Мадмуазель с камелиями. глава 4-5

          глава 4

Бурное  развитие  нефтедобычи повлекло за собой развитие  автостроения и шоссейных дорог в Штатах,  что резко контрастировало с аналогичным положением дел в Европе. Не вылезающая из войн Европа могла похвастаться лишь грунтовыми или торцовыми рокадами, по которым гоняли артиллерию на конной тяге и кавалерию, да парадами после заключения очередного мира. Поднимавшие вокруг себя тучи пыли, бравые вояки громко орали очередные здравицы высшему начальству и многие лета разным королям и императорам. Каким образом дядюшка Генрих пригнал свой Паккард в Париж – одному Богу известно. Но что пригнал, то пригнал. И увёз своё семейство и гостью обратно в руанское  захолустье, собираясь вскоре пересечь океан. Штатовский железный конь захромал на обратной дороге и его пришлось оставить в имении, где ему довелось поработать на сельской ниве в качестве привода для водокачки – двигатель оказался резвым. Бензоколонок в Европе ещё не было и редкие автомобили, появлявшиеся в Европе, заправлялись в магазинах и аптеках, унося топливо в железных банках. Обо всём этом припомнила Шарлотта, гуляя по палубе лайнера в предобеденное время. На лайнере  было три ресторана на разных палубах , которые обслуживали пассажиров 1 – 2 и 3-го классов. Дядя Генрих как совладелец местной судоходной компании. являлся привилегированным пассажиром и ехал в обширной каюте первого класса и на трапезы собирался всей семьёй в ресторане первого класса. Обед поразил Шарлотту обилием фруктов в стоявших на столах вазах. Создавалось  впечатление, что фрукты. в основном тропические, даже не учитывались в процессе их поедания. Генрих был ещё и совладельцем компании по торговле фруктами, чем и снабжал коллег других компаний  и Шарлотта с удовольствием отметила факт подобострастного отношения к дяде со стороны обслуживающего персонала лайнера. Солнце ещё не село, когда лайнер входил в створ  ньюйоркского  порта.
Статуи  Свободы, французского революционного подарка, ещё не было, так что любопытных на палубе  было мало и Шарлотта, поёживаясь от свежести, пошла в каюту готовиться к пересадке на  пароход местной линии – впереди была Филадельфия – офис судоходной компании и большой гостевой дом дяди Генриха с обширными пристройками хозяйственного назначения и один из многочисленных магазинов тропических товаров. И вот семейство заняло каюту на экзотическом колёсном пароходике со смешной и огромной трубой и отправились побережьем в краткое путешествие. К полудню судёнышко причалило к морскому причалу Филадельфии и вскоре уже члены семьи ехали фиакром к дому. Живописная и длинная набережная города произвела на Шарлотту двоякое впечатление. Впечатление аристократки было шокировано неприкрытой бедностью кварталов в основном темнокожего населения и бесстыдной выпирающей роскошью преуспевающего бизнеса. Второе "Я" аристократки отметило всеобщую демократичность подобной дислокации мест жилья и торговли. Это контрастное восприятие вскоре вошло в плоть и кровь и перестало удивлять Шарлотту. Такая резкая смена обстановки потребовала уединения и некоторого времени на размышления. И вот дядюшкины пенаты, бурные приветствия и возгласы радости  после продолжительной разлуки наконец утихли и семейство растворилось в огромном чреве гостевого дома. Шарлотте отвели просторную светлую комнату с видом на океан и перспективу проспекта с огромными пальмами по краям широкого полотна дороги. В Европе такого она не встречала. И вот уже глаза на потолке и она проваливается в бездну бесконечных образов и впечатлений.Натурная работа в картине Ренуара. Сближение с Алиной Шариго - одной из натурщиц, обслуживающих Пьера Ренуара, которая уже крепко держала художника в узде, всё чаще засыпая в его объятиях. Вспомнились детали свадьбы Алины с Ренуаром и тут Шарлотта окончательно провалилась и разбудил её стук в дверь. Саманта приглашала на ланч.

