Две чаши весов

На просьбу матери он сказал, что в ближайшие дни заедет нас навестить. В этот момент во мне что-то надломилось, и я понял, что не хочу оказаться дома в эти полчаса вымоленного визита. Чаша весов, на которую ложились отрицательные эмоции от многолетнего общения, вдруг сдвинулась вниз от горизонтальной черты, определяющей зыбкое равновесие последних лет. Пришло ясное понимание того, что ты давно перестал быть авторитетом (что объяснимо), что тот флёр сыновнего уважения, на котором держались в последние годы ваши отношения, развеялся под тяжестью лёгких житейских мелочей. Любовь? Привязанность? Может быть… Многолетние, глубоко сидящие и не всегда справедливые обиды детства, культивируемые для оправдания постоянной «занятости» и редких визитов, переросли, в итоге, в некую отстранённость. Да, звонит, интересуясь здоровьем… Да, не забывает поздравить в «особые» дни, но благословенное ощущение собственного удовольствия при возможности «побаловать стариков», дающееся только Богом, так и не снизошло на его Душу. Конечно, не приведи Господь, будет сделано всё необходимое при тяжёлом заболевании – он же цивилизованный человек!

Раз придя, эта мысль уже не оставляла меня. Нет, это была не обида, ибо с давних пор, осознав бесплодность обид, я отучил себя обижаться. Именно так: ощущение напряжённости, при котором два воспитанных человека, когда-то бывшие близкими, вынуждены сохранять внешние атрибуты привязанности.

Пойду прогуляться, пусть они с матерью пообщаются. Надеюсь, это пройдёт, ведь я вырастил его и люблю.