдать!
Ни в подлость, ни в пошлость, ни в вещее

И ни в отношение к женщине
(которую страстно желаю).

Но есть очевидные вещи.
Я в жизни живым пребываю.




















P. S. Если посчитать, сколько раз мне должен быть ****ец, то я должен был умереть в 4-м веке до нашей эры, не дожив до Аушвица.

                Лев Новоженов








Не забегай вперёд, о будущем скорбя.
Оно ведь обопрётся о тебя.
И твой народ надеется, что ты
Осуществляешь лишь свои мечты.

А не чужие, что тебя убьют.

Я сам недавно понял, что есть труд.
Что есть движение от альфы до омеги.
Сумей я насладиться первым снегом
И поздней осенью - никак бы не сумел,

Когда бы языка я не имел.

Конечно, мой язык как помело.
Я им сметаю и добро, и зло,
Что названы чужими именами,
Со своего пути - пусть назовутся сами!

А как идти уже без чуждой цели

От альфы до омеги - я на деле
Осознаю, что телу не легко.
И что идти придётся далеко.
Но жить мне невозможно еле-еле.













P. S. “от всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который вкусишь от него, смертью умрёшь.”










Сотворение нового человека,
Как задача невыполнимая прошлого века,
Понимается ныне иначе.
Упростить человека - поставленная задача,

И усилия прилагаются невыносимые.

Если сложностью заступаю путь энтропии,
То она объяснит мне, что моя гордая выя
Ничего здесь не значит - а значат терпение
И смирение! И всё равно - невыполнима задача

Сохранить в жизни - жизнь, в смерти - смерть,

В тверди - Землю, и остальные Стихии
Сохранить - там, где им надлежит.
Энтропия имеет положительный вид
Упрощения проблем - потому насовсем

Мне (себя осознав) усложнять предстоит.






























А как вы чувствуете ложь?
Не просто так по ней идёшь,
А не приходишь никуда.

Не просто по устам течёшь.
А если в рот попала ложь,
То сразу навсегда беда.

Я словно человек Воды.
Могу я напоить сады.
Могу сосуды наполнять.

А как вы чувствуете ложь?
А ложь всё обращает вспять,
И начинается пустыня.

Водою - ложь не наполняется.
Своё же имя - не сбывается.
Не оскверняйте своё имя.





























Когда совести нет, что мерило
Происшедшему - только польза
Или вред.
А совести нет.

Это значит, что нет бессмертия.

Не прекрасно и не постыдно.
Не на благо и не на зло.
Словно бы мировое поветрие
Стороною меня обошло.

Но бессмертия нет, очевидно.

Я стою как гортань времени.
А на длани век или вечность.
Моё имя вчерашний снег.
Бесконечность или конечность

Отношения не имеют,

Что в горнило звучать возьму.
Или что ногой оттолкну.
Только с совестью мне по силам,
Что рука моя не оскудеет.
























Когда времени нет,
Так ведь
И недостатка его не хватает.
Зато остаётся свет.

Как пух тополиный тает
И сияет уже отсутствием.

Когда времени нет,
Так ведь
Остаётся его приветствие.
Но ты даже в это не верь.

Я про то, что и в словоблудствии
Есть моё торжество потерь.

Когда времени нет,
Так ведь
Остаётся тень естества целостного мироздания.
И теряется лень невежества собственного узнавании.















p. s. Этот мир еще никому не дал истинной жизни, но убил всех, кто держался за него.

Монах Симеон Афонский




















И головная боль (любовь, любовь).
И головная быль (любовь, любовь).
А так же пыль (впитавшая всю кровь).
Извилисто несётся пристяжная

И вырвется сейчас из головы.

А что любовь случится жеребцо'ва,
И что любовь случалась кобыли'ста -
Так это порождение молвы.
Любовь озвучена велением небес

(но её эхом заправляет бес).

Хотел в любви успеха - выйдешь без.
Ты стал любви помехой - выйдешь в лес
Да по дрова! А впереди молва
Всегда бежит - совсем как Вечный Жид,

Что бездне лет как есть принадлежит.

Всё головная быль (любовь, любовь).
А так же пыль (впитавшая всю кровь).






















А старого козла зовут так не со зла.
Ведь он ко злу потешному пригоден.
Почти безгрешному (почти богоугоден).
Как шут Балакирев в присутствии Петра

Апостола! Я избегаю зла
В Санкт-Ленинграде, ибо всепогоден.
И не загадан я ко злу благоволить.

А старого козла зовут так не со зла.
Но он сейчас единственная нить.
Пронизывает швы моих миров.
И вот я отказался от даров.

Я даром не беру - дары ведут ко злу,
Как бес в ребро! Зато моё нутро
Живое не меняю на гнилое.

А старого козла зовут так не со зла.
А просто это дело молодое:
Судить все колокольни - с Вавилонской,
Ещё не рухнувшей (сам тщился возводить).





























коли ты Ной - не ной

Можно проиграть любой
Бой,
Кроме последнего самого.

Коли имя тебе Ной,
Более чем упрямого
Имени я не знаю!

Я ведь тоже такой
Праведный в своём роде.
Я ведь всё потеряю,

В самый последний миг
(кроме самой победы).
Я не скажу, что мир

Заново одушевлять
Именно мне предстоит.
Но из ковчегов сроду

Такой открывался вид.

























Радуйся, юноша, радостию своей.
Радуйся, девушка, сладостию своей.
Я же, как муравей - младостью почитаю,
Сверх своего веса на себя взгромоздив.

Дивны дела мои - ведь моя хата с краю.

А что же ещё за-дальше
К весу до-бавить тела?
Только души пределы - кои переступлю.
Так вот и я сглуплю,

То есть - потешу беса.

Души бес-очертания - пугало мироздания.
А в очертаниях тела - однообразие дела,
Альфою и омегой жёстко ограждено.
Пью я мою вину, выпитую давно

Досуха - чтобы посуху перейти глубину.













p. s. Продумано, сказано, прочувствовано и представлено в воображении достаточно. Пришло время что-то и сделать.

                Клайв Льюис











Оценка твоей работы
Похожа на Лазареву субботу.
Достоин ли быть живым.
Или теперь спокоен,

Что совсем не достроен башнею Вавилонской.

Я к материи жёсткой
И к материи тонкой
Прикасаюсь мистерией брошенного бытия.
Словно я колос скошенный.

Словно я голос сорванный.

У своего же «я» лёг под ногами я.
Сколько мне лет, не важно.
Лёд под ногами хрупок.
Но никаких уступок собственному бытию.

Оценка твоей работы всегда стремится к нулю.

Если не продолжать своё «я» побеждать,
А не освобождать.





























Немного о бес-смертии любви.
И много о посмертии любви.
Я все свои любови берегу.
Ни другу, ни врагу не пожелаю

Какой-то нови в дантовом кругу.
При всём её сиянии бриллиантовом.

Немного о бес-смертии любви.
И много о посмертии любви.
Великая дорога от и до.
И нота си в губительном поветрии.

Когда я отличаю ноту да
От ноты нет, я вижу слабый свет

В конце пути, забыв его начало.
О тягостном бессмертии любви
Ты не суди по многия печали
Без мудрости, что мнится впереди.



















P. S. Если вы думаете, что приключения опасны, попробуйте рутину - это смертельно.










Когда нет ничего
(кроме тебя самого),

Нет никаких бед.
Но и тебя нет.

Кем же теперь мне стать?
Ни могил не видать.

Ни сыном себя назвать.
Свои силы совсем некуда прилагать.

Музыка тишины, хрупкая пустота,
Некая чистота (их нельзя упростить).

Я не терплю боль.
Я не терял любовь (пора бы начать жить).



































В отчаяние не впадай.
Взамен обрети молчание
Ломких своих колен.

Каждый мой шаг без хруста!

В будущем моём пусто.
В прошлом моём темно.
Ну а мне всё равно.

Лишь бы шагать без фальши!

Я не звучу дальше,
Нежели нота си.
Нежели нота нет.

Нежели нота да.

