Бежим со струями дождя

     Медленный дождик идёт и идёт,
     Золото мочит кудрей.
     Девочка тихо стоит у дверей,
     Девочка ждёт.
     Серые тучи, а думы серей,
     Дума: «Придёт? Не придёт?»
     Мальчик, иди же, беги же скорей:
     Девочка ждёт!
     С каждым мгновеньем, летящим вперёд,
     Детское сердце мудрей.
     Долго ли, мальчик, у первых дверей
     Девочка ждёт? [*]

     Впервые в Интернет на «Одноклассники» залезла в две тысячи восьмом году на работе, дома тогда ещё в нашем районе не было Интернета. Сотрудница с мужем уже были там зарегистрированы, рьяно просматривали фото бывших одноклассников и однокурсников, их комментарии были слишком откровенны в эмоциях и перемывке косточек постаревших, чаще пополневших, мало узнаваемых людей. Любопытство меня также привело на сайт – зарегистрировалась. Одноклассников было мало.
     Странно, но первым был мальчишка без фото, один из тех, к кому у меня были детские симпатии в классе. Мы с ним откровенно на сайте пообщались, рассказали о прошедших годах, что имели в настоящем, не скрывая проблем. Обменивались по электронной почте письмами, обменялись и фото – конечно, другой человек, не школьник, уже облысевший взрослый мужчина, да красавцем он и не был, но его образ мне нравился, и новый я восприняла так же легко. Ему я спокойно сказала, что он мне в школе нравился (от себя я такого мало ожидала, всегда была стеснительной). Он не ответил, но я почувствовала, что симпатия была взаимной. Ещё я поняла, как же мы, учась в одном классе девять лет (первыйй класс я жила ещё в посёлке, со второго – в городе) мало знаем друг о друге. Оказывается, он интересовался электроникой и техникой ещё в школе (о чём я даже и не подозревала), да и сейчас легко ремонтировал компьютеры, работал, где придётся, имел золотые руки, не учился в институтах. Имел от первого брака уже взрослого сына (тоже увлекающего компьютерами), с которым практически не общался, во втором браке отдыхал и просто наслаждался жизнью и любимым делом, дочка жены жила отдельно.
     В этот год я приезжала в родной город на несколько дней, мы перезвонились, встретились, с радостью пообщались пару часов, сидя в старенькой машине, шёл дождь. Пыталась сказать  про его сына, о том, насколько взрослым детям внимание и поддержка родителей нужнее, чем даже маленьким (отец давно не касался моих проблем, с матерью они были в разводе, он жил своей отдельной жизнью). Но упрямец не хотел слушать, заявляя, что, если надо, сын первым пусть идёт на контакт. Потом мы ещё некоторое время немного переписывались, само собой всё ушло. День рождения этого одноклассника совпал с днём рождения моего сына, и в этот апрельский день я иногда вспоминаю и овна-одноклассника.
     С одноклассником мы немного ещё пообщались с лёгким флиртом в Интернете и взаимный интерес быстро угас, ведь каждый из нас получил ответ на возникший вопрос в прошлом, на который хотелось бы получить ответ: «Он (она) мне нравился.  А я ему(ей)?»
     До поездки домой на «Одноклассниках» встретился ещё один мальчишка. Странно, но его после школы я частенько вспоминала: он жил с бабушкой и дедушкой, сразу после школы они умерли, а его мама умерла, когда мальчику было десять лет. Я ничего о чём не знала, думала, как ему нелегко пришлось, он был тихим домашним мальчиком, увлекающийся литературой и театром (ходил в театральный кружок при дворце культуры). Оказывается, он стал актёром, работает в Москве в театре, снимается, закончил и актёрский, и режиссёрский факультеты. В сериале, фильмах видела этот образ, но подумать даже не могла, что  мой одноклассник. Общение с ним было не столь откровенно, мне было сказано, что о себе он не любит рассказывать, а я не люблю влезать, куда меня не просят.
     Я никак не могла вспомнить, почему в детстве была часто у него дома: помню большую библиотеку, помню, делали уроки, читали вместе. Одна фраза из какой-то детской книжки до сих пор торчит в голове: «Как дам по башке – так уедешь на горшке», от которой мы дружно смеялись. Одноклассник помог вспомнить эту ситуацию, напомнил, как мы (я, он и ещё одна девочка) делили жевачку (большой дефицит на то время) на троих. Он долго болел, а мы приносили ему домашние задания и помогали делать уроки. Вдруг мне вспомнилось, что он мне нравился тогда, в младших классах, тихонько смотрела на его окна, наши четырёхэтажные дома стояли лицом к лицу через скверик. Я уже давно забыла.
