На смерть Петра Мамонова

Раб Божий Пётр, когда не Божьим был
пел в "Звуки Му", рок-группочке,
с которой
смеялся, пьянствовал, актёрствовал, чудил,
отвергнутый советскою конторой.
Лил звуки музыки, потом на всех разлил
он звуки мудрости, укрывшись на деревне,
овечкой стал, хоть прежде накозлил,
плыл эпатажным, выплыл к правде древней.
Пётр Николаевич вошёл во все сердца,
сыгравши старца - веры кочегара,
искавшего прощенья до конца,
молившегося в сторону пожара.
Они так схожи - Анатолий тот
и сей Мамонов, сбегший от мамоны,
зовущей раскрестьяненный народ
в столичные двуличные загоны.
Покойный с фотографии глядит,
повсюду разошлись его цитаты.
И каждая, как "Остров", бередит
упавших, сдутых душ аэростаты.
Петруша, Петенька к юродивым пойдёт?
Ковид по-снайперски отстреливает лучших.
Но пишется всё дальше "Идиот",
сокрытый в выболенных, выбеленных  душах.
И пусть не мимо, всё не мимо пусть
твоё и наше, милый дядя Петя!
Кончина светлых вызывает грусть
о нашем часто барахлящем свете.