Ликбез для проспавших уроки Истории

[АМ ИСРАЭЛ  - ХАЙ]*! -
НАРОД ЕВРЕЙСКИЙ,
ПЕРЕЖИВ СВОИХ ГОНИТЕЛЕЙ, -
ЖИВ!

               "Нельзя убить народ. -
                Гонители народов
                Приходят,
                Зверствуют,      
                Уходят в небытиё.
                Народы же
                Своих гонителей, -
                Как правило, -
                Переживают!".

               
                Лев ПОСТОЛОВ,
                "Народ убить - НеЛьЗя",
                http://stihi.ru/2021/07/01/4422
               
               
Как и у всякого народа
Не прост наш путь, -
Евреев, -
В мировой Истории. -
Не счесть гонителей
Евреев
От самых древних дней
До нынешних времен.

Недром говорим мы,
Как отцы и деды:
"Что бедному жениться, -
 Ночи коротки,
На свет евреем появиться, -
Дни смутны".

Но тем не менее
Есть каждому из нас, -
Евреев, -
Чем гордиться. -

Где фараоны те,
Заставлявшие евреев
Рабами возводить
В пустыне пирамиды
И на болотах
Дельты Нила малярийных
Строить новую столицу, -
("Северной Пальмирой!), -
Луксор?

Где древние сирийские
Да вавилонские
Завоеватели,
Что предков наших
Всем народом
Угоняли в плен,
Разрушив Первый Храм
Иерусалимский,
Который был построен
Соломоном?

Где Ирод-царь,
Народ моривший свой
Своею страстью строить
Роскошные дворцы - "Иродионы"
Вслед за построенным
Вторым им Храмом
Иерусалимским
На месте разрушенного
Вавивилоном Первого?

Где греки древние,
Что оскверняли этот Храм?

Где древний Рим языческий
С его у греков
Скопированным Многобожьем,
Который ПЯТЬ лет укрощал
Восстанье иудеев, -
(Вошедшее в Историю
"Войною Иудейской"
с 72-го по 76-ой год
нашей эры), -
И в ярости ВТОРОЙ рарушил
Храм Иерусалимский, -
Творенье царя-Ирода, -
И сам Иерусалим,
А иудеев перегнал
На "Сапожок" свой,
Заставив рабами строить
Гигантский Колизей
И в нём сражаться
С хищными зверЯми
И воинами, пленёнными
В других краях?

Где Кесарь Адриан,
Пять лет, -
132 -136-ые годы
Нашей эры,
Подавлявший
Восстанье иудеев
Против Рима
Под руководством
Шимона Бар-Кохбы,
После победы над которым
Он всердцах сменил, -
(Чтобы стереть из памяти
  ту пятилетнюю (!)
  "Вторую  Иудейскую войну"), -
Названье римской
Провинции-колонии
С "ИУДЕЯ" на "ПАЛЕСТИНА".

Где Рим второй, -
Христианский
Костантинопольский, -
Посеявший в Европе
да в Евразии
И юдофобию
И антисемитизм?

Где Королевская
Испанская чета, -
Где Фердинанд П-ой и Изабелла
Изгнавшие,
В рассеянье по миру
В 1492-ом году
Иноверцев-инородцев
Евреев и арабов?

Где Торквемада и Лойола,
Сжигавшие на площадх
Евреев, - давших им Христа, -
И их святые книги?

Где царское кровавое
Российское самодержавие,
В когтях державшее Россию, -
(С Ивана Грозного), -
И превратившее её
В Тюрьму Народов,
В которой
Унижало иноверцев с инородцами
И инфицировало россиян всех, -
Неевреев, -
Как Юдофобией,
так и антисемитизмом,
Проворцируя ЕВРЕЙСКИЕ и ПРОЧИЕ
ПоГрОмЫ, да официально даже
Установив
Норму приёма в Университеты
Для иудеев - 3 процента?

Где Третий Рейх нацистский
Отморозков-"сверхчеловеков",
Решивших было
УнИчТоЖиТь ВСЕХ ЗЕМЛЯН,
Кроме "арийцев", -
Немцев и скандинавов, -
Начав с ШЕСТИ МИЛЛИОНОВ
Ереев и десятков тысяч цыган
Да коммунистов и большевиков
Всех национальностей.

