***

это верно писал старина Вольтер,
что мужских рассуждений бездарный фарс
не стоял и рядом с разрезом глаз,
что надменно глядят на меня теперь,

или с мрамором этих точёных плеч,
и с изгибом мягким бордовых губ.
будь я трижды повешенный душегуб,
но, покуда размеренно Ваша речь

оставляет в рёбрах сквозной пролом,
я чаруюсь движеньями Ваших рук,
постигаю все таинства лженаук
и глотаю воздух горячим ртом.

Вы со смехом поддержите комераж,
обратите в меня свой осенний взгляд;
Ваш подъюбник — должно быть, бесстыдно — смят,
я — должно быть, невольно — Ваш верный паж.

Вы — свободных нравов, Вам бремя — честь:
ни во что не ставите ригоризм,
называете жизнь геометрией призм,
в Вас ужимок и колкостей — и не счесть,

только я, как мальчик, теряю покой
и бетонную крепость своих бравад,
стоит тронуть Ваших волос агат
и коснуться мраморной кожи рукой.

Вы — пристанище саспенсов и истом,
звук натянутой лучницей тетивы,
Вы — мой змей-искуситель, Вы
по углям танцуете босиком.

я отверг бы катарсис любых парадигм,
стал бы мир мой бренный безбожно мал —
только я увидел Вас и пропал,
погребённый под пеплом всех светских стигм.

Вам бы, право, меня растерзать, убить,
не посмел бы, право, быть с Вами груб,
если б мягкий изгиб Ваших винных губ
согласился однажды меня любить.