Джордж Сантаяна. Сонеты 1-50

          Сонет I               

Элизиум я на земле искал –
Алтарь земли, эфира и морей,
Где музыка молитвою людей
Была и разум славил ритуал.
Выс;ты скорбный дух мой обживал,
Где бог делился жизнию своей
Со смертными во имя их же дней
И ранами им св;ты предрекал.   
Хотя и пригвождённые к доске, 
Прекрасны руки. Истину обнять
Хочу, но грешен, – глаз мне не поднять.
С Голгофы я пришёл к тебе в тоске,
За исцелением, Мария-мать,
Водой и солнцем на твоём песке. 

 


          Сонет II             

Был медленным и долгим мой маршрут:   
С прощаньем богомольной старины,
С тропинками свободной кривизны,
С дорожными вопросами минут;
И ветви по пути то там, то тут               
Дарили мне приветы тишины
В предчувствии и лета, и весны,
Зелёный создавая свой уют.
Но иногда вдруг сумерки сгущались
И песни сердца тихо прекращались,
Клонилась в сон, усталости полна,
Глава, и неизбежно приключалась   
Печаль, которая не прекращалась
И проникала в лабиринты сна.

 

          Сонет III               

О мир, ты поставщик не лучших мет!
Кто мудрость ведал, тот не всё познал.
Закрой глаза, чтоб дух твой заиграл, – 
И мудрость сердцу передаст лорнет.
Колумб без карт привычных Новый свет
По звёздной вере ночью отыскал.
Своей душе он только доверял, – 
И в этом был искусства весь секрет.
А знание есть факел, дымный знак,
Который освещает новых вех               
Пути сквозь все мистерии помех.
Так пусть же веры свет нисходит так,
Чтоб освещался этот путь для всех,
Божественно являя всякий шаг.

 

           Сонет IV       

Хотелось бы в веках тех обитать,
В которых радость делит взрослость дел
С печалью детской и любой предел
Всего себя цветам готов отдать;
Когда б любить, молиться и мечтать
Мог, улучшая собственный удел,
И нарушать уклад бы не умел, –
Тогда б и смерть могла подолгу ждать. 
Сейчас нам на руинах почивать
Осталось, и разрушен тот редут. 
Не спетых вакханалий не слыхать,
И пляски в храм небесный не ведут.
С небес надежде нас не услаждать,
И нашей боли не найти приют. 

 

          Сонет V    

Сегодня cнилось то же, что вчера.               
Одной загадкой разум истощён:
Из жизней двух – которая не сон,
Какая – быль, какая – сна игра.
Проснувшись, ощущаю, что пора
Пришла видений и, заворожён, 
Внимаю их движениям сквозь фон
Туда, где океанские ветра.
Но и без сновидений знаю я,
Что пробужденье – продолженье сна.
A смертным остаётся лишь внимать
И небесам, и сполохам огня.
Вот всё, что удалось во тьме узнать:
Явь – это сон, бессильный явь понять.

 

         Сонет VI               
 
Люби не так, как любит себялюб,      
Чьи мысли в хороводах из утех,
Пусть даже в добром окруженьи тех,
Кто возвращает все движенья губ.
Всегда он лишь себе безмерно люб
И своему расположенью вех. 
Люби и без надежды на успех,
Как искренний и тихий жизнелюб.
Люби без формы вечный абсолют – 
Великолепья чистый золотник,
Всех призм на свете мыслящий тайник,
Твоей души вместилище минут.
С ним вспыхнет и исчезнет твой родник,
Лишь мудрости оставив яркий миг.

 

          Сонет VII               

Хотелось бы забыть, что я есть я, 
Освободиться от своих оков
И наводящих грусть обидных слов.
Меня печалит часто жизнь моя.
Зиждитель, Дух, Единство Бытия, 
Да если б в облаках был мой альков,   
То и тогда Тобой среди мальков
Пленён навеки был бы сирый я.               
Безмолвен зверь, его добычлив ум,
К чужим страданьям безразличен он,
И ангел, благолепный легкодум,
Не ведает, что он венчает трон,
Но смертный проклят наважденьем дум
И осуждён на сердца вечный стон.

