Зачем идет дождь...

      Нежданно-негаданно я получил письмо. Пришло оно по почте. Писала  явно учительница, красивым  почерком, с соблюдением всех знаков препинания. Я не великий знаток пунктуации,  просто интуитивно чувствую, где надо бы поставить запятую, где тире или двоеточие, а точка с запятой часто бывает ох  какой закавыкой!   
      Удивился я письму сразу:   почему по почте, почему не  по электронке.  Теперь  никто   писем по почте не посылает.  Вот только, думаю, если мать сыну в  армию напишет, или когда  сын пришлет пару закорючек маме. Потому что  держать в руках бумажный  листок приятно, ты чувствуешь тоненькую ниточку, привязывающую тебя к дому, к родному человеку. И вдруг какая радость, и мне письмо.
     Поверьте, я вздрогнул,  увидев  обратный адрес. не ожидал такого. Далекое село, и  его название невольно вызвало во мне старые, забытые чувства.  Многое, однако, память сберегла.
    Компьютера  нет, что-ли? Сразу начался бы разговор. Есть ведь интернет,  надо думать.
   
     Кто такая  Александра Звягина?  Какая  звонкая фамилия. но не слышал о такой. На Прозе.ру  она просто неизвестный читатель. Неизвестные, по правилам сайта, без регистрации не  могут  посылать письма.
     Видимо, был расчет на мои эмоции. Читая письмо, я понял, что написавшая его женщина не  раз бывала на моей странице среди  других неизвестных. Некоторые читатели такую конспирацию соблюдают, не наладишь  с ними разговор. Вот и тут, адрес школы, директор. Читательницу  с  такой фамилией я не знаю, не встречал. Но учительницу Александру Владимировну  из этой сельской школы я  должен знать! Это мужчины не меняют фамилию, а женщина при регистрации  берет  фамилию мужа. Все понятно, никакой загадки! У нее фамилия мужа, поэтому новой ее фамилии  я  не  знаю. И она не желает вести со мной переписку. Но в письме была просьба приехать, как это понять, вот это было странно. Все сходилось,  наша переписка могла бы легко разрушить  семейный мир, не дай бог попаду под  бдительный контроль  жены.
   
   Иногда меня приглашают  выступить где-нибудь.  И тут тоже попросили приехать в таежное далекое село, побыть в составе жюри  на   читательской конференции. Это понятно.
    Я всегда нахожу  доброе слово.  Ясно, что писать - нелегкий труд,  и не стоит со своими  желаниями перекраивать чужую  работу. Говорят, ни к чему со своим уставом  в чужой монастырь лезть, это известное правило. Доведет ли он  свое творение до ума  зависит от умения самого автора.   
     На читательской конференции будут выступать непрофессионалы,  местные поэты и  прозаики.   Я  сам  в писателях не состою, и мне хочется им   одно сказать: писатель и поэт  не тот, кто пишет, а тот, кого читают, и еще добавить, что научить писать нельзя, научиться можно.  Не бойтесь, старайтесь, ищите - не боги горшки обжигают. Теперь до читателя можно достучаться.
      Но письмо, нашедшее меня, было с  романтической подоплекой, оно сразу   озадачило  и обрадовало меня. Помнит. Что-то  заставило ее написать. Ведь ясно, как это воспримут в  ее семье. Ведь не вели мы никогда переписку. В  далекой молодости разошлись  пути-дороги.            
       Надо принять решение. Нужна ли  такая встреча?    Надо было дать скорый ответ. Деревня  далеко на севере области, добираться  можно только  «на перекладных»,  предстояло сделать пересадку в одном из городов области, и дальше  снова автобусом. День на то, чтоб доехать до места, день-два побуду там, потом обратно, в целом  будет  потеряно около трех-четырех дней.  По мнению домочадцев  ехать туда - глупость несусветная.  Но что бы они ни говорили, поеду, меня нелегко разубедить.
         
