Широкими мазками. Афган. Глава 2

Яша и Наджиб.

Майор Яша (назову его так) был для меня непререкаемым авторитетом. Всегда улыбчивое и приветливое лицо. Он из Бухары. Правоверный мусульманин. Невысокого росточка. На редких вечеринках классно выдавал танец Чарли Чаплина. И был на него необыкновенно похож.

Но главное достоинство Яши было в том, что он неожиданно любой разговор превращал в увлекательное путешествие во времени. Познания его были очень глубокими. Часто таких называют «ходячая энциклопедия». Для Яши это определение не подходит. Он необычайно мудрый. И на любую тему говорил с огромной любовью и наслаждением! Нет такого восточного языка, или наречия, которым бы не владел Яша. Смотрели «Что? Где? Когда?». Так вот они, по сравнению с Яшей, собрание фаршированных всезнаек. Обо всем. И ни о чем.

С этим удивительным майором Яшей мне выпало счастье служить пару лет в одном отделе. В управлении. Я был помощником начальника отдела. Занимался некоторыми вопросами организации боевой подготовки. А Яша, естественно, военный переводчик. У него свои специфические задачи были.
В те годы еще не было Президента Мохаммада Наджибуллы. Был Министр МВД ДРА (потом РА) Наджиб. И он частенько, по нескольку раз в год, наезжал к нам в гости. Встречался со слушателями, прилетавшими московскими широко ломпасными гусями. По части он перемещался без сопровождения советских кураторов. Рядом с ним неотступно ходили два под стать ему огромных молчаливых шкафа. Но с удивительно добрыми глазами. Это меня всегда удивляло. При встрече в коридоре штаба Наджиб всегда со всеми офицерами здоровался за руку.

Не знаю, конечно, что он за человек, но у меня он всегда вызывал уважение. Зная немного о его жизненном пути, для меня он был настоящий воин. И, честно говоря, когда я смотрел по телеку кадры, как над ним расправились, было ужасно больно.
А история такая. Очередной раз Наджиб прилетел к нам на курсы. В это время обстановка за речкой раскалилась до бела. Потом мы узнали, что он договаривался о досрочном выпуске офицеров. Из Москвы для встречи с Наджибом прилетел интересный гусь. Почему я о них так пренебрежительно? Сами поводы давали. Они в восточной ментальности, как правило, были как свинья в апельсинах. И при том абсолютно уверенные в своей непогрешимости и компетентности. Мы привыкли к этому. И просто молча кивали, снисходительно улыбались.
Но это гусь превзошел всех!

Отправились они (Наджиб с гусем) во время занятий в учебный корпус. Яша, естественно, при них переводчиком.
Яша мне немного рассказывал о порядках и правилах поведения военного переводчика. Должность не сахар. Можно на такое нарваться! Небо в клетку курортом покажется.
Это танец ламбада на лезвии пчака.
Забыл сказать. Гусь был из Политуправления войск. Ужасно болтлив. Короче, внебрачный сын Буратино по самые плечи. От макушки, конечно. Отвлекусь от темы. Сейчас вижу много таких ему подобных в руководстве Белоруссии. Они все даже лицом чем-то одинаковые.

Дальше со слов Яши.
Поднялись они всей делегацией на третий этаж корпуса. В начале коридора, как положено, их встретил дневальный. Афганец. На занятия они носили нашу полевую форму без погон.
Он подскочил навстречу Наджибу и доложил что-то на фарси. Генерал с ним приветливо поздоровался за руку. Что-то спросил. Тот улыбается, отвечает. Яша гусю переводит. Все как обычно.
Тут вмешался гусь.

Сначала невинно спросил, как дела, как здоровье, как семья, есть ли жена, дети. Паренек был молодой. Тараторил, улыбался. Яша переводил. Наджиб доволен. Его шкафы-церберы смотрели ровно, будто вообще никаких языков не понимают.
И тут гуся понесло!
- А хочешь, мы тебя пригласим в Москву, в Академию учиться. Женишься на русской девушке, родишь детей. А к этому времени Афганистан уже станет шестнадцатой республикой СССР.
За неточность перевода на таком уровне Яше однозначно грозил трибунал. Он и перевел слово в слово.

Со слов Яши, с Наджиба за секунду слетел загар, и он стал альбиносом. Большие глаза церберов заняли все пространство на лицах.
Молодой афганец, как и положено горячему южанину, все свои мысли превратил в сплошную эмоцию и выдал тираду длинной в слов 50. Из которых цензурно можно перевести только предлоги «В» и «НА». И, конечно, эти слова были не о любви к СССР. И не благодарность за щедрое предложение.
И вся толпа воткнула взгляды в Яшу в ожидании перевода на русский.
Я же говорил, что Яша – мудрец, поцелованный Аллахом. Он без паузы гневно выпалил в лицо гусю, что афганец приехал учиться, чтобы защищать родину. И у него нет времени отсиживаться в Москве, когда его страна страдает.

Гусь, тронутый таким приливом патриотизма, горячо пожал руку афганцу. Тот, обалдевший, смотрел то на Наджиба, то на Яшу. Наджиб вернул естественный цвет лица. Выдохнул. И с благодарностью кивал Яше.
И только Яша тихо прощался с майорскими погонами, свободой, и, главное, со своей безупречной репутацией лучшего военного переводчика.

Через 20 минут после этого происшествия Яша уже влетел ко мне в кабинет и позвал на наш любимый штабной балкон покурить. Полушепотом все рассказал. Голос дрожал. В глазах слезы.
Я сказал, чтобы не дрейфил. Там других русских, кроме гуся, не было. Никто не сдаст. Афганцы будут молчать как рыба. Тем более ты для них свой. Восточный. А тупой гусь – залетный дурак.
Так оно все и вышло.
Но ночью история получила продолжение. Неожиданное. И Яша второй раз сплясал чечетку на краю пропасти.
Но об этом завтра. Если будет настроение.
Дорогой мой друг Яша! Если ты жив и прочтешь эти строки, то знай. Вчера я поздравлял моих друзей мусульман с Великим праздником Курбан-Байрам. И первый, кого я вспоминал с теплотой, был именно ты.