 

          Сонет VIII

О Дух мирских беспомощных мучений,       
Ты очищаешь душу до основ,               
Страданья искупаешь всех миров,
Камней и звёзд, и светопреставлений.
Великий в каждом из любых явлений, 
Смиритель, Повелитель, Богослов 
В любви и в осторожных явях снов.
Зиждитель всех небесных укреплений,
Мою наполни чашу. Жуть и мёд –            
Я всё приму из справедливых рук,            
И суть моя урок любви поймёт.
Я докажу, что я не близорук.
Не отвергай молитв моих извод.            
Алтарь твой освещает мой приход.

 
        Сонет IX

Не торопись. Дух сделает всё сам
И хлам с дороги мира уберёт.
Хотя и чёрен весь водоворот, 
Но он не угрожает небесам.
Конец мирским уж близок миражам,
И жизнь не просчитаешь наперёд. 
И твоего креста придёт черёд,
И явит бог себя всем существам.
Но не спеши. Ещё не позвала
Тебя к себе превечная пора, – 
Ещё активны наши флюгера,
Судьба пока не всё тебе дала.
И как бы ни сложились вечера,
Твой сон ещё продлится до утра.

 

           Сонет X

Имею ль право по земле ходить,
Столь терпеливой на своём пути;
Главу склоня, безропотно идти
К Тому, кто наделяет правом жить?
Плачь, жалость, чтоб пуст;ты освежить,
Взрыхлить мне грудь, раскаянье свести
На нет – и тайну жизни обрести,
И часто без причины не грустить.
Не может быть, чтоб только для меня
Был свет и необъятность божьих дел,
И всё, в чём проиграл и преуспел
При бесконечных сменах ночи-дня. 
В чём смысл бытия, и где предел
Божественного света и огня?   

               

         Сонет XI   

Не думай, видя хлопоты мои               
В подлунной яви праведной тщеты,
Что тем грешу я против простоты               
И праведность лишил своей любви.
Не чту пустую святость. Посмотри – 
Её кресты внутри полупусты,
И не золототканны те посты,
Где есть уже священства фонари.
Иные рождены, чтоб лучше стать               
Чрез покаянье, боль и муки их;               
Другие – славу века укреплять,          
Тем заслужив награды от других.               
Задумчивым – в сомненьях пребывать   
В миру печалей. Я один из них.            

      

         Сонет XII

Поболее потоки есть чем тот, 
Который воду в озеро всё льёт.
Весь смысл времён божественных чистот
Возвышенных часов теченье пьёт.
И в будущем рождений виден ход 
Огромных битв, где силы всех природ
Срамят любых воображений плод, 
И демоны длят общий хоровод.
Но ты, речушка в русле всех низин,
От века сторонишься суеты,
И горы все, с подножий до вершин, 
Баюкают шелка твоих глубин,   
И Феба с неподвластной высоты,               
Благоволит местам твоих слабин.

 

         Сонет XIII

Прекрасны без надежд и без забот   
Все лабиринты жизни на пути,   
Которые так нелегко пройти,
Хотя бы все печали и не в счёт.
Как ухватить без видимых хлопот 
Волшебный луч в округлости горсти?
Мольба откуда больше, чем ломти,
Отпущенные небом в наш приход?
Прощай же, бремя! В этой западне
Моё отчаянье уже на дне.
Пойду теперь куда глаза глядят.
Другому нынче лавры, но не мне.
Мою «корону» разбирает смех, – 
Она хохочет надо мной при всех.

 
        Сонет XIV             

Что хаос бы ни делал, всё темня,
Ему в мой мир проникнуть не дано.
моём раю всё собрано в одно
Внутри невозмутимого меня.
В своих владеньях свой покой храня,
Не внемлю небесам, – им всё равно,
Хоть Эросом всё и освящено, 
И Хронос пал при ярком свете дня. 
Не внемлю суете, хотя бы ночь
Все божества направила сюда:               
Тщеты никак мне не видна узда.
Прикрою веки. Всё отрину прочь.               
В меня ей не проникнуть никогда.
Снежинок танцу – вихри не беда.