Где Государство-Крепость
Гулаговский СССР,
В ОДНУ ШЕСТУЮ света
Построенная Сталиным, -
(Которого уж и добром-то
Постепенно привыкают
НЕ ПОМИНАТЬ
даже в Россие!), -
В которой этот,
Бывший осведомитель
Царской охранки в РСДРП, -
(Обер-юдофоб
и "коммунист"-антисемит!), -
В ВоЕнНоМ 1943-ем году
Ограничил своим Указом
Как присвоенье
Генеральских званий
Евреям, немцам, дагестанцам,
Крымчакам
И награжденте орденами
и медалями страны
да присвоенье звания
Героя Советского Союза, -
(Из-за чего Георгий ЖУКОВ
уже во время боёв в Берлине
на представленьях воинов
к этому званию пИсАл:
"Лимит на присвоенье
звания Героя евреям -
закончился". -

А после ПОБЕДЫ-45
"Отец народов СССР"
Установил норму приёма
Евреев в Университеты
В 1 % (!)**   
Против самодержавных  3-ёх(!)
И собирался перед самой
Своей странной смертью
В тайге Сибирской и Дальневосточной, -
(В уже построенных бараках
со стенами наружными
в одну доску-"щелёвку"(!), -
Выморозить всех
Советских граждан-евреев,
Включая и участников
Великой Отечественной войны,
Уцелевших из полумиллиона
Евреев-фронтовиков,
да 305-ти евреев генералов
И 138-ми евреев-воинов
Героев Советского Союза
И 195 тысяч раненных в боях(!).  -

Своею антиленинскою, -
Псевдоинтернационалистскою
Политикой
"Великий вождь", -
Втянувший
Народы СССР
В Великую Отечественную
Войну, -
Оставил по себе
В "верхах" наследников, -
(Воспитанников своих-антисемитов, -
от Хрущова, Берии да Маленкова,
Молотова, Андропова и Суслова,
Брежнева -
до Горбачёва с Ельциным), -
Развальный код,
Сработавший
В 1991-ом в Беловежье
И сокрушивший
Могучую, вроде, ещё
Страну Советов
И с нею вместе
Могучий Военный Блок
Восточно-Европейских стран, -
Народных демократий
С их ядерным оружием
И межконтинентальными
Ракетами.

Всех этих гадов, -
Гонителей евреев, -
Давно нет
На Планете голубой
Земля,
А наш народ, -
Народ еврейский, -
Как и положено Природой
ВсЕм НаРоДаМ на Планете. -
ЖИВ
И распевает в праздники, -
(Порой под настроение
и в будни!):
"Ам исраэл - хай!" -
Народ еврейский  - жив!".


--------------------------------
*  - Строка их древней еврейской молитвы-песни
     "Нард еврейский - жив!".

** - См приведенное ниже приложение.

ПРИЛОЖЕНИЕ.

Лев Постолов

ОДИН ЛИШЬ ШАГ -
от ХоРоШо до ПлОхО!

               "Кeine Regel  ohne Ausnahme"*.

                Немецкая пословица.


Фрейд прославился
Недаром. -
Обладал
Прозренья даром.

Глянув в корень,
Он сказал
(И весь мир
Тотчас признал!):

"Изначально
Так идёт. -
Всё с желаний
Начинается.

Если очень
Захотеть, -
То желанное
Сбывается".

Прав он был, -
Скажу без смеха. -
Даже возраст
Не помеха!

Правда,
"Es gibt AusnAhme"*. -
Есть мечты
Из сферы снов.

Как в Германии
Нацистской
И в стране любой
Расистской
Не сбываются мечты,
Если пАрий,
Парень, ты.

Тот, кто жил
В Стране Советов
Был свидетелем того,
Как при поступленье
В ВУЗы,
На работу ли в "п/я"
"Кенртронили" тебя,
Проверяя сквозь лупУ
В анкетах
"Пятую графу".

После пирровой Победы
В странно вспыхнувшей
Войне
Расписал "Великий Сталин"
Все народы
По шкале.

До войны -
Равны все были,
А Победу как добыли,
Стали ОдНи - "стАршими"
А ДрУгИе "млАдшими"***.

