Оборотень

Мысли порочны, чувства фальшивы
Две сущности разных слились воедино
И все больше кричат дурные мотивы
В голове, рождая покоя кончину.

Ты разрываешь разум на части
Ты пробуждаешь зверя во мгле,
С закатом больше не властен
Держать инстинкты в железной узде.

Вы, вставшие у него на пути,
Вы, против дьявольской силы
В ее владенья решили прийти
Глупцы! Да как вы посмели?!

Он дитя, сотворенное тьмою,
Он фантом, что рыщет в ночи,
Его зов не даёт покоя
Его взор - погибель души.

Ночь. Луна. Боль. Агония. Рык:
Сверкнул в темноте заточенный клык,
И в этой безмолвной дремоте
Жажда человеческой плоти

Завыл одержимый, позвали вперед
Смачные запахи тёмного города.
Не может противиться, иначе умрёт
От проклятия вечного голода

И зверь почуял: добыча близка
Помчался по следу он
И видит: плывёт по реке Луна,
А жертва... Да вот же она.

Веселый гуляка сидел у воды
И что-то тихонько бурчал
Не ведал, что дни его сочтены,
И это последний привал...

Лишь обернулся - принял удар
И тихо на холодную землю упал.
В лапах билось горячее сердце
Такое живое для хилого тельца

И злился свирепый: он сильнее любого
И быстрее, и хитрее и даже умнее,
Но не знают люди такого недуга:
Не рвется их сердце, а разум прочнее.

Кипела в нем ярость и презрение к людям,
Судить и винить не дано высшим судьям,
Движением одним сжал тяжёлый кулак
И жизнь хладнокровно отправил во мрак.

Треск веток... Вздрогнуло смерти дитя.
С протяжным и леденящим воем
Он готов был к великому бою,
В зловещую тьму напряжённо глядя

Зашелестела трава, и без всяких раздумий
Бросился проклятый в кровавом безумии
И судьбе того, кто потревожил тебя,
Позавидовать уж точно нельзя

Обнажив свои когти, готовился бить
Точно прицельно вырвать кадык
Но лапу роковую уже занесся,
Опустил, заметив невинные глаза

В кустах на коленях сидел паренёк
Тощий, хилый - юродивый
Но взгляд как живой ангелок
И обидеть такого можно ли?

Уставил свой взор в покрасневшую твердь
Готовясь смиренно принять свою смерть,
Но в тот момент в грозных волчьих глазах
Пылала не ярость, а царствовал страх.

Подошел к воде и взглянул в отражение
В нем с ужасом увидел души осквернение.
"Мой разум и тело больны. Кто же я?
Почему эта мерзость поглотила меня?

Вырвался Волк из моей хватки железной,
В этой игре он кукловод, и я его кукла
Охотник невольно стал теперь жертвой,
И судьба в этот раз выглядит смутно...

Один только выход, одно лишь спасение
Пусть и не заслужил святого прощения,
Но окончательно очнувшись и прозрев
Безумию разума настанет конец"...

Убийце - убийство. Иного нет искупления
Только так он других спасет от себя
И для оборотня эта ночь -  панацея,
Порочный цикл наконец раздробя.

Он вернулся домой, откуда все началось,
Там, где всполыхнули ярость и злость,
Захватил свёрток и перед тем, как уйти
Закурил сигарету, остужая мысли свои.

Он шел не спеша, был нелёгок путь
Дорогу, ведущую в поле, размыло.
Только Луна освещала чёрную муть
И тишина гробовая повсюду царила.

Раскинулось наконец бескрайнее поле
Притих шумный ветер, умолкли цикады
Знала природа о чудовищной доле
И брата своего принять была рада

Заблестел в руках небольшой револьвер
Щёлк. Пуля серебряная вошла в барабан.
И как пуля ушла, умер внутри него зверь,
Мгновение - и закончится вечный кошмар

Сжал рукоять, взвёл заржавевший курок
Он ровно смотрел... Ещё секунда... Выстрел...

Время лечит раны и удаляет занозы
Но в месте, где умер от серебра людоед
Расцвела тихо алая, будто сердце, роза
Как насмешка богов, а может и нет...