АД...

Мне тридцать восемь, я устал,
я похудел, и есть не стал,
и то, что собрала жена,
понуро взял, побрёл с утра...

Приёмный я прошёл покой,
поднялся, сел,
закрыл глаза, открыл,
увидел доктора, пора...

Вот кто-то тронул за плечо,
глаза сестрички, хорошо,
она сказала, неспеша,
всё Лёша..., химия, с утра.

И вот я снова выхожу,
я в третий раз сюда ложусь,
теперь я лысый, щёки впали,
глаза как угли, догорали.

Стою, курю, идти домой?,
себе я задаю вопрос прямой,
я не хочу, ну а куда?,
вон винно-водочный, пора.

Глаза врача передо мной,
я растворяюсь в них порой,
и на вопрос мой, сколько мне?...
она выходит и идёт к себе.

Меня поддерживают все,
отец и мать, жена и тесть,
но видеть это не могу
я жду конца..., я ухожу.

Я помню тех, кто был тогда,
в тот день, когда попал сюда,
и девушку запомнил, навсегда,
на мой вопрос, не жди, ушла...

И вот опять продолжилась война,
ещё три цикла врач сказал с утра,
к тому моменту стало наплевать,
их будет три, а может пять.

И я прошёл, все шесть, ну а в конце,
мне врач сказала, всё, иди к себе,
но не сказала мне она тогда,
что у меня продолжится война...

И вот я дома, месяцев уж пять,
и жизнь я начал обустраивать опять,
но вдруг звонок, оттуда, голос прежний,
тебя ждёт врач, хирург, известный...

О Господи, взывал к нему тогда,
я больше не могу, нет сил, молю,
наутро встал, оделся и пришёл,
и приговор услышал свой...

Мне врач сказал, теперь пора,
ты отдохнул, ну как твои дела?,
мы сделать операцию должны,
и орган поражённый, извлекли...

И вот опять я вышел, как всегда,
из здания песочного, с утра,
стоял, курил, дышал, смотрел,
мне страшно, ничего я не хотел.

Я больше не хотел туда,
где пахнет смертью..., где тела,
тела людей, беспомощно лежат,
я не могу вернуться в этот ад.

Потом опять борьба, восстановленье,
два года заняло леченье,
и раны быстро зажили мои,
а вот душа?,
её тогда мне тоже, извлекли ...