Моё первое лето в пионерском лагере

Моё первое лето в пионерском лагере.
Нет, не подумайте, что я в нём не была ни разу. Была и много - много лет по подряд. Сейчас я не пионерка, то есть не просто пионерка, а старшая пионерская вожатая.
Лагерь 70-х годов. Типичная школа, трансформированная под спальные и игровые комнаты. Зато какой пейзаж - полноводная, с песчаными берегами и таким же дном, река.
Сама школа утопает в кустарниках акации, сирени и жасмина. Клумбы ломятся от разноцветья.  За фасадом здания лесосека - смешанные деревья, посаженные
местными лесничими. Здесь ещё разводили саженцы для подсева лесного массива.
Всё готово для принятия детей и открытия летней смены. Завтра заезд. Осталось посетить пищеблок. Его здание через дорогу. Туда и пошли приехавшие гости из района и часть родительской общественности.
Я заключала шествие, поскольку была самой юной из работающей в смене гвардии. На пути следования неожиданно возникло препятствие. Молодые парни - осетины выгрузили доски прямо на дорогу - они поодаль от кухни строили дом. Директор лагеря предложил им очистить проходимую часть, а мне сказал - доглядеть и доложить на вечерней планёрке.
Я разыскала бригадира. Им оказался приятный молодой человек. Мы поняли друг друга, и я уже было направилась восвояси, как парень схватил меня за руку и бесцеремонно предложил встретиться. Он не ожидал отказа, так и заявив.
Вечером директор разрешил нам сходить в местный клуб на танцы. Сам он жил поодаль от школы и с нами в лагере не ночевал.
Клуб был полон молодёжи. Свои, местные, заезжие гости, группа воспитателей лагеря. Звучала музыка, я её запомнила на всю оставшуюся жизнь. "Хмуриться не надо, Лада" на весь зал лилось с диска. И припев пел весь люд, собравшийся на танцах.
И вдруг, рассекая зал по диагонали, на меня надвигается громадный осетин.
Не стесняясь, берёт меня за талию и вовлекает в цент круга. Я в испуге шарахаюсь от него, громко отказывая в танце. Следует угрожающее обещание.
Мы с девчонками поспешили покинуть танцпол и мигом побежали в школу.
Закрыли ворота, защёлкнули все двери школы на замки и решили, что уже в безопасности.
До сиз пор непонятно, как те добры молодцы проникли в здание. Помню только, что дверь класса, где мы спали, открывается и входит этот мужчина. В  руке у него был нож. Он медленно подходит ко мне и пытается остриём в живот подтолкнуть к кровати. Я не помню, кто сообщил начальнику лагеря, благо, что его дом был рядом.
Служивший в спецназе, ему не составило труда призвать к порядку наглеца.
Когда всё закончилось у меня началась истерика. Слёзы, не переставая, текли по щекам. Было страшно представить, что так хорошо начинающаяся карьера молодого педагога, могла в одночасье прерваться.
Но в молодости слёзы высыхают быстро. На завтра была линейка. Меня хорошо представили и благословили. А дальше было огромное море солнца, тепла и света.
Своё первое взрослое лето я запомнила на всю жизнь. И пусть оно началось со слёз, только улыбок и смеха было намного больше.