Крестик

               
  Войдя на кухню, Андрей обратил внимание на то, что церковный календарь висит как - то низко. Его жена – Анна, всегда внимательно относящаяся к  разным мелочам, перехватила взгляд мужа и произнесла,
- Не смогла его повесить на место, перевернула и повесила вниз.
 Муж, коснулся верхней кромки календаря, еле – еле  державшийся, на свободно болтавшемся в отверстии шурупе, календарь упал на пол. Андрей наклонился ,поднял календарь и увидев в отверстии кромки - шуруп , вынул его и попытался вставить в кирпичную стенку. Шуруп беспомощно заболтался и вновь упал на пол. Сердито взглянув на жену, Андрей опять поднял шуруп с пола. Теперь он в одной руке держал  календарь , а другой пытался вкрутить шуруп в верхнее отверстие – постоянное место для размещение календарей . Шуруп никак не хотел оставаться в отверстии и стремился выпасть обратно на пол. Раздражение Андрея  нарастало.   Это не скрылось о т внимательного взгляда жены, и словно оправдываясь, она запричитала:
-  Я не смогла повесить его на верх , не достаю !
- Понятно, - согласился Сергей.
 Он положил календарь на обеденный стол и пошел за инструментом. Достав молоток, он попытался чуточку укрепить пробку верхнего отверстия , ровно на столько, чтобы в ней смог удерживаться шуруп. Но пробка, разболтавшаяся в самом отверстии, предательски выпала на пол. Андрей поднял ее , внимательно рассмотрел и поняв , что она больше не годиться , вышел на улицу. Здесь, в  приусадебном  дворе, у дровяника, он принялся выстругивать новый чопик - пробку. Нож соскользнул с поверхности маленького чопика и задел большой палец правой руки. Андрея обдало неприятным чувством:
 - Тьфу, ты, порезался! – Подумал он и убедился в этом, увидев кровь на своем большом пальце. Стерев ее, он вернулся в дом. Подставив стул, примерился к отверстию в кирпичной стене. Отверстие было явно мало по глубине. Затевать что –то грандиозное :- сверлить , подбирать  нужные для этого дюбеля , Андрею было явно неохота. Поэтому он решил выйти из положения дел на скорую руку. Взяв из инструмента бородок, он простым ударом решил углубить отверстие в стене. Молоток хлестко отскочил от металлического бородки ,тот с амортизировал, разрушив кромки граней отверстия, выскочил из руки и упал на пол. Андрей вставил в отверстие деревянный чопик – пробку, заготовленную заранее, пробка болталась в отверстии.
                Нервы  Андрея не выдержали, он со злостью ударил по пробке, словно заставляя ее держаться в отверстии вопреки ее размерам и возможностям, молоток только оставил вмятину в стене, а сама пробка пулей вылетела из отверстия и укатилась под раковину. И тут его понесло:
- Дурацкий дом!  Ничего не держится в этих идиотских стенах!
 Он бросил молоток на пол, раздраженно взглянул на календарь, с открытым листом Казанской божьей матери и перешел на бесконтрольную брань. Теперь его раздражало все -  потерявшие прежнею зоркость глаза , требующие при работе более сильных очков , непослушные руки , все чаще отказывающие в ловкости и сноровки , супруга, у которой все почему –то всегда ломалось под руками и еще все , буквально все вокруг. Гнев охватил Андрея, накрыл его с головой, он тонул в нем, переставая контролировать свои слова и действия. Испуганная жена схватила календарь и быстро унесла его с кухни в гостиную. 
 - Успокойся! Не ругайся, ты что!- Отчаянно причитала она 
- Не надо его вешать, пусть лежит.
Ее слова только усиливали гнев Андрея. 
                Вдруг он  ощутил нестерпимое жжение на груди, ровно там, где висел нательный крестик. Андрей инстинктивно протянул руку с единственным желанием отодвинуть крестик от поверхности тела. Правая рука взялась за крестик большим и указательным пальцем, горячее тепло побежало от пальцев по всей правой руке. Взгляд увидел поверхность кожи под крестиком, она была красной!  Словно молнией пробежало осознание:- Крестик накалился и обжёг меня! Он  действительно горячий!
- Господи прости меня! - произнес Андрей, и поднеся крестик к губам, поцеловал его. Горячее тепло обдало губы и вмиг растворилось , словно и не было . В руке он держал серебряный крестик с совершенно обычной температурой поверхности. Андрей прочитал молитвы, один подошел к иконам, особенно помолился у домашней  иконы своей матери,  и смиренно вышел из дома.      Теперь, он спокойно и размеренно приготовив все необходимое, просверлил отверстие, вставил нужную пробку, ввернул подобающий шуруп и осторожно повесил церковный календарь.  Работа шла легко и просто, словно кто –то невидимый ему теперь помогал . На душе становилось все легче , но произошедшее так поразило его , что все ощущения словно были с ним и теперь .    Второй раз в жизни с ним происходило подобное чудо . Первый раз в Иерусалиме с лампадой благодатного огня у гроба господня , который не обжег руку внучки –Настеньки , опрометчиво, по дедовскому недогляду, просунутую для обжига свечей, прямо сквозь горящий в лампаде  огонь.
   И вот сейчас, на собственной кухне, под строгим взглядом иконостаса его мамы, со Спасителем и Владимирской божьей матерью. Мысли путались и плыли куда –то вдаль , то касаясь его самого , то его мамы, то этого города – Орехово -Зуево . Ведь именно здесь его семья , его дети встали на ноги , окрепли и выпорхнули из отчего гнезда . И эта московская – владимирская земля  оберегала их всех , напутствовала детей  в дорогу и всегда рада принять , теперь приезжающих в гости.
                Оглянувшись на присутствующую жену, Андрей попросил у нее прощения обнял  и кротко заговорил:
- Представляешь, меня обжег мой крестик! Он накалился! Вернул мне разум и словно открыл истину!   Жена понимающе смотрела на мужа, поглаживая его по плечу, произнесла,
- Я видела!  Давай завтракать!
- Давай!