Раны-баны

   К вопросу о свежих и старых ранах... – банах!
   (Бан – «черный список» для ограничения общения)

   Разговор шутлив, не стоит относиться к нему со всей серьезностью. Хочу поговорить с Миром, который не всегда понимает, чего же хочет от меня. В свою защиту признаюсь, что люблю хулиганить, творить, быть собой...
   У меня была очень строгая мать. С папой они развелись довольно рано, помочь в воспитании дочери было некому. Мама училась быть мамой на мне. Иногда в это вмешивались соседи, участковый педиатр и кто-нибудь еще. Сердобольных и неравнодушных всегда «хоть пруд пруди». Ей давали проходные советы, которых хватало ненадолго. Мама сама долго оставалась ребенком и научилась зрело оценивать ситуации только на внуках. Мы крепко и своеобразно любим друг друга всю жизнь, поскольку родственная карма – это то, от чего не уйти, ее можно только отработать любовью и всепрощением.
   Это предисловие к основной теме беседы.
   Иногда взрослый человек с образованием или большим опытом, состоявшийся как личность, в вопросах воспитания продолжает оставаться в плену ошибочных представлений о правилах, навязанных такими же ошибающимися людьми. Ну, что поделать? Такой человек верит в них, думает, что они работают. Увы. Есть категория воспитанников – внимание! – это Дети, Животные, Творческие Люди, Аутисты, которые требуют специфического подхода. К ним не могут быть применены общепринятые приемы. Вернее, могут, но они будут бесполезны. Представьте, вы «забанили» провинившуюся кошку молчанием на недельку, а потом решили выяснить, что именно она поняла?
   Моя мама была тому яркий пример. Обижаясь за какой-нибудь проступок, а их у меня набиралось в день не по одному! – она несколько дней не разговаривала со мной. Чего я даже не замечала, поскольку была предоставлена своим мыслям и детским шалостям. (Многие взрослые люди так поступают с близкими вместо того, чтобы просто поговорить друг с другом). Через три-четыре дня она подходила и спрашивала четырехлетнюю «хулиганку»:
    – Ты все поняла, успела подумать?
   Конечно, я согласно кивала головой и хотела понять, о чем речь. Эти меры своеобразного «БАНА», как теперь выражаются, были абсолютно бесполезны. Мама, облегченно выдохнув, тут же обнаруживала кучу других детских проступков, и все начиналось сначала. Я привыкла находиться в полной изоляции, что способствовало уходу в себя и развитию во мне интроверта – медититатора, любящего самопогружение, тишину, иногда юмор с внешними «шалостями», как некую компенсацию за «молчание ягнят».
   На самом деле мама не могла простить того, что я была вылитая копия своего отца не только внешне, но и в поступках, а также по отношению к ней, как она ошибочно думала. Подсознательно сделав «перенос», ее женская гордость хотела полной сатисфакции их неудавшихся отношений. Жаль, что вернуть любовь своего ребенка в неискалеченном виде ей после этого уже не удалось.
   Однажды ситуация вышла за пределы маминых рамок. Она молчала месяц, продолжая меня кормить и водить в детский садик, который помогал мне оставаться человеком, а не детенышем в джунглях. Видя, что, находясь за «железным занавесом», я так и не научилась «ходить по струнке», продолжаю совершать непозволительное, она вызвала участкового врача, а тот – детского психиатра на дом, чтобы в домашней обстановке понять, что случилось.
   Пришла пожилая полненькая женщина, взяла мои ручки в свои, потом обняла и начала со мной говорить. Я все ей рассказала: как хотела сделать маме настоящий взрослый подарок, про разрезанные бусы – мама была в ярости – ради одной центральной блестяшки, которая мне была нужна, чтобы положить ее в коробочку, из которой я вытряхнула опасные лезвия бритвы – мама нечаянно порезалась и опять рассердилась – на дно которой я положила красивую тряпочку, вырезанную из маминой парадной блузки – мамочка была в шоке – ножницами, которые потом она не могла найти, решив, что я умышленно их спрятала от нее – ведь это папа ей мстил в моем лице!.. И так далее. Накопилось по три дня молчания – на месяц, но и в течение этого месяца я продолжала сооружать для мамы творческие подарки, желая задобрить ее.
   Психиатр была в ужасе. Она прописала мне – мамину любовь, а ей – успокоительные таблетки. От несчастной любви к мужчине у нее на тот момент не было с собой рецепта. Они долго на кухне беседовали за кружкой чая, а я, сидя в кладовке, где обычно играла, пыталась сообразить, о чем они говорят.
   Это было мое первое удивительное знакомство с настоящей и все-все объясняющей Психологией, ставящей мир с головы на ноги, меняющей минус – на плюс. От долгой внутренней тишины я научилась чутко прислушиваться к себе и к окружающему миру. Моя память цепко хватала все подряд и складывала в мозаику гармоничной картины мира, лишь только опыт пополнялся подсказками. В тот час я поняла, что мама видит во мне свои неудавшиеся отношения с папой. Еще тетя сказала, что дети не могут знать, за что их наказали, если после проступков прошло хоть какое-то время. А через три дня молчания и подавно! У них другое мышление, другой ритм жизни. Каждую минуту они познают новое и живут в ином измерении. Их чувства быстро меняются, имеют выраженную силу, поэтому они так безутешно плачут и радостно смеются. Нужно оберегать этот хрупкий мир, а не разрушать выгодным для себя молчанием, которое является нежеланием потрудиться в создавшейся ситуации. Проще обидеться и, спрятавшись за молчание, спокойно переделать свои домашние дела, не так ли?
   Взрослых отношений это тоже касается. Надо тепло и честно разговаривать с родными людьми, не давая прорасти и укрепиться сорнякам отчуждения, выяснять отношения сразу, отбросив ложные обиды.
   Тетенька ушла, а мы остались... Для реализации творческого начала мне был куплен пластилин, краски, пластинки с лирическими песнями и сказками... Это отчасти решило проблему.
   Я знаю, что и теперь остаюсь тем же ребенком, который часто не понимает причин своей неугодности. Со мной можно и нужно просто поговорить. Как та тетя...