Ты человек воды.
В отчаяние не впадай.
Это ещё не край.

Ты здесь не только ты.





























Но сделай дело.
И простится тело,
Которое грешило неумело.
И вдруг благое дело совершило.

Столь заданных прощений не бывает!
Я видел, как душа моя летает.
Я ведал, что она вот-вот падёт.
Полёт не искупал моих падений.

Мы, русские, не знаем преступлений,
Что можно выкупать.
Могу я знать,
Свободен я от скверны или нет,

Только тогда, когда я вижу свет.

А если слеп - тогда я уступил.
Я стал подлец - чем тяжело сглупил.









p. s. Вчера вечером я освободил от должности командира дивизии сообщившего, что русские отбили его атаку, сражаясь молотками и лопатами.

Генерал-фельдмаршал Федор фон Бок, командующий группы армий «Центр».
21 ноября 1941 г.















Ну атом!
Но потом
Детьми ты прирастаешь и скотом
(и большего уже не возжелаешь),

Доколе не придёт полураспад.
Ну атом!
Но потом,
О всём расскажет взгляд.

Что атомы составили меня.
Что атомы состарили меня.
Я в полутьме не полуразличаю
(но свет от полусвета отличаю).

Я понимаю, что распалась тьма.
Но атомы свели меня с ума.
И это хорошо!
Зачем мне полу-ум?

Ну атом!
Но потом
Ты откажись от дум,
Что целостность и даром, и трудом.


























Писано веслами по Воде.
Писано вилами по Огню.
Не сотворю кумирами
Только эти Стихии.

Но посреди России ночь привожу ко дню,
Медленно рассветая.

Из того, что имеем,
Встанет ли Русь Святая?
Из того, что сумеем,
Встанет ли Русь Святая?

Медленно рассветая, ночь приводя ко дню.
Воздуха не вдыхая, встанет ли Русь Святая?

Писано плугами по Земле - это тогда к коню,
Мерить Земли просторы.
Не подъемля всю Землю,
Но коронуя горы.



























Никаких преимуществ нет
Видеть тьму или видеть свет.
А каких ты хотел просторов?

Я сейчас сужу по себе.

Держа вещее на губе.
Словно вещь дразня языком
Нечто ты проглотил с трудом

И желаешь переварить.

Чтоб теплом обеспечить дом.
Чтоб в иголку нить продевать.
Чтобы вред другим причинять

Или пользу себе пошить.

Я сейчас сужу по себе.
Держу вещее на губе.
Себе на сердце положу,

Чтобы только себя судить.










p. s. Израиль Шамир написал о Берге и Гозмане "видные голоса" (оппозиции), а Сергей Станкевич назвал свой статус о Шевчуке "Поющая совесть"... Бросить всё нахер и стать репетитором.

Виктор Топоров













Какая красота (из множества красот)!
Какая высота (из множества высот)!
Но полностью нигде я не нашёл
Такой, как солнце полдня, чистоты.

Проложены над бездною мосты.
Перила шатки, но и взятки гладки.
Обратно не пройду в мою Среду',
Где обитаю я (пустившись на попятный).

Такая Воскресения Среда!
До Лазаря субботы мне труда
Добраться стоило (обратно не пройти
По старому пути), и предстоит держаться

За ту же жизнь - чтоб ею умереть.

Так будет впредь - хотя дано всем знать,
Что мне уже случалось воскресать.

































И вот настал такой момент приватный.
Корпускулы собрались на попятный.
Как будто мускул мой перевернул
Песочные часы! Язык мой между скул

Как между Сциллой и Харибдой стал.

И не наврал такой момент приватный.
Корпускулы собрались на попятный.
Всё то, что мой язык провозглашал,
Вдруг стало воплощаться в естество!

Которое почти что идеал.

Обратно из распада в существо
Насущное, чтоб сути - в вещество
Несущее! Но не за пядью пядь
Из кажущейся видимости в твердь.

Издалека глядит простая смерть

Не просыпаясь из порожнего в пустое.
Но наполняя самое простое.
До края воплощая красоту.
Но чистоты при этом не теряя.












P. S. Бесполезны труды такого врача, который больного не вылечит, и суетно то философское слово, которому не исцелить душевных страданий.

                Василий I Македонянин
греч. ;;;;;;;;; ;;; ;;;;;;;, арм. ;;;;;; ; ;;;;;;;;;;
византийский император (867—886), основатель Македонской династии










Немного ласки.
Зато много сказки.
И мнений о себе навозомнив,
Иду я мимо этих тучных нив.

И знаю точно, что я не спесив.

Немного ласки.
Зато много сказки.
Поскольку только в сказке буду жив.
Красив и скромен, и не вероломен

(как вижу сам, а не со стороны).

Решаем сами, что мы не должны.
Или должны мы - всё, и сверх того.
Немного ласки,
Зато много сказки.

Потом не остаётся ничего.

А чтоб из ничего себя поднять,
Осознаю, что я могу отдать.





















Счастье-несчастье.
Частью и целым.
Чёрным и белым.
Волею к власти

Буду ведомый.
Выйду из дома.

Счастье-несчастье.
Частью и целым.
Только ли телом
Я обладаю?

Выйдя из дома,
Я не теряю

Сено-солому!
Как нас учили
Бодро шагати.
Выйдя из дома

В облаке пыли,
Быль создавати.

Только ли телом
Я обладаю?
Горькой разлукой,
Мукой узнаю.




















Перелётною стаей птиц
Лишь в одно лукошко яиц
Верно, голову я сложу.

Назову я себя кукушкой.

Столь короткое на веку
Житие покажется скверным,
Если все сосчитать ку-ку.

Я по взмахам полёт слагаю.

Словно бы возлечу - шагая.
Проще голову бы на плаху.
Но получится наоборот,

Голова как будто чужая!

Сколько я не считаю слов,
Сколько я слога' не слагаю,
Но себя почти не признаю

Человеком на полпути.

Даже в малой толике лжи
Свою голову не сложи.
Высоко её удержи.








p. s. Мужчина может быть счастлив с любой женщиной, кроме той, в которую он влюблён.

Оскар Уайльд
«Портрет Дориана Грея»












Хорошо полюбить легко,
Беззаветно и глубоко.
Но себя поднять высоко,
Это оченно тяжело.

Поначалу и не светло,
Горизонтами заболочено.

Что вооченно наблюдаемо.
Что всезнаемо и не знаемо.
Это что полюбить легко,
Беззаветно и глубоко

Мне возможно лишь безответно.
То есть быть абсолютно ложно

Истолкованным в той любви.
Самолюбиями закованным
И страдающим очень пошло.
Я надеюсь, всё это в прошлом.


































Создатель (скрывающийся в создании)
Почти не вмешивается в сознание.
Создатель (скрывающийся в пути)
Почти не вмешивается в пройденные километры.

Разве что - дуновением ветра,
Не влияющим ни на что (кроме пота на лбу).
Казалось бы - я сам несу себя на своём горбу
(вот такая была у человека простая мечта).

Но теперь у человека - и вокруг пустота,
И внутри пустота! А впереди - разделение на
Человечество мыслящих трутней и работающих муравьёв,
И господствующих над всем этим чувственных эльфов.

И речь не о чём-то искусственном,
А о настоящей логике будней.

И лишь Создатель (скрывающийся в создании)

И почти не помещающийся в сознание,
Изначально и просто объясняет: здесь - баста! Шалишь!















P. S. Я фотографировал Одри Хепберн на съемках фильма "Двое на дороге", как откуда ни возьмись неожиданно прилетел голубь и сел ей на плечо. К счастью, мне удалось сделать пару снимков, до того как он улетел/

                Терри О'Нил (1967)








Человечеству далее совсем не нужны гении.
Мы отдали культуру в высочайших её проявлениях.
Зато взяли количеством атомов.
Я, наверное, нисколько не буду

Возражать, что я искренне слаб.

Ведь и робот, и раб человечеству очень нужны.
Но страшна человечеству сложность прозрения.
А что первыми пали гении
И научные школы под тяжкую поступь истории -

Это только простейшие близи и дали.

