Блуждающий город. Продолжение 11

Генка

А Генка страдал, Всё ему невтерпёж,
Он каждою клеточкой чуял беду.
И кто-то на ухо шептал: –Пропадёшь!
И сам для себя он решил: -Пропаду!
И словно бездонная пропасть пред ним
Раскрылась, а в спину толкают: иди!
Ребятам-то проще: не чуют они
Той западни, что у них впереди,
А Генка-то чуял, но только сказать
Не мог никому: заикнёшься едва –
И даже девчата начнут обвинять,
А «трус» и «предатель» - больные слова,
Не очень-то хочется их услыхать.
И Генку никто не захочет понять.
И он – словно в шорах. И только вперёд:
Ни вправо, ни влево – иди и молчи,
Делай, что скажут. Лишь сердце замрёт
И снова тревожно и громко стучит.
Вот Костя пропал, и уже три часа
Как нет от него долгожданных вестей.
И Генке шептали опять голоса:
-Исчезнешь и ты! Из тысяч смертей
Тебе самой простенькой хватит одной,
И ты никогда не вернёшься домой.
И думает Генка:
-Нет, я не дурак,
Чтоб здесь ни за что, ни про что пропадать.
Мне б только вернуться, где были вчера,
Мне б только лазейку туда угадать,
Пусть самую кроху: юркнул – и нет,
Подите, ищите пропавшего след…
Он шёл неспеша и под ноги смотрел,
Лишь изредка, чтобы проверить маршрут,
Глядел на дома,   И какой-то пострел
Шпионил за ним, не боясь, что натрут
Холку за это: он знал, что субъект
В мыслях далёких свой ищет ответ
И не находит, и потому
Не до мальчишки, конечно, ему.
А зря. Потому, что мальчишка скакал
И рожицы строил, и громко кричал:
- Чужак, а чужак!
Дай мне пятак!
У тебя дурака
Нет пятака!
Дурак, ты – чужой,
Вали домой!..
Он десятый завершал, наверно, круг,
И Генка этот крик услышал вдруг.
Он ухватил озорника за воротник –
И новый крик раздался в этот миг:
- Спасите! Люди! Он убьёт меня!
Ай, убивают среди бела дня!
Не человек, а кровожадный зверь!
Ребёнка он замучает теперь!
И сразу народ скучковался вокруг,
Как по сигналу, и кто-то сердито
Сказал из толпы:
- Не очень-то, друг,
Оставь пацана, нето будешь битым!
У Генки тот час же разжалась рука:
- Я чо?.. Я не чо… Он сам нарывался,
Бегал вокруг, дразнил, обзывался…
Его пожурить собирался слегка…
Проказник в толпе в тот же миг растворился,
А вместо него вдруг почтарь объявился:
- Зачем нарушаем? Зачем собрались?
А ну расступились! Дайте дорогу!
Что натворил ты?   Давай же колись!
- Я?.. нет, не виновен… Он сам… Он… Ей богу!..
Почтарь помрачнел:
- Ничего не пойму.
Давай-ка, дружок, отправляйся в тюрьму…
- Нет!  Не хочу! Пустите меня!..
- Что, испугался? Всего лишь два дня
У нас погостишь, разберутся пока,
Разочек-другой наваляют бока.
И если уж вправду вины не найдут,
Отпустят домой – всего-то делов.
Так что шагай, и нечего тут
Делать из нас дураков и ослов…
Что-то случилось: всё замерло вдруг,
У почтаря, в полушаге застывшем,
Дед появился, глянул на круг -
И палец к губам:
- Потише! Потише!
Не торопись. Не спеши. Не шуми.
Не спрашивай, кто я, зачем и откуда.
Хочешь, я дам тебе смелость взаймы?
А если не хочешь, останься иудой.
Но как же ты быстро забыл о друзьях!
Их предал…
- Неправда!
- Нет, правда! Ты предал!
Нет, это не ты, это твой страх!
Он в душу твою дорогу разведал.
Он убеждал тебя сделать побег,
И ты ухватился за жаркое блюдо,
Словно неведомо было тебе,
Что только с друзьями ты выйдешь отсюда.
Вот и теперь ты от страха дрожишь
И к отступлению ищешь пути,
Но от судьбы своей не убежишь,
И ты, что положено, должен пройти.
- Но что же мне делать? Мне страшно в тюрьму.
Да, я боюсь. Но к чему разговоры?
Зачем эти фокусы, я не пойму?
Решили помочь? Помогайте! Укоры,
Фразочки ваши – лишь душу травить.
Что мне от них? И как с ними быть?
И если решитесь вы всё же помочь,
То как мне довериться? Вас я не знаю.
И может не надо нам воду толочь?
- Мой мальчик, не каждому я помогаю.
К тому же и выхода нет у тебя,
Как только поверить, а нет – извини:
Не  только в тюрьме проведёшь эти дни,
Но и погубишь себя и  ребят:
Домой же тогда вам уже не вернуться.
Генка заставил себя улыбнуться:
- Понятно.  А если вы всё-таки врёте?
- Сказал же: не хочешь, оставлю как есть.
Тогда уже точно вы все пропадёте.
И вообще, что я делаю здесь?
Стою, убеждаю, а ты мне не веришь.
Не веришь – не надо. Прощай.
- Погодите!
 Мне боязно… страшно! Не уходите!
- Ну ладно, ну ладно, давай без истерик.
