10. исчезающий миг современности продолжение

10. ИСЧЕЗАЮЩИЙ МИР СОВРЕМЕННОСТИ (продолжение)


Глава четырнадцатая
Прошлый раз, в десятой главе, мы оставили баронессу Потоцкую в карете с цыганским бароном. Он уговорил ее познакомиться с женой. Баронесса согласилась.
Она сидела откинувшись на спинку каретного кресла с закрытыми глазами и молчала. Карета подпрыгивала на дорожных ухабах, рессоры смягчали дорожную тряску и, в какой-то мере было даже приятно в таком состоянии молчать. Молчание нарушил барон --
-- Баронесса, я же догадываюсь что ваше имя вымышленное. Вам не хочется рассказать кто вы на самом деле? -- Баронесса молчала и он продолжил.-- Если вам так удобно, можете не говорить. Но, , можете быть уверены, что вы под защитой. --
-- Я уверена, барон, до тех пор, пока я в вашей карете. -- Он засмеялся --
-- В таком случае можете из нее не выходить. Виртуально ... конечно.
-- Спасибо! А вы думаете, что ваша жена не станет вас ревновать? Я молодая красивая женщина ... вы в меня чуть-чуть влюблены ... не правда ли?
-- Ревновать?! -- Вы с ума сошли баронесса!
-- Почему же? Я ведь знаю цыганскую ревность с кинжалами и ядами ...
-- Да ... такое бывает ... но не в нашем случае ...
-- А вы не боитесь, что я вас начну ревновать ... с далеко идущими последствиями?
-- Не боюсь баронесса ... вот мы и приехали ... я сойду и помогу вам сойти. -- Барон взял ее на руки и перенес до самого крыльца. Она почувствовала горячее дыхание неуравновешенного самца и подумала: «Что ж! Игра начинается! Посмотрим кто кого?..»
Дом барона представлял собой, если выразиться точно и коротко -- дворец дорогого хаоса! Непонятно было сколько этажей, потому что окна расположены на самых фантастических уровнях. Скорее всего четыре, или пять, плюс два этажа ниже цоколя. И везде нагромождение ковров, картин, дорогой мебели разных стилей и эпох. Все это не имело никакой системы. Казалось кто-то схватил все великолепие в огромную руку, наотмашь швырнул, и куда что упало -- там и закрепилось на веки вечные!
Весь дом был освещен люстрами с множеством восковых свеч и они отражались в бликах густой позолоты на отделке стен, на мебели и на разных безделушках разбросанных по всему дому.
От горения восковых свеч в воздухе стоял густой навязчивый запах воска, но вдыхать его было приятно.
На кушетках справа и слева от центральной лестницы, между вазонами с роскошными цветами, лежали молодые мужчины в белых рубашках и черных жилетах. При входе барона они вскочили, но он дал знак рукой и они тут же растянулись в прежней позе.
По вычурной лестнице, с лепными позолоченными львами, вначале ее, спускалась худая женщина лет сорока пяти в темно-бордовой юбке и такой же кофте. Вместо глаз бросались в первый момент темные впадины. Острый нос и ярко накрашенные губы завершали ее портрет. Она спускалась плавно, без резких движений, юбка закрывала шаги ее ног и казалось она не шла а плыла сверху вниз.
На Андро-Нину, то есть -- баронессу Потоцкую, спускающаяся по лестнице женщина произвела неприятное, тяжелое впечатление. Но губы женщины растянулись в широкой доверительной улыбке и неприятное впечатление исчезло.
-- Гаврюша -- обратилась она к барону -- это и есть баронесса Потоцкая? -- И не дождавшись его ответа, уже к Андро-Нине --
я вас такой и представляла, дитя мое! Боже м ой! Как вы похожа на мою дальнюю родственницу. Считайте наш дом -- своим домом -- не так ли Гаврюша? -- Барон кивнул головой в знак согласия. -- А теперь я ее забираю на свою половину, теперь это моя монополия на приятную беседу с хорошим человеком.
-- Но поужинаем мы, надеюсь, вместе?! -- недовольно спросил барон.
