Священная эсхатология богочеловечности

 Священная эсхатология богочеловечности


 Посвящённые нынешнего времени -
песнопевцы священного таинства Божией любви,
провозвестники просветлённого жития -
Лев Котюков:

      “За дорогой в никуда”

“Истинное стихотворение –
это открытая могила поэта”

“Не призванных, а избранных навек, –
Ведут в пустынях дивные светила…
Я, может быть, пропал, как человек,
И жизнь моя – забытая могила”

Метафизика живых «надстрочий»:
Существа человеческие, призванные быть глашатаями Господних скрижалей на Земле, становятся путниками во «пустынных просторах» человечьего невежения, где небрежение живой бытийственностью обращается бессчётными «песчинками» закостеневших душ.
Величественная мистерия «ангельских светил духа» обращается путеводными правилами провозвестника осознанного жития, растворяя мирскии тяжестности «пустынной пыли забвенности» во священной отрешённости «попрания смерти «могилою» иллюзорных самоотождествлённостей со плотию временности»...
Великое пророчество призвано избранностью боговдохновенных дорог литургии богочеловечности... богоизбранность вершится во оконечной эсхатологии пробуждённой души во Небесной отчизне...

“Но я иду в песчаной, колкой тьме,
И впереди погибшие собратья.
И жизнь моя, как нелюбовь, во мне, –
Уже раскрыла пустоте объятья”

Метафизика живых «надстрочий»:
Призванная во пророческий путь пробуждённая душа человечья, ведомая священной силою Божией любви, явственно сознаёт пустотность «обезлюбленного» мироздания... ибо вне со-возлюбленности Творца и творенья — нет ни сущностности, ни существования никакой яви...

Великая любовь творит и движет светилами и планетами, ваяет «песчинки» и души... великая любовь выше иллюзий, ибо она — волит творенье и благодаренно наслаждает явленную тварность, до высших октав преблаженного жития прозревших Божию истинность «образов и подобий»...

“И я, почти что, в пустоте исчез,
Вот-вот моя дорога оборвётся…
И грозное молчание Небес
На голос мой, увы, не отзовётся”

Метафизика живых «надстрочий»:
Отстранённая трансцендентность Творца оказывается  «диалогом» с Истоком, обращающимся «неделимым» единосущим божественным сознанием внутри себя...
Великая «тишина» нисходит во пробуждённую благодатию Божией душу...
все «дороги» земли восходят во Царствие Божие «внутри себя»...

“Как горестно исчезнуть навсегда!..
Но слышу вдруг: «Отринь свои тревоги!
Закончилась дорога в никуда?
И хорошо… Похуже есть дороги…»”

Метафизика живых «надстрочий»:
Храмовы октавы земной психоличностной телесности смягчают тревожные «обертона» пред ангельским гласом духовного самосознания... страх потери временной оболочки обращается величественным симфонизмом живой вселенной — временность «теряет своё жало» во просветлённой душе...

“И я иду в песчаной, гулкой тьме,
Над мёртвою водой без отраженья…
И вне любви нет ничего во мне,
И в повторенье суть неповторенья”

Метафизика живых «надстрочий»:
Богоприкосновенная душа постигает иллюзорность «воздушных одежд» «вод» временности, мёртвых вне священной литургии со-возлюбления... величественный свет Божией любви дарует существование и смысл временности, и «перекрестие горниего и дольниего» возгорается живой «надвременной нынешнестью» экзистенциально-временного «чудодейства» вечного Истока...

“И тихо тает пустота, как снег,
И позади открытая могила…
Не призванных, а избранных навек, –
Ведут в пустынях дивные светила…”

Метафизика живых «надстрочий»:
Величественный симфонизм живого духа обуяет просветлевшую душу - «попирается смертию смерть», «призванность» обращается вечным «избранным» светом, временность восходит в духотворённую вечность...
Великий праздник блаженной души звучит беззвучными колоколами «надвремености», свет предвечной мудрости более «не слепит глаза» во продолжающемся предначертанное время земном житии во провозвестии...

 Вочеловеченный «образ и подобие» сияет  превышней «эсхатологией» богочеловечности...

                . . .