Стихи- Горбовский Глеб Яковлевич

Горбовский Глеб Яковлевич
(1931- 2019)



На вокзале

Потерялась (или вовсе брошена?)
девочка притихшая, хорошая.
Личико чумазое, серьёзное.
Белый день. Вокзал. Дитя бесхозное.
На груди у потеряшки-девочки
тряпочная кукла, самоделочка.
Рядовой милиции застенчиво
за руку, как мама, держит птенчика.
Он и сам ещё не шибко взрослый-то,
страж румяный, свыше ей ниспосланный.
Водит по вокзалу, озирается:
может кто опомнится - признается?

…Но никто не вспомнил, к сожалению.
На вокзале люди - ошалелые.
Да и ни при чём тут люди-граждане:
есть свои ребёночки у каждого.
Глядя на беспомощную рожицу,
кто вздохнёт, кто вздрогнет, кто поёжится…

…Можно после виденного – здравствовать.
Пить в купе коньяк. Листать Некрасова.
Чтобы смочь до совести дотронуться, -
перечислить сотню для детдомовцев.
Душ принять. Ругать себя по батюшке.
Можно всё… Но чистым - не бывать уже.
…Колыбелит тело зыбь рессорная.
Снится мне малышка беспризорная.
В душу мне глядит глазами сонными
на руках у мальчика с погонами…
1977

В аэропорту

Мустаю Кариму
Объявили посадку на Сочи.
Проверяли, кто с чем улетал.
И сигналил магнитный приборчик,
обнаружив у граждан металл!
И никто не бубнил, не буянил.
Понимали: так нужно затем,
чтобы там, в голубом океане,
не возникло излишних проблем.
Появлялись на свет из карманов
портсигары и связки ключей.
«Вот, пожалуйста, - нож! Без обмана…» -
Без обиды и громких речей.
…А затем получилось потешно:
пропиликал сигнал на посту -
покопался курортник в одежде
и сказал: «Ничего… не найду».
Попросили папашу тактично -
повторить. «Понимаю, сынок…» -
улыбнулся старик симпатично,
возвратился - и снова звонок!
А народ не стоит, наседает:
«Может, гирьку подвесил в штаны?!»
И сказал пожилой, озираясь:
«Разве… энта железка… С войны?
Анекдот… Понимаю… Однако -
в сорок третьем, под самый мотор…
Глубоко окопалась, собака!
Не она ли звенит до сих пор?..»
У сержанта глаза побледнели.
«Проходите…» - сказал он. И вдруг
стало жарко парнишке в шинели.
Стало тихо, как в небе, вокруг…
А потом всколыхнулись безмолвно
и пошли, улыбаясь себе…
И какие-то светлые волны
возникали и гасли в толпе.
1977

***

Как хочется порою отдохнуть
от гладкого лица… Надеть морщины,
встать в очередь за пивом, пену сдуть,
ввернуть словцо из мрачной матерщины!
Сказать: «Не жди!» - испуганной жене.
Улыбкой постового ошарашить.
Стихи прочесть, гарцуя на коне,
не где-нибудь, а в сонном Эрмитаже!
…И вдруг припомнить: ты уже не тот.
И сути нет в твоём мятежном зуде.
Ступай-ка, друг, за город - в огород,
копать картошку, - искреннее будет.
Побудь собой… В других как не играй, -
всё будет мельче личного удела.
Как хочется порою - к богу в рай,
да не пускает алчущее тело!
1977

Матери

Предвоенные дождики лета,
на Варшавском вокзале цветы!
…Я впервые на поезде еду.
Десять дней до Великой Черты.
Провожает меня, задыхаясь
от улыбок и жалобных слёз, -
мама… Мама моя молодая,
золотой одуванчик волос!
Умоляла попутчиков слёзно
присмотреть за мальчишкой в пути…
Слышишь, мама, гудок паровозный!
От вагона, дружок, отойди!
…Мы расстались. И время проворно
понесло нас по рельсам своим.
Напиталась война… И тлетворный
над дорогой - рассеялся дым.
Далеко мы заехали, знаю.
До седин. И тебе не в укор -
всё я вижу: не ты, а иная
провожает меня до сих пор.
Вижу лето и солнце, как мячик,
над перроном… И люди в купе.
Золотистых волос одуванчик
всё мелькает в нарядной толпе.
Провожает меня исступлённо,
за окном продолжает бежать…
И уже до последнего стона
будет в жизни меня провожать.
1977
[1]
***

Однажды проснуться и вспомнить,
сколь многое ты потерял:
жену, телефоны любовниц
и кое-какой матерьял…
Утрачены волосы, зренье,
уменье играть в волейбол…
Как будто в эпоху старенья
из эры цветенья забрёл.
Случись это где-то вначале,
в момент восхожденья, в пылу, -
я вызвал бы транспорт с врачами,
подставил бы зад под иглу.
А нынче… спокоен. Как дятел.
Промыв на рассвете глаза,
я вижу мадонну с дитятей
и силюсь поднять паруса.
Шагая устала и зыбко,
я слышу: «Что с вами стряслось?»
И прячу в дурацкой улыбке
дурацкий ответ на вопрос.
И вечному миру внимая,
пытаюсь я мысли вязать…
И что-то уже понимаю,
хотя и не смею сказать.
1977

Письмо

На дне окопного оврага
добыл я гильзу из стены.
А в ней - истлевшая бумага,
письмо, пришедшее с войны.