-- Это зависит от того, как будет чувствовать себя баронесса. Вы же все мужланы ... представляю, как утомили ее, соперничая друг перед другом. Пойдем милая -- она обняла Андро-Нину за талию и потащила наверх. Сразу стало ясно кто в доме хозяин.
-- Азалия меня зовут и я уверенна, что в скором будущем мы перейдем на -- ты
-- Меня -- Андро-Нина.
-- Имя какое-то интересное, но какое уж есть. А вот и мои апартаменты. --
Апартаменты Азалии составляли резкий контраст с интерьерами всего дома. Здесь царила изысканная простота с ненавязчивой, но хорошо подобранной, цветовой гаммой. Интерьеры тихо говорили, что в них главным убранством является человек, а все остальное -- лишь подчеркивает его важность. Андро-Нина почувствовала в них себя свободно и ушел небольшой страх, который она испытывала в карете Барона.
-- Дитя мое, ты мне очень понравилась, и я была бы очень благодарна, если бы мой дом послужил тебе уютным убежищем в дни скорби, неудач и опасности. Сейчас нам накроют стол и мы уютно и со вкусом поужинаем.
-- А Гаврюша не обидеться? -- Он хотел поужинать с вами.
-- На обиженных воду возят! Ты знаешь такую пословицу? Ее знал еще Александр Македонский! -- А за тобой поухаживать он найдет время, будь в этом уверенна.
-- Боже упаси, Азалия, я не давала и не дам такого повода. Если вы так думаете, то я сейчас же попрошу у вас экипаж, чтобы увез меня в гостинницу.
-- Ну-ну-ну! Успокойся, дитя мое! Ухаживать за женщинами Гаврюше не возброняется. Другой вопрос -- до каких границ они допустят его ухаживание. Но, это уже проблема тех дам ...
-- И у вас не возникают позывы ревности?
-- Возникают! Но лишь к тем дамам, которые держат его на самом близком, но ... расстоянии. Это умные дамы. Они держат за душу, а не за что-то другое. К счастью -- таких мало. Может ты будешь одна из них? -- Я бы так хотела. -- Азалия помолчала и продолжила -- Понимаешь ... удовлетворить животное чувство, можно, закрыв глаза, с любым конюхом ... а вот поиграть в любовь и выкрутить все жилы из порядочного, но влюбленного джентльмена -- дорого стоит.
-- Я не думаю, что вы выкручиваете жилы из Гаврюши, вы просто шутите. -- Азалия на нее пристально посмотрела и ничего не сказала..
Слуги сервировали стол, принесли ужин. Андро-Нина заметила, что все слуги были не из цыган. Этот гордый народ не любил прислуживать. После ужина зашли в будуар Азалии. Она сказала --
-- А давай я тебе погадаю на картах, хотя я в это сама плохо верю.
-- Нет -- ответила Андро-Нина -- я боюсь. Вдруг выпадет плохая карта, тогда я буду своими отрицательными мыслями накручивать на себя негативное влияние. Я люблю не гадание а трезвый расчет, а по расчету -- и предсказание.
-- Ладно, пусть так -- и Азалия бросила колоду карт на стол, а они очень скользкие, легли на столе красивой дорожкой. -- Можно подумать, что за столь короткое время в нашем городе ты приобрела врагов -- продолжила она.
-- В вашем городе нет. А вообще-то их вдруг ... оказалось не мало.
Постучалась служанка и протянула записку. Азалия прочитала. --
-- Так, все собрались в игральном зале. Ждут нас. У тебя при себе есть какие нибудь деньги?
-- Разве только пара ассигнаций по пять рублей и несколько злотых.
-- Не беда, я займу тебе пятьдесят золотых российских рублей. -- Ты можешь их проиграть без отдачи. Но кажется мне -- сегодня твой день. Посмотрим.
Да, сегодня был ее день! Под утро она сорвала банк в двести пятьдесят тысяч российских рублей ассигнациями с правом обмена на золотые рубли, так-как деньги были не наличными, а банковскими вкладами! Это огромные деньги, или сто восемьдесят килограмм золота. Когда Потемкин объявил северо-черноморскую компанию, Екатерина Великая наскребла ему два миллиона рублей золотом. И на эти деньги армия Потемкина воевала больше года, присоединив к Российской Короне все северные земли прилегающие к Черному морю. Это к примеру.