И насколько же я водомерка,
Что по глади пруда берегов не достичь никогда.
Из того, что столь ярко пребудет везде и всегда,
Мы ещё ничего не видали.






























вкусное слово

То, что я называю кладь,
Не означает гладь
Против шерсти кота!
Против сути года.

А возмочь поднести.
То ли воду в горсти.
То ли женщине плод.
То ли душу и плоть

Не считая на доли.
Да и волю с землёй,
(чтоб простому народу).
Я всю эту природу

Не называю кладью.
И с собой не беру.
Но проснусь поутру,
Не потревожив глади.

А только тебя ради.
И даже себя ради.
Именно эту кладь
Буду чудом считать.






















________________ посвящение жертве е. г.

А мальчик облажался не в любви.
Но в деле, что течёт в любой крови.
Зато вполне в своём остался теле.
Хоть никакие силы на пределе

Здесь были не нужны (я сам таков).

А мальчик облажался не в любви.
Но в деле, что всегда без дураков.
Кроме моих Иванов на печи,
Что не упустят щучьего веления.

Я сам таков (долой мои сомнения).

А был ли мальчик? Или этот мир
Сам замечает тех, кто сам себе кумир.
Кумиров поначалу величают.
Потом они по полной отвечают.

Я сам таков (уже без дураков).

А был ли мальчик, если облажался?
Я никогда на мир не обижался.
Сие не значит, что я был хорош.
Иначе человек не получался.






p. s. Те, которые способны творить только зло, с очевидностью не способны ни к чему.

Анций Манлием Торкват Северин Боэций философ, теолог, поэт, музыкант, математик, переводчик, знаток греческой литературы, политик и дипломат, однин из самых образованных людей своего времени (да и последующих 3-4 веков тоже, во всяком случае, в Европе).














Тело кормится не с руки.
И не музыке вопреки.
Ведь случится душе опомнится
И проснуться в моей глуши.

Ведь укажет мне: не спеши!
Посреди тебя - ни души.

Не беги за мною, душа,
Средь бездушия и безлюдья.
Не подам тебе ни гроша.
Ибо если тело - орудие,

Ты сама по себе оружие
Сокрушать пустые мечты

Невмешательством в миростроительство!
Если тело достойно жительства,
Само дело себе найдёт.
И душа за телом придёт.

Не душа покидает тело,
Но себе выбирает дело

То ли здесь, то ли на небесах.
Взвесив бесов на их весах.
Даже выбесив до каления
Невмешательством в миротворение.























Мозгами ожиреть (моя простая смерть).
Руками подержать (моя пустая смерть).
Кругами Алигьери проходя,
Петли не удостоен в Англетере.

Зато я в собственной грязи свинья,
Аристократствую в особенной манере.

Я не пиратствую (законы моря чту).
Не тунеядствую (я клюнул на тщету).
Я жду любовь,
Чтоб обманула вновь.

Я мир постиг как спелую морковь
Пред мордою осла (свинья мне не кумир).

А что теперь? Не важно, что потом.
Вновь зреет хлеб, ты ходишь за скотом.
Я не взахлёб живу (не мне рождать молву).
Всё наяву (не избежав потерь).

















P. S. Не так нужны нуждающемуся твои деньги, как тебе нужны его молитвы.

                Святитель Иоанн Златоуст













У меня умирает кошка.
Пожила бы ещё немножко,
Да пора к кошачьему Богу.

Забирает му'ки в дорогу.
Забирает свои мяу'ки,
Что на русский не перевести.

Я готовлюсь к такой разлуке.
Собираю себя в горсти.
Чтобы с кошкою донести

Эту пыль до ладьи Харона.
Чтоб уплыть от любого стона.
Безнадежных её мяу'к.

Но жива ещё поутру.
А я (маленький демиург)
Не могу избавить от мук.


























Тело кормится не с руки.
Но не музыке вопреки
Называется инструментом
(окормляется инструментом).

До того простого момента,
Когда станет едина плоть
(и настанет едина суть)
В ледоходе плыть словно льдина.

Пролагая себе путь
(отвергая вокруг жуть).
Сокрушая при этом тело.
Но своё совершая дело.

Так линейно построен мир,
Что живу я почти семейно
(созидая себя келейно)
В этой стуже почти космической.

Но порою почти кармически
Я со льдины прыгну на льдину
(и повисну посередине),
Сказав плоскости: отпусти.



























Поменьше жалости к себе!
Поменьше бы мужчин и женщин,
Присевших на моём горбе
С уздечкою в моей губе.

Сказал так, сам себя жалея.
Но совершенно не умею я произвольно изрекать
Не благодать, а благоглупость.
Кто смыслы годен извлекать,

Не проявляет злую скупость
И совершенно всепогоден.
И в этом норма бытия.
О чём я, то бишь? Я не я,

Когда себе не пожелаю
Не рая даже, а труда
Его достичь! В каком аду
Я был бы, стань я пуст труду.

Поменьше жалости к себе!
Поменьше мелкого величия.
Но истины - опричь обличья.
И примирения постичь.











p. s. Шмели не жалят людей. Они их игнорируют. В каком-то смысле, это даже больнее.















Ждать денег от искусства - это благо,
Которое вполне недостижимо.
Ведь цель - ничто, покуда есть борьба.

Ждать денег от искусства есть отвага,
Ведь я живу помимо чуда жизни.
Но начинаю эту жизнь ценить.

Не так ли открываются гроба?
Чтобы из них восстали великаны
Челлини Бенвенуто трансмутаций.

Чтоб золото - и кистью, и резцом,
Как от копыт волшебной антилопы.
Чтоб покупать мне благосклонность граций.

Чтобы венчать меня бриллиантовым венцом.
Лишь нищий духом смел перед концом
Блистательной эпохи потребления!

И краха той трансгендерной Европы,
Что вызывает только омерзение.
Но денег от искусства не бывает.


























____________ другая гамма

Несовместимые вещи,
Вещее или незримое
С грубой материей рядом.
Я из материи родом.

Но(!) прикасаюсь не взглядом,
А снегопадом на землю.
А недоглядом за плотью,
Что переполнена сутью.

Вещее - я не подъемлю
Камнем в ладонь вместо хлеба.
Вещее - это не небо.
Вещее - это не космос.

Даже - не Хаос сгоревший.
Но(!) когда глажу ладонью
Трепетной женщины голос.
Не(!) божество из машины.

Не(!) Афродита из пены.
Но(!) и не знак Зодиака.
Я не родился в рубахе.
В вещее сам нарядился.


























Тьма очевидна как тьма.
Свет очевиден как свет.
Полутона здесь возможны,
Как оправдание ложное

Собственной подлости внутренней.

Дескать, я множество лет
Не разбирался, где свет.
Дескать, я множеством бед
Большие предотвращал.

Верил и я в этот бред.

Верил ли я в идеал,
Здесь не имеет значения.
Сиюминутно решение.
Вечно потом заблуждение,

Даже исправишь когда.

Тьма очевидна как тьма.
Свет очевиден как свет.
А помрачение ума
Значит: ума просто нет.











P. S. Вам хочется кутнуть? А мне ужасно хочется. Тянет к морю адски. Пожить в Ялте или Феодосии одну неделю для меня было бы истинным наслаждением. Дома хорошо, но на пароходе, кажется, было бы в 1000 раз лучше. Свободы хочется и денег. Сидеть бы на палубе, трескать вино и беседовать о литературе, а вечером дамы.
Не поедете ли Вы в сентябре на юг?

                Ваш А. Чехов.
Чехов А. П. - Суворину А. С., 28 июля 1893.







Именно что простоты
В сложности мне не хватает.
Именно что красоты
Мне не хватает в тревожности

Завтрашнего, что сегодня!
Завтрашнего, что вчера.
Ложна Большая игра.
Всё - совершенно возможно.

Всё совершенно - сейчас.
Долог ли мой пересказ
Жизни, что мне не пригодна.
Но благородна подчас

Более, нежели я.
Ниже, пожалуй, земля.
Далее, кажется, воля.
Только меня и видали

Здесь, на бессмертном просторе
Именно что простоты!
Именно что красоты
И Воскресения Среды.
