          глава 5

Сразу после ланча, на котором пользовались особым успехом устрицы в остром французском соусе, дядюшка Генри отправился получать заказанный "Паккард", необходимый для его многочисленных посещений присутственных мест и лиц, поскольку хозяйство было огромным и многие вопросы он должен был решать сам, а не его компаньоны или юристы  и банковские клерки. Женщины остались предоставленными самим себе и решили ознакомить Шарлотту с прелестями Филадельфии, заказали фиакр и отправились в центр зарождающегося мегаполиса. Их турне было хаотическим и не целенаправленным , Амалия с Самантой не были здесь частыми гостями, эпизодически наведываясь по случаю поездок мужа по служебным делам. Домом их всё-таки был Техас-сити, по которому они изрядно соскучились, пробыв более полугода в Европе. Шарлотта же наоборот, стала чаще вспоминать о своих парижских делах и с напускным интересом воспринимала новые впечатления - она ещё не начала вживаться в пока ещё чужую для неё жизнь. Вернувшись в гостиницу. Амалия получила с курьером уведомление о том, что Генри приглашает всех в ресторан на обед в честь приятного события - покупки "Паккарда" и удачной сделки на торгах крупного рогатого скота в Остине, куда они уже завтра и отправятся на своей новой машине по пути к дому. Забегая вперёд, скажу, что для Шарлотты та поездка окажется судьбоносной настолько, что даже ей, избалованной мужским вниманием, она окажется сказочной. Только принц будет уже американский, хотя и с европейскими корнями. Но всё это ещё только будет, а Шарлотта уже шестым женским чувством ощутила перемену в ощущениях сегодняшних, слегка вздрогнув, когда Амалия вскрывала послание от мужа с приглашением. Шарлотте шёл уже 26-ой год и этот ёк стал очередным напоминанием об этом обстоятельстве. Курьеру был дан наказ не мешкая отправляться по известному ему адресу и привезти женщин к месту пикника.Всё было организовано на ранчо одного из компаньонов Генри и в прекрасном месте у пруда, на большой тенистой поляне, и от ресторана были только обслуга и десерт. Компаньон всем сердцем постарался отплатить Генри благодарностью за его умелую сделку со скотом компаньона и солидный барыш. Семью разместили в лучших покоях хозяев. Ночь перед поездкой в Техас наполнилась для Шарлотты мистическим смыслом - ей опять снились эпизоды свадьбы Ренуара и Алины Шариго, эпизоды своих шаловливых заигрываний с художником и гневные взгляды Алины, заревновавшей к этим проискам товарки.
Вспомнились и годы, проведенные в руанском пансионате и особенно теологические теоретические и практические выкладки местных преподавателей и воспитателей.
Тут она впервые услышала такое, что при её особого склада уме, получило образец новых взглядов и их свободной интерпретации, причём руанские монахи совершенно серьёзно, и даже не без юмора, проводило всю эту ересь в жизнь, совершенно не задумываясь о последствиях такой легитимации.
Они рассказывали воспитанникам и воспитанницам о том, что Адам не был девственником, когда оправился от операции в связи с Божьими хлопотами по сотворению Евы из его ребра и что у него уже была связь с невесть откуда взявшейся Лолитой. Уже тогда при живом и творящем Боге существовали козни Дьявола, так что сохранение девственности большой доблестью не считалось и такая атмосфера воспитательных изысков имела давнюю традицию в руанском аббатстве. Не думаю, что такая подробность особенно пугала Шарлотту-воспитанницу, но не шокировала точно. Вряд ли Третиньяк, флиртуя с Шарлоттой, задумывался о морально-этических последствиях их флирта. Он рос в среде фарисеев, где истина в этих вопросах считалась само собой разумеющимся фактом. Но спрашивать о положении дел
в этой области у самой Шарлотты мы не будем. Будем считать, что она сама выше этого. Снилась ей и другая свадьба. Как-то на благотворительном банкете дядюшку Роже отвёл в сторону от танцующих, жующих, выпивающих и бурно разговаривающих присутствующих, впервые присутствующий на подобном мероприятии, военный товарищ погибшего Трамонтана с деликатным вопросом. Он не решился говорить об этом с Сесилией, дабы не травмировать её воспоминаниями о погибшем муже и обратился
прямо к Роже. Дело в том, что он очаровался Кармелой. Женщине в самом соку было уже за сорок, дочь Нини была уже при деле и сама на выданье, так что, занимаясь хозяйством в тесном контакте с Сесилией, несколько тяготилась отсутствием мужского внимания. Поговорив с Сесилией на предмет замужества Кармелы, Роже получил её полное одобрение и согласие отпустить её на волю вольную. Удивительно, что Сесилия никогда не была в несогласии с мужем, хотя до сих пор жила с ним в гражданском браке. Она вообще не обладала таким дурным качеством, как препирательство с первым мужем, с которым жила в согласии и рано лишилась. Недолгое вдовство не изменило в Сесилии благородства, так что Роже не встретил препятствий. Две недели Рауль Гвадурос, гвардии-майор кавалерии, испанец по происхождению( так звали войскового приятеля Трамонтана)
жил в гостинице, ожидая решения семьи Роже о возможности свидания с Кармелой и их помолвке. И вот Шарлотта уже видит счастливые лица Кармелы и Рауля, да и всех окружающих, воздушные поцелуи сидящих в карете молодожёнов, уезжающих в имение
Гвадуросов под Тулузой. И слёзы Нини, провожающей мать. Проснулась Шарлотта тоже в слезах, но они не были горькими. Снова погрузившись в сон, она опять увидела радостные лица Пьера Ренуара и его младшего брата Эдмона, известного к тому времени журналиста, работавшего в "Вечернем Вестнике". в качестве жениха Нини Лопес и её лицо, постоянно прячущееся в манишку Эдмона. Это было результатом
совместного позирования  для картины Ренуара "В ложе", когда они изображали  молодожёнов, посетивших театр. Такие специфические воспоминания не просто так пришли_- подумала она и окончательно проснулась.

          **************      

ПЬЕР ОГЮСТ РЕНУАР.  БОЛЬШИЕ КУПАЛЬЩИЦЫ

Мужчина прост - он весь снаружи, всегда на стрёме воевать,
а  женщине рассудок нужен - она очаг, богиня, мать.
Вот на холсте художник тайнУ нам на разгадку преподнёс:
момент идиллии случайной, иль чей-то утолить запрос?

И смело холст будит мазками, натуры антураж нагой
интим беспечный перед нами и жест манящий у одной.
Плеснуть водой другая хочет на тела охру и пастель,
а третья весело хохочет и зритель понимает цель:

здесь целомудрия картина - натурщиц честь соблюдена,
нет похоти в мгновеньях сплина - одна из них - его жена.
Другая вскоре тоже станет давить мазками на мольберт,
добавив ражу в дружном стане игривой россыпью бесед.

А автор как  невольник чести, мастак по части див и чар,
как классик жанра стал известен,  как живописец Ренуар.