Азалия пригласила Андро-Нину, ошарашенную таким финансовым успехом к себе в спальню и объяснила --
-- Милая баронесса, ты же понимаешь, что сама ты не могла выиграть такую огромную сумму денег. На твой выигрыш не один день работал целый арсенал «инструментов» и вне этого дома, и в игральном зале. Поэтому эти деньги не все твои -- Андро-Нина вся вспыхнула! Ее душу мгновенно придавил гнев и возмущение.
-- Вы использовали меня тоже как свой инструмент?! Зачем, Азалия?! Я с возмущением отказываюсь принимать хотя бы копейку, из проведенной, моим именем, аферы! -- Как я понимаю -- это была афера?!
-- Милая, не торопись! Каждый неверный шаг будет для тебя губительный. А поэтому -- ты получаешь восемьдесят тысяч. «Инструментарий» данного выигрыша, не буду его называть, получают двадцать тысяч, и наш клан -- сто пятьдесят тысяч. Это более чем справедливо по отношению к тебе. Те двести тысяч, что положены недавно в банке на твой счет ... ну, скажем так ... фантики. Это болгарские левы-- они стоят двадцать тысяч российских рублей, и то в натяжку. Так что в общей сумме ты на сегодня имеешь сто тысяч золотом. (Хорошая осведомленность!). Хочешь купи себе дом, (кстати -- такой как наш стоит десть тысяч золотом), заведи собственный выезд и прожигай жизнь. А нет -- так займись бизнесом, или мщением своим врагам. Они, как я полагаю, у тебя есть. --
Пока Андро-Нина слушала монотонный, но подслащенный соловьиными трелями голос Азалии, нервы ее успокоились, она пришла в себя и решила, что канарейка в руках -- вещь тоже ценная.
Через неделю она купила дом с конюшней и выездом,  салон с парикмахерской, и ателье мод в одном здании. Дала объявление в газете, что принимает почетных граждан города каждый второй и последний четверг текущего месяца, познакомившись с ними заранее в непринужденной обстановке.
На приобретения, ремонты, обновления состава обслуживающего персонала Андро-Нина потратила тридцать тысяч рублей. Оставшиеся в банке деньги, плюс ожерелье и камни, которых она еще не задействовала помогут ей снять зуд оскомины, навязанной ей жизнью, без ее ведома.
И в парикмахерской, и ателье мод она почти поменяла персонал. Поставила своих людей, тех -- кто будут ее глазами и ушами за дополнительную плату. Она узнала на собственном опыте, что в мире все покупается и продается. И она согласилась сама с собой вступить в этот общий торг.
Графиня Потоцкая переодевалась то в блондинку, то в брюнетку, ходила на конский рынок, и не только; разговаривала, приценивалась, знакомилась, приглашала в корчму, устраивала драки и выходила победительницей, зарабатывая к себе уважение простого люда; подбирала по характеру, по темпераменту, по профессии, понравившихся приглашала к себе в салон и там окончательно решала, что можно извлечь из такого человека. Именно извлечь, потому, что она не предполагала, на данный момент никакой дружбы -- не веря ей.
Еще она знала, что если проявят к ней особый интерес, а она и сама проявляла к себе особый интерес, чтоб узнать кто она такая, то  перекупят самых преданных людей. Значит нужно держать курс по ветру. Может пройдет время и она изменит взгляд на вещи и на всю жизнь, но пока так! Еще она знала, что предполагаемую ей себе игру в одиночку не выиграть. Нужен преданный мужчина! -- И может даже не один! -- Нужно кого-то в себя влюбить и держать не далеко, и не близко за душу на узде с удилами! Такими кандидатами были два человека -- цыганский барон и на рынке смотрящий -- тоже цыган.
И тот и другой к ней были немного не равнодушными. В этот тлеющий костер нужно подбрасывать небольшими порциями взрывной смеси, в виде надежды на взаимность; но держать на почтительном расстоянии и присматриваться, втравливая их в игру под названием ревность.
Как-то цыганский барон ей сказал --
-- Дорогая баронесса, что вы нашли в этом базарном конюхе, как я вижу, он зачастил к вам?
