Золото Донбасса

Иван
… Сознание медленно возвращалось в зажатое породой тело. Остро откликнулась жгучей болью правая нога. В голове медленно прояснялось: «Петрович в десяти метрах от меня бараном бурил шпуры. Видимо, от коронки проскочила юркая искра. Почему же не сработала вентиляция?» Бригадир медленно приоткрыл глаза, осторожно, как в полусне, стал ощупывать себя одной рукой. На вторую он навалился всем телом, непослушным, как мешок с песком. «Одна нога завалена породой. Я в ловушке.» В голове отчаянно зазвенело, затошнило и перед закрытыми от боли глазами поплыли сине-зелёные круги. В бок призывно давил шахтный самоспасатель. Иван медленно сорвал опломбированную крышку, стараясь сосредоточиться и правильно выполнить заученные до автоматизма действия. Глубокий выдох в трубку. «Сейчас станет легче. Нас уже ищут. Скоро придёт помощь…»
Если тихо лежать и не шевелиться, кислорода хватит на 300 минут. Он об этом помнил. Душа заныла при мысли о Петровиче. Приподнялся на локте и медленно начал раскапывать ногу. Только высвободившись, он сможет попытаться прорыть ход к товарищу. Никакого инструмента не было. Всё вынесло взрывной волной. «Только не думать о боли, - Иван рыл породу одной рукой, вторая не слушалась, висла плетью. - Вон, в детстве, упал с дерева, сломал запястье, и даже не заплакал. Неужто сейчас не потерплю».
Это воспоминание перенесло Ивана в старый двор. Пятиэтажные сталинки стояли в одну линию, наглухо отгораживая оживлённую проезжую часть. По ту сторону - трамвайные звонки громко оповещали пассажиров об остановке, мчались автомобили, автобусы. Внутри двора текла совсем другая жизнь. Под окнами домов густо росли цветы, взлелеянные добрыми руками соседок. Стройные тополя смотрели высоко в небо, создавая спасительную тень в знойные летние дни. Скамейки, аккуратно сколоченные мужчинами – мастерами на все руки, приветливо стояли у подъездов. В глубине двора выкрашенная в яркие цвета детская площадка с песочницей и каруселями. И, наконец, большой деревянный стол. Длинный, широкий. По обеим сторонам добротные удобные лавки.
В праздники, а они случались часто, здесь собирались все соседи. Сабантуй, Троица, Шавуот… Каждый готовил своё особенное блюдо. Ванина мама варила картошку, выносила её горячую, с ещё не растаявшими кусочками масла, посыпанную свеженарезанным укропом. Бабушка Дамира пекла румяные перемячи с хрустящей корочкой. Кто-то подносил пряные молосольные огурцы, хрумкий редис, зелёный лук. Вареники, заплетённые косичкой, чтобы раньше времени не брызнул вишнёвый сок. Мама Миши готовила мацу и форшмак. Большой кувшин розового сливового компота дразнил своим кисло-сладким ароматом.
За просторным столом всем хватало места. Дети кушали и убегали доигрывать в казаков-разбойников. Взрослые застольничали неспешно. Раскладывали по тарелкам еду, разливали тягучее домашнее вино из малины или земляники. Вели свои разговоры. Женщины обменивались рецептами понравившихся блюд. Мужчины обсуждали дела производственные. Шутили. Кто-то просил Ваниного папу сыграть. Он нежно поглаживал свою бордовую двухрядку, загадочно наклонял голову на бок, прищуривался. Затем вскидывал правую руку высоко вверх, будто хотел взлететь, резко ронял её прямо на клавиши, закрывал глаза. Пальцы оживали и пускались в пляс, извлекая живую музыку. Женщины тут же выходили из-за стола и начинали мелко выводить ногами дроби. Тётя Нуриса плыла лебедем, кисти рук рисовали невиданные узоры. А когда солнце садилось за террикон, дружно затягивали песню. «Степь, да степь кругом…», - чувственно разносилось по округе. Все проникались неизъяснимой тоской русской песни.
…Руки нестерпимо жгли.  Порода впивалась в открытые раны, смешивалась с кровью, принося немалые страдания. «Главное, рассчитать силы. Останавливаться нельзя. Там Петрович. Успел ли надеть спасатель? Жив ли, дышит?» - Иван стиснул зубы и продолжил копать. Казалось, это не пот стекал со лба по лицу, то струилось время, унося горстями жизнь…
Дамир
Сообщение о взрыве метана поступило на пульт два часа назад. Горноспасатели через 8 минут прибыли на шахту. Все знают о правиле «золотого часа». Именно в первые шестьдесят минут с момента взрыва, самый большой шанс спасти горняков. Поэтому работают максимально быстро, слаженно. Задача осложнялась тем, что в аварийную лаву завален ход. Дамир работает чётко, пробивая путь вперёд.