Вождь не ведал,
Что творил. -
Тот неверный
Шаг ОдИн
Союз Советский
РаЗвАлИл.

-------------------------------------------
*   - "Нет правил без исключений". (С немецкого).
**  - "Имеются исключения". (С немецкого).
*** - См. нижеприведенное Приложение.

ПРИЛОЖЕНИЕ.

Лев Постолов
      
         ТОСТ Расула ГАМЗАТОВА.

БЫТЬ ПРЕДПОСЛЕДНИМ
СРЕДИ РАВНЫХ НЕЛЬЗЯ НИГДЕ,
А В БЫВШЕМ  СССР  -
мОжНо БЫЛО.

               "Боишься сказать, -
                Не говори.
                Сказал, -
                Не бойся!"

                ШАМИЛЬ, - предводитель горцев Кавказа
                в их четвертьвековой борьбе за независимисть
                против Царского Самодержавия.


Расул Гамзатов, - Дагестанец, -
Как поэт,
Известный повсеместно в СССР,
Был членом высшего в стране
Из всех гос.органов, -
Президиума Верховного Совета
СССР.
По протоколу
Он был участником
Всех праздничных банкетов
Правительства в Кремле.

Однажды, - в празднование
Очередного Юбилея Октября
Он пОднял тост
За свой народ,
Как он сказал:
"За ПРЕДПОСЛЕДНИЙ
среди равных!"*.
Ему немедленно, -
сейчас же возразили,
Что БЫТЬ НЕ МОЖЕТ СРЕДИ РАВНЫХ -
ПРЕДПОСЛЕДНИХ,,
На что Расул Гамзатович ответил:
ВСЕ ЗНАЮТ,
Что ПОСЛЕДНИЙ среди равных
Народов всех
В Союзе СССР -
Народ еврейский,
По табели ж о рангах, -
(После высылки всех горцев
ОТЦОМ НАРОДОВ в Казахстан
и возвращенья в Дагестан), -
Евреев ПРЕДВАРЯЮТ
Дагестанцы.

Что - правда,
То, говорят, -
Не грех,
Хоть глаза, порой,
И колет.



* - см. нижеприведенное ПРИЛОЖЕНИЕ:


ПРИЛОЖЕНИЕН

Георгий Данелия

                О РАСУЛЕ ГАМЗАТОВЕ.

  Думаю, что должен упомянуть и о некоторых привилегиях, которые
принесла мне дружба с Народным поэтом.
Как-то, в самом начале работы, мы с Гамзатовым и Огневым приехали на
моем «москвиче» в Дом литераторов пообедать. Пока я запирал машину и
снимал щетки, чтобы их не украли, Расул и Володя прошли в ресторан.
Меня на входе остановила вахтерша:

– Ваше удостоверение. (В Дом литераторов пускали только по членским
билетам Союза писателей, а у меня такого не было.)
– Я шофер Расула Гамзатова, – сообразил я и показал ей щетки.

– Проходите.

Лет через десять, когда приехала итальянская делегация – Софи Лорен,
Марчелло Мастрояни, Луиджи Де Лаурентис, – я пригласил их на ужин в
ресторан Дома литераторов.

За эти годы я стал узнаваемой личностью: меня несколько раз показывали
по телевизору в «Кинопанораме», фотографии мелькали в журнале
«Советский экран». И теперь в Доме литераторов меня встречали тепло и
сердечно.

Когда мы все вошли в вестибюль, я сказал вахтерше:
– Это итальянские гости. Они со мной.
– Пожалуйста, пожалуйста, очень рады вас видеть! – поприветствовала
меня вахтерша.

Я повел гостей к гардеробу. За спиной слышу мужской голос:

– Ты чего это пускаешь кого попало? Почему членские билеты не спрашиваешь?!
Я обернулся. К вахтерше подошел важный мужчина. (Как выяснилось потом,
администратор Дома литераторов.)
– Это не кто попало, это гости вот этого товарища, – вахтерша показала на меня.

– Гражданин, я извиняюсь, вы член Союза писателей? – спросил меня администратор.
– Нет.
– Федор, не раздевай! – дал он команду гардеробщику. – Сожалею, но у
нас только для членов Союза писателей.
Но тут вахтерша поспешно громким шепотом сообщила:

– Это – шофер Расула Гамзатовича!

