Солнца раскалённая сковорода

   экспромты июля



Солнце – раскалённая сковорода... Скоро пойдёт вода, наверно к ночи.
Шквал ветра рвёт облака в клочья.
Мультяшная рыба плывёт за пустым крючком, он уже не далеко.
Каркает ворона,  смотрит бочком, сидя на айсберге -
подпрыгивает, машет крыльями и взлетает, когда он внезапно тает.
Бэрі бер – бірге!  Земля пустая...
Вдруг, из открывшегося круглого окна неба вываливается, как из тюбика паста -
огромная масса. Это мороженое! Боже мой! Какое спасение от наводнения,
в этот раз оно не удастся? Спасёт аэростат с рефрижератором, и очень радостный оператор в нём.
Мороженое против глобального потепления - оно лезет и лезет из дыры в исступлении,
наматываясь на айсберг и на ворону бочком, и на рыбу с крючком,
и на само солнце-сковороду... А я иду на блиц спрятаться - сегодня же пятница!
Пора писать стихов лабуду.
Всё остальное потом.

Меня на льдине  покатало,
так, что все рёбра поломал.
Вселенную решил начать сначала.
Какое горе - от ума!
Бежать от тягот против шквала,
трудней, чем против ветра петь.
В штиль буду начинать сначала
завет мой. Только бы успеть.

Вон разжигает Принц вулканы,
и баобабы в них палит,
чтоб заживали в сердце раны
тех, у кого оно болит.

На дно упали кит и слон
и баобаб столетний.
Остался только мегафон,
ещё айфон последний.

На шквал я сел сначала,
потом полез на штиль.
Волна меня с тобой качала
и солнца не горел фитиль.
Нам хорошо в стихах быть  вместе.
А вы стихии к нам не лезьте!

За бурелом – вот он, штиль!
Здесь спрячемся от шквала.
Теперь не выбраться почти
Из этого завала.

В моей душе сомнений нет,
от блицев закалённой.
когда  уже шипит омлет,
на нём лучок зелёный.

***

В самой гуще июльской жары
Стало грустно стихам ямы рыть.
Я бы лучше на дно сам упал –
Закопай меня, закопай!
Слышишь гул этих яблок в саду?
Скоро головы их упадут.
Так же я улечу в лунный свет -
От того что любви больше нет.
И тогда из стихов этих стай
Откопай меня, откопай!

***

Искрилось небо,
не хотело хмуриться
и простиралась
нежность белых птиц…
Как быстро на улице
всё постирали!
Крутятся мыслей ралли:
Не потеряли веру,
но  на пол метра взгляда
ресниц ограда.

Стали мишенью
птицы белые мои –
невероятно!
Мыслей круженье –
слепые белые рои
и крик невнятный.
Он  разорвал тишину
взрывом  молчанья
И ускользаю  ко дну
я в отчаянье.

***

Снег на голову прошлогодний
Падает, косит людей поголовно.
Но не сдадимся, мы перья распушим.
А победим - постреляем из пушек.


Ищут молнии мишени,
Шелестят дождём по крыше.
Будет правильным решенье -
Громоотвод поставить выше.


Сумрак ночи между звёзд
Нам Харон в ладье привёз.
Но, глядите, он же - голый!
Не получит он обола.


Белые птицы мои
лягут слоями в пирог.
В блёкло-пастельные дни
я без него занемог.
Чёрные птицы летят
в круглый мишени взгляд.

***

По струнам я иду меж башен
безбашенный совсем...
То эта, то другая краше.
и не найду на сем
пути приют, уже ль - до неба?
Мне журавли поют,
иль ангелы... и кличет Геба
из облака: - Кто тут?

***

Связь организмами  смелей,
когда сплетясь как пара змей,
и чешуёй блестя своей,
антропонимию искали.
Идиосинкразию мы
обуем в зимние пимы
и напоим свои умы
мы розой чёрною в бокале.

Была и каша в голове,
и,  ёшкин кот, Макар –
телят нашёл и Новый Свет.
На ус себе мотал.
Был Новый только третий сорт,
там воду на плетень
и дуют в тень наоборот…
Ну,  в общем - дребедень.

Кольцами слова летели
как дым от сигареты.
Неужели в самом деле –
баба моя это?

На маланьину свадьбу Мамай
прикатил даров целый трамвай.
А Иван восседал на печи
и вагон за ним вёз калачи.
И гуляли потом три ночи
киевляне и москвичи.

Превратили в ГМО
и царя Гороха.
А он бодрый - ничего,
выглядит не плохо.
Из  горошин сделал ядра -
выстрелят,  куда вам  надо.

Мы белые вороны,
но  котом учёным
были всесторонне
манерам обучёны.
Но нас в калашный ряд –
не пустят, говорят!