Художник, воспитай еретика'!
Трансгендера и Павлика Морозова.
Твоя свобода бросить свысока
На гроб народа собственные грёзы,

Конечно, никуда не приведёт.
Конечно, будет всё наоборот.

Я столько лет искал проводника.
Но часто находил еретика',
Которого пугливо отвергал.
Я ростом мал, чтобы оплечь титанов

Легко взойти.
И лишь родная речь

Готовит Воскрешение Среды.
Немыслимые, в общем-то труды
Домостроительства и воспитания.
Откроется невидимое здание

И Царства Божьего СССР,
И исцеления собственных потерь.



























______________ одна крошечная ложь

Никакой мне живой любви.
Жизнь и так потечёт рекой,
Омывающей берега!
Проплывающий труп врага

Мне придаст иллюзию смысла.

Гидравлическая контузия
Совершенно мне обеспечена
Если я за врагом прыгну,
И исчислю реанимацию.

Излагая гроздья акации

И подобие реинкарнации безупречного бытия.
Никакой мне мёртвой любви.
Жизнь и смерть - отныне мои.
И в помине нет их надгробия.












p. s. Господи, спаси нас, дураков, как-нибудь!...

                Схиархимандрит Софроний (Сахаров)
















Я в любви - бизнесмен-мироед.
Мир в крови бесчисленных бед,
(что любовью людей рождены).

Сколько мне золочёные сны навевал
Извращенный любовник людей, идеал.

Я теперь - словно писем лишённый полковник.
В них никто не зовёт меня словом Кумир
(чтобы вместе съедать внешний мир).

Потому - никого не ревную.
И взыскую я мира в себе.

Небольшого бессмертия мысли.
Неприятия пустого и злого.
А хотел бы вернуть безоглядность простого.






























Небольшое бессмертие мысли.
Никакого к любви отношения.
Восприятие только душою.
А потом - происходит объятие,

(доводя до слияния плоти).

Небольшое бессмертие мысли.
Как вы ныне живёте.
Как потом обретёте желание,
Небольшое сияние измыслив

(даже в смертныя тени изгнании).

А потом - происходит лобзание.
И незнание одно и другое
Превосходится общим незнанием.
Но ничуть мы не ропщем

(всё такою любовью исчислив).

Только душу свою, что в тебе
Я желанием своим растворю.
Настоящие мы - далеко.
Близость - это всегда нелегко.














P. S. Спросил у шестилетней подружки: что означает независимость России? Подумала, и ответ был таков: например, китайцы нам скажут есть рыбу с рисом, а мы не будем.

коммент от Евгения Усвята









Пусть как-нибудь без нас
Продолжат свой рассказ
О мере Первородства своего.
Я тоже не достоин своей веры,

В которой я не понял ничего!
Когда версификацию словес
Я поверял петлёю в Англетере.
Большое равнодушие небес

Не понимал как равенство на деле
Любой души - и с небом, и с землёй.
Когда мой ад - со мной, со мной - мой рай.
Измысленные дантовы круги

Ты никогда себе не выбирай.
Они не таковы - во смертном теле,
Как видится из петли в Англетере.
И не по вере будут мне даны

Все Воскресения моей страны
И Царства Божьего СССР!
Пусть как-нибудь без нас - без наших слабых вер.
С моей виной - но без моей войны.


























Выражайте свои мысли ясно.
И опасно это станет лжи.
И прекрасны станут ваши души.
Предлагайте свои мысли явно.

И никто вас не изгонит с суши,
Что парит над грешною землёй.
Тем успешней станут ваши мысли
В приобщении к плоскости иной,

Нежели торговля Первородством.
Ловля на живца живых людей,
Или оправдание доли скотства.
Возведя до качества идей

Собственное злое превосходство.
Выражайте свои мысли ясно.
И опасно это станет лжи.
И никто не сможет миражи

Выдать за стремление к прекрасному.
Навязать чужое руководство.
Не напрасен мой язык и чист,
Если в этот миг душой лучист.






p. s. Мои милые, не дозволяйте себе мыслить небрежно. Мысль - Божий дар и требует ухода за собою. Быть отчетливым и отчетным в своей мысли - это залог духовной свободы и радости мысли.

                Павел Флоренский
















На деле -
Всё тот же луч во смертном теле.
И за пределы - из тех же туч
Всё тот же луч.

Так и любовь -
Ничто не вновь.
Казалось, тело - одни услады.
А вот на деле - одни ограды.

Я лишь повторю: любовь.
На деле - не вместе вновь.
Слова прорастут - одни.
Но на их месте - пни.

А ведь забродившим тестом
Казались едина плоть
И время, и даже место.
И пламя, чтоб всё спеклось.

На деле
Всё так сплелось,
Что в теле - никак не сбывшись.
Живу как дурак - влюбившись.
























Прекрасно - третье зрение слезинки!
Напрасно - тратит зрение селезёнки
Лишь носорог, что смотрит на луну.
Сегодня мир мой не пошёл ко дну.

Но всплыл в эфир
Весь мой подлёдный мир!
Что занимался лишь подводным ловом.
Определялся временем - подлётным.

И словом - сказанным в последний миг.
Теперь не остров он, а материк,
Что стал материально многомерен.
Бездарность моя стала гениальна!

Лишь потому, что обрела объём

Любви, что мне дарована по вере.
Она мала, но прирастёт вдвоём.



















P. S. Помню, как школьный трудовик сказал нам: «Жизнь - это вам, блять... не это.» И знаете, с тех пор ни одна философская система не смогла опровергнуть эту гармоничную концепцию.










Как хорошо в любви своей проснуться.
Как будто из эфира в мир вернуться.
Вот только что любовь была - весь мир.
А ныне - в тяжкий облеклась кумир.

В большие груди, тоненькие ляжки.

Как хорошо в любви своей проснуться.
Из груды душ (в аду) - избрать себе одну.
Чтобы она всю выпила вину,
Плоть иссушив и не пойдя ко дну,

Легка и хороша - по мере лет.

Как хорошо в любви своей проснуться.
Оставить от себя седой скелет.
Но душу (всю) - от плоти не избавить
В моих аду или раю любезном.

Так хорошо узнать любовь свою,

Чтоб никогда - у бездны на краю!
А временное стало безболезненным.
























Фасеточно-крылатая стрекоза
Как по очереди свои открывала глаза,
Так и сотнями крыл дрожит.
Перед ней - вид на море-аморе.

Фасеточно-крылатая стрекоза,
Так и летает - во все глаза.
Различает аморе-горе.
Разделяет простор-аморе

На обширнейший кругозор
И отдельную дрожь крыла.
На обыднейшее в любви.
На постыднейшее в крови.

И на нечто, что есть в тебе.
Я сейчас сужу по себе.
И в себе я честно найду
На беду рождённую ложь.

Так и с сотнями крыл - дрожь.
Так и море-аморе - лишь
Как химера на том соборе.
Как моя во мне полумера.




























Красиво бы сказал: весь мир - вокзал.
А взор - калейдоскоп моих желаний.
А тут - такой позор!
Ничтожность моих знаний.

Отсюда и тревожность бытия.

Красиво бы сказал: что я не я!
Красиво бы дерзал: желал, желал!
А исполнения свалил бы на другого.
Но вот мне захотелось исцеления.

И не нашлось мне бытия иного.

И снова бы сказал: весь мир - вокзал.
Но прежде я звучания не слышал.
Поскольку заблуждался я в надежде,
Что свет души не здесь, а много выше.













p. s. Нет ничего более ненужного на свете, чем любовь женщины,
          которую ты не любишь.

                Юрий Нагибин. "Дневник"

















Целовать или делать целым.
Милова'ть или делать милым.
Возражать любовью могилам.
Всё равно - только в смерть рожать.

Подчинять себя всем пределам.
Но в пределах - не удержать.

Я люблю тебя, моя жизнь.
Я виню тебя, моя смерть.
В том, что я не посмею сметь.
И уметь почти не умею.