    В письме говорилось, что будет еще одно мое выступление  в школе, перед ребятишками.   Но почему я вдруг оказался им интересен? Почему ребята выбрали именно меня? Вы догадались?   Ну, ясно, не  говорите никому, но, по-видимому, я  оказался интересен  учительнице литературы.   
    Думаю, о чем я скажу  школьникам?  Не хочется повторять  простых истин.
  - О чем ты? Едешь читать им свои юношеские стихи?  Но зачем? - жена сказала   мне  в ответ на мои путанные объяснения. -  Учительница сама все ребятам  прочтет, без тебя.
    Люди хотят меня видеть.  Я хочу сам побывать у  них,  именно в этом таежном поселке. Я никогда в нем не был. Но  название это у меня в душе с давних пор больной занозой сидит. Есть другая,  личная, глубоко спрятанная причина для поездки,  которую дома нельзя никому объяснить.   
    Я уже убедил своих домашних, не вдаваясь в подробности, зачем мне надо. И начал сборы. Тоненькая стопка своих рассказов, опубликованных в разных изданиях, оказалась в сумке.
    Ладно, так. Пусть это будет моя прихоть. Но  все-таки еду! По природе я не большой искатель приключений, но это единственный и последний шанс увидеть ее, и я его не упущу.   
   
    Выехать удалось рано утром.  Автовокзал   встретил шумом, очередью у касс,  сутолокой, от которой я давно отвык. Я с интересом смотрел на пассажиров.  Скамейки в зале  были уже заняты, редко кто ехал с детьми, кто-то, купив билеты, дремал. Рассматривать пассажиров  так интересно,  быстро привыкаешь,вроде  смотришь на понятных, уже тебе знакомых людей, и знаешь что-то о них. У каждого своя судьба.
   В голове бродили разные мысли.  Пассажиры  вокзала –   это не публика в театре  и не попутчики в  поезде дальнего следования. Интересно увидеть, как ведут себя люди. Вот солидная  дама, хорошо одета,  явно рассчитывает произвести эффект на окружающих. Вот женщина испуганно отодвигается от мужчины, севшего на  скамейку рядом с ней,  вот  ребята галдят около киоска с безделушками. Птичья стайка   смеется,  видно, что это друзья.
      Это  не толпа на  улице. Тот же поток случайных людей, которые проходят по улице, не задерживая взгляда   на тебе. Здесь есть возможность к ним приглядеться И тут людей ничто не объединяет. И все же с некоторой вероятностью можно судить о каждом.  Как одеты, как себя ведут. Наблюдательный человек может  немного   заглянуть в них поглубже, попытаться понять их душу. Все думают примерно об одном, у всех на уме  семейные заботы, вспомните возможные неурядицы, но каждый рвется домой,  там их ждут. Мало кто ничем не обеспокоен, вот один такой бессмысленно смотрит в  пространство, другой  дремлет, прикрыв глаза. Все сидят молча, неразговорчивыми стали люди. Вот  та же испуганная женщина уже третий раз переставляет сумку,  которую поставила на скамейку. Пододвигает  ее поближе к себе,  пытаясь  отгородиться от окружающего мира. И я  такой, один из них.
    Я   купил билет. Ждать еще около часа. Подхожу в киоску, надо купить какой-то маленький сувенир для женщины, которая меня встретит в деревне. Кто она,  Александра Звягина? Она...

    Ловлю себя на мысли, что совсем не разглядел кассиршу, продавшую мне билет. Понятно, почему. Пожилая, перед  ней за день меняются сотни лиц.  Равнодушный, стандартный разговор. Забыли мы друг о друге меньше чем через минуту, как забываем прохожих на улице. Неужели так будет со мной?  Только те, к кому прикипел душой, не забываются.
  Письмо не  выходит из головы. А какая теперь на внешний вид эта Александра с  известным мне отчеством? Та  ли она, о которой я все время теперь думаю? На сто пять процентов это она,  вдруг теперь это уже другая, не восторженная девушка,а  скучная,  измученная жизнью женщина...   Время людей  меняет. Пытаюсь угадать по тону  письма. Рассыпалась в комплиментах по поводу моих рассказов. Явно чувствуется, что знает, кому пишет.
     Возникает в душе  легко объяснимое волнение. Впервые еду так далеко в незнакомое место.  Полная неопределенность, риски. Вообще-то говоря, не   авантюра ли это? Но в глубине души  теплится надежда, что случится что-то неожиданно хорошее.  Я привык доверять людям.  Ну и редкий случай соприкоснуться с глубинкой.   
    Обычно  приглашают библиотеки,  с которыми уже давно дружу.  Я решил, что теперь поеду наудачу,  людей увидеть в дальнем глухом селе. Я знаю, что приезд в деревню  незнакомого  человека для жителей целое событие.   От таких событий здесь отсчитывают время: – А-а-а , это  когда  тот-то приезжал. То ли артист, то ли доктор был, да, да, помню...
   