-- Милый Гаврюша! Ой, простите -- дорогой барон, этот базарный конюх привел меня на ваш порог и я узнала, что такое верные друзья! Вы же мой друг -- не так ли? Я, в свою очередь, почувствовала какое это счастье быть рядом с верными друзьями. Так что я ему просто благодарна. Но ... эта благодарность имеет предел. -- И она лукаво посмотрела на барона, одарив его очаровательной многообещающей улыбкой.
-- Но, баронесса, до каких пор вы будете держать меня на таком почтительном расстоянии?
Андро-Нина, как бы не услышала его вопрос и продолжала --
-- Точно также, барон, я очень благодарна вашей жене Азалии. Она приютила меня в своем сердце как самую лучшую подругу, или близкую родственницу. Как вам повезло барон с женой! Такая утонченная натура, и так предана вам! В нашей современной галопирующей жизни, такая преданность -- редкость. -- Цыганский барон поморщил нос, но ничего не ответил. -- Кстати, барон, сегодня пятница, а ваша жена приглашала меня приехать в гости именно сегодня для того чтоб погадать мне на картах. Вроде бы сегодня Юпитер проектируется с Земли на Марс, или наоборот -- очень удачный день для гадания. Простите, я распоряжусь заложить экипаж. --
В ее кабинет постучали и зашла очаровательная блондинка. -- О, как раз кстати -- сказала Андро-Нина -- милочка, займитесь бароном, чтоб ему не было скучно, а я на время покину вас. --
Когда она вернулась минут через пятнадцать, то застала их в прекрасном расположении духа и в это время барон спрашивал «милочку» --
-- Где скрывалась такая милая блондинка, что я до сих пор вас не видел? Это преступление для человечества, а для мужского пола вдвойне!--
За нее ответила Андро-Нина --
-- Я оставляю вас, господин барон, с прекрасной блондинкой, для выяснения -- где она скрывалась до вашей встречи, а я уехала к Азалии. Она меня сегодня ждет, вы же знаете. --
Не успел барон ответить, как Андро-Нина захлопнула дверь, при этом думая, что прекрасная блондинка скрывалась на перекрестке двух дорог с ребенком, прося милостыню днем, а ночью перебивалась в ночлежках самого низкого пошиба, часто избитая, грязная и голодная.
Андро-Нина дала ей имя Анна-Мария, а ее шестилетней дочери -- Мария. И была уверенна, что какое-то время можно будет на нее положиться, пока не перекупят другие.
Прекрасная блондина широко и обещающе улыбнулась барону, и тот обмяк. Не будем их тревожить до поры, до времени, пока Андро-Нина едет к Азалии.
Азалия в своих апартаментах была не одна. На диване, расслабившись полулежал тучный мужчина, на первый взгляд очень неряшливый. Но если присмотреться и даже принюхаться, то представление менялось. Тот балдахин, в который он был одет выкроен из очень дорогой ткани, а его длинные волосы, чисто вымытые, переходили в такую же бороду, были, хоть и не аккуратно, но тщательно причесаны и издавали тонкий, еле уловимый аромат дорогих духов.
-- А вот и ты! -- Почти крикнула Азалия. -- Мы уже заждались! Познакомься! -- Это ясновидец! Да, да! Не смотри на меня так! Он известен не только в нашей стране. --
Ясновидец встал и всей своей тучной фигурой точно подплыл к Андро-Нине. Взял ее руку поцеловал, потом ладонь ее руки прижал к своему торсу, в том месте, где по его понятиям должно быть сердце.
-- Милая, баронесса, вы слышите как оно бьется -- сказал он приятным баритоном. Потом что-то нераздельное пробормотал и осекся, не найдя, что в таких случаях говорят, а домашней заготовки не было. Но руку продолжал держать у себя на груди. Андро Нина пришла ему на выручку и сказала --
-- Милый ...
-- Вагиф Абдул заде -- подхватил он --
-- Милый, Вагиф Абдул заде ... -- продолжала она --
-- Можно просто Вагиф ...
-- Хорошо, милый Вагиф, да вы просто сердцеед! Отпустите мою руку. Не смотря на то, что я чувствую удары вашего сердца, я одновременно чувствую, что мне до него очень далеко! Ведь у нас намечается деловая беседа, как я понимаю --
-- Но дорогая! -- вмешалась Азалия -- ясновидец так долго не видел приятного общества, ведь дорога была длинная; ему бы хотелось пообщаться с утонченными натурами, так-как и сам он  натура утонченная; и, может быть даже наедине -- не так ли Вагиф?