Так сажусь я жизни на шею.
Так я смертью жизнь погоняю.

Когда надо мне смерть попирать.
Целовать и не делать целым.
Подчинять себя всем пределам.
Но себя в них не удержать.

































Хочу любви.
Она в моей крови.

Не в той - где плоть.
А в той - когда Господь

Хлеб и вино
Давно вобрал в себя.

Хочу любви.
О Господе молчу.

Но плотью прокричу о той любви -
Которой не бывает никакой!

И всё-таки единственна со мной -
Которая в крови моей таинственно.
















P. S. Так не будет. будет хорошо.

Максим Кантор












Слова - хороши!
А на деле
Тебе - как душе в твоём теле.

Ты дышишь - едва.
Ты слышишь - слова.
Не души поют тебе в уши.

Что тело хотело,
То и напело.
Я сам удивлён, что столь смело.

Я ложь говорю,
Что люблю.
А тело волочь за любовью

Порой совершенно невмочь.
И речь не о слабости тела.
Душа полюбить не хотела.




























Как хорошо!
А что так хорошо?

А ничего,
Что своего помимо.

А ничего,
В чём сразу нет всего,

Помимо твоего и моего.
Что я не пробуждаюсь пилигримом,

А сразу здесь и весь.
Что есть Благая весть,

Как хорошо!
А что так хорошо?

А то, что путь
Мой истово не пуст.






























Ума палата.
Впустим супостата.
Предложим ему квашеной капусты.
И свято место - тотчас станет пусто.

Вот так приходит в мир Иван-дурак.

Я сам себе не враг.
Я друг врагу.
Не приглядевшись к дантову кругу',
Из ада в мир я принесу кумир.

Из виртуального - в реальный ад.

Ума палата
С видом на восход
И выходом в закат! Я не солдат.
Не ополченец даже - иждивенец

В блокадном Ленинграде с долькой хлеба.

И всё же жив я - бесконечно долго!
Во имя ослепительного долга.
Во имя небыли - в которой не был.
И неба на земле - в моём крыле.


























Мне нечего сказать.
Ведь я не птичья рать,
Чтобы орать - разбившись на корпускулы.
А чтоб по голосу собрать - в единый мускул,

Я кем посмел себя воображать?

И сам не знаю!
Моя хата с краю.
Корпускула одна пусть поживёт в раю -
Подобна соловью! А прочие - в аду.

Когда я целиком в ту хату забреду,

Не на беду мою протиснется со мной
Весь ад земной! Ведь Воскресить Среду
Не выйдет порознь.
А пока я поросль -

С корнями, что удобрены гниением.

Во мне корпускулы.
И никакого гения.














P. S. Прежде чем выпрямлять горбатого, сделай нечто более трудное - расправь свои плечи.













Родное всё настолько благородно,
Что подлое мне стало неугодно.

Любовь моя, проникшая во кровь,
Не только называется любовь!

Но стала плоть души - а есть душа души.
И вот об этом знаю очень мало.

Родное всё - настолько, что нисколько
Не выразить в словах! А голова,

Что в мире помещается едва,
Лишь лирою с ума не помешается.





































Когда передо мною бес,
Я теряю интерес.

Но весь вопрос: как различаю беса?
Поскольку все потери интереса
Не означают высоту души.
Но беса различаю за версту.

А сразу тело обретает вес,
Когда передо мною заразный бес.

Ведь тело хочет жить.
Ведь тело может бесу предложить
Не сразу душу всю, а по частям.
Такое угощение гостям

И есть ответ, что предо мной бес.
Душа летит вперёд, внизу оставив вес.































С какого - даже не знаю,
Хата моя - с краю.
И на краю ли рая.
Или в аду с краю.

Или же с края земли,
Словно бы след в пыли.

Даже знать не желаю.
Орать ли имя любви.
Или ломко молчать.
Или не знать громко.

Разумом не обязавшись.
Сразу с края сорвавшись.

Честность - частица любви.
Частность - раздробленность жизни.
И неизвестности нет.
Следом в пыли - только свет.

В тщетности мелких побед
Гибнет моя обособленность.







p. s. У художника должна быть жена, которая будет говорить ему три вещи:
1) что он гений. 2) что он гений. 3) что он гений.

                Сергей Рахманинов














Со-мнения - со-истиной борения.
Есть соль земли, а есть её томления.
Моря земных пластов под солнцем выкипают.
Покуда отрицают якоря

Свою к ветрилам и рулю привязанность.

Я не стою у бездны на краю.
Я бездна сам, поскольку не готов
Со-мнения - со-истиной борения
Принять себе как вечную обязанность.

Я пробую их к солнцу поднести.

Божественная гамма - лишь в горсти
Не рассыпается на пляски до-ре-ми.
Но альфой и омегой величается.
Как Жанна в деревушке Домреми,

Что исповедь найдёт - в своей церквушке.

Но исподволь - на аутодафе
Вся в атмосферу, словно нота соль.































Что странного в дожде?
А то, что он нигде
К земле не прикоснётся!
Но прольётся

И странствовать пойдёт в иных мирах.
Встречал ли я настолько проливных?
Настолько прорывных людей идей?
Насколько я ничей, что даже не встречал.

В чём страх дождя?
А в том, что нет начал
И окончаний нет.
И только малой долькой

Рассвет уж наступил по мере сил.
Не оттого я странное спросил,
Что ждал себе какой-либо ответ.
А оттого, что и вопросов нет,

Но данность есть.
И в этом благодарность,
За то, что странности моих миров
Не заменяют мне мою реальность.










P. S. Смерть - это то, что бывает с другими.

                Иосиф Бродский













Блудливый кот - а коль наоборот:
Сметливый человек, что независим.
Что супротив идёт суровой доли.
А так же сносит тяготы и боли.

Во всём - спокойная повадка рыси.

Так я иду в заснеженном лесу.
Душа, что невесома, заблудить
Решает - холода мне не мешают
Космические! Только косметически

Или комически способны навредить.

Блудливому коту - да против шерсти!
Вот так и человек - на своём месте.
Идти и супротив суровой доли.
А так же тяготы сносить и боли.




























Прямо-душие не есть пусть души.
Просто-душие не есть суть души.
Не на суше пролегает душа.
Не в глуши и подаянии гроша.

А в любом своём стремлении наружу.

Я живу не в поклонении душе,
А в каком-то поколении души!
Всех прижизненных смертей и рождений.
Всех навязанных её само-мнений.

Прямо-душие не есть путь души.

Я, пожалуй, прихожу к равно-душию.
Становлюсь я миру равен душой.
Но ещё я остаюсь свое-нравен.
И как грош неразменный забавен.






























На солнечном свету из тел исходит пот.
На Чёртовом мосту из тел исходят души.
Вся хрупкость мироздания наяву.
Все крепости падут от собственной нелепости.

Не утонул, лишь на плаву живу.

На солнечном свету не слышу больше нот.
На Чёртовом мосту звучание всё выше.
Не до-ре-ми, а альфа и омега.
В ладони Альп живу согретым снегом.

И умираю в жизнь, и воскресаю в смерть.

Поскольку нахожу земную плоть
В самом себе, как смерть моих небес.
Я не ревную к бесу, что во мне.
А твердь сгорит в полуденном огне.











p. s. Людовик XIV Солнце чрезвычайно благоволил критику Буало, сухарю и педанту. Король писал стихи и однажды решил узнать мнение о них "законодателя Парнаса". Буало по прочтении сказал автору:
– Ваше величество! Для вас нет ничего невозможного: вам захотелось написать плохие стихи, и вы сделали это.
Разве не так же - и не с той же конъюнктурной избирательностью - поступают критики по сей день?

                Марина Кудимова. Образец критической мысли.









И происходит разделение
Материй тонких и реальных.
А так же громких и банальных.
Затем идёт распределение.

И мироздание по полкам
Переплетается с прозрением.

