Посвящается Тише

Господин пушистый кот
себя гладить не даёт.
Позволяет сыпать в миску,
что-нибудь вкусней, чем "Whiskas".
Одобряет жестом барским
мыть лоток кошачий царский,
шерсть с паркета подобрать.
В остальном же не мешать
просит, удаляясь скромно
в тёплый уголок укромный
под окном у батареи,
где он душу свою греет,
голубую лорда кровь.
Что ему вся ваша новь -
домики или лежанки,
это лишь для вас приманка -
ценники и красота.
Для британского кота,
как и для любого, впрочем,
как-то это всё не очень
важно, спорить не берусь.
Котик наш немного трус.
В глубине кошачей шерсти
бьётся маленькое сердце.
Лишь у избранных, у лучших
есть заветный к сердцу ключик.
Только детская ладошка
может гладить нас немножко
и снимать на телефон -
сын и дочь, она и он,
с сердцем мягким, деликатным.
Котик наш невероятно
избирателен и тонок,
и, как истинный потомок
неразбавленных кровей,
так далёк он от людей!
В образе его загадка.
Но красив же он, однако, -
просто глаз не оторвать:
благородство в нём и стать.
Пусть неласковый и гордый,
лик его (кошачья морда)
сердце мне насквозь пронзает:
мил, хорош, краса земная
в его сказочных глазах.
Так бывает, что в котах
воедино всё сойдётся:
умиленье, радость, солнце,
счастье, кутерьма забот.
Если б мог всё это кот
прочитать, сказал бы: "Нате,
так и быть уж, гладьте, гладьте,
разрешаю от души!"
Но лежит наш кот в тиши
под окном у батареи,
греет косточки, и верю:
пусть не так, как мы, - иначе
любит нас нутром кошачьим,
виду лишь не подаёт...
Вот таков он -  Тиша-кот...

2.06.21.