Таврийской ночью на балконе...

С видом на море


Татар и Тартара гортанней,
пылает охра берегов.
А плечи полночи - желанней
благоволения богов.

Таврийской ночью на балконе
крепчает красное вино.
Сипит пластинка в патефоне,
жужжит судьбы веретено.

Воркует Клава ли Шульженко
иль округляет зычно рот
в правах богатых пораженка
Русланова полков и рот? -

Поют. И на балконе снова
так молоды отец и мать!
Но не разнять мне губ для слова,
не дотянуться, чтоб обнять...

А лишь вдыхаю воздух чёрный,
во сне к перилам наклонясь,
и вижу с высоты дозорной
сквозь кипарис мелкоузорный
слоистых гор водобоязнь.

Удары волн и ласки пены
отломят от подножья шмат.
Но выше, вдоль речушки-вены,
на полном вдохе Ойкумены,
парит - полвека без измены -
в ночи белеющий фасад...
 
Родимые до вздрога лица. -
Она тонка и мощен он.
И снится дом с балконом.- Длится
догалилеева страница,
столпов парящих небылица -
балясины, слоны колонн.