О, милая, да разве я посмел бы?

Полина Никаноровна, дружочек,
я на балу вчера был в стельку пьян,
и, если огорчил я Вас чуточек,
то это - мой подпития изъян.

Я выпившим бываю крайне редко,
когда мне льют чужое, не моё,
и потому, поэт заметил метко,
"не может без иъяна бытиё".

Я вёл себя на том балу прескверно,
за кем-то волочился и бузил,
потом уехал с бала я, наверно,
не помню, кто меня тогда грузил.

Ах, говорите, я уехал с дамой?
С какой-то профурсеткой? Боже мой!
На это я могу ответить прямо,
что всё не так, меня везли домой!

Очнулся я в своей опочивальне
и не было со мной там никого.
Хотите, учините обыск в спальне,
дворецкого спросите моего!

О, милая, да разве я посмел бы
Вам изменить, любя лишь Вас одну?
Уж лучше у виска тогда прицел бы,
в себя без сожаления пальну!

Вас нет прекрасней в целом белом свете!
Вот, в зеркало извольте посмотреть.
Богиня! Я лобзаю руки эти!
У ног позвольте Ваших умереть!