               

           Сонет XV     

Стена, стена, вдоль всех лазурных сфер,
Ограда безутешности холмов!
Дай мне один из горных ручейков,
Чтоб слышать голос вод я мог без мер.
И не броди здесь, смертный маловер,
С недугами своих первооснов.
Заполнен дымом битвы всякий ров.
Пусть Солнца свет не знает полумер.
Душе любви здесь искренность дана, 
И непритворен здешний пиетет,
Когда на всём божественности след.
Природы суть ведь не воинственна,
Приливов и отливов тих привет
В любые человечьи времена.

 

          Сонет XVI               

Красавиц сонм ведёт свой хоровод, 
Надеясь на любезный мой привет.
Тому, кто обречён, спасенья нет,
И нет ни у кого любовных льгот.
Дриад прехитрых взглядов перелёт
Дал мне понять: от Эроса вендетт 
Леченья в мире не было и нет.
Любви смертелен сладкий приворот. 
Её приход волшебный не избыть. 
Ему молитвенник извечный дан. 
И над землёй звучит её тимпан.               
И боги повелели нам любить.
Явись сюда хотя бы и Диан,* – 
То и ему тех ран не излечить. 

______________________________

*Диан Кехт — бог врачевания 
 в ирландской мифологии

 

 

          Сонет XVII 

Однажды, направляемый судьбой,
Я против духа выступить посмел,
Но ночью в том никак не преуспел,
И утром прекращён был тот разбой.
Я раб. Луна и солнце надо мной
Не ведают совсем про мой удел, 
Любовью наполняя бездны дел – 
Без ненависти общемировой.
О красота, царица всех высот,
Причина жизни, вдохновений суть!
Принять поклоны наши не забудь.
Погибнем без твоих больших щедрот.
Дай полной грудью чудное вдохнуть
И помолиться у твоих ворот.

 


        Сонет XVIII               

Не поноси любовь, не осуждай
Божественное, – слипнутся глаза,         
Затем покажет добрая слеза
Как нелегка уму дорога в рай.
Любовь есть бог на вечные года
Творящий всё, что в жизни я искал.
Я и любил, я и любовь терял, –               
И снова находил её всегда.
Так верь же и отчаянье гони,
Не поддавайся ухищреньям зла.
Мой ангел возвращён в круги свои.
В восторгах упоенья – добела
Отмыты все страдания мои.

 

         Сонет XIX               

Над зубчатыми стенами бойниц
Богов златые в вышних купола,
Откуда правды светлые дела
Питают взгляды и бессмертье лиц.               
И в том раю следы всех небылиц
Из памяти, их радость вознесла
За окоёмы и пределы зла
И наслоенья облачных границ.
Так и живём под ангелов крылами,   
Как будто бы себе чужие сами,   
А жизнь других с любовью, будто нашей,   
Укрыта непроглядными веками.
Крас;ты меж другими полюсами
Виднее нам. Чудней они и краше. 

 

        Сонет XX

Идеи по горам пошли бродить,
Я ждал покоя, избегал сует 
И плёл венок колючкам всем во вред,
Чтоб им алтарь Мадонны ублажить.
О, научи хотя бы говорить
И дай глазам увидеть горний свет,
Чтоб жизнью стал всесильною обет
И смог в Твоей я вечности пребыть.
Душа в миру не странница давно,
Её источник близок и далёк.
Она – святого воздуха манок.
В дыхании весны её вино,
Взгляд Феба её лампе Аладдин,
И час её ночной ей господин.

 
 

         Сонет XXI

Среди любых весенних голосов
Что голос мой, исполненный желаний,
Что плач мой в хоре всех очарований 
Иль жалоба в присутствии богов?
О, поздняя любовь, о, крыльев зов,
Надежда губ и самобичеваний,
Зачем вдали от тщетных упований
Смеётесь над терпением рабов?
Молчу, но не молчат на ветках птицы,
Апрельский свой свершая хоровод.
Умру – и вознесётся мой черёд,
Как песня молодой ещё синицы.
Красавицы, мне лучше и не знать,
Зачем меня вам вышло потерять!

 
               

        Сонет XXII
 
Любовь вращает солнечные сферы,
Стремя свой бег в желанный абсолют,
И звёзды все туда её ведут,
Сквозь годы бесконечной новой эры.
Любовь, минуя всякие барьеры,
Цветочный солнцу создаёт уют,
И ей наград за это не дают,
И милости её всегда без меры.
Дыханье, что цветы так пробуждает,
Вселяя счастье, не спросясь Эреба,               
Зажгло мой свет, лишило дух тревоги;      
И та рука, что время направляет
И приковала Землю к трону Феба,
Душою правит на любви дороге.

