Распяли на клинках святые человека

Святая троица, пересекла долину
Они несли с собою, открыты были
Передо всем и горем, несли с собою
Пустоту, все-отрешение, несли
Не зная устали как будто
Как завороженные, но прямы
Их были и суровы взоры
А может быть всё это пафос
Конской ходки и мерно, стелющего
Дымом, костра и посиделок под мотивы
Историй разных, ударов струн и песнопений
Дивных, друга друга только познавали
И даже было - огорчали, и радовались
Вместе по утру, что не в плену
Они у предрассудков, что также, как вчера
Чисты глазницы от помыканий стороной
По левую от старчества темницы
Ещё густы их волосы
Красивы губы и упруга сила
Прямые, правильные, пороку за;видно,
Черты, обветрены и загорелы лица
Им нет нужды, свои, не знавшие побоев,
Тела хранить, рождён недавно мир
А вместе с ним - хранители покоя
До пор, когда здесь будет человек
Свой быт устраивать, на жажду падок
Себе подобных изгонять, они здесь будут
Не царствовать, не властвовать
Всего-лишь знать, что этот мир их часть
Они его крупинки, и ценность эта им
Позволит, наслаждаться нерушимой
Бесповоротною красой
И только вздёрнут на клинках
По общему уговорению
Устроив заговор в один из вечеров
Супротив тех, кто предками их слыли
Кто их судьбу закрыл здесь предрешимо
Кто не успел или не смог, или задумал также
Чтобы они, как смертные, узнали
Что-же на самом деле их скрывает
От врат из мира данного, вручённого покоя
Чтобы они его хранили, бессмертно
Будто боги, не лучезарностью прибоя
А битвою за жизнь, за истину, чтобы
Тонули, которая им не откроется
В глубоком омуте пути
Так вздёрнут же они
Того кто первым будет
Давать рождение всему, что свет погубит
Они сожгут и пепел, срубленного зверя
Что имя носит гордое
Завоевателя миров
И покорителя просторов
Которое все проклинают
И только дьявол ломит
Свои костлявые, истлевшие ладони
При виде этого подобия
Себя взомнившего всевышним существом
Способным разрушать по праву силы
Столь отрешённым от рожденья
Гармонии и чистоты, лазурного прибрежья
И чёрного песка, без стяга войн и голода
Что водрузили бы поспешно
Его потомки, но только троица
Держа в дрожащих, рассыпающихся
Прахом, руках свои мечи
На чьих концах, изогнутых
Умывшихся в крови, напившихся ей вдоволь
Как знак победы, торжества природы
Навеки мёртво водружен
Завоеватель, покоритель
Убийца, вор, насильник
Обольститель, слуга желаний
Низменных порывов
В его небьющееся сердце
Все три меча вогнали
В человека
Вогнали три меча и вздёрнули навеки
Они посмертно в тусклом небе
Распяли на клинках святые человека