    Ну, как все-таки она теперь, Александра?  Мысли бегут по кругу. Конечно,  она     меня помнит, но не  хочет напоминать о себе. Один-два  из сюжетов  показались ей знакомым, вот и решилась написать... Впрочем, из моих рассуждений ничего не следует.   
    Надо взять себя в руки. Я так  еще за себя никогда не волновался, за свой успех или провал.  А  вдруг я ошибся в своих рассуждениях?

      Что это  будет за деревня?  Пейзажи бегут за окном. Первый признак неблагополучия в селе для меня –  это отсутствие новостроек. Перестали люди даже  ремонтировать  старые дома.  Нет у людей денег,  нет работы. Какой смысл держаться за родительскую землю!
     Повсеместная в стране беда. Умирают не только села, целые города. Одно-два новых строения в деревне всегда есть, это у тех, кто разбогател на пронырливости. Это  коммерсанты, но, увы, они не показатель  здоровой  здешней жизни. С такими мыслями я разглядываю скучные седые деревеньки, мелькающие за окнами автобуса. Мешают воспоминания, не переставая, выплывают картины прошлого. Не могу сосредоточиться.   
   
  Ранняя весна. Красивое время года. Когда душу уже  потихоньку отпускает, исчезает усталость от  зимы.  Потеплело, недели  две снежная каша простояла на дорогах.  Машинам мешали ехать  раскисшие снега, но теперь  снежный покров на дороге почти исчез. Ранняя весна. Сцепление хорошее, автобус  бодро мчит вдаль.  Я уже очарован весной. Я  уже пять часов в пути.
   
   Чем дальше от областного центра, тем реже и непритязательнее деревни. Районный центр, а дальше запустение. В крупных селах стоят большие отремонтированные пустые церкви.  Как в них выживают божьи слуги, голодают небось,  не много возьмешь с деревенского прихода, жителей в деревне раз два, и обчелся. В мелких деревнях церкви   окончательно разрушились, не пережив второй удар, приведший к смене эпох.
   
   Оркестр меня не встречал. Один из пассажиров  мне подтвердил, что Александра Владимировна Звягина – это учительница литературы в  местной школе. Последние пассажиры  разошлись, я увидел одиноко стоящую женщину.
   Боже! Александра?  Глаза наши встретились.
-  Саша, родная! -  я рванулся к ней.  - Сашенька! Саша!  Ты!
   Лишь краткий миг мы стояли как вкопанные, не в силах подойти друг к другу. Я бросил на снег  баул, рванул к ней  и обнял дорогого мне человека: - Сашенька!..
- Пойдем ко мне домой!  У меня тихо, отдохнешь с дороги. Дети в городе   живут.  Они, кстати, о тебе знают.
- Так это ты Звягина?
- Да,  так, по мужу я Звягина. Его уже пятый год нет в живых. А как ты?
- Пойдем, расскажу!

   Мы шли по поселку. Три-четыре встречных жителя  уважительно с нами поздоровались. Абсолютно невозможная ситуация. Встреча  со своим прошлым через почти четыре десятка лет! Ну, какая тут встреча с жителями! Хочется наоборот убежать прочь, спрятаться, забиться  в угол. И остаться только вдвоем на  белом свете.
   Саша  вроде бы и не замечала противоестественной ситуации.
-  Давай забежим  в магазин, возьмем бутылочку коньяка. Или доброго вина.
-  Не надо, Коля!  К чему? Пойдем в дом, сядем, поговорим!
 
    Я вдруг понял, что мы оказались вдвоем не зря. Надо вспомнить далекое прошлое, не затем, чтобы  найти виновных. Едва ли кто в чем виноват. Надо просто снять груз с души.