И нет мне никакого толку
Не видеть то и видеть это.
О том, где пролегает Лета.
О том, как слухи втихомолку,

Как неприкаянные духи
К отчаянным прибегнут мерам,

Чтоб достучаться до реальных.
Себе я буду злым примером
Бытийности материальной.
Но происходит разделение.

А самомнения уходят.
В моей незыблемой природе

Совсем немного неземного.
А остального просто нет.
День ночи - ударяет в очи.
Тень света - это тоже свет.




























О наблюдении вещей,
Которые на загляденье!
Но даже споры беспредметны.

Под наблюдение вещей
Я отдан был не малолетним.
А словно бы задолго до

Рождения меня как вещи.
Воображение трепещет,
Когда я вещим с высоты

Предполагал себе цвета
И очертания вещей,
И обаяние сознания.

Очарование теперь
Не исключает обладания.
Не исключает и потерь.






























Самое ценное - самое бренное.
Но и нетленное, и сокровенное.
Всеми открытое, всеми убитое.
Всеми забытое, всеми спасённое.

Семя проросшее, семя согбенное
Тяжестью колоса, властностью голоса.

Самое ценное - самое властное.
И безучастное - как бы ни каялся.
Чем бы ни маялся - всем обладая.
Я ли не знаю, что потеряю,

Пяди не сдав - Пятой печатью
Душу венчав! Сушу собрав,

Чтоб опереться даже ступнями - крыльев помимо.
Самое ценное - самое бренное, как пантомима.
Телодвижения - без снисхождения душ на тела.
Чтобы природа - не без небосвода всё возмогла.


















P. S. Человек рождается, чтобы жить, а не готовиться всё время к жизни.

                Борис Пастернак












___________________ крысолов в горах

Детей не уведу (уйдут и сами).
И крыс не уведу (пусть будут с вами).
Подул в свою дуду - и сразу Дух уйдёт,
И зрение, и слух, и то, что между двух

И трёх, и более (что собраны - во Имя).

Природа - не собрание природ
(как выражение - телодвижений мима).
Подул в свою дуду - не женщине в подол
От аиста ребёнка! Весь народ

Как целостность уйдёт, и будет смута.

И от меня спасает только чудо!
Смирение и честность (что внутри).
(а внешне) труд и доблесть, и служение.
(а выше) никакого само-мнения.

























И даны тебе эти очи,
Чтобы радовался не очень.
Чтоб провидеть любую гладь.
Чтобы всюду ждать глубины.

Эти очи тебе даны.
Остаётся их только взять.

Вот представь, ты повсюду слеп.
И повсюду в тебе Иуда
Всё решает чуть-чуть иначе,
Чем решил бы ты сам зрячим.

Вот представь на оконце снег.
Ты его ощутил как век.

На века он будет таким
Непроглядным и ледяным.
А что капля уже стекла
Яко посуху, и стекла

Меж тобою и миром нет.
Много лет прожив на слуху,

Я почти не увидел свет
За пределом собственных жил.
Ты прости, что я поучаю.
Самого себя обличаю.




























Слабость, она же сладость.
Только намного гаже,

Нежели наслаждение.
Нежели наша младость.

Растворённые даже
В море злой энтропии.

Словно бы в бочку с дёгтем,
Чтоб припечатать ногтем,

Бросим мою силу.
И не выбраться ей.

В глубь, до самых корней
Слабость меня вдавила.

В этом моё спасение.
Я возрождаюсь в ней.
























Поначалу всё тишь да гладь.
Велика здесь прыть, далеко видать.
А потом начинается шторм,
Что является свысока.

Поначалу живёшь слегка.
Только кажется, что рука
За штурвалом и на ветрила.
А потом является сила,

Что владеет всем водоёмом.
Поначалу лишь тишь да гладь
Называю моим домом.
А потом как его собрать,

Коль всего меня разметает
Столь красиво по мирозданию.
Ведь растает любое знание
В круговерти малых корпускул.

Я тогда прибегаю к смерти.
Принимаю её как мускул,
Упорядочить восприятие.
Заключить круговерть в объятие.











p. s. Один только Бог может составить совершенный словарь.

                Пьер Буаст











Поначалу всё баловство.
И Успение, и Рождество.
И нигде никакой печали.

Поначалу такие дали
Мне доступны в любой близи,
Что легко поделюсь с тобой.

Расставляя приоритеты,
По поверхности близкой Леты
Водомеркою проскользнуть

И туда легко, и обратно.

Поначалу всё баловство.
Только сложность невероятна.
Только слаженность невозвратна.

Колдовство совпадения цели,
Как скрипучие те качали.
И Успение, и Рождество.

































Немного ритма, большего не надо.
До снегопада нот немного ритма.
Который ждёт, когда падёт преграда.
И звуки, прозвучавшие не слитно,

Такими и останутся покуда.

Пусть ритм поодаль. Невозможность чуда
Поодаль будет. Пусть мы не слиянны
И не раздельны. Пусть не столь желанны,
Но запредельны здесь и не всесильны.

Немного пульса, большего не надо.

Обильно то, что не имеет цели.
Обрыдло то, что построению радо.
Так моему сознанию ещё рано
Принадлежать конкретному созданию.

Таким я был задолго до рождения.

В небесной сфере зародится звук.
В реальном деле после отразится.





























Гармонии нет, но есть струны.
И люди, которые странны
Лишь кажутся! Но беспощадно
Звучат и звучат невозвратно.

Немотой своею кричат.

Гармонии нет, но есть струны.
И люди, что были чугунны,
Быть струнами из чугуна
Не то чтоб вольны! Но волна

Протянута меж полюсами.

Я тоже живу голосами,
Которые жилами в рост.
И всё бесполезно, как рот
Щербатый! И в засуху пуст.

Я тоже живу на слуху.

Гармония, что яко посуху,
Почти не касается уст.












P. S. Выслушивай всех, в этом нет ничего позорного, но слушайся только самого себя и своей совести.

                Александр III








Роскошь запредельная, тихое искусство.
Ветошью протёрто золотое сходство шестерёнок разных.
Что в часах песочных, несомненно точных,
Образных побочно, ныне безобразных.

Взяты из пелёнок тонкость очертаний,
Хрупкость ожиданий, скупость материала.
До чего же мало сна во сне моём!
В белизне подгузников сладкий окоём.

Роскошь запредельная, если мы вдвоём
Будем безыскусны, тихое искусство!
Будем безвозмездны и вдвойне небесны.
Лишь тогда вполне воплотиться сможем.

Так на солнце сажа лунного затмения
По цене знамения! Ежели сомнения
Струнами чугунными пропоют немоту.
Путы позолоты сами опадут.



































Немного от любви, совсем немного.
И ничего почти во мне от Бога.
Я след в пыли, что следом устремлён.
Кипение в крови, брожение племён.

Такие вот высокие слова.
Такая вот пустая голова.

Немного от любви, совсем немного.
И нет пути во мне, и нет дороги.
А только буераки, реки, раки.
Я след в пыли от той вселенской драки,

Бессмертия и смерти бития!
Замерзший среди этой круговерти,

Я безвоздушность холода пространств
Легко воспринимаю как бездушность.
До самого последнего тепла
Не знаю, что любовь не умерла.




























Всё вернулось на кру'ги своя'!
Показалось, вернулось на кру'ги своя'.
А потом я согрел на груди колесо бытия,
Его самую-самую малость.

А потом всё на деле на кру'ги своя'!
Душа заперта в теле своим животом.

Сердце заперто в рёбрах, а зрение в прозрениях.
Моё мнение в сомнениях, словно змея.
Что не хвост свой кусает, а собственный рот.
Потому всё вернулось на кру'ги своя',

Что никто никуда не уйдёт!
Кроме, разве что, я.

Когда всё завершится, другие настанут круги.
Когда всё совершенно, другие нагрянут враги.
Не хорошее с лучшим - а то, что я худший из худших.
Потому мне всегда недостаточно большего.












p. s. Если рука не ранена, можно нести яд в руке. Яд не повредит не имеющему ран. Кто сам не делает зла, не подвержен злу.













             М. К.