 


           XXIII 

Любовь ли это, буйствуя в груди,
Так выжгла всё, что и спасенья нет,
Иль ангельского лика добрый свет,
Случайный, безответный, впереди?
Надежда ли с вопросом посреди   
Всех ран сердечных и людских клевет?
Или небесный медленный привет?
В безвестье разберись ещё, поди! 
Нет, это не любовь: есть хуже злак –
Желание любви! Она в пути! 
Тебе покоя больше не найти,
Душа моя, паломник мой! Итак,
Ночами бесконечно не грусти, –   
Твой дар ещё в пути к твоей горсти.

 

 
       Сонет XXIV               
 
Хотя невесте приготовил я
Хоромы, сад любви, колокола,
Цветы, премного личного тепла,               
Несчастлива при том душа моя.
Удушью бездны противостоя,
Живём, хоть поцелуям нет числа.
Пурга бесценный камень замела,
И обожанья мёрзнет колея.
Но почему? – О тайны бытия! –   
Ну что ещё? Ведь это выбор мой.
Ты счастлива, с тобою счастлив я, 
Но слышится в притворе лития,
В морских глубинах приглушённый вой,
Во взгляде – боль от стылого житья.   

 

         Сонет XXV

И на войне есть место для любви
И грех с весельем пляшут через раз,
И сплетни, снова презирая нас,
Не глядя, правят бал и на крови;
И сквозь надгробье, Бог благослови,
Трава восходит в ей известный час.
Так пусть же всё покроет счастья глас
И мирным станет бытие Земли.
Нам утро радость шлёт своим лучом      
И небо золотит, а темень – нет,               
И скорбь вопросов, с коими живём,         
Нам не даёт на всё прямой ответ,             
Пока не обнаружим впереди               
Отчаянье. Тщету всю – позади.               

 

               
         Сонет XXVI   

О, если б стон последний мог прорваться 
В безмерности невидимостей сфер,
Тогда благоволение без мер 
Господне и могло бы состояться.
Каким грехом заставил возмущаться
Я небо? Нарушением манер 
Любовных, мой порочащий вольер?
Тогда пусть к смерти дни мои стремятся.
Не ново всё. Беда постигла многих.   
И жизни пустота, и неуспех             
Разворотили грустности прорех,      
И многие погибли на дорогах.            
Так будь же, путь мой, краток в мерах строгих
Вдоль всех известных в этом мире вех.

               

               
         Сонет XXVII
                Соне               
Сон породил страдания ума.
Перед рассветом встану, помолюсь.
Дай силу, боже! – Ей и покорюсь,
И будет песня ангела слышна.
Его и буду слушать в ночь без сна,
Наполненную счастьем, и взовьюсь
Я в день грядущий, в нём и растворюсь,
И будет светом боль озарена.
И скажет мир, что почки распустились
На ветках в ожидании листков
И в откровенья прежние влюбились,
Терпенье проверяя белых снов.
И семя ждёт чтобы лучи пробились
К нему. Весна лишь явит суть основ. 

 
                Сонет XXVIII               

Из грязи розы чудные растут.               
Солёные глубины вод выносят               
Приветы пены, и туман проносит               
Себя сквозь вечный Веспера приют.               
Явленья грешные бывает вдруг зажгут
И ангельские звёзды... Медоносят   
Глаза твои и на лучах возносят
Сонет Петрарки к вечности минут:
«Отсюда пониманье дел любовных,
Что в поисках тебя и совершенства
Пути во всём находят для блаженства
И дух спрягают в правилах альковных.
Надеюсь на небесные священства,
Куда стремлюсь без помыслов греховных».

 

                Сонет XXIX               
 
Чем ты богат, меня бедней считая,               
И счастлив чем, печаль что разглядел
Мою? Уж так ли радостен удел
Твой на земле, под небом расцветая?
Я всё имею и благословляю
Завещанный мне предками надел. 
Других пределов я не разглядел.
Любви сильнее этой не желаю.
Поверья старины – насущный хлеб.
Благословляю всё, её ища.
Мой сердца стук к ней пламенно воздет.
Ликуют мысли, тело и душа.
Ушедших помню, источавших свет,
Средь их могил гуляя не спеша.

