Не зря

Не знаю даже я с чего начать
Души молебен падших грёз.
Скажи же как сдержать
Наплыв минорных сердцу слёз?
Скажи..., скажи ты друг безмолвный мой,
Скажи, не зря же миллионы наших же солдат
Шли...Как же так...В последний бой?
Да, Господи, какой же был обхват.

А руки слёз сдержать не могут
И кровь из ран от хлёстких  пуль,
И страх, тот самый страшный омут
Тянущий в никуда, ведущий в нуль.

А может м-мы..., мы следующие будем,
Когда настанет часа миг, когда и мы уйдём
Туда где нас забудут и мы забудем -
Любовь, свободу, родимый чернозём?
Лишь просто мне от сердца ты скажи -
Напрасно или же не зря,
Иль просто мы с тобою войны смиренной миражи?

* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Не зря..., не зря..., не зря....

И речь моя и так и неизменна,
И хоть дрожу я весь, но будет до тех пор,
Пока душа горит, пока она забвенна,
Чтоб был в глазах , на небе мирный взор.

Ведь вспомни Вяземский котёл -
Пол миллиона немыслимых потерь.
Кто бился до последнего, кто шёл,
Кто знал, что с нами  их не будет то теперь.

Представь, когда почти закончились патроны,
А гильз, снарядов больше нет,
А по тебе бомбят, бомбят Люфтваффе эшелоны,
И кажется надежды больше нет...
И танки с всех ведут обстрел,
А ты израненный лежишь, и некому помочь,
И на секунду шумный мир как будто опустел,
И гонит мысли все оттуда прочь
Сжимается кольцо, и следом смерть идёт.
Представь, я видел всё глазами.
В последний раз я видел, как отсчёт,
Товарищей, людей, наполненных бессилия слезами.

Последний..., как на вылет, раз.
И всё душа,  всё помнит.
Всё помнит столько разных фраз,
Настолько, что в тоску ночами гонит .

А как же те, кто там, в кольце остался?
В минуту смерти лишь мысль эта на уме.
Как тот боец, за Родину который смерти не боялся,
Погрязнуть мог во мгле?
Но верно ль их судьба была не зря,
Ведь те в руках сжимали смерть пока могли.
Всё до последнего издоха, покуда сердцем те горя,
От Родины чтоб не остались войной сожжённые угли.

А помнишь Сашу Пирогова,
Того мальчишку из-под Ржева.
Толь партизан , толи рабочий хлебзавода,
Помог что мне тогда вскарабкаться из плена
Но я то жив, а как же он:
Погиб..., погиб от фрица пулемёта,
Но я прожил своё, а он...
Да ничего он не видал,  лишь кроме вражего налёта
.
А помнишь наш отряд? Сербцова,
Погибший при подрыве мостовой?
А помнишь Зайцева, Захарченко, Лемцова,
Полёгшие в атаке первой - лобовой?
А вспомни Диму Заворного,
Как видел - сразу бросит в пот.
Когда во рву лежишь.., почти..,  ещё немного,
Но не достать под градом бьющих дот
К тебе уже бессильно тянущей руки,
И только на секунду слышна тишь ,
И тотчас над тобою металла скрежет танковой гусли,
Скребущий всё, чем дрожишь, что зришь.

...Скворцов, Небезин, Алеутов,

Денисенко, Кравец, Березин,

Равесин, Кромсин, Муртов,

Курчатов, Зосце, Куралезин,

Сергеев, Тухачёв, Слобоцкий,

Андреев, Яковлев, Резнов,

Демидов, Вознев, Стоцкий,

Ландау, Ушнинский, Капнов...

* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Не перечислишь полный список
Войной засыпанных сердец
И не прочтёшь ты всех записок
Небудь солдат, а толи чтец.
И скорбь, и боль, и "нет" -
Всё это видно в загнанных слезах.
А что же это слово "нет"?
А то что - всё не зря, горящее в глазах.

Поверь, мой друг, все эти люди
Отдали  жизнь свою не просто так,
Чтоб мы сидя под Франкфуртом в окопах,
В ста километров от Берлина,
Легли, забыв их всех отваг.

Не нам молиться надо, за то чтоб мы дошли,
А тем кто дома ждёт  нас каждый день.
И ради их и тех, кто нам собою путь прожгли
Пора рвануть в последний бой на полчищ сцен.
Пора и нам отдать всех нас,
Всех нас для мира жития.
Так если никогда, так только лишь сейчас.

В ладонях наших сущность бытия.

Ведь не для нас всё это , а ради тех, кто не рождён,
Ведь те не виноваты, что появилися на свет,
Чтоб не был он до дня последнего пленён,
Чтоб просто мог увидеть пламенный рассвет...,
Присесть на берег..., и посмотреть наверх на солнце
Зажмурившись, пустить слезу надежды и утрат,
Ту самую, которая в душе огнивом рвётся,
Как сердце каждого войною забранных солдат.


И верно ль там, в Берлине, кончится для нас глава.
Взойдёт я верю, давно..., давно ушедшая заря,
Что Рейхстага на стене солдат  прочтёт... мои слова:

"Не зря, мой друг, не зря".