Аксиома сложных бед

Взаимный бред – любви поэт.
Словами дерзкими питая,
Мы аксиому сложных бед
Распишем, память унижая.

И страсть – сакральный постовой –
Протест объявит, голодовку.
Кусаться первой - не впервой,
Любовь у злости под диктовку.

Интимный случай роковой.
Блуждают мысли до распутства.
Попутал крайний – домовой,
И он раскаялся в безумстве.

Живя со мной наедине,
Его злокозненные козни
Сидят на шее, на спине
И забивают в память гвозди.

Стучится сердце в адресат,
Где номера – пустые дроби.
Наверно, цифра в пятьдесят
Невмоготу любовь коробит.

Замшелый возраст на Покров,
И зрелость часто одинока.
Короткий день без вечеров,
Любовь последняя на вздохе.

На извороте путь кривой
Бедовой колеёй изведан.
Я стал другой, совсем чужой,
Седою страстью исповедан.

Когда покинешь невзначай,
Не забывай сказать, уведомь.
Для надобы не угождай,
Глазами хитро не беседуй,

Теряю всякий интерес.
И плоть, устав от сдобной жизни,
Стоит на очередь в собес,
Забыв любовь до укоризны.


2003


Рецензии
Удивительно красивая поэтическая характеристика страсти - «сакральный постовой» немедленно вызывает у меня ассоциацию с очень известной песней Булата Окуджавы «Часовые любви». И она вызвана не должностью или званием «постовой - часовой», а ключевыми словами песни Окуджавы «Часовым полагается смена». Иначе «сакральный постовой», уже по словам поэта Гуцериева «Протест объявит, голодовку».
А по-другому ведь «Любовь у злости под диктовку» получается…

Это произведение звучит, как во многом ироничное откровение лирического героя «замшелого возраста» - мужчины, приближающегося всего лишь к пятому десятку!?
Его alter ego - домовой, подстраивающий «злокозненные козни» (кстати, прекрасный пример умного использования поэтом тавтологии, достаточно редкого литературного приёма). Это крайне интересный контрастный образ «забивающий в память гвозди» вместо того, чтобы охранять покой и жизнь дома и семьи.

Квинтэссенцией произведения, по моему мнению, являются великолепные образные строки «Стучится сердце в адресат // Где номера – пустые дроби». В общем-то этим всё сказано - это и есть та самая «аксиома сложных бед», которая не требует доказательств.

Ярко выраженная эмпатия Михаила Гуцериева выражена словами «Любовь последняя на вздохе». Так тонко прочувствовать и понять эмоции и переживания своего лирического героя может только настоящий, истинный поэт.

В строках сквозит разочарование и усталость от «сдобной жизни» - эта шикарная ироничная метафора великолепно завершает стихотворение, и как бы ставит жирную точку на этом периоде жизни лирического героя, но как знак ималя между аятами в Коране подразумевает «не останавливайся». И это даёт надежду, что любовь лирическим героем, всё же не забыта! А «очередь в собес» в данном случае всего лишь насмешливая фигура речи. Конечно, это лишь мои личные умозаключения основанные на некоторых неявных ассоциациях…

Хочу отметить, что и двадцать лет назад поэт Михаил Гуцериев писал мастерски, зрело и очень интересно!
Спасибо!

Сергей Ростовъ   26.05.2025 21:25     Заявить о нарушении
Сергей, здравствуйте! Вы — уникальный читатель: умеете найти по-настоящему глубоко зарытые стихотворения и заставить меня прокатиться на машине времени, проанализировать своё творчество в огромном временном диапазоне… это бывает невероятно полезно.

Вы, как всегда, точно интерпретируете мои метафоры: пожалуй, и добавить нечего. Есть в литературоведении последнего столетия любопытный тезис о том, что произведение искусства не то, что создаёт автор, а результат восприятия: конечный продукт сотворчества автора и читателя. Когда Вы читаете стихи и откликаетесь на них, я вижу тот самый совместный продукт и даже надеюсь, что и другие читатели просматривают Ваши отзывы. Уверен, тому, кто чувствует поэзию менее тонко, Вы помогаете вникнуть в суть. А может быть даже научиться читать стихи — редко кому доступное мастерство!

С уважением, Михаил Гуцериев

Михаил Гуцериев   18.06.2025 21:13   Заявить о нарушении
На это произведение написано 5 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.