Юность

Солнечный день  сменяется тучками,
По тихому качаются массивные верхи,
Настигает тень, накрывая улочки,
Люди спешат домой с прогулочки,
А она сидит, смотрит в окно через очки.

Летний день ей был не по нраву,
Она сидела дома пока жара,
И на лень свою не найдя управу,
Пол выходного проспала.
Ну тут уж дескать по праву
Заботами терзалась голова.

И вот настало облечение,
Чуть менее десяти минут,
Хватило чтоб сковать в хомут,
Без вариантов прояснения,
Весь купол неба, в грязь в мазут.

Огромный монстр по домам 
Лапищами по крышам шагает,   
Трещат опоры все по швам,
Рев стёкла в окнах сотрясает!

Ужас. Бардак. Хаос. Страх.

Ветер пакеты с пылью поднимает,
Мусорные баки лежат на боках,
Листья ламбаду танцуют в садах,
И горизонт вспышками моргает.

Конец веселью, торжеству,
Конец жаре как божеству,
Наконец-то на рубеже часа,
На лице ее улыбка стала шире,
Вот сейчас она пейзажем восхищалась,
Опять же сидя у окна в квартире.

Но ей было мало, острых ощущений,
Требовала больше божьих отторжений,
— Ну давай родимая, разъярись сильней,
Собери все тучи, ужасни людей,
Освежите ливни город наш гнилой,
И омойте улицы пресной водой.

Она ликует, смеётся она снова,
Радостно так что аж в глазах все вертится,
Надеется она что также жизнь изменится,
Столь резко как сменилась тишина,
Но правда в это слабо верится.
Что ж за змеи на ее сердце греются,
Раз тьму такую полюбить смогла?

Мать, всегда узнает плачь детей,
Природа вдруг прислушивается к ней

— Не печалься дитя, ты не одинока,
Я создала тебя чистейшей без намёков, 
Я создала такими всех людей,
Злодеями становятся не волею моей,
Они порождаются из собственных пороков,
Не правильно понимая моих уроков,
Они совращают суть моих идей.

Моя капризница, не думай раз вокруг разруха, беготня,
Я сдаюсь, не в силах удерживая
вожжи,
Вся это суматоха часть меня,
Я бывает гневаюсь, грущу бывает тоже,
Поэтому мне нет чего-то иль кого-то дороже,
И нет на свете мне любимее тебя!

Я целый месяц дарила многим,
Солнечный свет, тепло, уют,
Чтоб не был  всякий одиноким,
Я слушаю что сердца поют.

И вот я для тебя теперь бушую,
Чернилами я холст малюю,
Печали наши там рисую,
И так бывает, зачастую,
Что многие нас  не поймут.

Ментальный голос природы в голове
Затих,
Ей не нужен был ни от нашей героини ответ, ни от других,
Она была услышана, по крайней мере ею,
И если обижена, опять же вместе с нею.
 
Но нет, само внимания матери нужнее,
Порой оно всего важнее,  особенно в
момент,
Когда на душе становится влажнее,
Хоть и осадков там давненько нет.

И тут наша развеселая дива,
Увидела вдали под елью сизой,
Трясущегося от холода котёнка,
Будто кто-то выбросил ребёнка,
На растерзание судьбе не милой,
Где выжить можно толко силой,
И точно не малышу в пеленках.

Сумбурно переплелись эмоции и слёзы,
Он там совсем один, где царит дождь и сверкают грозы,
И вдруг все поняла, кусаются вопросы,
Да что же я наделала?!
Да как же я могла?!
Ответственность вдруг стала угрозой,
Дополняя кризис подросткового возраста,
Она с этим жить бы не смогла,
И выбежала на улицу, откинув грезы.


По лужам, по грязи, вдоль тротуара,
Она бежала не жалея ног,
Она до каждой нитки промокала,
Но время поджимало срок.

Ветер прошивал ее насквозь,
Мир будто дразнился ее отвагой,
И все в глазах сильнее сотрясалось,
Будто весь день она заливалась брагой.

И впереди неё откуда не пойми,
Возникли громадные лужи и ручьи,
Не промокши не пройти пути,
Да черт бы с ними, нужно  идти!

Вот совсем уж рядом, через дорогу,
Виднеется та ель, у которой с боку,
Лежит малыш,
Который вероятно еле дышит, еле слышит, еле жив.


Собравшись с силами она ступила на дорогу,
В луже ноги ушли под воду уж по колено,
Она пробирается вперёд , не зная броду,
Но на пол пути вдруг оцепенела,
Поближе рассмотрев то тело.


Кота то там вовсе нет,
Какой-то смятый старенький пакет,
Потрёпанный плюшевый мишка,
И почерневшая ёлочная шишка.

Глаза  ее обманули  снова,
Опять видят не то что в самом деле,
Облегчения вновь химией заиграли в теле,
Подумала какая же я  дура,
Пойду обратно погреюсь в тёпленькой пастели.

Шаг в лево, шаг вправо – ерунда,
Но к роковому исходу может привести,
Наше героиня наискось пошла,
Чтобы путь свой немного сократить.

И вдруг резко гробовая тишина,
Она вдруг с головой в болотной жиже,
Она не дышит, под ногами нет дна,
Она визжит, но кто тут уж услышит?


Борясь за свою жизнь, в бурлящей ртути,
Она цеплялась кончиками пальцев
За какие то уступы, железные штуки,
Но тот час сразу же срывалась.

И все казалось, нет спасения,
Все стены склизкие, за них не ухватиться,
Вода уносит ее в тоннель забвения,
Оттуда точно никто не сможет возвратится.



Кто видел ту девчонку дайте знать,
Поднимем над ее могилкой кружки,
Помянем, она нам всем была родная,
Как сестра, как мать,


Кто-то спросит где ее могилку отыскать?
 
Да как сказать…?
Кота то там точно нет,
Какой-то смятый старенький пакет,
Потрёпанный плюшевый мишка,
И почерневшая ёлочная шишка.

Прощай моя юность. Покойся с миром и отправляйся на тот свет!



А что могу сказать  я про себя?
Я не сдаюсь, не в силах удерживая
вожжи,
Вся это суматоха часть меня,
Я бывает гневаюсь, грущу бывает тоже,
Поэтому мне нет чего-то иль кого-то дороже,
И нет на свете мне любимее себя,

Того себя, чтобы был когда-то помоложе.