… Он с детства занимался спортом. Регулярные тренировки и соревнования закалили характер, а тело стало сильным и выносливым. Смуглый татарин, весёлый и подвижный. С Ваней и Мишей они были знатными первопроходцами. Бывало, выйдет во двор и зовёт своих друзей во всё горло. Все знают, сейчас родится новая затея. Выбегал Ваня, доставал из-за пазухи горбушку серого хлеба, намазанного домашним сливочным маслом и щедро посыпанным сахаром. Тут же, «пирожное» честно делилось на троих, и приключения начинались.
В этот раз они отправились на ставок строить шалаш на дереве. Друзья давно присмотрели этот крепкий раскидистый дуб. Подготовка была серьезной. Это вам не лепить из пластилина. Взяли в библиотеке книгу с подробным описанием изготовления шалаша, изучили. Обсудили проект и нарисовали эскиз. Теперь от теории к практике. Мальчишки подхватили из травы заранее заготовленные доски, верёвку. Целый день они строили собственное укрытие. Последний штрих – камышовые стены и крыша. Именно здесь, на дереве, в шалаше, выстроенном своими руками, ребята дали главную клятву их жизни.
… «Дамир! – тревожно раздалось из рации, - только что начальник участка сообщил, в завале твой друг, Иван, кажется. Конец связи!» Горноспасатель ощутил, как тревожно забилось сердце: «Держись, Ваня! Помнишь, нашу клятву? - Один за всех, и все за одного!»
Миша
Рабочий день подходил к концу. Михаил Яковлевич был доволен. У тяжёлого пациента, от которого он не отходил трое суток, миновал кризис, состояние стабилизировалось. Теперь можно говорить о курсе на поправку. Молодой, но уже зарекомендовавший себя врач, пользовался среди коллег и пациентов заслуженным уважением. «Теперь можно и домой, - заулыбался доктор, - сейчас снова мама скажет: Миша, сынок, разве можно жить в больнице? Твоя мама волнуется.»
- Михаил Яковлевич! Срочный вызов, на шахте авария. Мы ближе всех. – Голос медсестры Анечки выдавал волнение.
- Машина готова?
- Да, все уже внизу. Ждут только вас.
С тех пор, как Миша выбрал профессию врача, он перестал принадлежать себе. Ему нравилась работа. Мало окончить мединститут с красным дипломом. Нужно обладать особым складом ума, чтобы мысленно собрать мозаику из жалоб пациента, анализов и других, почти невидимых моментов, правильно поставить диагноз. Затем, по-гроссмейстерски просчитать варианты течения болезни на несколько шагов вперёд, правильно подобрать лечение именно для этого пациента. У него получалось успешно решать даже самые сложные задачи.
А началось всё однажды летом, когда три закадычных друга - Ваня, Миша и Дамир построили шалаш на дереве. Смеркалось, пора было возвращаться домой. Одно неловкое движение, Ваня поставил ногу мимо ветки, рухнул с дерева и повредил руку. Миша повёл себя как заправский доктор: из прочной ветки сделал подобие шины и аккуратно примотал её к больной руке друга своей майкой. Потом пришлось обращаться в больницу, и врач отметил, что такая первая помощь предотвратила смещение поломанной кости. Так Миша нашёл своё призвание.
Реанимобиль молнией мчался по шоссе в одном потоке с жёлтыми микроавтобусами Военизированного горноспасательного отряда. В насыщенном дорожном потоке водители сразу принимали вправо и прижимались к обочине. В Донецке знают цену углю. Знают цену дружбе. Иначе, как сто тридцать три национальности нашли на этой земле свою родину. Тяжёлый труд металлургов, шахтёров, химиков сплотил этих сильных людей.
Казалось, время застыло. Врачи дежурили прямо у входа, готовые моментально оказать первую помощь пострадавшим шахтёрам. Ожидание – самый тяжёлый момент. Начальник участка сообщил, что на поверхность вывели всю бригаду. Ребята целы, доставлены в больницу профзаболеваний на обследование. Под землёй остались двое – бригадир и Петрович, один из старейших ГРОЗов шахты.
В просвете показался спасатель в спецодежде. Дамир нёс на руках шахтёра. Сил практически не осталось, но он почти бежал к реанимобилю. «Ребята, принимайте! – уставшие глаза вспыхнули, - Мишка, брат, хорошо, что ты здесь, это Ваня, спасай!» Через мгновение шахтёром занялась бригада «Скорой помощи». В полусознании Ваня шептал: «Петрович… там под завалом Петрович...» Когда машина уже трогалась, Миша увидел, как на поверхность вынесли ещё одного шахтёра. Раздался голос спасателя: «Жив! Врача!»