– Что ж ты сразу не сказала?!.. Здравствуй, дорогой! – администратор
крепко пожал мне руку. – Федор, раздевай!

Из Расула Гамзатова:

Даже те, кому осталось, может,
Пять минут глядеть на белый свет,
Суетятся, лезут вон из кожи,
Словно жить еще им сотни лет.

А вдали в молчанье стовековом
Горы, глядя на шумливый люд,
Замерли, печальны и суровы,
Словно жить всего им пять минут.


В шестидесятых годах Народного поэта Дагестана Расула Гамзатова
избрали (назначили) членом Президиума Верховного Совета СССР (высший
орган законодательной власти). Расул впервые явился на заседание этого
Президиума и занял свое место за длинным столом. Вокруг стола ходили
хорошенькие девушки в белых кофточках с бантиками и деликатно
спрашивали у членов Президиума: «Не хотели бы вы послать телеграмму?»
Расул сказал, что хочет. Взял у девушки гербовый бланк, на котором
сверху, красным по белому, написано: «Правительственная телеграмма»,
что-то написал, отдал бланк девушке и сказал:

– «Молнию», пожалуйста!

Девушка быстро, почти бегом, направилась к выходу из зала заседаний.

– Девушка! Одну секундочку! – остановил ее Председатель Президиума
Анастас Иванович Микоян. – Расул Гамзатович, я думаю, товарищам
интересно, кому наш любимый поэт в этот памятный день отправляет
телеграмму и что он написал? Если это не секрет, конечно.

– Не секрет. Пусть девушка прочитает.

Девушка посмотрела в телеграмму и покраснела.

– Дайте мне, – сказал Микоян.

Девушка принесла ему бланк с телеграммой, и Анастас Иванович прочитал:
«Дорогая Фатимат! Сижу в президиуме, а счастья нет. Расул» (Фатимат –
жена Расула).

Это ему простили. Обиделись немножко, но простили.


…На одном из заседаний после голосования Микоян сказал:

– Товарищи, Министерство здравоохранения рекомендует через каждый час
делать пятиминутную производственную гимнастику. Думаю, и нам стоит
последовать этому совету. Не возражаете?
– Возражаем, – сказал Расул.

– Почему? – насторожился Микоян.

– Я целый час руку поднимаю – опускаю, поднимаю – опускаю. Разве это
не гимнастика?
И это ему простили!


Но когда на правительственном банкете в Кремле по случаю юбилея
Октябрьской революции Расул поднял тост «За дагестанский народ,
предпоследний среди равных», а на вопрос: «Как это могут быть среди
равных предпоследние?» ответил: «Последние у нас – евреи», это ему уже
простить не смогли!

На него так обиделись, что даже исключили из членов Президиума.

Но через какое-то время вернули, – видимо, поняли,
что без Расула Гамзатова на Президиуме очень скучно.


ПРИЛОЖЕНИЕ 2.

  Михаил ЗОРИН.         
  http://a.kras.cc/2014/02/blog-post_4493.html


                БАРАКИ СПЕЦ.НАЗНАЧЕНИЯ.

         Был у меня знакомый 1932 года рождения.
         Инженер, русский по национальности. Еще в институте он был арестован "за анекдот", как он говорил. Бит нещадно, получил десятку  с правом переписки, был выпущен из лагеря в 1955 году.

         Так вот - этот человек, в ходе разговора о Сталине, сказал так: "Да ладно тебе! Вы, евреи, Сталина не любите, потому что он вас всех хотел к ногтю".

         Я удивился: "Как же, - говорю.- Уж кто, кто, а ты хлебнул от усатого лиха".

        "Ну, это так, для кучи. - отвечал бывший зек. - Русских, как нацию, он бы никогда не тронул, а евреев хотел ликвидировать, как класс".
- Откуда тебе это известно? - спросил я.
- Так уже в конце 52 года в нашем лагере бараки стали строить для ваших. Вохра так и говорила: "Для жидов".

         Депортация готовилась...

         Я пишу как современник тех событий, которые теперь изучают историки.

