Петр и Феврония

 


В небе – шторм свиристелей. В расплавленной глади
вязью беглые блики вплетались премудро...
С детства видел я вас, как двустворчатый складень
синеватого окского перламутра.

Створки черных перлОвиц, раскрытые вровень,
их овалы шершавые гладя с любовью,
видел два клобука, на ладони, как в гробе
на едином лежащие изголовье.

Чтил я весь ваш недорассказанный облик,
вашу жизнь из загадок и темных преданий.
Колыхалась волна. Чайка в солнечной ловле
исчезала мгновенно. Атласные ткани

раскрывала Ока – и влекла на Каширу,
на Коломну, на Муром, блестя в перекатах.
Вы – две пламенных язычка, две вершины
пышных лип под червленою ризой заката;

две главы золотых, вольно дышащих сосен,
распахнувших свои необъятные дуги
над песками в Прилуках...О, как цветоносен
был ваш праздник, когда в предрассветной округе

разносился гул била – и капли живые
трепетали между лепестками пиона.
Прародители нежные! Каждый впервые
входим мы в ту же воду земного закона

и плывем вслед за вами – лесами, полями,
по тем омутам окским, раскатам, излукам,
искрой блещем в песках, и горим хрусталями
на лугах, на волнах колокольного звука.