______________________ продляя для

Хотел бы написать люблю тебя.
А написать сумел люблю себя.
Для юных тел, которыми мы были,
Глотком воды для каждой горсти пыли.

А ныне не у дел - продляю для.

Бесценно в нас влюблённое вино,
Которому дано в людей влюбляться.
Не для утех, а чтобы не пролиться.
А выпиться - когда-нибудь давно

Или когда-нибудь недавно - всё равно.

И все равны - когда люблю тебя.
И не равны - когда люблю себя.
Как будем мы друг другом созданы',
Решается сейчас - раз мы нужны.

И мы присутствует как узел бытия.

Ты - тело золотое, моя муза.
Ты музыка - вне тела красоты.






















Как хорошо!
Как будто дождь прошёл.
Но не было дождя,
А хорошо в нужде.

И в жажде хорошо,
Как будто дождь прошёл.
Когда, надеюсь, никакой надежды.
Я облекаюсь в белые одежды,

Поскольку я на правду обрекаюсь
Задолго до не бывшего дождя.
Задолго до обыденнейшей жажды.
Поскольку я рождаюсь в мире дважды.

Как хорошо
Нужду не одолеть,
Но стать нужды превыше!
Дождь по крыше.

Такая крыша мира, что дождя
Не надо дожидаться.
Может статься,
Что я до сотворения дождь услышал.


























___________________ М. К.

Такая телесная близость
Меж этих небесных светил,
Что похоть пронзила эфир!
И даже на солнце есть копоть.

Вот так и увяз коготок.

В пределах ли сил человечьих
Избегнуть слияния тел?
Увязло дневное сияние
В смятении ночных этих дел,

В усладах загонов овечьих.

О чём то бишь я? Столь увечен,
Что крылья всех грехопадений
Я не почитаю наградой!
Я не уповаю на вечность.

Эфир, что оформлен во млечность,

Как в нежную женскую плоть,
Есть мир, обретающий суть.
И всю отвергающий жуть.
Да не сотворю я кумир.
























___________________ невиданно жаркая Лета

Жара достойна, чтобы быть жарой!
Чтобы горой обрушиться на мышь.
А сам я человек не очень знойный.
Не представляю собой гору мышц,

Чтоб разлеплять корпускулы жары!
Меж них открыть пространства холодов.
Жара достойна, чтобы быть жарой.
А если человек не столь готов,

Чтоб посчитать невинною игрой
Свою гордыню! И проплыть на льдине
Средь ледохода мышц! Я сокрушаем.
Корпускулами в крошево мешаем.

А сам мешаю миру умереть.
Не по пути со мной простая смерть.
Игра растопит лёд. Я на гора
Всю твердь подъемлю. Страшная жара!


















P. S. Человек, чей внутренний мир наполнен, сам по себе так устроен, что не может пускать в себя, в свою радость, в свою грусть кого попало. Глубина его морей избирательна.

                Томи Гретцвельг












Какое-то огромное пространство,
В котором постоянство отношений.
Несовместимость разных устремлений.
И всё-таки смирения терпимость.

Какое-то огромное пространство.

Какое-то немыслимое время
Часов песочных, ныне опустелых.
Я пустоту наполню своим телом,
Восславлю Воскресения Среду.

Какое-то немыслимое время.

Часы перевернуть, чтоб род и племя
С земли на небо потекли опять.
Но и не умирать, а nova vita.
И Царство Божье СССР

Не стало как разбитое корыто.

Какое-то огромное пространство.
Какое-то немыслимое время.
Вы говорите, там грешно и страстно.
Но это пламя лишь от нас зависимо.



















_____________ вопрос всех ответов

Запредельные перегрузки?
Это узкое место любого,
Кто столкнётся с земной любовью!
А потом прикоснётся к небу.

Запредельные перегрузки?
Это словно бы звук из нёба,
Распадающийся на слух!
И на то, что нельзя услышать.

Но любовь чтоб была вся,
А не только суша и небо!
Потому я рождаюсь выше,
Чем когда бы и где бы ни был.

Чем когда бы и где бы умер.
Чем когда бы и где бы жил!
Когда я любви попросил,
Я об этом даже не думал.






























Тошнота. Омерзение сопротивления.
Что проникло в меня под давлением,
Не сомнения вызовет, а омерзение.

Это просто черта раз-деления.
За которой как дважды два
Просто с плеч голова, просто с плеч.

Если нечто уродует речь.
Даже просто увечит моё естество.
От всего тошнота. Нет, почти от всего.

Как у Бога нет мёртвых, так и нет мертвечины нигде!
Тошнота - это не о еде, а о том,
Как живот отторгает отраву, оставаясь живым животом.

















p. s. "…европейский дух наконец-то понял, что во избежание собственной гибели ему надлежит заодно бороться и против людей."

                "Когда изживёт себя исключение, станет возможным правило."
Французский писатель, лауреат Нобелевской премии Альбер Камю.











___________________ М. К.

-  А выйди замуж за меня.
-  А что там, за тобой?
Как будто дождик, семеня,
Уйдёт в морской прибой.

И станет тверди сокрушать.
Черты людей перемещать.

-  Ты выйди замуж за меня.
-  А что там, за тобой?
Помимо нашей красоты
И всей тщеты земной.

Быть - друг за друга заходя.
Быт - словно капельки дождя.

А я, как взявшийся за гуж,
Чтоб даром оказался дюж.
Слияние душ в сплетениях тел.
А я сияния захотел.
































Само естество - волшебство.
А то, что лишает - мешает
Корпускулы в тело слагать.
Но не в очертания души.

А мускулы чтоб нарастить
И тяжестью переступать.

Есть очарование предмета.
А тяжесть заставит страдать
И полностью плоть ощутить.
Хотелось бы мне защитить

Само естество волшебства.
Само божество божества

И душу души! Но не сушу,
А море морей. Голова
Моя не способна вместить.
Зато помещают слова.






























Я счастия найти хотел.
От части я. Отчасти смел
Предположить, что ты есть я
В каком-то смысле бытия

(в котором плоти ни на грош).

Я счастия найти хотел,
Которое не то что ложь!
И виртуальность миражей
От хирургических ножей

(чтобы гомункулов плодить).

Хотел я плотью заблудить.
Хотел я сутью воспарить.
Быть целокупность существа.
Но подступила дряхлость тел

(её почти преодолел лишь сбережением естества).

Не выйти за пределы тела.
Отчасти с телом по соседству
Я не желаю торжества.
Оно не счастие, а средство.












P. S. Одному Богу известно, как бывает тяжело. Но Богу известно.

                Петр Мамонов










А тело начинает подводить
(вести себя как Ариадны нить).

А тело продолжает подводить
(как будто меня заново рожает).

И уведёт однажды за пределы
(мы рождены из собственного тела).

Оно способно умирать от жажды
(чтобы от голода так долго не страдать).

А тело начинает подводить
(от жажд и голодо'в освобождает).

Космических достиг я холодов
(как будто для вселенной я готов).

Вселенная - вселить, как Ариадны нить
(а тело начинает подводить).



























___________________ М. К.

Какой-нибудь любви ты захотел?
Так вот, забудь! Отныне - не у дел.

Отныне - не у тел права любви.
В моей крови, как будто бы в долине,

В которую спускаются с вершины,
Ад заблудил! Но кровь я остудил.

Какой-нибудь любви ты захотел?
Так вот, забудь! Любовь - превыше тел.

Но как весна заслужена зимой,
Так и тела разбужены землёй.

Поэтому я Космоса вдохнул
В твоё земное очертание скул.




































А когда уходит тонкость (оставляя только плоскость),
Я мою во мне неброскость (словно капельки иконы)
Отправляю на поклоны, дабы тонкости вернуть!
Начинаю как-нибудь, а потом вновь открываю:

Так я душу прозреваю - лишь когда уходит тонкость.

До сих пор ведь я не знал, что я душу прозревал
Совершенно как-нибудь - а как только потерял,
Враз потерю ощутил (пустоту превыше сил).
Нагота такого действа называется злодейство:

Разницы не понимать между глазом и глазницей!