         К весне 1953 года я уже был бывшим корреспондентом по всей Прибалтике от «Литературной газеты»: сняли после публикации в «Правде» 25 февраля 1952 года статьи за подписью «Группа читателей» по поводу романа В. Лациса «К новому берегу».

         За «Группой читателей» стояли Сталин, Молотов, Маленков, Берия, как было установлено еще 10-15 лет назад.

         Однако вернемся к статье о депортации евреев.  -

         В декабре 1952 года мне позвонил друг нашей семьи Карл Мартынович Граудин - член ЦК компартии Латвии, начальник политотдела Прибалтийской железной дороги, бывший корреспондент «Правды» по Латвии в первые послевоенные годы.

- Миша, нет ли у тебя настроения погулять в Верманском парке? Рад буду тебя видеть, - сказал Карл.

         Карл Граудин встретил меня на дорожке парка и начал:

- Мне необходимо тебе кое-что сказать... Вчера я провожал Бориса Полевого (Карл дружил с Полевым), и вот что он мне поведал... Ты только не волнуйся, Борис сказал, что готовится операция еще страшней, чем с народами Кавказа... Готовится депортация всех евреев на Дальний Восток.

- Это произойдет и в Латвии? - спросил я Карла.

- Везде, в том числе и в Латвии, - ответил он.

         Карл любил выпить, и мы зашли в ресторан «Кавказ», где его хорошо знали.

- Что же делать? - спросил я друга.

- Ума не приложу, куда ехать... Будут снимать и в поездах, требовать паспорта, но тебе не нужен паспорт... Во всяком случае, надо быть готовым.
По словам Бориса Полевого (он работал в «Правде» и был близок к высшим партийным кругам), был создан штаб во главе с Сусловым, который и готовил эту операцию.

          Зима проходила в тревоге и горьких раздумьях.

          Карл Граудин почти каждый вечер звонил.

          Моя судьба осложнялась еще и тем, что я был " заклейменным журналистом Михаилом Зориным".

          Зорин - мой литературный псевдоним, под этой фамилией я публиковался в «Литгазете» и других изданиях, а по паспорту я Симхович Михаил Израилевич.

          Моя семья - это жена, литератор, переводчица с идиша Шулькина Ида Захаровна, моя мать, женщина преклонного возраста, Фаня Моисеевна Симхович, сын Захар, школьник, старший брат - доктор-рентгенолог Залман Израилевич, старший научный сотрудник института травматологии в Риге, и младший брат Илья Израилевич - известный артист цирка, дрессировщик медведей (на афишах писали: Леонид Дубровский - первый еврейский укротитель медведей).

          Я заказал телефонный разговор с младшим братом Ильей (он гастролировал в Саратове) и рассказал ему о наших опасениях.

          Дело в том, что Илья был женат на русской, кроме того он разъезжал по стране.

- В цирке нет антисемитизма, - сказал он. - Меня никто не тронет, - в этом он был убежден. - Я в цирке - Дубровский.

          А у жены моей Иды брат Абрам Захарович был директором ремесленного училища, он участник войны, как и мы. Словом, вся наша большая семья жила в тревогах и волнениях.

          События назревали грозно. -
          18 февраля 1953 года был арестован коммунист, член партийной организации Союза писателей Латвии профессор Макс Юрьевич Шац-Анин. Ему шел шестьдесят девятый год; полуслепой литератор, в годы буржуазной Латвии он был большим другом Советского Союза, активно работал во время войны в Еврейском Антифашистском комитете.

          В Риге пошли аресты евреев. -

          Примерно 20 февраля в Союзе писателей Латвии состоялось закрытое партийное собрание, на котором я присутствовал как член партии (вступил в компартию в 1942 году в армейской газете).

          Секретарьпартбюро Карл Краулинь сказал: «В нашей среде много лет маскировал свое лицо сиониста Шац-Анин. Теперь он разоблачен».

          Был снят с работы в ЦК партии Латвии друг нашей семьи главный редактор журнала «Блокнот агитатора» герой войны Исаак Соломонович Лившиц.

          Арестовали еврейского писателя Мовшу (Марка) Разумного.

          Арестовали участника гражданской войны в Испании и Второй мировой войны Бориса Клеймана...