Сначала посмотрим, где этот мальчишка.
И нет ли в проказе умысла злого.
Вся эта картина наиграна слишком,
Он вряд ли додумался сам до тако
Возникла картина: кино – не кино,
Но Генка увидел мальчишку, и рядом
Стоял с ним мужчина с пронзительным взглядом.
Мальчишка всё время канючил одно:
- Не надо… Не надо… Не надо… Не надо…
- Надо! – ответил мужчина ему. –
Ты может быть ждал за работу награду?
Но только испортил, а посему
Ты будешь наказан за непослушанье.
Как только придумаю я наказанье,
Ты в полной мере получишь его.
- Но я же старался. И этот чудак
Не заподозрил сам ничего…
- Сам ты не понял, что сделал, дурак.
Какое задание дадено было?
До места его проводить и узнать,
Кто там сбирался, что происходило,
И сразу, немедленно нам сообщать.
И всё это тихо, крадучись, тайно,
А ты что наделал?
- Так вышло… случайно…
До Генки дошло вдруг:
- Постой, а он что?
Шпионил за мной?
- Ну слава те, Боже! –
Старик улыбнулся, - Дошло наконец.
Давай нашу встречу теперь подытожим.
Готов ли ты помощь принять, молодец?
(Туман растворился. Исчезла картинка,
Лишь голубая вилась паутинка.)
- Конечно, готов. Скажите, что делать?
- Сначала  не трусить, от страха не бегать.
Спокойно иди с почтарём. Вот когда
Дойдёте до площади, не прозевай:
Памятник будет «Большой каравай».
Там остановитесь. Сразу тогда
Вправо беги что есть мочи и силы.
Упрёшься в калитку, и сразу за ней
Тебе повстречаются двое парней.
А чтобы тебе не запутаться было,
Будут усы у обоих, при этом
Волосы будут разного цвета:
Один будет белым, второй будет тёмным.
К ним подойди, в разговор не вступай,
Представишь себя только знаком условным –
На, шарф повяжи, не потеряй!
Не спросят они и сами не скажут,
За ними пойдёшь – дорогу покажут,
А там ты найдёшь себе верных друзей,
Они и подскажут, как действовать дальше.
Пока же поплачься, да слёз не жалей,
Проси, чтоб почтарь не почувствовал фальши.
А я исчезаю. Увидимся…
Вмиг
Все ожили, лишь растворился старик.
Почтарь с полуслова продолжил тираду:
- …И даже не думай меня обмануть!
Генка захныкал:
- Боюсь я…  Не надо!..
В тюрьму не хочу я…
- Об этом забудь!
Двигай давай! Шевелись! И не ной!
Ну, веселее! И передо мной!
Толпа расступилась. И Генка с конвоем
Двинулись медленно в это проход.
И арестованный, хныча и воя,
Несмотря на тычки, еле двигал вперёд.
Так и прошли два квартала они
С тычками да окриком:
- Двигай давай!..
Почтарь вдруг сказал:
-Ты только взгляни,
Вот наша гордость – «Большой Каравай»!
На площади, в центре, на пьедестале
Покоился мощный гранитный овал.
Зачем караваем вдруг камень назвали,
Генка раздумывать долго не стал.
Едва поравнялись они с монументом,
Он вправо рванул, как старик научил.
Почтарь закричал, но кричи – не кричи,
А Генка сполна насладился моментом,
Он юркнул в калитку, увидел парней,
Шарфик поправил, направился к ним,
Думая, как бы исполнить точней
Манёвр, чтоб его угадали они.
А парни на Генку не глянули даже,
А повернулись и сразу пошли.
(Невежливо как-то, ну что ещё скажешь?)
И Генка струхнул:
- Ну снова я влип!..
Кинул, как лоха, меня этот старый…
Что делать-то?.. Что?.. Попробуй понять…
Меня не заметила чёртова пара…
Другие придут?.. Или тех догонять?
Зачем старика я послушал?.. Беда!..
Смотри-ка, они повернули сюда…
За мной?.. Слава Богу!.. Навстречу бегу.
Я оставаться один не могу!
Парни вернулись, на Генку взглянули:
Искры в глазах сердито блеснули,
И Белому Чёрный сказал:
- Что хотите?
 Забыл, что советовал Старый Учитель.
Он ждал поцелуев и жарких объятий…
- Не поцелуев, а ру-ко-по-жатий, -
С растяжкой поправил Чёрного Белый. –
К тому же, видать, он изрядно струхнул.
- Неправда, знакомый наш умный и смелый! –
Чёрный сказал и на Генку взглянул.
- Как бы со страху в штаны не наделал, -
Белый добавил. – И что мы стоим?
- Ещё насмехаются, - Генку задело. –
Легко насмехаться этим двоим…
А впрочем, наверное, прав этот Белый,
А я – бестолковый дурак и осёл.
Сказал же старик, а я что наделал?
И сам погорел бы, и их бы подвёл…
- Ну ладно, пошли, - Чёрный сказал. –
Да не спеши, может он всё же
Решится на что-то, другого разА
Больше не будет. Никто не поможет.
Генка смолчал, но про себя:
- Не разА, - усмехнулся. – А рАза.
И, озлясь на себя, шарфик свой теребя,
Добавил себе: - Шагай же, зараза!
И словно услышали парни его,
Пошли, развернувшись неспешно,
А Генка за ними. Уже ничего
Они не сказали, конечно…