Доколе

   
Далёких звёзд манящий свет учёности
не побеждает мрака обречённости.
Взгляд к ним уже спешит без оптимизма –
страшит  ковид и эго прагматизма,
растём скорее телом, чем душою,
и алчность верх берёт над добротою…

Всяк ищет для себя успех да выгоду.
Но на планете нет свободных выгонов,
дабы пастись, других не обижая,
войною никому не угрожая.
И вновь во власти всюду рвутся волки,
подножки, провокации, уловки…

Так повелось – мертво однообразие.
Жизнь только там, где космоса фантазии
из лжесвобод закружит хороводы,
даря пытливым мудрости природы,
сквозь микроскопы или телескопы.
Но мы, чтоб выжить, роем вновь окопы…

Не познаётся сладкое без горького.
Покорность  служит антиподом гордого.
И чехарда в природе дня и ночи
не может постоянство нам пророчить
ни в чувствах, ни в делах, ни в мире знаний,
ни в том, что есть, ни в пору ожиданий.

Ведь, удержать способны в равновесии
и звёздный мир, и нас – противоречия.
Чтоб, совместить движение и вечность,
и сохранить подольше человечность
они, судьботворительные реки,
несут нас всех в межзвёздные парсеки.

Заложники различий и движения,
обязаны мы им своим рождением.
Сознанию всегда для вызреванья
любовь необходимы и страданья.
От разногласий невозможно скрыться.
Без них и ветер в поле не родится.

А в штили помогают нам фантазии
самим себе найти разнообразия –
то боремся за власть, то за валюту,
то за «свободы» трудовому люду…
Спешим в туманы, ищем непокои,
пока седины нас не успокоят.

Сезонами в нас пестуя сознания,
устраивает время испытания:
то сном беспечным, то суровым стрессом.
Противоречья – двигатель прогресса!
И мир с войною тоже – антиподы...
Как жалко жизни тратить на невзгоды!

И хочется забыть, да вот не можется.
Душа о человечестве тревожится –
о множестве нас пестующих «измов»,
о роли войн и новых коммунизмов,
без диктатур, жестокостей, насилий,
для всех землян, не только для России.

Порою, кажется, стоим у края пропасти –
так много на Земле людской жестокости.
От Запада до Дальнего Востока
видны следы враждебности порока.
Дымы Хатыни, Собиборов местных
созвучны горю  шахт-могил донецких.*

Душа сбегает из консерватории**,               
где, заглушая стон и плач истории,
по коридору к камере «расстрельной",
спешат студенты с домброй или флейтой,
по карцерам былым уединиться,
чтоб радостям созвучий научиться.

Былое позабыть не получается –
Искусство с ГПУ не уживаются.
Здесь помнят стены жертв нацизма муки,
проклятья палачам и стонов звуки…
Душа не избавляется от боли
там, где рекой лилось людское горе…
_________

Не важно – у кого оно сильнее:
у русского, араба иль еврея.
Пора очеловечиться! Доколе
мы будем у страстей своих в неволе?

Давно пора умерить наши страсти,
чтоб рты людей не превращались в пасти.
Умерь свои шторма людское море!
Смысл бытия, доколе будет в ссоре?

Нельзя вот так с людьми, как в  Собиборе!..


* –  Шурфы шахты № 4/4-бис в Калининском районе Донецка, стали местом массовой казни гражданского населения немецкими оккупационными властями во время Великой Отечественной войны. Это второе по массовости место захоронения жертв фашизма после Бабьего Яра. В них были сброшены тела 75-100 тысяч человек.

** – В Донецке, в здании по улице Артёма 44, где сегодня находится консерватория, в период
С 1932 по 1941 год и с 1943 по 1966 год  размещались органы государственной безопасности

Мемориал шахты 4/4-бис "Калиновка" в Донецке. Фото автора.