Так бессмертие теряют (думая - меняют лица).
Грудь о сердце ударяет (думая - никак разбиться).
Это вовсе не пустяк: словно капельки иконы
Иссыхают беззаконно! Запретительный мне знак.









p. s. Не грусти, рано или поздно всё станет понятно, всё станет на свои места и выстроится в единую красивую схему, как кружева. Станет понятно, зачем всё было нужно, потому что всё будет правильно.

                Льюис Кэрролл
                «Алиса в стране чудес»













Я слово дал.
Но Слава не отдал.
За далью даль (податлива как олово).
Не я сказал: в начале было Слово.

Но я на деле это показал.

Я слово дал.
Начала покачнулись.
Живые - выжили, а мёртвые проснулись
(из малой смерти). Я на этом свете

Или на том - всё понимал потом.

То есть задолго до
Или задолго после.
А посреди груди (начала покачнув)
Я был и нем, и слеп - как бы вослед заснув

Проспавшим прошлое, а ныне пробуждённым.

Я бы назвал себя умалишённым,
Когда бы был в нужде (кого-то называть
Хоть как-то). Моя жизнь - везде.
Её никто не может отнимать.

























Земные истоптались каблуки.
Небесные шаги стали легки.
Произошло со мной давно известное.

Был тела раб, но стал я телом слаб.
И силу мышц я заменяю делом.
Компьютерною мышью проверяю,

Насколько по теории Боэция
Музы'ка Сфер, музы'ка инструмента
И исполнения техника совпали.

Традиции я привожу пример.
Потуги отвергаю интуиции.
Мне незачем заглядывать за дали

Музы'ки хромосом! Я сотворён
Или составлен мускулом корпускул,
Решается сейчас. За мною глаз да глаз.

Прекрасный сон или ужасный сон.




























Двоякое толкование истины.
Троякое толкование истины.
Словно бы искры из тех костров,
Что разложены из ослов буридановых.

Я совсем не готов их принять.

Мог бы планово истину поменять
На простую мою любовь.
Только вот ведь - она ничья!
Получается, всё в пустую,

Как бы истину не толковал.

Не искал, как свинья грязи.
Не подался бы сразу в князи.
Разглядел бы души оскал,
Где как зубы одежды белые.

Что с любовью моей делаю?

Ничего со мною не может.
Лишь по капле как камень гложет.

















P. S. Когда ты вплотную приближаешься к собственной смерти, мысль о том, что ты всю жизнь трудился, успокаивает.

                Фазиль Искандер








                М. К.

Немногое о многом. Кратким сроком
Недолгое о долгом. Станет роком
Изменщица-судьба, когда гроба
Пойдут, переступая, год за годом.

Любовь я называю ледоходом.
Со льдины и на льдину - как любить?
Достаточно, хотя бы, преступить
Со льдины сокрушённой на другую.

Невидимо гроба переставляя,
Переступать воздушным поцелуем.
Одна любовь - судьба. Другая - не судьба.
Одна любовь - путь в ад. Другая - жажда рая.

Назад не возвращается никто!
Как я свою любовь определяю?
Которая - даётся ни за что.
И та - ради которой всё теряю.

А результатом будет результат.
Никто не возвращается назад.
Никто вперёд не выйдет - здесь иначе.
Задачи выжить нет. Но жизнь любви - задача.



















_________________ М. К.

Забыть бы о себе.
Быть на губе
Как капелька слюны.
И я слизну

Полуденного солнца белизну.
Полуночную полную луну.

Забыть бы о себе.
Оставить космос мой.
Подобьем кос остриженных  земля,
Её надгробия и кренеделя.

Которые выписывать ногами
И совестью, но не бродить кругами.

А сразу космос мой.
Сумой или тюрьмой
Плоть посчитать.
С тобою мне витать.

Переплетать тела и предвещать жару.
Как солнца луч, сгоревший по утру.

Забыть бы о себе.
Так не любить.
А как любить?
Как солнце на губе.
























А что небо моё равно нёбу,
Означает - неба не до'был.
Озвуча'ест - небо убил
Тем, что нёбом наговорил.

Начинается с ноты до
То, что далее нагородил.

Запевается нота да.
Забывается нота нет.
Просветляется нота свет.
Так откуда моя зевота?

Как скабрезная эпиграмма
Посреди божественной гаммы.

А из рода в род - как в любви.
Изо рта да в рот - как язык,
Поцелуем чтобы проник.
Повтори, что мы не ревнуем,

Ни к обличию наших тел.
Ни к двуличию наших дел.





























Что до любви людей (она не для людей),
То совершенства нет (а это бред).
Не проливая кровь, и я люблю любовь.
Не воскресая вновь, и я не умираю.

Я знаю всё о том, чего не знаю.

Не так я в тонком мире проживаю,
Как наяву живу - не на плаву,
А с головой совсем (дружить зачем?)
Нырнуть бы мне (и космоса вдохнуть).

Владея всем, я главное теряю.

Не так я в тонком мире проживаю,
Чтобы любви достичь (какая дичь!)
И воплотить во плоть (младенчиком вопить).
Но так ли знание моё я понимаю?

Не воскресая вновь, опять люблю любовь.













p. s. Каждый, кто перестает учиться - стареет, неважно в 20 или 80 лет. А любой другой, кто продолжает учиться - остается молодым.












Космическая смесь.
Как будто кармы спесь.
Желание прорасти из грязи в князи
В комические вляпавшись скитания.

Весьма потешно, если разобраться.

Космическая смесь.
Не надо притворяться.
Ведь здесь и грязь, и чистый абсолют.
Желаемое здесь приобретут,

Какую карму кто бы не жалел.

Космическая спесь!
А мне смешно.
Поскольку я грешно не пожелал
Даже мизинец сердца приложить,

Чтоб хоровод светил возобновить.

Перерастая из звезды в Луну.
А далее, как Гелиос, пылать.
Довольно было знать, что я служу
Не миражу, а точкой поворота.

Чтоб из болота делать глубину.




























Мизинцем сердца надавил
На дольку пульса моих жил.
И вот уже во мне нисколько
Того, что плавится в огне.

В воде способно утонуть.
Теперь я только - как-нибудь.

Теперь я - попросту никак.
И словно бы Иван-дурак.
И только чудом на печи
И головою на плечах не все мечи я отражаю.

Одну лишь душу обнажаю,
Не увлекая в глубину.

Против течения реки лишь обнажённые легки.
Мне дольку сердца - не с руки.
Мизинцем сердца надавлю.
Сияние вокруг продлю.















P. S. Жизнь не говорит ничего, она всё показывает.

                Ричард Бах








                М. К.

Забыться и влюбиться, и забиться
Как сердце! И за рёбрами склониться,
Словно трава под влажною косой.
И вот по сердцу я иду босой.

Ступни мочу кровавою росой.

Казалось бы, обычный сенокос.
Казалось бы, есть сердце у берёз.
Казалось бы, есть сердце у травы.
Такая малость, сердце головы,

Не обещает о любви размыслить.

Лучами достаётся солнцу брызнуть.
А чтоб не кровью сердца, то и стиснуть,
Попридержать! И по траве бежать,
Как кровяное тельце, что в крови

Среди других телец всё о любви

Не может промолчать.
Но лишь тогда узнать,
Когда я полюблю без укоризны.
А полностью и всею моей жизнью.



















                М. К.

Знание - это не цель, а орудие.
Лобзание - это не цель, а соблудие.
А мы с тобой всё ещё люди.
А мы с тобой всё ещё судим

Мир этот лишь по себе.

Наше с тобою солюдие -
Наше с тобой человечество!
Краткое наше отечество -
Только пока ещё люди.

Я не могу рассказать,

Сколько потом переменится.
То, что даётся трудом -
Тоже всего лишь орудие!
То, что мы всё ещё люди -

Тоже всего лишь орудие!

Разве что солнце не сдвинется.
Разве что сердце не ленится.












P. S. Мой родной! Завтра или послезавтра спрошу вас, что в точности вам приснилось во втором часу ночи! Мне приснилось, что вы умерли.

                Цветаева