          Мы с женой каждую ночь ждали ареста.

          На нашей площадке жил прокурор города Риги Романовский. Его сынишка школьного возраста приходил играть с нашим сыном. Как-то он сказал: «Папа говорит, что в Риге будет много свободных квартир, потому что арестуют всех евреев...».

          Я с волнением ждал приезда из Москвы Карла Мартыновича Граудина.

          В конце февраля он позвонил, и мы, как всегда, встретились в парке. Вот что рассказал Карл. -

          Он принимал участие в совещании руководителей железных дорог страны и начальников политотделов дорог.

          Руководил совещанием М.А. Суслов. Присутствовал Г.М. Маленков, но не выступал: сидел угрюмый и молчаливый.

          Суслов сказал, что в ближайшее время в стране будет проведена серьезная акция, к которой нужно готовиться руководителям железных дорог в отдаленных районах страны.

          Речь шла о Сибири, Казахстане, Оренбурге, Забайкалье. Слово «евреи» не произносилось. Суслов сказал, что за акцией, ее подготовкой и проведением внимательно следит товарищ Сталин.

          Карл Граудин пользовался большим уважением. - Член ЦК партии Латвии, ученый, член-корреспондент Академии наук Латвии, журналист «Правды», блестяще владевший пером.

          На совещании он не выступал. Но после совещания его друг из партийных кругов Сибири сказал: «Речь идет о депортации евреев в наши сибирские края».

- Что с нами будет? - спросил я Карла.

- Ума не приложу... - повторял он.

          Граудин рассказал, что он побывал в редакции «Правды», от которой в послевоенные годы был собкором в Латвии, и встретился с ее главным редактором Леонидом Ильичевым.

          Ильичев в разговоре касался предстоящей акции, но слово «евреи» тоже не произносил. Он заметил, что Латвия и особенно Литва - это «сионистские гнезда в Прибалтике». На прощание Ильичев подарил Граудину свою блестяще изданную монографию «Фридрих Энгельс».

          Томительно шли дни февраля и марта 1953-го.

          Директор Латгосиздата Петерис Баугис в один из таких дней рассказал нам, что был вызван в ЦК Латвии, где ему предложили уволить всех работников еврейской национальности и всем авторам-евреям вернуть рукописи.

          Любопытно, что начальник политотдела Московской окружной дороги рассказал Граудину, что провели дезинфекцию в товарных вагонах огромного эшелона, в которых везли на Восток пленных немцев.

         - Теперь эти эшелоны будут двигаться без остановок на Восток, за
          редким исключением для поездной прислуги, - сказал начальник
          политотдела.

          В Москве Граудин, конечно же, встретился со своим другом Борисом Полевым (они в соавторстве написали небольшую книжицу). Борис Николаевич горестно заметил, что по Москве ходят слухи о депортации евреев.

          И вдруг неожиданность - в первых числах марта болезнь и скоропостижная смерть Сталина!

          31 марта я выехал в Москву. Пришел в редакцию «Литературной газеты». -

          У всех членов редколлегии во главе с Симоновым, Рюриковым, Гулиа, Атаровым - перекошенные лица.

          Я навестил семью Михаила Матусовского, с которым в Донбассе молодыми начинали литературную жизнь.

          Миша жил в районе Сивцева вражка.
          Они с женой Женей рассказали, что каждую ночь ждали «гостей».

        - Смотри, мы готовились к печальному отъезду... - Они показали мне
          валенки, тулупы, теплые вещи, мешки для постели...

          Миша скорбно качал головой. -

          Он, - известный поэт, участник войны, получивший тяжелое ранение, большой друг Константина Симонова, написавший с ним поэму о революционном Луганске, член партии, жил в тревоге за свою семью, малолетних дочурок, за свою жену, бывшую с ним на фронте.

         - Мы перезванивались каждую ночь с Алигер, Долматовским,
           Казакевичем, Гроссманом...

           Казакевич - этот бесстрашный человек, боевой разведчик, бывший командиром дивизионной разведки  любимец армии, автор военных книг "Звезла",
"Весна на Одере" и рассказов, - лауреат Сталинской премии, сказал Матусовскому: «Я им не дамся...». Что он имел в виду, говоря это, трудно сказать.