 

          Сонет ХХХ

Пускай сольются губы – и желанье
Болезнью станет для любимых глаз,
Кровь превращая в чувства всякий раз
И вызывая жаркое дыханье!
Небес к тебе прекрасны все посланья,               
И мудрости хватает в этот час.
За всё это люблю тебя сейчас.
Бери от жизни всё очарованье               
И противоположность не зови.
Снег сам во всё что нужно перейдёт
И избежит проклятья на крови.
Побудь богиней, сердце всё поймёт
И передаст в рассказе о любви
Всё миру в полюбовный свой черёд.

   
               
               
       Сонет XXXI 
 
Нет, не по соучастию в рожденье
Любовь я брата выбрал на земле,
И светом осветилось всё вo мне
Лишь по души и чести предъявленью.
Взаимная любовь – сердец свеченье 
Без доказательств в адовом огне.
Я без доплат в небес голубизне
Нашёл родное духу утешенье
И без усилий превратил декрет
О дружбе малых родственных планет 
В любовь без недомолвок и сует,
В которой есть переплетенья дум.
В моей молитве прав моих секрет
На братство, дружбу и единство сумм.

 


         Сонет XXXII               

Твоя любая, в сущности, гроза
меня никак не сможет поразить, – 
Весь мир беду поможет отвратить,
Молитвы мне помогут, oбраза.
Но если я любимые глаза
Увижу в злости, – худшему не быть.
Придётся мне Фортуну вновь просить
И уповать. Любовь не помнит зла.
Я беден в этой жизни, но не в той,
Где дух с любовью за меня горой.
Сейчас я грустен, но не навсегда.
Моею будь в живой и в мёртвый час.
Ведь ничего не разделяет нас,
Но только преходящая молва.

               

        Сонет XXXIII

Любовь всегда отчаяньем жива.
Я болей был твоих учеником.
Надменную, не упрекну ни в чём,
Тебе все благодарности слова.
Да! Гордая печаль, молитва – да! – 
Учила красоту твою и дом.
Невидима, присутствуешь кругом,
Жива в груди и мыслях навсегда.
Хотя и неживой тебя зовут
И прочат не увидеть мне тебя, 
Твои фиалки все вокруг цветут,
И аромат их весь внутри меня,
И пеплы роз твоих меня здесь жгут. 
Люблю одну тебя, любовь моя!   

 

 
        Сонет XXXIV
               
Хотя судьба не всем благоволит,               
Мы все в её невидимых руках.
Твоею красотой на алтарях
Любви светильник жертвенно горит.
Но сила первородных звезд царит,
Хоть рождена на разных цветниках
И разной веры крови маяках, 
И разное в войне и в мире зрит.
Твоё сиянье всё и разделило,
Ему помог поклонников прибой,
И доброта твоя шутила мило
И над любовью, и над пустотой.
Так боги в нарочитом представленье
Смешали счастье, радость и мученье.

 

                Сонет XXXV
 
В небытие раздельно все уйдут,
Я – где-нибудь в испанской полумгле,
В безрадостном, безлиственном тепле – 
Уныния меня везде найдут. 
А ты – бедняжка! – свой найдёшь приют
Среди своих, на северной земле,
В тумане растворишься и в золе,
Болиголовы мрак твой изопьют.
Пусть кавалер и лучший имярек,
Лежит в могиле, где его любовь.
А нас разделит море пусть навек, – 
И ничего не повторится вновь.
Давно наш в небесах любви ковчег, 
И не вернётся в землю наша кровь.

 

 
         Сонет XXXVI

Мы были вместе, думал рассказать,
Как истекает кровью грудь моя
Стихи читал тебе весь вечер я, 
И чудо божье жаждал осязать.
Читал о том, как хочется летать
Душе, рай с адом вовсе не деля.
Ты молвила, мне сердце веселя:
«Прекрасно пишешь, если хочешь знать».
Но если б на коленях я сказал
Всё то же, – вызвал бы гонений шквал
Твоих обычных в каждом новом дне:
«Стыдись так ставить всякий раз вопрос!» – 
И острый меч пронзил бы всё насквозь
Во мне и кровь оставил на тебе.

