Проданная совесть

Пришла в ларёк однажды Глаша,
На полке совесть... - (вашу мать!) -
Купить, продать и можно даже
по курсу, совесть обменять!
Не долго мучаясь, Глафира,
На деньги совесть обнулив,
купила мясо, кофе, сыра,
пирожных и аперитив.
Семья желудком пировала,
Все были счастливы вполне,
Ничто Глафиру не смущало,
В её житейской  новизне.

Лежит бесхозно совесть Глашки,
На верхней полке у двери,
Как отлучённая монашка -
Любой за грош её бери.
Банкира совесть - грязь в горошек,
На попе жирное пятно,
Издалека вид, чуть хороший,
Внутри, ну полное г*вно!
Был спрос на совесть адвокатов,
На футболистов, на врачей,
На журналистов, депутатов,
На сладострастных сволочей.
А совесть Глашкина томилась,
Скромна,  увы, не комильфо,
Особый свет был в ней и сила,
Она была - не большинство.

И вот, однажды, путник странный,
Взяв совесть Глашину,  купил
для друга - бывшего шамана,
который  пил, орал, курил.
Он нёс её, а совесть слёзы,
лила по той - своей душе,
Произошли метаморфозы
Вдруг Глаша ночью в ниглиже,
Осознавая ужас, страх свой,
Что всё молчит в ней, всё мертво,
Накинув белую рубаху,
Пошла искать своё родство.
Бежала по полю, искала,
Ходила в церковь, на базар,
Душа, как тень существовала -
Как без сигары портсигар.
Уже не первый год Глафира
Не может спать и  жить уже,
И нет ни радости, ни мира,
В её слабеющей душе.
Чужую совесть примеряла,
Но отвергая их душа,
Кричала: «жить осталось мало,
Найти свою!  Та - хороша»
На поиск совести полжизни.
Полжизни Глашки утекло,
Она построила свой бизнес,
Но даже это не спасло.

А Советь Глашина сумела,
Сквозь дырку в куртке проскользнуть.
И годы шли...,  она  летела,
Искала дух -  свою «страну»

И вот, однажды ночью поздней,
Когда гроза разбила дом,
Глафира в мыслях одиозных
Ушла из дома босиком.
Простыв на снежном покрывале,
Она упала, чуть дыша,
И в этом траурном финале
«Ты здесь!» - воскликнула Душа.

На непредвиденном протесте,
На миг взаимного тепла
Душа и Совесть были вместе!
Но Глаша… Глаша  умерла…