   - Знаешь, а ты сильно изменился. Но такой же привлекательный. Идешь, на тебя все смотрят.
-  Чего им на меня смотреть? На тебя смотрят. Тут все тебя знают, а я тут кто?
-  Как кто?  Я  о тебе многим рассказывала. Ты моя гордость.
-  Сашенька, не  надо.  Я по-прежнему скромный человек. Никогда не выпячивался. Потом о своих удачах и неудачах расскажу. Читала  мои вещи? Хочется писать, чтоб на человека обратили внимание!
- У тебя получается! Я много читаю, и цену слову знаю.
- Ну, спасибо!

     Мы сидим уже за столом Сашиного дома.  Хороший, справный дом недалеко от речки, крепкий в углах. Пять глазастых окон смотрят на восток, на лес вдали.
-  Знаешь, у меня двое  детей. Покажу тебе альбом  домашний. В нем есть и одна наша с тобой общая  фотография. У меня сыновья.  Не знаю, любила ли я своего мужа. Нас дети крепко держали друг около друга. Хороший он человек. Но не тот был. По складу не тот. Не любил читать. Да и в грамоте силен не был. Не говорливый. Здесь, в деревне,  таких недостатков у людей не замечают.   Неподъемный, медведь, мало что его волновало, кроме домашних дел. Надежно было с ним, это так. За ним как за каменной стеной Не хватает теперь в дому его пригляда.   
    Дел зимой и летом  выше крыши. Видишь, какой дом муж выстроил. Чуть ли не лучший в деревне.  Ну, а когда я привыкла и поняла,  судьбу не выбирают, другого  мне и  не надо. Всегда обопрешься об его плечо.
   Так вот в деревне жизнь моя прошла. На глазах у людей.  Я первое  время мечтала отсюда вырваться, а Дима мой за землю руками-ногами вцепился, не свернешь. Вот теперь в деревне я, как это сказать, старая жительница, старожил.   Корни здесь. Научилась сельскую жизнь ценить.

  Нам  легко окунуться в собственное прошлое... Мне девятнадцать с хвостиком лет. В актовом зале пединститута молодежный вечер.  Скромная девочка в углу.  Подошел, взглянул, и у нас вспыхнули глаза. Я студент технического  вуза, только что поступил...  Она на третьем курсе литфака, будущая учительница. Это ее призвание.  Рассказываем друг другу о себе. Весенняя улица в ряд  заполнена  зазеленевшими деревьями, еще совсем юные на ветках листочки. Идем, взявшись за руки. Не видим  прохожих. Их нет?
-  Ты прекрасно танцевала!
-  Ты тоже!
-  Ну, я-то не умею танцевать. Медведь виноват.
-  Ты танцевал прекрасно!

   Через месяц мы были самые счастливые люди. Через год подошло распределение и Сашенька поехала  в какую-то далекую деревню, в северный таежный уральский поселок. Письма мои туда не дошли.  Возможно, и дошли, но ответа не было. Точный адрес я не знал  и написал пару раз на адрес школы. Я и не знал, что здесь,  в ее деревне жил молодой сосед, о котором она спокойно  сейчас мне говорила. Все решилось, она сделала выбор.
     Через год работы в школе она была  замужем, но я об этом уже не знал. Связь прервалась.
   Перед выпуском из института я  тоже был уже женат.

- Я все так же работаю в школе. Все учителя – одна старая компания. Я с  тобой их познакомлю.
- А может, не надо?
- Посидишь в жюри. С людьми поговоришь. Люди придут. Все  ждут тебя. Те, кто твои рассказы читали. Хотят тебя увидеть, видимо, удостовериться в правдивости моих рассказов о тебе. Не бойся, все будет  очень строго, без излишних подробностей.

