Мутабор

А я пишу - бумага всё стерпит.
Что я знаю о вас, люди?
У меня искажение зрения:
Вижу одно лишь высокое.
А на низкое закрываю глаза и не соглашаюсь.
Нет, этого быть не должно.
Не должно быть.
Диссонанс, отдающий болью.
Закрываю глаза и вижу
Вершины, покрытые снегом,
Моря, покрытые пеной,
И равнины, что укрыты травою.
А под ними грязь, перегной,
Плевки, бычки, осколки и трупы
Тех, кто когда-то населял нашу землю.
И на этом всём вырастают цветы и вишни,
Абрикосы и яблоки,
Картофель и рис.
И по этому всему ходят люди
И сочиняют свои странные песни,
Пишут стихи, рисуют картины,
Открывают законы, сажают в тюрьмы,
Стремятся к свободе или комфорту,
К любви или независимости от неё,
Дышат прозрачным воздухом,
Окунаются в море,
Рубят деревья, потому что деревьям не убежать,
Строят клетки для тигров,
Что отловлены на фанеру,
И аквариумы для рыб и моллюсков,
Чтобы наблюдать, наблюдать, наблюдать.
Строят конвейеры для жратвы.
А потом всё снова уходит в землю.
Ну а где же дух? Сколько нужно ещё подпорок,
Чтобы чувствовать себя человеком?
Может, духу тесно
Среди подпорок и огородок?
Мы всё пишем и пишем. Терпи, бумага.
Мечемся в черепной коробке своего храма.
Если вот это вот тело - храм,
То каким же богам мы возносим молитву?
Бумага, терпи.
Может, когда-нибудь из неровных строчек,
Нанизанных на перо,
Сложится нежный узор,
Заклинание... Брат, напомни мне...
Мутабор?