     С этим мальчишкой мы в реале не встречались, я чувствую, он побоялся, иногда общаемся, он закрыт, за последние годы часто травмировался на съёмках. Я ему сказала, судьба тебе посылает знак, бросай роли, займись режессурой. Он поделился одним сценарием, пронизанным одиночеством души, впрочем, творческие люди часто страдают от непонимания. Выпускная его роль была бандитская, его оценили, но всю жизнь он играет, в основном, бандитов, воров в законе или военных. C детства его знаю – полная противоположность подлецу. Как он говорит, поэтому его и утвердил режиссёр на эту роль, в этом его (кинорежиссёра) "гений". Режиссёра можно понять, зритель видит положительного персонажа интуитивно, а узнаёт в нём подлеца. Это очень близко к реальности нашей в век информационных обманов. А актёру будет польза в выплескивании из себя отрицательных накоплений, если только его не преобразуется образ в себя, и такая есть опасность. Как-то он позвонил, спросил, далеко ли от Киева до нашего городка (он был в Киеве на съёмках)? Не близко. Я приеду, позвоню, сказал. Я ещё со своими домашними попереживала немного, где в нашей тесноте его встречать? Он уже отвык от нашего образа жизни, но я ощущала, что он не приедет, это внезапный порыв души вырваться и вернуться в детство.
     Сейчас я понимаю, что тот, две тысячи восьмой, год у меня был возврат в прошлое. Вспомнилось многое забытое. Когда была дома, а дома приходится бывать очень редко, навестила своих учителей, чтобы сказать им свою благодарность за то, как они нас учили. У моих детей была уже другая школа современности, основанная на самообучении, быстром темпе без усвоения пройденного материала.   
     Я никогда не умела открыто благодарить. По гостям я тоже не любитель ходить. Когда приезжаю в родной город детства, мне достаточно –  просто быть дома. К одной только подруге школьной захожу всегда. Мы с ней никогда не переписываемся, не перезваниваемся, но встречаемся всегда с радостью, будто недавно и виделись.
     В школе  учёба давалась мне легко, если бы не лень-матушка, могла бы быть круглой отличницей, но я на учёбе никогда не зацикливалась. На уроки времени много не тратила, была отличницей, но больше хорошисткой. Всегда давала списывать ребятам домашние задания. Мальчишки, пробегавшие на улице или в спортзале, ждали под школой, в раздевалке, чтобы быстренько списать. Надо – объясню. В школе были и хор, и кружки, везде участвовала. Я не была активной, но была любопытной, и мне нравилось посещать и кружок английского языка, и исторический, и клуб военно-боевой славы, факультатив по математике, в младших классах – хор. И ездили, и выступали. Хорошо я рисовала, часто  оформляла, стенгазеты и стенды для класса, школы.  С классом  проблем и конфликтов тоже не было, держалась скромно и  нейтрально, более или менее одинаково со всеми. После школы меня занесло в Одессу учиться, потом около трёх лет работы дома, и вышла замуж опять далеко от дома, в Украину.
     Но теперь так захотелось увидеть своих учителей. Столько лет прошло... Знакомая мамы помогла узнать адрес и телефон классной руководительницы, Оксаны Моисеевны. Я с гостинцами (мне ещё подсказали, что она любит, забыла уже, беленькие, кругленькие, ферреро...) и цветами пошла к ней в гости, в новую, ещё полностью необжитую однокомнатную квартиру, старую она оставила дочке, муж её давно умер, мы ещё в школе учились. Оксана Моисеевна в год моего приезда ещё работала в школе, но хотела уже уходить с работы. Жила внуком. Так хорошо с ней побеседовали, попили чай, она вспомнила и рассказала о детстве, о том, что в военные годы её спасла родная бабушка, изменив в метрике, а она имела доступ к документам, национальность (они были евреями), сетовала о новых подходах обучения и атмосфере в школе. Мне было очень интересно её слушать и радостно видеть. Она уже умерла. Не помню точно, через год или два... Светлая ей память.
     Заходила также к учительнице по математике, Любови Александровне, которая жила в доме матери, в этом же году ей исполнилось восемьдесят лет. Она поделилась, что хотела бы дожить хотя бы до восьмидесяти пяти. После смерти мужа сильно сдала, дочка, внуки жили в Москве, навещали. Занималась ещё с ребятишками уроками. В следующем году она умерла. Светлая ей память...
     К учительнице по истории в гости заходила. Нинель Павловна отметила, что я стала более открытой, изменилась в лучшую сторону. Потом она нас ещё с Инной, подругой школьной, пригласила на дачу в студию мужа. После его смерти там хранились его картины, он был художником и архитектором. У Инки тоже в этом посёлке дача была.
     Подошли мы к даче – забор огромный, сетка, двери нет. Постояли, подумали, не докричаться, долго не думали – решили через забор лезть. Только собрались лезть, тронули нечаянно забор – калитка, незаметная такая была, и открылась. Похохотали с Инкой, представив, как мы через забор полезем, дуры старые, но на тот момент мы отлично выглядели. Приятно провели время среди картин, скромно восхищаясь, а про себя думая, и чего в них особенного? Мы обе немного рисовали, но в настоящем искусстве мало понимали. От визита к Нинель Павловне получили приятные воспоминания. На её уроках всегда было интересно. Она мне на память ещё акварель мужа подарила с видом на Оку – красивый. И, застывшая на бумаге, течёт река.

     Бежим из прошлого со струями дождя:
     Здесь ответ, там остался голос вопроса.
 


[*]  Марина Цветаева,
      «Под дождем»