               


         Сонет XXXVII               
 
Сейчас я тих, и ты всего не знаешь.
Открой глаза. На строки посмотри
На эти. В небеса потом взгляни, –
Меня летящим в облаке признаешь,
Ты боль сама мне часто причиняешь.
А мне с тобою мило искони.
Так божью волю лучше уясни, –
Узнаешь, что сама же учиняешь.
Я справедлив, как справедлива ты. 
Возможно, нам пора разъединиться? – 
Настолько не прочны уже мечты.
Мы не нарушим этим суеты,
В Эдеме и не вздумают сердиться,
И только с эхом будем мы на «ты».

 

               
        Сонет XXXVIII    

Не для меня, но, боже, для тебя               
Её глава и этот ореол,
И это совершенство, и глагол,
И эти светы мягкие, скользя,
Плывут сквозь восхищённого меня
И мир, что от тебя произошёл.
Когда с меня потребуют обол,
Пусть музыка её звучит, пьяня. 
В ней вера и светла, и глубока
Во всём, что и в душе, и наяву.
Течёт любви могучая река,
И я склоняюсь к ней и тем живу.
И ангела задумчивость легка: 
«Как благодатен ты на сем пиру!» 

 


         Сонет XXXIX
 
Любви секретов нам не лицезреть,
И ангел стережёт их не для всех.
Пусть знатоки дадут меня в ней сжечь,
Хотя бы для своих мирских утех.
Когда придётся завистям сгореть
И неудача выйдет в неуспех,
Узн;ют все расположенья вех
И тоже захотят так умереть.
Любовь я зацелую, мёртв иль жив,
Её миндальный абрис милых глаз,
И в рай войду под сенью вечных ив,
И в тайники, где свет и божий глас,
Где будто целовал среди олив
Священный хлеб, Иисуса ощутив.

 

          Сонет XL 

Моя любовь уйдёт в страницы книг.
Она возьмёт с собою память лет,
Свеченье глаз любимой и обет
И тяжесть обновит моих вериг.
Изобразит художник-озорник
Разлёт её бровей и губ секрет               
И разместит единственный портрет
Там, где его хранится золотник.
Но даже и не думай, чародей,
Улучшить красоту её тех дней
Или мой стих хоть как-то исказить,
Или представить, кто любил её.
Она одна – сокровище моё.
Весь мир не смог бы так её любить.

 

               
         Сонет XLI               

Не зная, где ты та, а где не та,
Совет дают иные, – не любя,
Иным, – а мне сам Бог послал тебя
Пред образом превечного Христа.
И лучше, чем художника цвет;, 
Любовь вручила правду, не тая,
Твою мне, ненаглядная моя,
И образ твой – моей любви врата.
А чтоб не потешались надо мной
И не считали, что я сам не свой
И чувствами без меры перегрет,
Я здесь же размещаю образ твой,
Чтоб повторяли люди, как обет, – 
Красы тебе подобной в мире нет.

 


         Сонет XLII               
 

Когда же скипетр выпадет из рук
Безвестного царя, то власть падёт:
Интриги, козни, воровской народ –
Взойдут на тёмный, непотребный круг.
Но принц младой появится не вдруг 
И новое правленье заведёт,
Исчезнет незаконного черёд,
Готовившего царству много мук.
Жил в светлом ожидании тебя
И мой излишний в этой жизни груз,
И твой приход уведомил меня
О новой эре столь желанных уз. 
Услышав горн любви на склоне дня,
Я полетел в обитель славных муз.

 

 
        Сонет XLIII         
               
Во взоре – откровение богов,
Дианы сила в девственной руке
Твоей повелевает, как в силке,
Поклонников твоих лишая снов.
Да, боги здесь, средь наших куполов – 
Увидеть бы их души хоть в строке.
Они во мне и в каждом лепестке
Приветствуют нехитрый мой улов.
В начале добрых ангельских путей               
И ты была во власти их владений               
И всевозможных трепетных затей.               
Когда же вдруг приходишь для страстей,   
Небесный свет и новизна прочтений
Внимают звукам музыки моей.