          В ту пору дружбой с Казакевичем гордились многие писатели.

          Об этом можно судить по записям Твардовского, Юрия Олеши, упомянувшего его в книге «Ни дня без строчки...».

          Матусовский говорил мне, что Казакевич поделился своими тревогами с Олешей.

          Юрий Карлович - великий художник, затюканный в советское время как «исписавший себя писатель богемного типа», сказал Казакевичу: «Если это случится, я тоже еврей...».

          Матусовский рассказывал, что Василий Семенович Гроссман, который в то время жил на Беговой улице, почти не спал ночами.

          Гроссман, - летописец войны, особенно Сталинградской битвы, человек мужества и отваги, чьи статьи, написанные во время войны, перепечатывались в США, Англии, распространялись листовками, сказал Матусовскому: «Они не остановятся ни перед кем...».

         Гроссман в те дни был просто потрясен.

         А Москва словно потеряла чувство времени.

         3-го апреля вечером я поехал к Сергею Островому. -

         Сергей Островой, - еврей, известный поэт. Едва я вошел в дом, он сказал:
         - Только что сообщили - врачей освободили... Рюмина арестовали...


         Когда я вернулся в Ригу, профессор Шау-Анин был освобожден, освобождены и другие ранее арестованные евреи, широко известные в Латвии.

         Карл Мартынович Граудин говорил потом в нашем доме:

         - Я вас очень жалел и не все рассказывал... - Когда я был на
          совещании в Центральном комитете партии, начальник политотдела
          Московской окружной дороги сообщил мне, что вагоны, в которых
          возили пленных немцев, так промыли дезинфекцией, что пробыть в
          вагоне пять-десять минут опасно для здоровья - кружится голова,
          болят и слезятся глаза, душит кашель, начинается рвота.

           И в этих вагонах собирались везти евреев! Нам с Харьей (русская
          жена Граудина, - М. З.) было вас жаль до боли...


           В 1953 году после ареста Берии я и моя семья жили в Москве, в писательском доме в Лаврушинском переулке, № 17, в квартире писательницы Валерии Герасимовой - первой жены Александра Фадеева.

           И Герасимова рассказала нам, что Саша, как она называла Фадеева, в один из февральских дней ей сказал, что «замышляется страшная акция против евреев...».

           Как известно, после развода с Фадеевым Валерия Герасимова вышла замуж за Бориса Левина - талантливого писателя, погибшего во время финской войны. У нее остался ребенок, рожденный уже после гибели Левина, - девочка Анечка.

          - А в нашем доме, - говорила Валерия Анатольевна, - столько
           писателей-евреев - Кирсанов, Каверин, семья Михаила Голодного,
           поэт Юрий Левитанский, Кирилл Левин...
              Даже Миша Светлов готовился к худшему.

          И еще одно доказательство, что такая акция готовилась. =

          Граудин рассказал, что он как начальник политотдела Прибалтийской железной дороги (то есть Латвии, Литвы и Эстонии) получил письмо из Центрального Комитета партии Советского Союза: по линии политуправления министерства путей сообщения с предписанием подготовить спиок "лиц не коренной национальности" - инженеров, техников, руководителей различных отраслей дороги, их домашние адреса, номера телефонов.

          Насчет «лиц некоренной национальности» - это была маскировка. Более того, из Москвы приезжали сотрудники аппарата ЦК и политуправления, перечитали этот список и увезли с собой.

          Один из них даже заметил Граудину: «У вас на дороге все руководящие посты занимают не национальные кадры, а евреи...»

          Сегодня в Москве, если она не уехала, должна проживать дочь Карла Мартыновича - Людмила Карловна Граудина, доктор филологических наук.

          Она знает о нашей дружбе с ее славным отцом.

          Живет в Москве и семья Михаила Матусовского - Инна, Евгения.
Живет дочь Валерии Герасимовой - Аня Шаргунова, которую мы знали ребенком.

          Как сказал мне Вениамин Александрович Каверин (мы были связаны двадцатилетней дружбой): «Только смерть палача спасла евреев еще от одной трагедии».


                Михаил ЗОРИН.         
                http://a.kras.cc/2014/02/blog-post_4493.html


                1 июля 2021-го года