-- Да, да -- вы как в воду смотрели, Азалия.
-- Ах, Азалия, утонченней натур, чем ваша натура, в нашем городе не найти. -- ответила возмущенная Андро-Нина. -- Так что, если дело только в этом, то пальма первенства за вами и соперничать я не посмею. Поэтому, как не приятно мне было ваше общество -- я посмею откланяться и удалится, тем более, что я оставила в своем кабинете господина барона. --
-- Дорогая, ты забываешься! -- Сказала Азалия и так сверкнула глазами, как будто хотела воспламенить камень! -- Потом губы ее растянулись в неестественной улыбке и она добавила -- ладно, езжай, ясновидец пообщается с тобой при более расположенном твоем настроении к беседе. Тем более у него есть интересующие тебя сведения.
-- Я принимаю второй и последний четверг каждого месяца -- сказала Андро-Нина и закрыла дверь.
-- Ну, сука! -- воскликнула Азалия -- мы ее уничтожим! -- Последние слова она уже процедила Вагифу. Но, тут же открылась дверь и вернулась улыбающаяся Андро-Нина. --
-- Простите, Я кажется забыла на диване свой платок. Ах, нет, вот он в моей сумке. Вы кажется дорогая Азалия, что-то говорили о своей суке? Ваша сука мне тоже нравится и я попрошу у вас одного щеночка, если она ощенится ... -- и Андро-Нина опять захлопнула дверь, оставив Азалию и Вагифа с каменными лицами. Однако, она была в недоумении. -- Чего хотела Азалия? Не может быть, чтоб она просто хотела смазливой самочкой  прикормить к своему дому похотливого но нужного самца. Ладно -- разберемся, решила она.
В первый четверг текущего месяца, после появления в газете о приеме уважаемых граждан к ней пришли два человека из полиции и представились офицерами. Оба были одинакового роста, одинакового телосложения, с одинаковой, чуть придурковатой маской на лице. Но ... маской! У одного усы были рыжие, распущенные на английский манер, у другого черные, только обрамляющие сверху губы. Заговорил первым черноусый.
-- Меня зовут Феликс. --
-- А я Филипп -- представился второй. -- Когда нашего начальника перевели в другой департамент ...
-- Он просил, чтобы мы -- перебил его черноусый.
-- Чтобы мы -- вставил два слова рыжий
-- Уделяли вам всяческое -- скороговоркой проговорил черный.
-- Внимание - добавил рыжий.
-- Ладно говори ты -- сказал рыжий. И оба замолчали.
-- Господа офицеры, я полагаю, что не смотря на вашу молодость вы до сержантов дослужились.
-- Я старший сержант -- мгновенно подхватил рыжий, взял под козырек и ударил лихо каблуком об каблук.
-- Тем более! Если у вас есть какое нибудь дело -- я вас внимательно слушаю. Если вы пришли по объявлению только познакомиться, то снимайте ваши шпаги, снимайте шинели и садитесь за стол. Я прикажу принести чай и мы побеседуем, и Андро-Нина нажала на звоночек.
Им не было бы уделено столько внимания, но она их узнала. Стоящие здесь, переминающиеся с ноги на ногу, два типа охотились за ней в лесу. Они хотели убить ее, чтоб завладеть конем. Такое задание вряд ли они получили бы в полиции. Значит это была их самодеятельность, с целью наживы. А раз так, то с ними полезно поговорить -- за деньги они пойдут на все.
Уже за чаем Анлро-Нина спросила --
-- Господа офицеры, вы заикнулись, что ваше начальство велело, или приказало уделять мне внимание. Вы не могли бы открыть секрет какого рода внимание -- следить за мной, или охранять меня?
-- Как можно, госпожа баронесса, конечно охранять вас! -- чуть не закричал рыжий. Черный добавил --
-- Мы бы хотели приходить на ваши приемы по четвергам, вступать в разговоры, ну ... и узнавать настроение общества.