               

               
        Сонет XLIV

Восходы и заходы – для тебя! – 
Всех солнц на горизонтах всей земли.
Моя душа, подельница любви,
Вибрирует, одну тебя любя.
Гирлянды рос на праздниках лесных
И незабудки на больших лугах,
И влага на невиданных цветах, –
Всё для тебя, и только ты для них.
И для тебя я с радостью пашу
Ту ниву, коей чувства приношу.
Твой мёд печалей хлеб благословляет,
И с губ твоих, и с сердца позолот
Я пью всё той же дивной веры мёд.
Твой абрис небесам всегда внимает.
 

 

          Сонет XLV 
 
Цвет мира, ясный ангел, милый друг!   
Не смел я о любви твоей мечтать,
И небеса не смел я вопрошать
О ней, и сонмы звёзд – небесных слуг.
Пройдя сквозь неизвестность и испуг,
Достаточно, чтоб дух мог пребывать
В добре и от него чтоб не отнять
Его не смог и час тяжёлых мук.   
Любой паломник сам сойдёт с пути,
Улицезрев распятого Христа,
И выдохнет от одиночества
Лишь «AVE» c умоляющим – прости, 
И будет повторять и думать вновь
Пред образом твоим: Бог есть любовь.

 

        Сонет XLVI

Когда закончен урожайный год
И все амбары полнятся зерном,
Спрошу себя зернодушистым днём –
Чем встретит зиму этот обмолот?
Да тем, что здесь любовь моя живёт,
И я люблю тебя в краю родном.
Иное – чепуха в мозгу шальном.
Твой образ чист. В лучах твоих красот
Я внутреннюю радость осознал.
Безмерно осчастливил он меня!
Я в жизни лучшей истины не знал!
И вера, чистоту любви храня,
В тебе узрела жар всего огня,
Весь мир моей любовью полоня.
 

 

         Сонет XLVII
 
Нет имени тебе, но если бы и было,   
Ни для кого оно, но для меня,
И чудо-обольстительность твоя
твоей не составляет главной силы;   
И помышлений чудных твои дивы
Порхают, недостойное срамя,
Как только небольшая часть тебя,
Которая от Духа жизнь вкусила. 
И непередаваемая Ты,
Наполнившая мукою отчаянье,
Любовь, ты божья тень и тень мечты,
Единственной в Его солнцестоянье.
Склоняюсь, чуть дыша, и изумляюсь   
Любви. Одной ей только поклоняюсь.

 

 
       Сонет XLVIII   
 
Когда был при смерти Елены брат, 
Другой, бессмертный в круге бытия, 
Дал часть от своего бессмертия
Ему в виду его последних врат.
Им жить бы в окруженье балюстрад
С одним дыханьем общим – «ты и я»,
Но Зевс решил иначе, – и Земля   
Узнала звёздный их дуумвират.
Я сам не свой, твоею красотой
Пленённый и огнём в твоих глазах,
Живу твоею только чистотой.
Приди – и в наших добрых образах
Случится рай, и с милостью одной
Пойдём гореть с тобой на небесах.

 


       Сонет XLIX
 
После работы тело отдохнёт,
После поста разрешена еда,
А после жажды лучшая вода      
Всё утолит и тихо утечёт. 
В печалях – радости наперечёт 
Парят не надо мной и не всегда,
Но с музыкой, и это не беда, –   
В ней сладость вся твоя всегда живёт.
Тот, кто тебя создал, меня влюбил
В тебя. О Вседержитель, принеси 
Любовь туда, где я ещё не жил,
И снова долгий мир нам возвести.
Приди же, Хаос, и в своей горсти
Вихри миры. Я худшее избыл.

 


          Сонет L

Хоть смерть мои надежды поглотит 
И глиною забьёт желаний рот, 
Хоть «Славься!» хор с небес не пропоёт,
И за меня рассвет не постоит,
Но свет моей любви всегда горит, 
И я в своём прошедшем не банкрот, 
Огонь всемирный, мой солнцеворот,   
В моей груди и смерть ошеломит.
Сады ночами разве не в цвету? 
В моей печали радость – не твоя?
И разве не люблю я красоту,
Которой восхищается земля?
Выходит, злу не одолеть мечту:
Моя любовь – и в вечности моя.