Должно быть, кто-то перед боем
смочил графит карандаша
и с перемазанной губою
писал, как думал, - не спеша.

Вручал слова бумаге бренной,
писал, склоняясь к фитилю.
…И вот слова сожрало время.
И лишь одно сквозит: «лю-блю»…

Одно осталось… Но упрямо
горит сквозь всё, что в жизни есть…
…Что он «лю-бил»?.. Отчизну? Маму?
Иль ту, которую?.. Бог весть.

Любил и всё. Не по приказу.
А по приказу он в тот раз.
наверно, встал и умер сразу.
И вот воскрес.
Во мне.
Сейчас.
1976

пппппппппппппппппппппппппппппппп

Все стихи Глеба Горбовского
Баллада о двух геологах
Беженцы
Береза
Бессонница
Ботинки
Бывало, осень...
В Парке Победы...
В кабине
В лесу на дереве, молчком...
В лодке
В негасимую свечу...
В ночном лесу тропа на ощупь...
В серый вечер дождевой...
В слиянии, пении, реве, угаре...
В таежной будке
В четырех стенах темно...
В эти светлые часы...
Весенний снег
Вечерний пригородный
Взгляд на море
Воспоминание об одной улыбке
Вот камень, вот сосна...
Вошел, пропахший мокрым лесом...
Времечко
Время истечет — и ты уйдешь...
Всю ночь барабанило в крышу...
Выхожу из леса, как разбойик...
Голые стены
Горела осень...
Город, город, я твой помазанник...
Городу Порхову
Грустная повесть
Два семистишия
День растаял, словно сахар...
Деревня Лютые Болота...
Детство мое
Дикие гуси
Дождик
Душа ещё жива
Душа человеческая
Е. С. Вишневской
Жаворонок
Жернова
Журавль-колодец
За рекой остатки песенки...
Заиндевелые олени...
Запоминаю лес, где я с утра...
Заря вечерняя
Зачем
Здравствуй, бабушка-старушка...
И вдруг улыбнулся старик на углу...
Иду коридором сосновым...
Из охотничьего блокнота
Из поэмы Циркачка
Из пятистиший
Из семистиший
Из цикла Вольные сонеты
Из цикла Косые сучья
Из якутских пятистиший
Иссякает листва на деревьях
К осени
Какой заморыш этот гитарист...
Ко мне опять вернулось лето!..
Кто бы видел, как мы с ней прощались...
Кукушка
Курьерский поезд...
Лампа керосиновая у тебя в избе...
Лампада над книгой потухла
Летчик на пенсии...
Любителям России
Мертвый лес
Месть
Мне, наверное, не спится...
Мое слово
Мои рифмы - обычны...
Моя окраина
Мужик в разорванной рубахе
На дворе играют дети...
На лесоповале
На лодке моторной по Волге ...
На море лепит ветер...
На уроке анатомии
Навеселе, на дивном веселе...
Над Волгой
Наш самолетик еле дышит...
Не писем жду...
Не притворяясь, ем картошку...
Не стоял за конторкой
Не хочется нынче ни песен...
Небо
Недаром я родился в октябре...
Неизвестному другу
Нет ничего на этом берегу
Новое лето
Ночь
Ночь. Тропа...
Обыватель
Ода смерти
Он клок деревенского лета...
Оптина Пустынь
Осина
Очевидец
Пей сейчас густую мудрость ...
Пейзаж
Пепел
Переодела ясная погода...
Переулки Перми — деревяшки...
Песок был холодный...
Петергофский праздник
Писать стихи, казалось бы, - не надо...
Письмо из экспедиции
Питая душу витаминами
По ночам хрустят суставы...
Под микроскопом
Подарили мне будильник...
Подружки
Поиски тепла
Поле
Полевые цветы
Полено
Попробуй опиши усталость...
Порхов
Послушайте, дядя...
Посмотрите на эту березу...
Построил дом...
Превратиться в мелкий дождик...
Присутствую при снегопаде
Приходите ко мне ночевать...
Пробужденье
Прощается женщина с мужем...
Разбудите меня через тысячу лет...
Разворошить, как муравейник...
Разорву воротник...
Ребенком на ногах дугообразных...
Родной чулан
Рождённые на злобу дня
Рожь
Роща
Рубины малины в кустах у дороги...
Рыбалка
С миру по нитке...
Сегодня снег и алые осины...
Семистишия
Слаще нет приезжанья...
Солнечная ночь
Соловей на ветке свистнет
Спальный мешок
Старая дева
Сторона моя родимая
Тебе, Господи!
Телеграфные провода
Тише, дети, тише, взрослые...
Только не надо ветра и града...
Тревога позже родилась...
Тризна
Ты не сердись. Ты посмотри в окно...
Ты полюбишь меня...
Ты рождена ночною птицей...
Уголёк
Улавливать хлопки твоих ресниц...
Улыбка
Утро голубое...
Уходят праздные друзья...
Фонарики ночные
Ходит луна по уснувшим вулканам...
Ходит умница по городу...
Цветок
Человек идет в очках...
Что нужно человеку...
Я весьма суетливый субъект
Я видел извержения вулканов
Я иду по уснувшей Неве...
Я лежу под кустом...
Я пойду далеко за дома...
Я сижу за оконной рамой...
Я сяду в поезд ...
Я тихий карлик из дупла...
Я трясусь в автобусе...