-- А потом докладывать начальству! Не так ли? -- спросила Андро-Нина. -- Оба переглянулись, но ничего не ответили. Она продолжала -- а нельзя ли, господа, узнать сколько вам платит ваш департамент за столь щепетильную службу? --
-- Мне, как старшему сержанту -- пятнадцать рублей, восемьдесят пять копеек. Ему -- тринадцать рублей, девяносто восемь копеек, в пересчете на русские рубли.
-- В месяц -- резюмировал просто сержант.
-- Знаете господа, было бы не очень удобно принимать мне сержантов полиции на свои танцевальные вечера в качестве шпионов. -- Они переглянулись -- Но есть выход господа! Не уходя с полиции вы поступаете ко мне на службу и я вам плачу заявленную сумму в неделю. -- Оба аж подскочили!
-- Что же мы должны делать?
-- То же самое господа, на что вас учили -- шпионить. Но докладывать не в полицию а мне лично.
Оба помолчали. Первый заговорил рыжий, напустив на себя серьезный вид --
-- Нет, баронесса, мы не продаемся, а заходить мы к вам будем по долгу службы.
-- Да, по долгу службы -- повторил черный.
-- Что ж господа, мое дело предложить, но я вижу вы хорошие служаки! Повезло вашему департаменту. В таком случае -- честь имею! Вас проводит дворецкий. -- И сержанты ушли.
Однако через два дня, вечером дворецкий доложил, что к ней на прием тайно просится сержант с рыжими усами. --
-- Проси -- ответила баронесса. Он вошел.
-- Да ты шикарный парень!.. Филипп, кажется тебя зовут ... даже без мундира ... в цивильной одежде -- такой же стройный! Садись, вот на диване, рядом со мной. И так, что привело тебя ко мне в такой час? -- Она положила свою руку ему на колени, и тут же убрала. Филипп вспыхнул и краска залила его лицо. Он чуть придвинулся ближе, но Андро-Нина встала и отошла к столу -- дала понять, чтоб на больше он не рассчитывал. Филипп съежился.
-- И так, Филлип, я тебя слушаю -- сказала она с ударением на слове -- тебя.
-- Понимаете дорогая баронесса, я с первых минут прошлый раз принял ваше предложение, но я не мог согласится при Феликсе. Знаете, чужая душа -- потемки, как говорят и я за него не ручаюсь. Если это будет в тайне, то я верой и правдой готов служить вам. -- и, немного подумав, добавил -- на ваших условиях.
-- Филипп, ты сегодня же получишь пятьдесят процентов месячного аванса, но на моих условиях. Мы с тобой напишем договор и в нем укажем все пункты и взаимные обязанности. Этот договор я сохраню в тайне, но в нем нет ничего неестественного. В конце-концов -- все мои работники имеют со мной письменный договор, и это защищает не столько меня от них, сколько их от меня. Я не могу уволить их, не выплатив неустойку. А тайны я хранить умею. --
Филипп сказал, что ему, в таком случае нужно подумать до завтра.
На следующий день Филипп пришел так же вечером и они подписали договор. По договору он должен был ей докладывать каждые три дня о городских и полицейских новостях и выполнять ее тайные поручения.
Через неделю дворецкий принес ей записку от некоего молодого человека по имени Феликс. Он просил аудиенции на следующее утро. Андро-Нина почти догадалась в чем дело и велела дворецкому пропустить его.
Да, это был тот самый сержант с черными усиками и он пришел, и он сказал --
-- Дорогая баронесса, я сразу принял ваше предложение, но при Филиппе побоялся согласиться. Мы, хоть и работаем в паре, но ему я не доверяю. И вы баронесса на него не полагайтесь. Когда уезжал полковник он оставил нас, чтобы мы о вас собирали сведения и посылали ему курьером донесения о каждом вашем движении. Он говорил, что в вашем лице кроется какая-то тайна! Если  Филипп и намеком не будет догадываться о нашей договоренности, я готов служить вам. И буду предупреждать вас, что задумал Филипп. --
Конечно баронесса пообещала ему хранить тайну, что она и сделает, и подписала второй договор о сотрудничестве. Однако она усомнилась в искренности сержантов, тем более, такое их решение могло быть и задуманной против нее игре. Если, все таки игра, то нужно ее разгадать ...