   - Ты знаешь, сколько я плакала о тебе!  Я  весь свой институт прокляла,  ты мне ночами снился. Беда в том, что я не верила тебе. Ты казался таким легкомысленным. Ветрогоном у нас  таких в деревне звали. Вечно глазел на всех, когда вместе шли.  Я и замуж   пошла, как в омут с головой, чтобы не думать к тебе. Сейчас  думаю,не  была ли  это моя ошибка. Я ведь родом из деревни, простая сельская баба. Ей было трудно говорить.- Не будем об этом! Прошлого не вернешь.
- Саша, любовь – это дурман. Я через год встретил  другую.  Да,  я виноват. Мне всегда было нужно, чтоб меня любили. Как я любил тебя горячо, страстно!   Конечно, я женат.  У меня трое детей.  Как и твои,  они  повыросли.   Э-э-э, да что там говорить!!
       Я достал из баула стопочку книг.  Она сказала: - А у меня есть все компьютерные распечатки. Я в каждом  твоем стихотворении, в каждом рассказе ищу себя. Плачу, старая дура. И тебя вспоминаю.  Жаль, былого не вернешь. Хочется, чтобы и ты помнил меня.
      Саша включила ностальгическую музыку.  Я  подал Саше  руку. Как будто  в первый раз мы  подошли друг к другу. Мы  сделали этот осторожный шаг  навстречу друг другу.   И  со слезами на глазах танцевали,  медленно кружась по гладкому полу большого дома, вспоминая свой  первый вальс. Нам казалось, что вокруг нас кружатся другие счастливые пары. Одна единственная минута, она вернулась, эта единственная минута счастья! Станцевать вальс и умереть! И я, наклоняясь к ее уху, шептал ей какие-то ласковые слова.
- Саша, девочка моя! Саша!
   
   Мы плакали, не понимая причины слез.  Разве природа осознает, почему идет дождь!
   Все было перед  нами. Высоко в синем небе грохотало раскаленное солнце. Белые альпийские башни облаков плыли к горизонту, их гнали теплые ветры, и они двигались, упоительно покачиваясь. Высоко, рядом с ними пролетали птицы, как далекие корабли в синем океане. Это была жизнь. Она была у меня  в кончиках пальцев, она проливалась из глаз, наполняла мир музыкой, нежностью и чистотой. Грудь была полна несуществующих слов, они  приходили из бездны, им нет ни конца, ни края. Радость была вся в нас, и вокруг  царила вечная  неуничтожимая красота жизни.
   Где-то дул ветер, шагали по дороге огромные деревья, цветы из другого, светлого, солнечного мира пробивались сквозь землю. Сквозь радостную тишину тонкими колокольчиками разливались нежные  чувства.  Это было повсюду, потому что это все было внутри нас.
 
    На следующий день я выступал перед сельчанами.  Пришло в школу  из поселка     десятка три жителей. Учителя, врачи, сельская интеллигенция. Более теплого приема я нигде больше не встречал. На следующий день я читал перед старшеклассниками свои юношеские рассказы. Надо видеть глаза молодежи. Нет, не испорчена наша молодежь чужими песнями, странными музыкальными группами. У ребят блестели глаза, девчонки поднимали руки. У всех свое, родное близко у сердца.

   Саша сказала: - Вот это навсегда запомнится. Мой дом, пусть этого никто не знает,  для меня  теперь останется  литературным событием. Не зря же я всю жизнь  книги собирала.  Спасибо за твои книги.
-  Саша,  пусть будет это библиотека Звягиных. Одного не пойму, почему разошлись  наши пути.
-  Я же в деревне родилась.  Сызмальства в  мужике здесь ценят силу, а уж с характером как повезет. Муж был настоящий сибирский медведь. Мы  дружно жили.
- Вот он, конфликт между городом и деревней. Есть он, глубоко лежит в душах людей. И вправду, будь я около Саши в этой глухомани, смог ли я сделать ее счастливым человеком?  А Звягин  смог.  Другое, непонятное мне счастье. Две разные планеты кружатся по разным  орбитам.
   Мне хочется, чтобы люди помнили о тебе, Саша. Я напишу об этом рассказ...

   Я возвращался домой. Был автобус, была пересадка, снова был шумный автовокзал. Я вдруг стал иначе видеть  жизнь. Жизнь, я понял ее, я смирился с ней.  Мы живем не часы, не минуты. Мы живем мгновениями счастья. Я почувствовал снова, где-то бьется Сашино сердце. В унисон с  моим.  Я  нашел ее.  Она есть.  Это счастье.