Читателям

Народом сказано, давно, не мной, пиита дар, есть Божья искра.
Но в тьме сиять, иль сожранным быть тьмой, решает это сам поэт, не лира.
Читать стихи, среди восторженной толпы, на бочке выпитой, как на злаченом пьедестале.
Иль рушить храмы, лики мира, вечные столпы, пусть даже, все они в бокале, не в кристалле.

Что ж если в времени, давно промок, от хмеля свежего, исписанный весь лист.
Прогонит эль, из горла, напряжения комок, и стих пиита, из народа, чей слог чист.
Пусть иногда за рифму, в баре бьют, хамят, смеются в след и рвут листы.
Душа не станет грязной, коль в нее плюют, у истины творца стиха, чьи помыслы чисты.

Поэт творить рожден и рифмой созидать, писать для музы, для народа, мира.
Стих никогда не должен разрушать, даже среди хмельного и буйного пира.
Пусть строчки злую разгоняют быль, и мысли злые пусть от них падут, в плену забвения.
Пиита голос пусть разгонит тлена пыль, сквозит что иногда, средь пира упоения.

Злость на людей, весь мир, тревожащая весть, а с пустотой в душе, в небытие ведет дорога.
Без злобы к ближнему, кто пишет тот и есть, народом признанный, творец от Бога.
Вновь дня, закат развеял лепестки, кровавые, будто вино в бокале.
Ночь, фонарей свет, смело рвет в куски, под плеск волны, на брошенном причале.

Виденье словно, в вечной темноте, вся в лунный свет одета явится мне муза.
Вновь строчки все, в мелованном листе, только лишь ей, ведь вдохновение не обуза.
Как будто стихнут крики за спиной, вино заглушит из окна злорадства.
Вновь муза у окна объята тьмой, и рифма в строчках, будто клятва братства.

Каждый, кто рифмы истинный стиха пиит, чернилами творить без зла, однажды ведь поклялся.
И будет временем, он с славой, вечно слит, ведь слог его, навечно чист от зла, остался.
Пройдет лишь время, сдует тлена пыль, холодный ветер, тех кто тлел душою.
О тех кто жил со злом в душе, не вспомнит быль, их голоса давно уж сожраны, все тьмою.

А за окном распахнутым, как прежде ночь, бездонная, безбрежная, как вечность.
Смех музы, мысли все, прогонит прочь, о тех кому награда тлен, за зло и за беспечность.
Кого читать с безмерным упоением иль нет, кто истинный поэт, творец от Бога, без зла в строчках.
Рассудит лишь читатель, в веренице лет, на суд которого пиита рифма, в запятых и точках.

© Лисандр Олисс-Нэйм 2021.