Вступительная ЛЕТОпись

                Какое лето, что за лето!
                Да это просто колдовство –
                И как, спрошу, далось нам это
                Так ни с того и ни с сего?
                Ф. И. Тютчев

Какое лето, что за лето!
Недаром високосный год.
В студенты университета
Валом валит такой народ,

Чтоб нам до умопомраченья
В жару от жажды изнывать,
Вступительные сочиненья
Читать, черкать и чертыхать.

Какие вычурные фразы,
Какой язык – о, боже мой!
Смешенье Фершампенуаза
С Парижем области родной.

А сколько нового узнали:
Что был Грушницкий Бэлы муж,
Что «пошлым» Чехова считали,
А «сволочами» – мертвых душ;

Что был Болконский командиром,
Дивившим «прелестями» всех,
Что стал Копейкин «рэкетиром»,
Ну а Каштанка... молвить грех;

Что Фамусов изрек устало
На оправдательную речь,
Мол, дочь его всю ночь читала:
«Собрать все книги бы да сжечь!»;

Что был с Наташею Ростовой
Онегин коротко знаком,
Но растолстела, «как корова»,
Она за Пьером-муженьком;

Что «пошлый» Чичиков деньгами
Так развращен в итоге стал,
Что занимался пустяками –
«Чужие души покупал»,

Но, впрочем, был пошляк веселый,
Хоть мертвецов он всех мертвей;
А Плюшкин вот – «лишился пола»
От глупой скупости своей;

И о Печорине узнали,
Что человеку не везло:
Хотел любить, «но не давали...»
Ему ответа, как назло.

И от подобной чертовщины
Нам делалось не по себе:
Виднелись к вечеру морщины
На каждом «благородном лбе»,

И молнии в глазах мерцали,
И хладный пот стекал с лица,
И «с нетерпимостью» мы ждали
Для всех «счастливого конца».

Мы выступали в роли пугал
(И это не кошмар, а явь),
Нуждою «загнутые в угол»:
Хошь иль не хошь, а двойки ставь.

И апелляции, и споры!
Но побожусь: сомнений нет,
Что лучше списанные «шпоры»,
Чем этот самобытный бред.

Всё позади. И нынче смею
Вполне законный тост поднять
За то, чтоб эту ахинею
Вновь через год нам не читать!

22 июля 2000